– Не беспокойся, дедуля. Я знаю, что они мне принесут только радость.
– Тогда я спокоен за тебя, – пробормотал старик. Его глаза начали закрываться. – Я устал. Мне нужно отдохнуть.
Поцеловав его в щеку, Ренцо вышел из комнаты.
– Спасибо, – тихо сказал он Мэнди, ждавшей его в коридоре.
На обратном пути он молчал, но все время смотрел на Дэнни с нежной улыбкой.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Когда они приехали домой, Ренцо тут же отправился в офис, сказав, что у него неотложные дела. Мэнди собиралась поговорить с ним о том, что произошло, но он, очевидно, не хотел. Остаток вечера она провела в компании Сью.
– Днем я думала, что все идет гораздо лучше, – сказала она подруге, когда они поднимались по лестнице. – Но мы, похоже, сделали один шаг вперед и два назад.
– А если ничего не изменится, что ты будешь делать?
– Не знаю. – Мэнди тяжело вздохнула.
На самом деле она знала, и при этой мысли ее сердце наполнилось печалью.
Стояла невыносимая жара, поэтому окна были открыты. В них проникал свет луны.
Убедившись, что Дэнни спокойно спит в своей кроватке, Мэнди надела ночную рубашку из тончайшего шелка и тоже легла, укрывшись лишь простыней. Несмотря на это, ей было жарко, и она долго ворочалась, пока наконец не задремала.
Внезапно она очнулась, поняв, что в комнате что-то изменилось, потревожив ее сон. Повернув голову, она увидела Ренцо.
Он неподвижно сидел у кроватки Дэнни и смотрел на спящего малыша. Мэнди хотела, чтобы он бросил взгляд на нее, но, похоже, для него сейчас никого не существовало, кроме сына. На его губах играла легкая улыбка, словно он открывал для себя что-то новое и очень приятное. Когда он слегка повернул голову, Мэнди заметила, что его глаза блестят. В них было не только удовольствие, но и что-то похожее на триумф.
Так смотрит кладоискатель на только что найденное им сокровище. Сердце Мэнди бешено колотилось, и она боялась, что Ренцо может его услышать, но он был целиком поглощен своим сыном.
Зато она смогла вволю налюбоваться им. Его торс был обнажен, и в свете луны шрамы были незаметны. Он казался таким же сильным и ловким, как и два года назад. С тех пор словно прошла целая вечность, но это был тот же мужчина, который запрыгнул к ней на балкон.
Неожиданно Дэнни проснулся и захныкал. Ренцо наклонился и прижал палец к его губам.
– Silenzio! - прошептал он. – Не разбуди маму.
– Мама не спит, – тихо произнесла Мэнди. Вздрогнув, Ренцо виновато посмотрел на нее.
– Я думал, ты спишь.
– Я спала. Должно быть, ты вошел очень тихо. Как долго ты здесь сидишь?
– Не знаю, может, около часа. Я надеялся, что ты не спишь. Не стал стучать, боясь разбудить Дэнни, но вы оба спали. Наверное, мне следовало уйти.
– Что за глупости? – возмутилась Мэнди. – Тебе не нужно разрешение, чтобы видеться с собственным сыном.
– Я хотел тебя разбудить, но засмотрелся на него.
Мэнди приподнялась в постели.
– Это было чудесно. У тебя так хорошо получалось.
– Правда? Я никогда раньше не разговаривал с малышами. Я не понимаю их языка.
– Со временем поймешь, – ответила Мэнди, откидывая простыню. – Постепенно вы научитесь друг друга понимать. Когда Дэнни вот так хнычет, это означает, что он мокрый. Я покажу тебе, как менять подгузники.
– Покажешь… мне? – произнес Ренцо с благоговейным трепетом.
– Да хоть прямо сейчас. – Но, увидев в его глазах ужас, она с улыбкой добавила: – Ладно, отложим до следующего раза.
Взяв Дэнни на руки, Мэнди отнесла его ванную и поменяла ему подгузник. Ренцо держался на почтительном расстоянии.
– Трус, – мягко пожурила его она.
– Как и все молодые папаши.
Закончив, она передала Дэнни его отцу.
– Присмотри за ним, пока я буду принимать душ.
Когда она вернулась в спальню, Дэнни сидел у Ренцо на коленях и оценивающе разглядывал его.
– Он пока еще не знает, как к тебе относиться.
– А как насчет моего отношения к нему?
