Микейла посмотрела на Рафаэля и вопросительно подняла бровь, когда он откинулся на спинку стула.
– Микейла живет в моем доме.
– Как твоя гостья?
Он даже не сделал попытки смягчить удар.
– Как моя любовница.
Дыхание Саши на миг замерло, затем у нее в глазах сверкнула дикая ярость, но через миг лицо приобрело прежнее вежливое выражение.
– В самом деле, дорогой? – Она быстро взяла себя в руки. – Ты мог бы мне сказать и раньше.
– Мы с тобой были случайными любовниками, – спокойно произнес Рафаэль. – Под настроение, когда выпадал подходящий момент или когда мы оба хотели. Наша связь никогда не носила постоянный характер.
– Ну, в этом ты сам виноват, – холодно объявила Саша, подхватила сумочку, повернулась и двинулась к выходу.
– Вы жестоко обошлись с ней.
– Я сказал ей правду, которую только она и могла понять.
Микейла смотрела на него и видела силу, властность и безжалостность.
– Надо отметить, что вы мне очень не нравитесь. Вы злой.
Его губы изогнулись в кривой улыбке.
– Нет никакой необходимости, чтобы я тебе нравился.
– Нет, – подтвердила она. – Есть только необходимость удовлетворять вас в течение оговоренного срока.
– Осторожнее, моя милая, – предупредил он мягко, удивленный тем, как потемнели ее изумрудные глаза.
– Я вас не боюсь.
– Храбрые слова.
– Если бы я могла, – начала Микейла спокойно, – я ушла бы отсюда и взяла такси. – Ее подбородок начал гордо приподниматься. – Но у меня нет денег, и я принадлежу вам.
При виде его насмешливой улыбки ей захотелось ударить его, и она в смятении увидела, что он встает со своего места. К ее удивлению, он взял ее за руку, поднял и попросил:
– Потанцуй со мной.
– Вы, должно быть, шутите!
Но выбора у нее не было.
Когда они присоединились к танцующим, тяжелый рок уже сменился лирической мелодией. Рафаэль обнял Микейлу. Он держал ее очень близко к себе, и она чувствовала, как его губы коснулись ее волос и затем скользнули к виску.
Гнев ее начал ослабевать, но она вынудила себя оставаться жесткой, холодной и безразличной и могла бы поклясться, что слышит его тихий хриплый смех.
У нее появилось искушение преднамеренно наступить ему на ноги, и она почувствовала, что он догадывается о ее желании. Ее раздражению не было предела.
Далеко за полночь Рафаэль остановил машину внутри гаража, и Микейла не могла даже войти в дом впереди него по той простой причине, что ключа она не имела, как не имела доступа к кодам отключения системы безопасности.
Как только они вошли в холл, она направилась прямо к лестнице, зная, что он будет подниматься не торопясь.
Она вошла в спальню за несколько секунд до него, сбросила туфли, платье, сняла кулон и сережки, натянула ночную рубашку, и только тогда аккуратно повесила платье.
Не говоря ни слова, она двинулась к дверям другой комнаты.
– Даже не думай о том, чтобы спать в другой комнате.
Микейла вздрогнула и обернулась. Рафаэль уже снял пиджак и галстук, расстегнул рубашку, вынул запонки и начал снимать брюки.
– Сегодня вечером я не хочу оставаться в одной постели с вами.
– Ты знаешь, как легко я могу сделать так, чтобы ты захотела?
Она открыла дверь, вышла в коридор и спокойно закрыла за собой дверь.
Пойдет ли он вслед за ней? Девушка сказала себе, что ей это безразлично. Я поступаю так из принципа, решила она, открыла другую дверь и подошла к окну.
Она ощутила, а не услышала, как Рафаэль вошел в комнату, и каким-то образом поняла, что он стоит у нее за спиной.
Он не произнес ни слова, а просто развернул ее лицом к себе и накрыл ей рот губами. Не было никакой нежности в его поцелуе, только страсть и медленный сладкий огонь чувственности, вызвавший в ее теле ответ, который она хотела бы скрыть.
Рафаэль ощутил тот момент, когда она сдалась: ее руки легли ему на плечи.
Он взял ее лицо в ладони, и его поцелуй стал еще настойчивее. Потом его руки погладили ее по плечам, скользнули на талию, на мгновение замерли на бедрах и продолжили свой путь вниз, к краю рубашки.
