— Раздевайся, — скомандовала Катина, поправив свой живот.
***
Громкая музыка разрывала перепонки. Безумное количество людей дрыгалось ей в такт, а Лу, придерживаясь за руку Катины, шла через толпу к барной стойке.
— Клевое местечко, — обрадовалась Белочка.
— Не была здесь… Аж никогда, — заметила Луиза, морщась от света софитов.
Катина времени зря не теряла, поэтому тут же нашла официантку.
— Так: ей двойную текилу бум, а мне, — она уже было хотела заказать водки, как вдруг напоролась на предупреждающий взгляд Лу, — бутылку воды.
И они пошли взрывать танцпол. Кларк была до ужаса зажата, в то время как Катина — хоть и с надувным животом — отплясывала так, что многие бы позавидовали.
Через пару минут странных движений Лу Катина не выдержала и, схватив её за руку, повела ко столу, где сидели очень веселые люди. Потому что приняла решение: пора заучку Луизу Кларк споить.
— Выпей это, — скомандовала она, протянув ей текилу.
— Боже, крепко, — фукнула Лу, поставив стакан на место.
Катина не намерена была отступать, поэтому дала следующий.
— Тогда этот, — снова потянулась к ней Белочка, протягивая коньяк.
— Бог ты мой, он ещё крепче, — ужаснулась она, но отпила. Даже больше, чем от предыдущего.
— Я знаю. — хохотнула Катина и дала ей супер-бомбу.
Она дала ей шот. Ох, да. И Луиза вдруг отчетливо поняла, как здорово, когда дает в голову. Ведь она уже и забыла это ощущение. Последний раз она надиралась только тогда, когда встречалась с Патриком.
Дальше — можете не сомневаться — танцы пошли на «ура», но после двух песен снова захотелось выпить.
— Как тебе тот? — спросила Катина, втихаря попивая водку с колой.
— Похож на бомжа, — парировала Лу, — расправляясь с Лонг-Айлендом.
— А этот? Он в костюме, — указала на волосатого парня Белочка, усмехнувшись.
— В джинсовом…
— Ну, хоть не такой тормоз, как тот, — заметила Катина, указав на высокого парня в дальней части зала.
Лу просто остолбенела. Из всех людей. В этом месте. Именно сейчас. Да это же…
— Боже мой! Это же Патрик!
Кларк с грохотом поставила пустой стакан на стойку и наклонилась ближе к Кэт, хватая ртом воздух, как ненормальная.
— Я тебе о нем говорила, помнишь? Господи, ну как он сюда попа-ал?
Катина засмеялась в голос, съедая лимон.
— Ты? С этим?
И смеяться было над чем, да. Потому что Патрик отрастил усы. Да, вы не ослышались. Патрик. С усами. Черт.
— Да-а!
— Нахера-а?!
— Он красавец. Я тебе серьезно говорю. Видела бы ты его тело. Даже с усами он хорош!
И тут Лу поняла, что опьянела окончательно.
— Да ты посмотри на его усы, — не могла успокоиться Катина, хохоча в голос.
— Да знаю я, вижу. Пойду поздороваюсь.
Стоит ли это делать? Не стоит. Будет ли она это делать? Не будет. Сказала бы трезвая тридцатишестилетняя Луиза Кларк. Но её тут нет, как вы уже заметили.
Здесь была супер-мега Лу. Та самая Лу, любительница пчелиных колготок. Противница спорта и поклонница куры-гриль и алкогольных напитков.
Та Луиза, которая когда-то была Луизой Патрика.
— Хэй, Патрик, — поприветствовала она, заплетающимся языком.
— Черт, Лу, привет!
Он был удивлен. Он был охренеть-как удивлен. И в подтверждение её словам он даже встал к своей жене спиной и вскинул брови, как делал это раньше. Всё тот же Патрик.
— Что ты здесь делаешь?
Он наклонился вперед и заключил её в объятия. Теплые, надежные. Лу передернуло от воспоминаний. Но чужие. Эти объятия были чужими.
— Избавляюсь от налички. Как жизнь?
— О, чудесно. Мы с Лаурой купили дом. Ты же помнишь Лауру?
Патрик представил ей жену. «Мы с Лаурой.» Помнила ли она Лауру? Тут даже без вариантов.
— Да-а, — наигранно радостно отозвалась Лу, пожав девушке руку. — Да, помню.
