— Жаль, что ты не узнала голос, — сказал Кен разочарованно. — Но спасибо за попытку.
Эбби кивнула:
— Полиция говорит, что у них по-прежнему нет никаких зацепок. Убийца был очень умен.
— Идеальных преступлений не бывает. В конце концов, если бы преступники были так уж умны, тюрьмы не были бы так переполнены, правда?
Эбби нашла в себе силы улыбнуться.
— Я извиняюсь, но мне уже пора.
— О! Останься хоть на кофе. — Мэри сделала паузу и добавила хитро: — У меня есть торт...
— Шоколадный? — воскликнула Эбби.
— А какой же еще? — поддразнила Мэри.
— Остаюсь! — согласилась Эбби. — Кофе и шоколад. Именно то, что нужно после такого дня!
— Плохой был день?
— Не стоит и вспоминать, — уверила подругу Эбби.
— Ты присоединишься к нам? — обратилась Мэри к мужу.
Но мудрый Кен покачал головой:
— Нет, спасибо, любимая. У меня еще много работы.
Мэри чмокнула его и улыбнулась Эбби.
— Тогда пошли есть торт, и ты мне расскажешь, что у тебя случилось и почему ты хромаешь.
Через час Эбби, немного утешенная шоколадным тортом, ехала домой.
— Итак, — сказала она своему отражению в зеркале, — чудный день, замечательная неделя. Тебя чуть не отравили. Муж по ночам разговаривает с какой-то женщиной. А теперь ты еще и безработная.
Ее руки крепче сжали руль двухместного спортивного автомобиля. Когда загорелся желтый свет, она притормозила. По радио передавали классический рок, часы на приборной панели показывали четыре сорок пять.
Небо было темное, в тяжелых дождевых тучах. Ветер гнал сухие листья вниз по улице. Ребенок на велосипеде налетел на бордюр и свалился на тротуар. Эбби ойкнула, потом с облегчением увидела, что мальчик встал, опять забрался на велосипед и помчался дальше. Эбби проводила его взглядом и заметила синий автомобиль, притормозивший недалеко за нею.
Сначала она попыталась прогнать навязчивую мысль, которая уже приходила ей в голову. Но страх потихоньку начал точить ее изнутри. За последние два дня Эбби видела за собой синий автомобиль раз десять, а то и больше. Он никогда не подъезжал слишком близко, иногда пропуская между собой и Эбби одну две машины, но все-таки она замечала его.
Не поворачивая голову, она поглядела в зеркало и постаралась рассмотреть синюю машину. За рулем была женщина. Незнакомая, хотя где-то Эбби ее уже видела. Каштановые волосы, темные очки, несмотря на то, что солнца не было, и сверхмодный синий костюм. Эбби пыталась вспомнить, где и когда она встречала эту женщину, но ничего не приходило в голову.
Сердце у нее сдавило. Кто-то пытался убить ее. Кто-то отравил ее шампанское. Может быть, именно эта женщина. Может быть, она теперь решила подстроить Эбби несчастный случай на дороге.
Во рту у нее пересохло. Эбби раздраженно ударила ладонью по кнопкам радио. Тишина накрыла ее, как душное, колючее одеяло. Не глядя, запустив руку в сумочку, Эбби нащупала телефон, вытащила его и набрала номер Люка.
Она сидела и, изнывая от страха, слушала долгие гудки в трубке. Гудки. Гудки. Люк не брал телефон.
Когда зажегся зеленый, Эбби быстро нажала на газ, и крошечный спортивный автомобиль тут же сорвался с места, моментально набрав скорость до ста километров.
Она мчалась по дороге и видела, что синий автомобиль не отстает. Всегда оставляя между ними дистанцию, автомобиль, тем не менее, крепко сидел у нее на хвосте. Эбби задыхалась от скорости и от ужаса, а сердце колотило в ребра так, будто пыталось пробить их насквозь.
— Эбби?
Голос Люка был теплым, родным, надежным, господи, как хорошо просто услышать его в трубке.
— Люк, кто-то едет за мной. Синий автомобиль.
Ее занесло на повороте, но она выровняла машину. Эбби направлялась на эстакаду. Она не собиралась на бешеной скорости носиться по городу, каждую минуту рискуя задавить какого-нибудь ребенка, который выскочит на проезжую часть за своим мячом.