Имело ли теперь значение, что она поддалась колдовству его прикосновений? Можно ли считать его победу ее поражением? Для нее это было обретением счастья и наслаждения…
Его ласки возносили ее все выше, и ее слабые стоны были едва слышны. Микейла вся уже превратилась в огонь и страсть, и, когда достигла вершины, он задержал ее там, пока не почувствовал, что она расслабилась в его руках. Он поднял ее на руки, отнес назад в спальню и положил на кровать.
Она лежала рядом с ним, слишком обессиленная, чтобы двигаться, и чувствовала мягкое скольжение его рук по своему разгоряченному телу.
Он положил ее голову себе на плечо и гладид растрепавшиеся волосы, пока она не провалилась в сон, уже не чувствуя, как он отстранился от нее, накрыл ее одеялом и поцеловал в щеку.
Микейла бежала по темному переулку, слыша топот ног за спиной. Изо всех сил она старалась бежать быстрее, но ноги едва двигались, а тот, кто преследовал ее, не отставал.
Вдруг из темноты протянулись чьи-то руки и поймали ее. Она закричала, пытаясь вырваться, но тут услышала хриплый голос, показавшийся ей знакомым. Рафаэль! Она лежит рядом с ним на кровати, и нет никакого переулка, и никто за ней не гонится.
Рафаэль почувствовал, что она успокаивается, и притянул к себе.
– Боже мой, от кого ты бежала?
– Я не знаю, я не видела его лица.
Что могло быть причиной ее ночного кошмара? Юнцы, которые ранили ее руку? Или драка в школе? Избиение Сэмми? Или он сам, преуспевающий бизнесмен Рафаэль Велес-Агильера? Боже, от такого предположения Рафаэль почувствовал себя плохо.
– Не бойся ничего, ты же со мной, – мягко проговорил он, успокаивая ее. – Ничто не может повредить тебе, пока ты здесь.
Пока я здесь, мысленно повторила Микейла и заставила себя думать о счастливом будущем.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Микейла проснулась поздно, бросила взгляд на часы и заторопилась в душ.
Рафаэль присоединился к ней, обнял ее, чтобы унять ее суетливые движения, и увидел, что она нахмурилась.
– Почему такая спешка?
– Я забыла позвонить Мэйзи. Я должна была помогать ей сегодня в магазине. О, черт возьми! – Мыло выскользнуло у нее из рук и упало на пол. Она нагнулась, чтобы подобрать его.
– Постой минутку спокойно, – скомандовал Рафаэль, взяв мыло из ее обессилевших пальцев, – и объясни.
– Мэйзи – моя подруга. Я работаю у нее по субботам и воскресеньям. Я сказала ей, что вчера не могла ей помочь, но совсем забыла о сегодняшнем дне. А сегодня будет много народу, – рассказывала Микеила несчастным голосом, – и она будет ждать меня.
Он наклонился и поцеловал ее со всей страстью.
– Так иди, моя милая.
– Я там буду почти до вечера.
– А потом поедешь к отцу, а я приготовлю обед. – Он увидел, что она колеблется, и спокойно сказал: – Десять секунд, Микейла, или ты не выйдешь из дома в течение, по крайней мере, часа.
Она выскользнула из душа и через несколько минут уже натянула джинсы, свободную футболку, кроссовки, затем собрала волосы в хвостик, захватила кошелек, ключи и побежала вниз.
День, полный суеты и хлопот, не оставил ни у нее, ни у Мэйзи ни единой свободной минутки для разговора. Лишь после полудня поток покупателей начал иссякать. Только тогда нашлось время, чтобы сообщить Мэйзи, что Микеила переехала и что, вероятно, некоторое время не сможет помогать в магазине.
– Ты шутишь? – Глаза Мэйзи сузились. – И ты живешь с ним? – Она присвистнула сквозь зубы. – Видно, он какой-то особенный мужчина. Ты же всегда клялась, что не будешь заниматься сексом без обручального кольца.
Микейле удалось пожать плечами, будто ничего и не произошло.
– Девочка может передумать.
– Но не ты же, дорогуша! У тебя всегда были такие твердые, принципы.
Микеила хотела сказать, что у нее не осталось выбора, кроме как забыть о них. Но чем меньше Мэйзи знает, тем лучше.