— Да, Лу, — вспомнил вдруг Патрик, — я ещё получил медаль за первое место в марафоне по бегу. А наших дочек взяли в группу для гимнасток. Тоже спортсменками будут.
Патрик сиял. Он никогда-никогда на её памяти так сильно не сиял. И от этого ей стало как-то не по себе. Всё тот же Патрик.
— Луиза, а ты как?
«Я как?» Никак. Вранье, наверное. Очень даже «как».
— Много работаю. Открываю новое дело, — на одном дыхании начала Лу, буквально чувствуя, как постепенно выветривается алкоголь. — И… ещё, как оказалось, я — бесплодна, поэтому наняла суррогатную мать, чтобы она выносила моего ребенка.
Кларк выпалила все это и улыбнулась. Глуповатой такой улыбкой, как порой делала раньше. Хотя хотелось ей на самом деле рыдать. А лицо Патрика в тот момент изменилось до неузнаваемости.
— Да, видите вот ту хорошенькую блондинку? — Указала в сторону Катины Лу. — Это моя девочка. Да-а, — Кларк покивала головой, всё ещё наблюдая за удивленным и отрешенным лицом Патрика. — Моя девочка. Там у неё мой ребенок.
— Так, всё. Пошли отсюда, — проговорила появившаяся из ниоткуда Катина и утащила за собой подругу, у которой — она была уверена — в тот момент попросту разрывалось сердце.
Белочка тянула её за собой, не давая шанса обернуться назад, и пропихивала через толпу к выходу. И только тогда, когда они оказались на улице, Катина отпустила её руку.
— Я такая идиотка…
Лу завела разговор в ту секунду, когда они скрылись за поворотом злополучного клуба.
— Нет, это не так, Луиза! Он плюнул на тебя, и ты плюнь!
— Он хороший человек, — начала оправдываться она. — Он не плевал. Это всё я…
— Это ты хороший человек!
Катина резко указала рукой в сторону Кларк, едва удерживая равновесие.
— И тебе нужен другой хороший!
— Он собирался жениться на мне, а я сбежала… Сбежала из его квартиры, из его жизни, наполненной спортом. И его пра-ви-ль-ным пи-та-ни-ем.
Лу старалась говорить с напускным спокойствием и гордой уверенностью, но всё летело к чертям. Потому что ей было чертовски паршиво слушать об успехах Патрика, хоть она и была рада за него.
— Ну и правильно, что ты свалила!
— Ой, смотри, а это его машина, — вдруг сказала она, заприметив знакомые номера на бампере у автомобиля, припаркованного на углу улицы.
— Его машина?
Катина переспросила это специально и направилась куда-то вглубь улицы, между домами.
— Да, его. Серебристый лексус с синей подушкой на заднем сидении и наклейкой «Осторожно, дети!» на стекле. Всё тот же Патрик, такой хороший… А я такая…
Резкий грохот сотряс улицу и послышался звон разбитого стекла. Лу не успела договорить фразу, поскольку Катина со всей силы запустила железный, наполовину полный контейнер для мусора в автомобиль Патрика и разбила к чертям заднее стекло.
Прохладный воздух ночной улицы разрезал звук сигнализации и звонкий смех Катины, после чего она резко вскинула руки вверх и, окликнув Лу, побежала в конец улицы.
— Черт, я же просто хотела ему что-то смешное на двери нарисовать! — Кричала вдогонку Луиза, продолжая нестись на каблуках за своей безумной девушкой-катастрофой.
Они влезли в первое попавшееся на пути такси и, назвав адрес, покатили по ночному городу, задорно смеясь, точно старые знакомые, и вспоминая все прелести этого вечера.
Как вдруг Луиза заприметила в окно знакомую вывеску «Рай фруктовых соков» и внезапная идея поглотила её с головой.
— Остановитесь здесь. Здесь, пожалуйста, — попросила Кларк у водителя.
— Надралась, старушка? — Усмехнулась Катина. — Это ещё не дом.
— Да нет, — отмахнулась Лу, — я просто хочу выпить имбирного коктейля с тыквой, а ты поезжай домой. У тебя глаза слипаются.
Ясен красен, они у неё слипаются. Катина умудрилась выдуть водки с колой и рома даже больше, чем сама Луиза. Кларк протянула деньги Белочке и не с первой попытки вышла из машины, закрыв дверь.
Поправив платье, она нетвердой походкой направилась в кафе и, дернув ручку, услышала знакомый звон колокольчика.
