тот.
Рис покачал головой.
— Так не пойдет. Ты тоже теперь Король. С этого момента считай себя одним из нас.
— Ему нужно имя, — заметил Гай. — По крайней мере, до тех пор, пока мы не выясним
настоящее.
Незнакомец сжал голову руками и зарычал от раздражения.
— Ну почему я ничего не помню?
Как только Рис потянулся к оружию новоявленного Повелителя, тот со скоростью молнии
рванулся вперед и схватил клинок. Мужчина развернулся, поднял меч и нацелил его на Риса, от
которого не отрывал теперь пристального взгляда.
Рис поднял руки с дерзкой полуулыбкой, исполненной предвкушения схватки.
— И это все, на что ты способен?
Хэл, Гай и Бэнан начали смыкать кольцо вокруг сородича. Внимательный взгляд метался от
одного противника к другому, однако воин не дрогнул. Окажись молодой дракон слабым, у него
не было бы ни единого шанса стать Королем. Но судя по блеску темных глаз, незнакомец был
даже рад нападению. Проведя вместе вечность, Хэл и его друзья не нуждались в словах, чтобы
договориться. Обменявшись лишь взглядами, они бросились вперед. Хэл попытался
перехватить меч, а Бэнан метнулся к ногам противника. Гай кулаком ударил мужчину под ребра, Рис подпрыгнул и схватил нового Короля за горло. С громким ревом незнакомец все же
удержался на ногах.
Хэлу удалось выбить у него меч, и с этого мгновения поведение последнего из Повелителей в
корне изменилось. Он яростно кинулся в атаку, невзирая на то, что против него оказалось
четверо. И не отступал. Воин нарочно бросал вызов каждому из противников, это намерение
ясно читалось в его темных глазах.
Хэл понятия не имел, сколько продолжалась потасовка. Каким-то образом с парня сорвали
куртку, его джинсы оказались разодраны едва ли не в клочья и болтались на талии. Новичок
несколько раз отбросил от себя Хэла, к удивлению последнего. И ни на миг не остановился и не
выказал малодушия. Пока Рис не схватил его за одну руку, а Гай — за другую, Хэлу и Бэнану
так и не удалось прижать воина к земле.
— Спокойно, дружище, — ровным тоном произнес Хэл.
Новый Король бросил на него сердитый взгляд.
— Отойди. От. Меня.
— А ты не привык к поражениям, — заметил Гай с оттенком уважения.
Бэнан первым отпустил незнакомца, и Хэл быстро последовал его примеру. Гай и Рис отошли
одновременно. Молодой дракон мгновенно поднялся и бросился к мечу. Сжав рукоять, он
прислонился к стене. Взгляд мужчины перебегал от одного противника к другому, словно он
пытался угадать, кто нападет первым.
— Рис просто хотел осмотреть твой меч, может, по нему получится выяснить, кем ты был, —
сказал Гай.
— Или каким кланом повелеваешь, — добавил Хэл.
Воин бросил быстрый взгляд на клинок. На лице мелькнула нерешительность, потом он
опустил оружие и вышел из боевой стойки.
— Так мечи есть у всех?
Бэнан фыркнул, его губы изогнулись в улыбке.
— О да. Но мы не носим их так, как некогда привыкли. Не в этом времени.
— А какой сейчас год?
Хэл точно не знал, жил ли их новый сородич в настоящем или прибыл из прошлого. Скорее
всего, ближе к истине именно последнее предположение, а значит, продолжать следовало
осторожно. Плохо уже то, что новый Король ничего не помнит. Такого никогда не случалось
прежде.
— Взгляни на нас, — Хэл раскинул руки. — Какую еще одежду можешь назвать?
— Килты, — автоматически произнес незнакомец.
— Не знаю, как далеко в будущее тебя занесло, но думаю, ты уже не в той эпохе, к которой
принадлежал.
— Ему необходимо имя, — снова заявил Гай. — Если не помнит собственного, дадим другое.
Незнакомец сжал зубы.
— Не могу вспомнить, как бы ни старался.
— Возможно, на то есть причина, — мягко заметил Рис.
Воцарилось короткое молчание, но слова Риса, казалось, нашли отклик в душе новичка.