– Можешь закончить пораньше, если тебе еще ехать в больницу. В магазине стало полегче, и я справлюсь сама.
– Ты уверена?
– Иди, Микейла. Позвони мне как-нибудь, ладно? Не теряй связь со мной.
– Позвоню.
Джошуа казался очень утомленным, и сердце у нее упало. Медсестра уклончиво отвечала, что некоторое ухудшение его состояния – возможно.
Микейла побыла еще немного и помогла отцу поесть. Он ел без особого аппетита, что очень ее встревожило.
Рафаэль, едва взглянув на бледное лицо Микейлы, мгновенно решил подождать с обедом.
– Что случилось? – Он выключил плиту и подошел к девушке. – Что с отцом?
Она передала слова медсестры, хотя и подозревала, что Рафаэль уже все знает сам.
Он поднял руку, взял ее за подбородок и приподнял его. Синие круги под глазами и бледность лица огорчили Рафаэля.
– Ты ела сегодня? – спросил он.
– Мы были очень заняты. Кажется, съели по сэндвичу.
– Я приготовил спагетти с соусом из омара. – Он взял высокий стакан, налил в него вина и вручил ей.
– От вина я сразу засну, – попробовала протестовать Микейла.
Хотя, возможно, поспать для нее не так уж плохо.
– Пей. – Он коснулся края ее стакана своим и немного отпил, глядя, как она тоже сделала небольшой глоток.
– Мне надо принять душ и переодеться.
– Иди, а я пока накрою на стол.
Она поставила стакан и пошла наверх. Через десять минут Микейла вернулась в расклешенных брюках и блузке со множеством маленьких пуговок. Волосам она позволила свободно падать на плечи и слегка коснулась губ неяркой помадой. Было видно, что она чувствовала себя значительно лучше и свежее.
Рафаэль раскладывал еду на тарелки, когда она вошла в кухню. Дразнящий аромат горячего хлеба и чеснока защекотал ей ноздри.
– Ммм, как вкусно, – едва выговорила она с набитым ртом.
– Я рад. – Он взял кусок хлеба, разломил и начал есть.
Микейла, как зачарованная, не могла отвести взгляд от его рук, чувствуя в их движениях силу и вспоминая их прикосновения. Вдруг ей захотелось узнать о Рафаэле побольше.
– Вся ваша жизнь прошла здесь?
– Праздное любопытство о моих корнях? – переспросил он, когда девушка встретила его пристальный взгляд.
– Интерес, – поправила она.
– Я младший из троих детей, чьи родители эмигрировали в Нью-Йорк из Барселоны и не смогли найти американскую мечту. – Нет смысла рассказывать о вопиющей бедности, которая преследовала их семью. – Отец сумел найти здесь работу, упорно трудился и через несколько лет вызвал сюда семью.
А жизнь преподала Рафаэлю больше уроков, чем он когда-либо хотел.
Микейла пристально смотрела на него, – чувствуя, что рассказал он далеко не все, и ей захотелось понять, почему.
– Вы закончили школу и поступили в университет уже здесь?
– Да. – Рафаэль отодвинул тарелку. – А ты?
– Обучение в частной школе, спортивные состязания, университет, друзья, обычная общественная жизнь. – Она пожала плечами. – Ничего заслуживающего внимания.
– Пока с твоей матерью не произошел несчастный случай…
Потерять мать очень тяжело. Но, наверное, так же тяжело узнать, что отец потратил чужие деньги, а потом и сам заболел. Именно эти обстоятельства и привели ее к человеку, который сидел напротив нее.
– Тот год для нашей семьи оказался роковым.
Еще мягко сказано.
– И теперь ты принадлежишь мне. – Он увидел, как глаза у нее блеснули зеленым огнем и как начал приподниматься ее подбородок. Гордость и храбрость.
– Да.
Осталось провести с ним год, два месяца, три недели и четыре дня. Больше, чем четыре сотни ночей с человеком, который начал западать ей в душу и кого она хотела бы ненавидеть. Однако ее тело жаждало ласки его рук и губ, и у нее появилось чувство, что самые дикие фантазии пусты по сравнению с тем наслаждением, которое он подарил ей.
Она встала, собрала посуду и отнесла в раковину.
Рафаэль смотрел на девушку и сопротивлялся желанию подойти к ней, обнять и поцеловать.