– Это его мало волнует. Он понимает, что главное – это его мнение: Он даст тебе знать, когда составит его.
Ренцо ухмыльнулся.
– Что вы будете делать сейчас?
Подойдя к шкафчику у кровати, Мэнди достала из него бутылочку и чашку.
– Дэнни любит пить апельсиновый сок, когда просыпается ночью, – сказала она, наполняя чашку. – Я достала бутылочку из холодильника перед тем, как уложить его спать. Она уже успела нагреться.
Сев на кровать, Мэнди протянула руки, чтобы забрать у Ренцо мальчика. Дэнни охотно пошел к матери, но при этом продолжал с интересом смотреть на отца. Они были знакомы уже несколько дней, однако у Мэнди возникло странное ощущение, будто они видят друг друга впервые.
– А теперь папа даст нам чашку.
Указывая на себя, Ренцо повторил:
– Папа.
Дэнни нахмурился.
– Папа, – снова сказал Ренцо, протягивая ему чашку.
Что-то пролепетав на своем языке, Дэнни обхватил чашку обеими ручками и начал пить. Закончив, он с вызовом посмотрел на мать, словно говоря: «Видишь, какой я молодец?»
– Я знаю, что ты хороший мальчик, Дэнни. А если ты сейчас ляжешь в кроватку и закроешь глазки, то будешь просто молодец.
Малыш не стал сопротивляться, когда Мэнди уложила его в кроватку. Он тут же заснул.
– Как у тебя это получается? – с восхищением спросил Ренцо.
– Это совсем не сложно. Дэнни уяснил себе: чем больше он спит, тем больше сможет сделать на следующий день.
– Он кажется таким беззащитным.
– Это впечатление обманчиво. Ты узнаешь, каким несносным он может быть, только когда он завладеет твоим сердцем.
Ренцо нежно улыбнулся.
– Мой дедушка всегда знал: если я смотрю на него невинными глазами, значит, я что-то натворил.
Мгновение спустя он добавил:
– Спасибо тебе за Бруно. Он понимает, что ему недолго осталось, но благодаря тебе он умрет счастливым.
– Нет, благодаря тебе.
– Не льсти мне. Это тебе досталась самая трудная часть дела. Родила Дэнни и воспитываешь его одна. Как ты справлялась в одиночку?
– Я делала это ради тебя, – просто ответила Мэнди. – Я не была одинока. Ты всегда был со мной.
– Как я мог быть с тобой и не знать этого?
– Ты был в моем сердце.
В ответ Ренцо лишь задумчиво кивнул. Затем Дэнни пошевелился в своей кроватке, и он, глядя на сына, произнес:
– Ты сказала, что он родился в октябре.
Мэнди назвала ему точную дату.
– Роды были тяжелыми?
Она кивнула.
– И долгими. Так часто бывает, когда женщина производит на свет первого ребенка. Врачи даже подумали, что что-то идет не так. Я очень боялась его потерять. Это было бы все равно что еще раз потерять тебя.
– Мне следовало там быть, – прошептал Ренцо. – MioDio, я должен был держать тебя за руку.
– Да, – печально ответила Мэнди. – Ты должен был первым его увидеть и взять на руки. Быть рядом, когда у него прорезался первый зуб. Подожди, я покажу тебе.
Включив торшер, она достала из ящика комода фотоальбом и положила ему на колени.
– Сью привезла его.
Ренцо удивленно уставился на снимок на первой странице.
– Но ведь это же я! Откуда она у тебя?
– Я снимала тебя в горах на мобильный телефон, пока ты не видел. Вернувшись в Англию, я распечатала снимки. Этот самый лучший, хотя есть еще неплохие.
Перевернув страницу, Ренцо увидел себя в альпинистском обмундировании. Он довольно улыбался, словно ему принадлежал весь мир.
– Я не знаю этого крутого парня, – усмехнулся он. – Но он явно из тех, кто удирает от ревнивых мужей через балкон.
– Типичный авантюрист. И что я в нем только нашла? – поддразнила его Мэнди.
– Наверное, в нем было что-то особенное.
Его улыбка исчезла, когда он, перевернув страницу, увидел фото Мэнди, сделанное в больнице. Она держала Дэнни, которому был всего день от роду. По мере того, как он смотрел дальше, его лицо становилось все печальнее. Там были фотографии Дэнни, сделанные во время его крещения, его первого Рождества, празднования первой годовщины рождения. По ним было видно, как рос его сын, становился сильнее и умнее.