— Что? — переспросил он. — Кто-то едет за тобой?
— Да, — заорала она в ярости. — Ты что, не слышишь? Синий автомобиль. За рулем женщина. Я уже видела ее несколько раз за последние дни.
— О господи, Эбби...
Эбби на бешеной скорости обошла еле тащившийся автобус и свернула в переулок, мечтая быстрее добраться до шоссе. Иствик никогда не казался ей настолько большим. Синий автомобиль теперь был ближе. Эбби проскочила на красный свет и съежилась от гудков, которые обрушились на нее со всех сторон.
— Он не отстает, — сказала она, стуча зубами. — Что мне делать? Куда ехать?
— Эбби, послушай. Тебе нечего бояться. — Люк говорил очень быстро.
Она истерически рассмеялась.
— Нечего? Кто-то снова пытается меня убить, — вопила она в отчаянии.
— Нет, малыш, все в порядке. Водитель синего автомобиля — мой друг.
— Что?
Она взглянула в зеркало заднего обзора и сбросила скорость. Сбросит ли скорость та, другая машина?
— Друг, Эбби. Она просто присматривает за тобой. Охраняет тебя.
— Охраняет?
Слепой ужас постепенно сменялся яростью. Как он мог так поступить с ней? Так ее напугать? Он же знал, что она на пределе.
— Я мчусь, как психопатка, на красный свет, а на хвосте у меня твоя приятельница?
— Я тебе все объясню.
— Нет, сукин ты сын! — орала она, так сжимая телефон, что было странно, что Люк не хрипит на том конце. — Ты не сможешь объяснить. Я чуть с ума не сошла от страха! Ты сажаешь кого-то мне на хвост. Ты должен был предупредить меня!
Она сняла ногу с педали газа и внимательно посмотрела в зеркало. Синий автомобиль приближался на большой скорости. Прищурившись, она пыталась разглядеть водителя, но солнце светило ей в глаза.
Ей снова стало страшно.
— Люк...
— Что случилось?
— Он... — Эбби запиналась от ужаса. — Он... не... сется... пря... мо... на... меня...
— Что ты говоришь? — орал он.
— Господи!
Эбби выронила телефон и схватилась за руль, и в этот момент синий автомобиль налетел прямо на ее машину.
Последнее, что она слышала, был голос Люка, кричащий ее имя.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Люк не мог поверить, что все это происходит в действительности.
Он еще слышал крик Эбби в ушах, когда подъехал к месту происшествия. Издалека он увидел пожарных, «скорую помощь», три полицейские машины и струйку дыма, поднимавшуюся над искореженным капотом машины.
Машины Эбби.
— О господи, нет...
Он выскочил из машины и кинулся, расталкивая толпу, к машине «скорой помощи».
Никогда в жизни Люк еще не испытывал такого ужаса. Будто огромная холодная змея обвилась вокруг него и сосала из него жизнь. Выйдя из машины, он думал, что не сможет сделать ни шага, но лицо Эбби, стоявшее перед глазами, гнало его вперед. Люк вдруг понял: самое жуткое, что он вообще может представить в своей жизни, — это страдания Эбби, не говоря уже о...
— Хватит! Я же сказала вам, со мной все хорошо, и не надо больше меня дергать и ощупывать!
Голос Эбби был таким сердитым, таким энергичным, что Люк едва не рассмеялся от облегчения. Он остановился, закрыл глаза, перевел дух и снова почувствовал, что в груди у него есть сердце. Он слушал ее раздраженный голос и думал, что это самые прекрасные звуки, какие есть в мире.
— Дайте мне телефон! — потребовала она королевским тоном. — Или найдите мой телефон. Он должен быть в моей машине, в том, что от нее осталось.
— Мы дадим вам телефон, только чуть позже, — ответил кто-то.
— Нет, сейчас! — отчеканила Эбби, и Люк не позавидовал парню, который спорил с его женой. Когда Эбби говорила таким голосом, пора было прятаться. Господи, как же он ее любит!
— Леди, если вы не дадите обследовать вас на сотрясение... — врач говорил подчеркнуто терпеливо.