Впереди у них была ночь, и он намеревался провести ее так, чтобы доставить и себе, и ей еще больше наслаждения, чем они уже испытали.
– Ты говорила про спортивные состязания. А в каком виде спорта?
Микейла замешкалась с ответом.
– Теннис, плавание. – Она держала в руках кастрюлю, обмывая ее с тщательностью, которой он не мог не отметить. – Дзюдо.
– Здесь есть теннисный корт, бассейн и хорошо оборудованный гимнастический зал, – протяжно проговорил он. – Выбирай.
Теперь она поглядела ему в глаза, и он заметил в ее взгляде слабый интерес.
– Я бы поиграла в теннис. Рафаэль склонил голову.
– Через тридцать минут на корте.
* * *
Конечно, победил он. Она и не ожидала ничего другого, поскольку мяч от его удара летел, как пушечное ядро.
– Достаточно, – решил Рафаэль, – иначе ты повредишь руку.
Вместе они вошли в дом и вместе поднялись по лестнице.
– Хочешь присоединиться ко мне в ванне?
Микейла бросила на него быстрый взгляд, затем покачала головой.
– Я хочу принять душ.
Когда-нибудь она перестанет стесняться, размышлял Рафаэль, ожидая тот день, когда она начнет первая ласкать его. Он жаждал почувствовать дразнящее прикосновение ее рук, услышать ее мягкий хрипловатый смех…
Знала ли она, сколько власти сосредоточено в ее руках?
– Жалко, – засмеялся Рафаэль, вошел в спальню и направился прямо в ванную.
Микейла взяла чистую одежду и направилась к душу, где позволила себе лениво постоять под струями бегущей воды, перед тем как натянуть в джинсы и короткую вязаную кофточку. Привычным движением руки она собрала волосы в узел.
Микейла вошла в спальню и внезапно остановилась при виде Рафаэля, на котором не было ничего. Он даже не стал для приличия закрывать бедра полотенцем.
Он посмотрел на Микейлу, поймал изумление в ее взгляде и поднял бровь.
– Тебя оскорбляет мой неодетый вид?
Он пересек комнату, подошел к шкафу, извлек шелковые боксерские трусы и натянул их. Но она успела заметить маленький иероглиф, вытатуированный в верхней части его ягодицы.
– Иероглиф означает, что честь превыше всего, – спокойно объяснил Рафаэль.
Она выдержала его пристальный взгляд.
– Но почему…
В течение нескольких секунд он не говорил ничего.
– В то время я полагал, что так надо.
– И не захотели удалить потом?
Яркое напоминание о другом времени, о другой жизни.
– Нет.
Он извлек черные джинсы, надел их, достал черную трикотажную рубашку и надел ее через голову.
Черная одежда придала ему опасный вид, и на какой-то миг она увидела его таким, каким он был на самом деле. Каким он может стать, если обстоятельства вынудят его зайти слишком далеко.
– Мне надо проверить тетради, – спокойно объяснила Микейла, – и подготовиться к завтрашним урокам. Я буду работать несколько часов.
– Я сделаю кофе.
Микейла всегда очень уютно чувствовала себя на кухне. Она разложила бумаги на столе и стала сверять учебный план со своим расписанием на неделю.
В одиннадцать часов девушка сложила книги и тетради в сумку и вытянула руки над головой, чтобы размять затекшие мышцы. Через несколько минут она выключила свет и пошла наверх.
Рафаэля в спальне не оказалось. Она разделась, скользнула под одеяло и заснула, едва голова коснулась подушки.
Она не знала, сколько времени спала, когда почувствовала прикосновение пальцев к бедру и пошевелилась, когда они двинулись к груди. У нее перехватило дыхание, когда Рафаэль подарил ей невообразимо сладкий поцелуй. Затем его губы накрыли ей грудь так нежно, что она едва не застонала от удовольствия…
Незаметно для себя она заснула и проснулась от прикосновения его руки.
– Семь тридцать, – спокойно сообщил Рафаэль. Он уже принял душ и побрился. – Пойду готовить завтрак.
Микейла выскользнула из кровати, взяла свежее белье и направилась в душ. Через пятнадцать минут она появилась на лестнице, в расклешенных брюках, длинном трикотажном свитере, который обтягивал ее бедра, и туфлях на низком каблуке. Микейла сбежала вниз, взяла две тарелки и поставила их на стол, затем вернулась за кофе.