– Почему ты не показала мне их раньше? – спросил он.
– Я хотела, просто не было подходящего момента. Но сегодня он настал.
Сегодня Ренцо начал открывать душу своему сыну, и Мэнди вновь обрела надежду.
Он долго рассматривал снимок улыбающегося Дэнни.
– Говорят, что первое время малыши стесняются незнакомых людей, – произнесла она, – но с Дэнни такого не было. Он всегда был смелым и общительным.
– Я так много пропустил, – сокрушался Ренцо, – и этого уже никогда не вернуть.
– Зато еще столько всего впереди, – утешила его Мэнди. – Вся жизнь.
– Вся жизнь. – Он пристально посмотрел на нее. – Ты действительно готова всю жизнь меня терпеть?
– Именно так.
– Ты всегда была смелой, но тебе понадобится все твое самообладание, если ты собираешься связать со мной жизнь.
– Мне понадобилось бы еще больше самообладания, чтобы жить без тебя, – мягко ответила она. – Я бы не смогла этого вынести.
– Ты помнишь, как я тогда признался тебе в любви? – вдруг спросил Ренцо.
– До единого слова.
– Я не думал, что у меня будет возможность снова сказать эти слова. Я сходил с ума от отчаяния. Ты была единственной женщиной, с которой я хотел провести остаток жизни, а жизнь ускользала с каждой минутой. Так много еще хотелось сказать и сделать, но было уже слишком поздно. Я хотел сделать тебя своей женой тогда, и мое желание не изменилось. Выходи за меня замуж. Останься со мной навсегда. – Он взял ее руки в свои. – Скажи «да», не томи.
– Да, я согласна, – радостно ответила она.
Их договор был скреплен долгим страстным поцелуем, после чего Ренцо повалил ее на спину, и они занимались любовью, пока их сын мирно спал в своей кроватке.
Рано утром их разбудил стук в дверь и голос Терезы:
– Звонили из больницы. Бруно умирает.
– О боже, нет! – воскликнул Ренцо.
Мэнди уже одела Дэнни, и они вместе спустились вниз, где их ждала машина.
Всю дорогу Ренцо сидел с опущенной головой. Она знала, что он молится. Только бы успеть, только бы успеть.
– Он еще жив, – сказала встретившая их медсестра.
Бруно лежал с закрытыми глазами. Его дыхание было поверхностным. Наклонившись, Ренцо поцеловал его в щеку.
– Я здесь, дедуля, – сказал он, опускаясь на стул. Мэнди сидела рядом с Дэнни на руках. – Зачем ты вздумал нас пугать? Они ошибаются. Ты не умираешь. Ты поправишься, и мы будем счастливы все вместе. Мы все пришли тебя повидать. Пожалуйста, открой глаза.
Его голос дрожал, и у Мэнди защемило сердце. Неужели они опоздали, и Бруно уже не придет в себя?
– Пожалуйста, дедуля, – умолял Ренцо.
Они уже почти потеряли надежду, когда глаза старика наконец открылись и он повернул голову в их сторону.
– Ты был прав, дедуля, – сказал Ренцо. – Все будет так, как ты хотел. Ты понимаешь?
– Да. – Голос Бруно был еле слышен, но он улыбался. – Спасибо, – прошептал он. – Теперь я могу спокойно уйти.
Затем он закрыл глаза. Ренцо наклонился и снова поцеловал деда. Бруно больше не шевелился. Ренцо долго сидел с опущенной головой.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– Почему сейчас? – отчаянно произнес Ренцо по возвращении домой. – Почему он должен был умереть сейчас, когда будущее кажется таким счастливым?
– Думаю, именно поэтому, – вздыхая, ответила Мэнди. – Он переживал за тебя, не мог оставить тебя одного на этом свете. Теперь, когда есть кому о тебе позаботиться, он смог наконец спокойно уйти.
Ренцо вздохнул.
– Я знаю, что ты права. Именно это он мне сказал в прошлый раз, когда ты вышла из палаты. Просто мне бы так хотелось, чтобы он присутствовал на нашей свадьбе.
– Не слишком ли рано ты заговорил о свадьбе?
– А зачем тянуть? Мы были обручены два года. Этого более чем достаточно
– Да, два года, – ответила Мэнди, улыбаясь.
– После тех двух ночей в хижине мы принадлежим друг другу, не так ли?