— Сотрясение будет у вас! — вопила Эбби. Люк наконец пробился сквозь толпу. Молодой патрульный полицейский нерешительно подошел к Эбби.
— Мэм, если вы расскажете нам, что случилось...
Люк увидел, как его тонкая, хрупкая жена одним движением сорвала манжету аппарата для измерения давления и швырнула ее санитару, а затем развернулась к полицейскому, который явно мечтал оказаться в любом другом месте на земле.
— Я вам уже сказала, — рычала Эбби. — В меня влетел автомобиль. — Она сжала руки. — Неужели так трудно понять? А теперь послушайте меня. Мне! Нужен! Телефон!
— Но леди... — полицейский на всякий случай сделал шаг назад.
— Эбби! — окликнул ее Люк, и она быстро обернулась.
Кроме царапины на лбу, никаких других повреждений у нее, кажется, не было, и Люк возблагодарил Бога.
Она увидела его, и в ее глазах промелькнуло облегчение, тут же сменившееся яростью.
— Люк! — Эбби шагнула к мужу, но остановилась и бросила полицейскому: — Мне больше не нужен телефон. Это мой муж.
Полицейский посмотрел на Люка с сочувствием.
— Эбби! — Черт побери, может быть, он сумасшедший, но ему нравилась даже злоба в ее глазах. Как же он испугался! Как он боялся потерять ее! Боялся, что никогда больше не сможет обнять ее, поцеловать, сказать ей, как он ее любит.
Когда он наконец сумел добраться до нее, Эбби выпалила:
— Сукин сын! — и влепила ему увесистую пощечину.
У Люка в ушах зазвенело от ее удара, но прежде, чем он смог сказать хоть слово, она бросилась к нему на шею и обвила ее руками так крепко, будто от этого зависела ее жизнь.
— Прости меня! Я не хотела тебя бить, я просто...
— Все в порядке, малыш! — уверил он любимую, нежно гладя ее по спине.
— Боже, Люк, я так испугалась!
— Я тоже, малыш, — прошептал он, уткнувшись ей в шею. Он вдыхал ее запах, целовал пульсирующую жилку, крепко прижимал к себе, стараясь унять ее дрожь. — Я тоже.
Даже санитары поняли, что их нужно оставить вдвоем, и отошли в сторону, стараясь удержать зевак на расстоянии. Но через несколько минут Люк вдруг испуганно отпрянул от нее и начал быстро ощупывать все ее тело.
— Ты не пострадала?
— Я в полном порядке, — ответила она, но по ее голосу можно было подумать иначе. — Просто меня всю трясет.
— Это шок, — прошептал он, осторожно убирая волосы с ее лба. Сейчас она, казалось, держит себя в руках. Но он знал, что скоро пережитый шок даст себя знать.
— Если хотите знать мое мнение, — сказал врач «скорой помощи», скатывая манжету тонометра, которую Эбби гневно сорвала несколько минут назад, — вы не можете знать, в порядке ли вы, пока не позволите нам осмотреть вас.
Она развернулась и уставилась на бедного парня.
— Я и так вам могу сказать, что давление у меня чуть-чуть повысилось, когда меня на полной скорости протаранил автомобиль!
— О чем ты? — Люк схватил ее за руку и повернул к себе. — Разве это не был несчастный случай?
— Единственная случайность заключается в том, что я еще жива, — ответила Эбби спокойно, откидывая волосы со лба. — Кстати, это была твоя приятельница, которая гналась за мной.
— Это невозможно, — проговорил он, инстинктивно оглядываясь в поисках синего автомобиля. Но его не было.
Это было очень странно.
Если бы Кэтрин видела, как Эбби попала в аварию, она бы осталась с нею до прибытия «скорой помощи».
Почему ее здесь нет? И если ее нет здесь, то... где она, черт возьми?
Эбби пошатнулась, и Люк сразу забыл обо всем, кроме своей жены.
— Пойдем. Тебе нужно сесть. — Он повел ее к своей машине и усадил на сиденье так осторожно, будто она была сделана из самого хрупкого фарфора. — Тебе нехорошо, Эбби?
— У нее может быть сотрясение, — не сдавался врач. — Но наверняка мы сказать не можем, потому что она не дает себя осмотреть.
— Я сказала вам, меня незачем осматривать. Я хочу поехать домой.