— Пусть будет новое имя, — произнес, наконец, мужчина. — Имя, достойное Повелителя
Драконов, если я таковым являюсь.
Хэл усмехнулся.
— Взгляни на свою татуировку. На меч. Ты Король. Хочешь ты того или нет, но ты один из
нас.
— Тристан, — произнес Бэнан, его голос эхом прокатился по пещере. — Это из кельтских
легенд. Наш новый Король, очевидно, шотландец. Давайте дадим ему имя, соответствующее
происхождению.
Тристан кивнул Бэнану.
— Да будет так.
Хэл скрестил руки на груди и бросил на молодого дракона внимательный взгляд.
— Подходит. Хорошее, яркое имя для сильного и могущественного Короля.
Тристан облизнул губы, его лоб прорезала морщинка.
— Так какой сейчас год?
— 2012, — ответил Хэл.
Они опять помолчали. Потом Бэнан шагнул вперед.
— Ты не просто бессмертный, Тристан, и не просто Король. Пора решить, Повелителем
которого из кланов ты станешь.
— И как я узнаю, что это за драконы?
— Нужно сменить форму, — ответил Рис, неприятно усмехнувшись.
Хэл не сводил глаз с Тристана, пока друг снимал одежду и перевоплощался. И не глядя, он
знал, что за спиной появился огромный желтый дракон.
Рис хлестнул длинным тонким хвостом, ближе к концу напоминавшим лезвие, и от удара по
пещере прокатился грохот. Нужно отдать Тристану должное, он не сжался от страха, просто
потрясенно уставился на Риса со смесью любопытства и тревоги.
Тогда Хэл тоже перевел взгляд на старого приятеля, на линию костяных отростков, что
тянулась по его затылку. Золотистые драконьи глаза, широко раскрытые и сияющие, наблюдали
за Тристаном.
В то же мгновение одновременно обратились Бэнан и Гай. Теперь, когда иную форму
приняли сразу три Короля, места в пещере стало совсем мало. Хэл указал на Бэнана, темно-
синего дракона, и Гая, чья окраска оказалась глубокого алого цвета.
— Вот то, чем мы являемся.
— Так вы... в смысле, мы — действительно драконы? — спросил Тристан.
— Не совсем. Мы и драконы, и люди, однако не можем считаться ни теми, ни другими
полностью. Лишь наполовину.
— Почему?
— Драконы правили миром задолго до появления смертных. Когда были созданы люди,
Повелителям Драконов даровали человеческую природу, чтобы мы смогли стать частью обоих
миров. Предполагалось, что жить наши расы будут в гармонии. Так оно и было. Какое-то время.
— Где сейчас драконы?
Хэл глубоко вздохнул, стоило ему подумать о своем клане, как грудь пронзила резкая боль.
— Когда люди объявили на нас охоту, пришлось заставить их уйти в иное измерение, туда, где безопаснее. Пытались убедить смертных, что убивать драконов — значит губить себя самих
и собственную планету, но нам не поверили.
— Однако вы, Короли, остались.
— Да, — мягко произнес Хэл. — Мы остались, чтобы охранять портал. Но это уже другая
история. Сейчас тебе нужно сменить форму, чтобы узнать, каким кланом будешь править. И
принять дракона как часть себя самого.
Тристан прислонил меч к валуну и окинул взглядом троих сородичей.
— Что нужно делать?
Хэл ожидал перевоплощения почти с тем же нетерпением, что и следующего поцелуя с
Кэсси.
— Почувствуй дракона внутри. Первое изменение формы может оказаться мучительным, но
чем чаще ты превращаешься, тем меньше боль. Дракон — твоя сущность, вызвать его ничего не
стоит. Смотри.
Хэл закрыл глаза и подумал о клане, которым правил, о том, каково было чувствовать ветер в
крыльях, когда он парил в небе. И ощутил, как изогнулась татуировка на груди за секунду до
обращения. Хэл вновь взглянул на Тристана уже изумрудно-зелеными глазами дракона.
— А цвет имеет значение? — спросил Тристан.
Хэл кивнул, ожидая, когда тот перевоплотиться, чтобы получить возможность общаться
мысленно, как это делали все крылатые.
— Так значит, цвет определит, какому клану я стану Королем?