— Мы закрыты, — послышался знакомый голос откуда-то из дальней части заведения.
Какой у него красивый голос.
— А снаружи кажется, что открыто, — ответила она и дошла до стойки, облокотившись на неё локтями.
И он вышел из комнаты для персонала. Синяя футболка, обтягивающая сильный торс и выставляющая напоказ жилистые руки. Немного растрепанные русые волосы, в которые ей до дикости захотелось зарыться пальцами.
Теплая улыбка. Пара шагов в её сторону с разведенными по сторонам руками.
Какой он весь красивый, боже ты мой.
— Решили ко мне ночью прикатить бульдозеры, Луиза?
Он спросил это с таким ярко проявляющимся сарказмом и улыбкой, что Лу против воли улыбнулась в ответ.
Какой он красивый. Я это говорила уже?
— Да нет, — отмахнулась она. — Вы меня простите, что я тогда про квартиру соврала, я просто… Ооо!
Кларк восторженно посмотрела на стойку, возле которой стояла, и взяла в руку доверху наполненный жидкостью пластиковый стаканчик.
— Это образцы для дегустации?!
— Я бы на вашем месте не стал их…
— Фи, боже!
Лу ради сохранения статуса в глазах мужчины не выплюнула содержимое, а проглотила. Но так скривилась, что Уилл засмеялся в голос.
— Я же говорил, — указав пальцем на стакан и продолжая смеяться, подтвердил он. — Это сок папайи, смешанный с кофе.
— Жуткая гадость, — согласилась Луиза и отпила снова.
— Да вы мазохистка, Луиза…
— Да нет. Просто фу, я серьезно, — продолжила она, опустошив стакан почти полностью.
— Так у русских обычно бывает, — заметил Уилл. — «Фу, какая гадость. Дай ещё.»
Кларк поставила стакан и засмеялась.
Боже, он красивый, умный и смешной. Какая он лапочка. Ябольшенепью.
— Я просто держу блокнот с ручкой на тумбочке у кровати и иногда записываю посреди ночи всё, что взбредет в голову. Так и рождаются некоторые вкусы у моих коктейлей. Хотя обычно полный бред…
— Я тоже так делаю, — восторженно согласилась Кларк. — А утром просыпаюсь, читаю и сама себе удивляюсь. Например, вот бы у каждого человека был брат-близнец. Или как классно было бы иметь электрический унитаз…
— И в правду бред, — ухмыльнулся Уилл, одобрительно покачав головой. — Рад, что я не один такой.
Луиза снова засмеялась, хотя скорее не от шутки, а от содержания алкоголя в крови. Да какая разница? Божекаконхорош.
— А почему вы так поздно гуляете, Луиза? Мама не отругает?.. Или муж…
Уилл нарочно задал такой вопрос, чтобы узнать главное.
— Нет, у меня нет мужа, — ответила она, присаживаясь за столик, что стоял недалеко от стойки и укладывая на него сумочку. — Просто я первый раз за долгое время вышла в свет… Подруга меня нарядила и накрасила… Так что вот.
— О-хо-хо, — восхитился он, разглядывая идеально сидящее черное короткое платье на своей знакомой. — Да ваша подруга истинная американка.
И именно в тот момент Уилл наливал в стакан коктейль и — да, вот растяпа — пролил на пол половину содержимого.
Онтакойкрасивый.
— Знаете, мне нравится ваш логотип.
Луиза посмотрела на вывеску сверху. Уилл присел на стул рядом с ней, облокотившись на стол.
— Правда? Благодарю. Я сам его нарисовал.
— Оче-ень здорово, — подтвердила она, снова бросив на него взгляд.
— А он не слишком похож на… Ну, как бы помягче сказать?
— На пенис?
Вот черт. Она даже понять не успела, как это сказала. Ябольшенепью. Хотя это действительно было так. Яркий желтый банан окружал снизу плод апельсина и клубники. И это реально смахивало на…
— Да, на мужской пенис, — подтвердил Уилл, задорно засмеявшись.
— Да не-ет, что вы, — отмахнулась Лу, узрев свою оплошность.
— Правда? Нет?
— Нет, конечно, нет.
— Мне просто казалось, что вот эти два…
Он указал рукой на клубнику и апельсин, которые обрамляли банан, двумя пальцами, слегка прищурившись.
— Что вы несете. Конечно, нет.