– Да, – ответила она, прильнув к нему
Бруно хоронили три дня спустя. В церкви было яблоку негде упасть. Все, кто знал и любил покойного, пришли проводить его в последний путь. Не было только его дочери, которая даже не позвонила.
Через два дня должна была состояться свадьба Мэнди и Ренцо. Феррини, у которого были влиятельные друзья, воспользовался своими связями, и им не пришлось долго ждать разрешения на брак. Когда Тереза узнала, что сразу после поминок ей придется готовиться к свадебному пиру, с ней чуть не случилась истерика. Впрочем, она была так рада за Ренцо, что смирилась с этим.
– Тереза очень суеверна. Она считает, что жених и невеста не должны видеться перед свадьбой, – сказал Ренцо Мэнди, когда они стояли у окна и смотрели на луну.
– Она пришла бы в ужас, если бы сейчас застала тебя в моей комнате.
– Мне уйти? Я за соблюдение приличий.
– Почему-то я не верю ни одному твоему слову, – улыбнулась Мэнди. – Ты меня дразнишь.
– Мне тебя не обмануть, правда?
– Да, и тебе не следует об этом забывать. Ты уверен, что не передумал? Тебе действительно нужна жена, которая видит тебя насквозь?
Ренцо провел кончиками пальцев по ее щеке.
– Еще как нужна.
– Будь осторожен. Я львица с острыми когтями.
– Ничего подобного, – мягко ответил он. – Ты маленькая пушистая кошечка.
В его голосе было столько радости, что ее сердце затрепетало.
– Осторожнее, я ведь могу наброситься на тебя и целовать до тех пор, пока ты не начнешь молить о пощаде.
– Посмотрим, кто первый начнет просить пощады.
– Нет, это никогда не изменится. Ты всегда был и будешь самым несносным человеком, которого я когда-либо знала. – Она улыбнулась. – Зато, по крайней мере, с тобой никогда не придется скучать.
– Ну давай, набрасывайся на меня. Я, как всегда, тебе поддамся.
– Ах ты!…
– Давай не будем зря терять время, – произнес Ренцо, заключая ее в объятия.
Это была скромная свадьба. Мэнди в простом атласном платье цвета слоновой кости приехала в церковь вместе со Сью, подружкой невесты, и Дэнни. Шафером должен был стать синьор Феррини.
Тереза беспокоилась из-за того, что жених и невеста провели вместе ночь перед свадьбой.
– Это к несчастью, – говорила она.
– Мы оба столько страдали, что на нашу долю уже не осталось несчастий, – заверил ее Ренцо.
При этом он улыбнулся Мэнди так, словно в мире не существовало никого, кроме них двоих. Тереза это увидела и упокоилась.
– Нам с женихом пора ехать, – сказал Феррини, заговорщически подмигивая Мэнди.
– Что происходит? – спросил Ренцо, поочередно глядя на них.
– Синьор Феррини говорит мне, что наш маленький план должен сработать, – ответила Мэнди.
– Что за план?
– Подожди немного. Это сюрприз.
– Ты что-нибудь об этом знаешь? – поинтересовался Ренцо у Сью. – Знаешь, но не скажешь, да?
– Она пригрозила мне жестокой расправой, – ухмыльнулась подружка невесты.
Пожав плечами, Ренцо сел в машину и отправился, в церковь. Затем настала очередь служащих и наконец Мэнди со Сью и Дэнни.
Идя по церковному проходу под руку со старым другом Ренцо, Мэнди не сводила глаз с будущего мужа, стоящего у алтаря. Когда она приблизилась к нему, он взял ее за руку и ослепительно улыбнулся ей. Затем появился священник, и церемония началась.
Все шло спокойно, пока не настало время обмениваться кольцами. В этот момент вступил в действие маленький план Мэнди. Вместо того чтобы передать кольца жениху, Феррини вложил их в пухлую ладошку Дэнни, и Сью с мальчиком на руках подошла к Ренцо.
Понимающе улыбаясь, он протянул руку, чтобы взять у сына-кольца, но Дэнни, кажется, передумал их отдавать. Когда Ренцо попытался разжать крошечные пальчики, малыш засветил ему кулачком в глаз.
– Отличный сюрприз, – усмехнулся отец, потирая ушибленное место.
– Он этого не хотел, – сказала Мэнди.
– Мы сами разберемся. Это мужское дело. – К ее огромному восхищению, он широко улыбнулся сыну. – Ты вырастешь настоящим хулиганом, правда?