Хэл снова кивнул.
Тристан стянул джинсы и, закрыв глаза, повернулся к остальным. Хэл, Рис, Бэнан и Гай
внимательно наблюдали за ним. Почти за гранью понимания был уже сам факт появления
нового Короля. Сначала пробудились Серебряные, теперь вот это. В битве с людьми погибли
слишком многие, а драконы остались без правителей. Хэл и остальные приняли на себя эти
обязанности, но совсем иначе дела обстояли в те времена, когда в каждом клане был свой
Повелитель. С тех пор, как они последний раз учили Короля менять форму, минула вечность.
Хэл лишь надеялся, что новичок все сделает правильно. Едва эта мысль мелькнула в голове, как
татуировка Тристана пришла в движение. Мужчина закричал, его кости с треском ломались, он
превращался... в дракона янтарного цвета.
— Ничего себе… — прозвучал голос Риса в сознании Хэла.
А тот на миг утратил дар речи. У этого клана не было Короля так давно, что они уже и
забыли, когда погиб последний. Повелитель Янтарных был убит еще до войны, и то, что сейчас
они обрели нового правителя, казалось едва ли не чудом.
— Что за черт? — качнув огромной головой, мысленно произнес Тристан.
Хэл оглядел новичка. Тот оказался коренастым, с чешуйками цвета полированного янтаря.
Длинный хвост заканчивался жалом. А лапы — пятью длинными когтями. Он хлопал
огромными крыльями темно-золотистого цвета, поднимая вокруг ветер. Нижнюю челюсть
дракона украшали похожие на лезвия костяные пластины, и костяные же наросты окружали
ноздри. Глубоко посаженные глаза цвета зеленого яблока внимательно наблюдали за
остальными.
— Впечатляюще, — заметил Бэнан.
Хэл усмехнулся.
— Очень.
— Я слышу ваши голоса в голове, но рты не раскрываются, — произнес Тристан.
Рис фыркнул.
— Ты что, пропустил ту часть, где говорилось о нашем могуществе, парень? Мы драконы. И
владеем магией. А еще нам не нужны рты, чтобы разговаривать.
Тристан расплылся в улыбке.
— Думаю, быть Королем мне понравится.
Он оглянулся, внимательно осмотрел оба крыла, потом с шумом захлопал ими.
— Мы можем летать?
Гай рассмеялся и тоже взмахнул крыльями.
— О да. Не то, чтобы была возможность делать это так часто, как прежде, но летать мы, безусловно, можем.
Один за другим они приняли человеческую форму и оделись.
Хэл натягивал джинсы, когда Тристан спросил:
— А для чего нужен меч?
— Меч — это часть тебя, — ответил Рис. — Часть, данная нам, как людям. А также это
единственный способ, каким один Король может убить другого в человеческом обличье.
Тристан нахмурился.
— Разве ты не сказал, что мы бессмертны?
— Ну, любого бессмертного можно так или иначе уничтожить, — заметил Хэл. — Мы почти
неуязвимы для оружия, созданного людьми. Раны быстро заживают. Убить способен лишь меч в
руках Короля, если дракон примет форму человека.
— Или можно сражаться в истинных обличьях, — закончил Гай.
— Значит, другие Короли были убиты? — спросил Тристан.
Бэнан глубоко вздохнул.
— К сожалению, да. Прежний Повелитель Янтарных давным-давно погиб в бою.
— Почему я стал Королем?
Рис окинул Тристана взглядом синих как море глаз.
— Очень хороший вопрос, на который, надеюсь, Кон сможет ответить.
— Кон?
— Константин, — ответил Хэл. — Король Королей и правитель Золотых.
Тристан потер татуировку — было ли то признаком растерянности или нет, Хэл пока не
понял. Эти изображения действительно двигались. Так Повелителя Драконов отличали от
смертного. Хэл слушал вполуха, как Тристану рассказывают о прыжках во времени и
необходимости всегда оставаться рядом с владениями Дрэгэнов, и молча следовал за
остальными. Сейчас они перейдут в другую пещеру, обитель Серебряных.
— Но… почему? — удивился Тристан, увидев пленников.
— Ульрик, их Король, приказал клану уничтожить человечество, — ответил Бэнан.