— … как два шара…
Уилл смотрел на неё. Смотрел так, как когда-то, много лет назад, на неё впервые посмотрел Патрик. Тогда, когда он ещё не был зависим от спорта, как от наркотика. А по-другому.
Как-то тепло. Тихо и уютно. А его глаза завораживали так, что против воли приоткрывался рот, и дышать становилось тяжело.
— Ваше предложение встретиться вместе все ещё в силе? — Вдруг спросил Трейнор.
— На свидание приглашаете? — Усмехнулась Луиза, вскинув брови.
Уилл сделал вид, что задумался. Придвинулся к ней ближе и трепетно взял за руку.
— Да, приглашаю, — согласился он. — А если я скажу, что хочу вас поцеловать, что вы мне ответите, Луиза?
Она на мгновение опешила. Что она ответит? Тытакойкрасивыйятактебяхочу. Что она не против, пожалуй.
— Я отвечу, что «Скажи спасибо персику, что не сказал кокос» был настолько потрясающим, что мне в ту же секунду захотелось вернуться обратно и взять второй.
Тогда Уилл просто наклонился к ней и, обхватив лицо ладонями, притянул к себе. Прижался к её губам на мгновение, а она, помедлив чуть-чуть, ответила ему.
И она твердила про себя: «Всё будет хорошо». А в голове внезапно всплыла как-то мельком брошенная фраза Катины:
— Любовь подкрадется так тихо, что ты и не заметишь…
Действительно. Пришла незаметно. Надо было эту любовь ещё несколько лет назад споить текилой. Она её, кажется, любит.
========== — Глава VII — ==========
В тот день Катина чувствовала себя не совсем хорошо. Мало того, что солнце нещадно пекло, и температура сухого воздуха была тридцать четыре градуса выше нуля, так ещё и хлопья, которые она съела на завтрак, стремились наружу с таким же рвением, как и когда-то гороховый суп.
Она шла по улице, ссутулив плечи, в очень растрепанных чувствах. В руках сжимала книги для будущих мам, за которыми зашла к Лу на работу. И от этого становилось тяжелее в сотни раз. Потому что вес ноши обмана стал превышать дозволенный максимум.
Пожалуй, хуже уже быть не может. А, нет. Может.
— Привет, Джейсон, — лениво бросила Катина, не сбавляя шаг.
«Прячущийся» за газетой бывший гражданский муж оттолкнулся от машины, которую — к слову — купил на первый чек Лу, и направился за Катиной.
— Как жизнь, солнце?
— Чего приперся? И без тебя тошно. Я сказала: не суйся ко мне, — раздраженно процедила она, останавливаясь на месте.
— Решила все деньги присвоить себе? Ну уж…
Её раздражало… Нет, это не подходящее слово. Её бесило то, что Джейсон всё переводил в деньги. Тыкал ими в неё, как нашкодившего котенка. И Катина просто не выдержала.
— Хватит, Джейсон! Мне надоело!
Она на мгновение закрыла глаза, чтобы не видеть его бестолковое выражение лица, которое неимоверно в этот самый момент бесило просто невозможно. Молча подняла руку и сняла с безымянного пальца кольцо, которое он как-то ей подарил из автомата.
Протянула ему эту безделушку за двадцать центов. А ведь это кольцо когда-то было «символом» их «брака».
— Всё кончено. Я больше не хочу видеть тебя.
Джейсон оторопел. Вот уж чего не ожидал — того не ожидал, чего греха таить. Он замялся. Посмотрел по сторонам, как бы рассчитывая на то, что она передумает. Но Катина уже всё решила. За себя. За него. За них обоих. Потому что достало.
— Ну и ладно, — сдался он, выхватывая кольцо из её рук. — Только знай: ко мне очередь из тёлочек стоит, ясно? Так что это я рву с тобой, — отчеканил он, выпучив глаза.
Катина скривила губы и, кажется, именно в тот момент поняла, что тошнило её не от знойной погоды или утренних хлопьев — а от него самого.
Она уже молча развернулась, поправив в руках книги, и пошла в сторону дома. Как вдруг Джейсон сорвался с места.
— Пожалуйста, вернись ко мне, Катина, — взмолился он не своим голосом, хватая её за предплечье.
— Свята-ая макаронина, как же ты меня достал!
Она вывернула свою руку и, раздраженно выдохнув, пошла дальше.
— Подожди, не уходи.
Катина нехотя остановилась и обернулась к нему. Да ладно? Он что, хотел сказать какие-то утешительные слова? Извиниться? Интересненько.