Но Люк увидел в ее глазах первые вспышки боли, которая, он знал, скоро охватит все ее тело. Она была очень бледной, и Люк начал беспокоиться из-за раны у нее на лбу. Сейчас она контролировала себя, могла нормально ходить и говорить, но он понимал, что это было следствие огромного выброса адреналина. Когда это пройдет, она начнет чувствовать боль, которую сейчас просто не замечает.
— Эбби, — сказал он, опускаясь перед ней на колени и беря ее руки в свои. — Тебе надо поехать с ними в больницу и пройти полное обследование.
— Нет, я не поеду. — Она подозрительно посмотрела на Люка, потом на врача, потом снова на Люка. — Я не хочу в больницу. И ты не заставишь меня туда поехать.
Люк вскинул бровь:
— Спорим?
Полиция уговаривала зевак разойтись, пожарные уже уехали. Наступал вечер, тени лениво вытягивались, становилось прохладно. Люк снял свой кожаный пиджак и набросил на плечи Эбби.
— Эбби, ты поедешь в больницу. Либо ты сделаешь это по своей воле, либо я тебя свяжу.
Она, нахмурившись, поглядела на него.
— Ты сможешь так со мной поступить?
— Легко!
Она разглядывала его, прикидывая, осуществит ли он в случае чего свою угрозу.
— Ладно, — наконец пробормотала она.
— Вот и молодец.
Люк помог ей подняться и подвел к санитарной машине.
— Я поеду за вами.
Она остановилась.
— Ты не поедешь со мной?
Он хотел бы. Хотел бы быть рядом с ней, знать, что с ней больше ничего не случилось. Но ему нужно было еще кое-что проверить.
— Я поеду прямо за вами.
Она неохотно кивнула, потом поглядела мимо него на то, что еще недавно было ее автомобилем. Люк проследил за ее взглядом и напрягся. Пассажирская сторона была полностью смята, так что Эбби на водительском месте едва не раздавило.
Люк поцеловал ее в лоб и махнул санитарам:
— Езжайте. И не мучай этих парней. Увидимся в больнице.
Как только санитарная машина отъехала, он повернулся к все не желавшей расходиться толпе, выискивая знакомое лицо. Не найдя Кэтрин, Люк подошел к одному из полицейских, показал свой значок и спросил:
— Есть свидетели?
Глаза молодого полицейского чуть не вылезли из орбит, когда он увидел значок.
— Нет, сэр. Очевидно, в нее врезался другой автомобиль, как ваша жена и сказала. На поврежденном крыле следы синей краски. Больше ничего.
— Хорошо.
Люк оставил полицейского заполнять протокол и направился к изувеченному автомобилю Эбби. Присев на корточки, он внимательно осмотрел искореженный металл. Там действительно были следы синей краски.
Если Кэтрин Шэйкер атаковала Эбби на дороге, значит, кто-то ее заставил. Во что Люк не верил. Кэтрин не только была одним из лучших агентов, она была его другом. Не один раз жизнь Люка была в ее руках, и она боролась за нее, как за свою собственную.
Итак, если в машине была не Кэтрин, значит, там был кто-то другой. И если Кэтрин не было в машине, то где же она была? И кто в Иствике смог бы справиться с опытным, обученным агентом?
Он выпрямился, достал сотовый телефон и набрал номер Тома Кеннеди.
— Есть новости от Кэтрин?
— Нет, — ответил Том. — Ничего за последние три часа. И она не позвонила в контрольное время.
— Плохо.
— Ты думаешь? — Голос Тома напрягся. — Как твоя жена?
— Надеюсь, хорошо. Едет в больницу.
— Езжай к ней. Мы найдем Кэтрин.
— Держите меня в курсе, — сказал Люк.
Он сел в машину и поехал к своей жене. Все равно он сейчас больше не мог думать ни о чем другом.
Каждая клеточка ее тела болела. Эбби с трудом поправила подушку под спиной. Но все-таки она была рада, что она дома, в своей кровати.
И что ее муж рядом с ней. Люк вел себя как ангел. Правда, он не поехал с нею в больницу, но зато в приемном покое был уже рядом, а потом, во время обследования, держал ее за руку. От машины до самой спальни он нес ее на руках, осторожно раздел и уложил в постель.