— Гладко и аккуратно сказано. А если в подробностях?
Хэла впечатлила сообразительность Тристана. Они с Ульриком были близкими друзьями.
Поэтому и ранило так сильно предательство Серебряного.
— Это была месть людям за охоту на драконов, — ответил Гай. — Женщина Ульрика,
смертная, предала его. Помогала своим убивать наших сородичей. А Ульрик развязал войну.
— Хотя Кон это запретил, — добавил Бэнан.
Хэл прикоснулся к металлическим решеткам, сдерживающим Серебряных.
— Ульрик понятия не имел, что его предали.
— Это выяснили мы.
— И положили конец предательству, — жестко заявил Гай.
Хэл взглянул на друга.
— Да. Положили. Мы убили ту женщину до того, как Ульрик узнал о случившемся.
— Но это лишь подтолкнуло его к действиям, — сказал Рис. — Смерть той человечки и ее
подлость заставили одного из нас избрать путь, с которого он уже не свернул. Ульрик желал
войны, а Кон запретил ему мстить. Поэтому, вместо того, чтобы убивать людей, он принялся за
нас.
Оттолкнувшись от решетки, Хэл слегка хмыкнул.
— Война. Была бы, допусти мы мысль о том, чтобы присоединиться к Ульрику в охоте на
смертных, — теперь Хэл встретился взглядом с Тристаном. — Люди убивали драконов,
сородичей, о которых мы должны были заботиться.
— Но на Королях лежала и иная обязанность — защита человечества, — мягко добавил Гай.
Бэнан потер ладонью лицо.
— Действия Ульрика навлекли на него проклятье. Он пошел против приказов Кона. И
безжалостно уничтожал смертных, даже когда тот потребовал прекратить бойню.
— И что произошло потом? — спросил Тристан.
Хэл опустил голову, в памяти всплыли картины, которые он всей душой желал бы забыть.
— У Кона не осталось выбора. Он лишил Ульрика меча и магических сил, равно как и
возможности разговаривать с драконами. Мы постарались захватить как можно больше
Серебряных и чарами погрузили их в сон.
— Ульрик все еще Король, — произнес Бэнан. — Он всегда будет Королем. Но даже если его
клану суждено пробудиться, он не сможет говорить с ними как Повелитель, и способности
менять форму — у него тоже нет. Вот так и живет день за днем, все время, что мы за ним
наблюдаем. А наблюдаем мы постоянно.
О событиях того давно канувшего в Лету дня они не говорили целую вечность. Не смотря на
минувшие столетия, Хэл не мог забыть, в какую дикую ярость пришел Ульрик, когда узнал, как
друзья поступили с его женщиной. Даже когда открылось ее предательство. Хэл точно не знал, какое из этих известий причинило Ульрику больше страданий. Сколько они ни пытались
поговорить Серебряным, достучаться до Короля не удалось никому. Словно сработал
таинственный спусковой крючок, превративший некогда великого правителя в жестокого
убийцу.
Хэл не мог помочь другу, но часто задумывался, как поступил бы он сам на месте Ульрика.
Если бы его женщину убили, если бы она предала его, нашел бы Король Драконов Хэл в себе
силы выполнить требование правителя? Перед глазами встал образ Кэсси, и горец не смог дать
искренний ответ на свой вопрос.
Тристан нарушил повисшую тишину.
— Сколько еще Королей осталось?
Рис сверкнул ослепительной усмешкой, с радостью сменив тему.
— Больше, чем ты думаешь, и все же недостаточно.
— Это не ответ.
— Привыкай, — сказал Хэл. — Это все, чего можно добиться от Риса.
Вскоре Бэнан и Гай увели Тристана в особняк, чтобы показать его комнату. Мысли Хэла
вновь сменили направление. Кэсси. Он знал, что не стоит даже думать о ней, но ничего не мог с
собой поделать.
— Я же предупреждал, берегись.
Хэл бросил внимательный взгляд на Риса.
— Ты это о чем?
— Кэсси. Ты же мечтаешь о ней. Почему? Прежде тебя никогда так тянуло к человеку, не до
такой степени.
— Ты прав, — Хэл потер шею. — Но она занимает меня всецело. Эта женщина — средоточие