В юности она провела не одно лето на этой ферме в Калифорнийских горах.
Как же ей этого не хватало.
— Что это за место?
Эрин вздрогнула от глубокого, с акцентом голоса, раздавшегося позади нее.
Обернувшись, она увидела Вэйдана, упершегося руками в белые перила крыльца по обе стороны от него и наблюдавшего за ней. Его длинные черные волосы были собраны в "конский хвост", ясные серебристые глаза смотрели настороженно. Черная на пуговицах рубашка подчеркивала прекрасную мускулатуру тела, а на коленях джинсов виднелись дыры.
Девушка не могла понять почему, но он казался немного бледным и усталым, лицо — осунувшимся. Но все равно была рада, что он здесь.
Эрин улыбнулась ему.
— Это одно из любимых мест моего детства.
— Что ты здесь делала?
Она встала и направилась к нему, но он тут же отпрянул.
— Что-то не так?
Вэйдан покачал головой. Он не должен был здесь находиться. Ему следовало держаться подальше от нее, и все же…
Он не смог.
Как только она заснула, он ощутил ее умиротворяющее присутствие, взывающее к нему.
Исполненный решимости, Вэйдан сопротивлялся этому, сколько мог.
Но, в конце концов, проиграл.
Он пришел сюда против собственного желания. Вопреки здравому смыслу.
Его тело, даже притом, что заживало в сто раз быстрее, чем человеческое, было все еще воспалено и ломило от понесенного наказания. Это напомнило ему о высокой цене, которую придется заплатить, стоит лишь кому-то узнать о том, где он находится.
Она положила ладонь на его руку. Вэйдан закрыл глаза от пронзившей его боли. Его руки были жестоко изранены, но даже агония, вызываемая ранами, не смогла притупить сильнейшую дрожь возбуждения, вызванную ее прикосновением.
— Пойдем. — Скользнув ладонью вниз по его руке, Эрин обхватила его кисть своей. Он изумленно уставился на их переплетенные пальцы. И попытался отрешиться от успокаивающего воздействия ее прикосновения. Как же сильно ему хотелось снять с нее одежду и заниматься любовью остаток вечности.
— Позволь показать тебе, — сказала она.
Девушка повела его вниз по ступенькам крыльца и далее через двор в старую конюшню.
Пока они шли, взявшись за руки, ее воображение ошеломляло его. Сон был столь живым и ярким. Ему еще ни разу не приходилось посещать кого-либо, способного создать что-то с такой поразительной детализированностью.
Эрин отпустила его руку, чтобы открыть хорошо смазанные двери конюшни и показать трех стоящих в стойлах лошадей.
Вэйдан наблюдал, как она набросила попону на спину пегой лошади и подвела кобылу к нему. Его потрясло, что лошадь не заржала, почуяв его. Прежде ни одно животное во сне не терпело его присутствия. Но коричнево-белая пятнистая кобыла казалась абсолютно спокойной рядом с ним. Это красноречивее любых слов говорило о том, какой силой обладает разум Эрин.
— Ты когда-нибудь катался верхом? — спросила она.
— Нет.
Она показала ему, как садиться на лошадь, потом сама села спереди.
Вэйдан обнял ее за талию, когда она пустила животное галопом, и они помчались через поля.
Ощущение от движения лошади под собой, Эрин — в своих объятиях во время скачки нахлынуло на него. Он чувствовал себя так необычайно свободно, почти человеком.
Она направила кобылу к озеру, где они спешились, и животное исчезло в облаке коричневой дымки.
Эрин села на траву и стала собирать полевые цветы, сплетая их в венок.
Вэйдан зачарованно наблюдал, как ее руки перевивали стебельки в сложную конструкцию, немного напоминающую легкий головной убор.
Пока она работала, он притянул ее назад к своей груди так, чтобы можно было ее обнять.
Совсем ненадолго.
— Ты невероятно творческая личность, — сказал он. — Это место такое… как ты, — закончил он. Таким оно и было. Ярким, дружелюбным, гостеприимным. Все вокруг было замечательным.
Было Эрин.
Она весело рассмеялась, и это звук отозвался незнакомой радостью в его груди.
— Вовсе нет.
— Да, именно такое. — Поначалу именно это заставило Вэйдана искать ее. — Почему ты подавляешь свой творческий потенциал?
Она пожала плечами.
Вэйдан прижался щекой к ее каштановым волосам, а рукой принялся рисовать круги на ее животе.
— Скажи мне.
Эрин никогда не была человеком, способным довериться другим, и все же обнаружила, что рассказывает Вэйдану то, о чем не говорила ни одной живой душе.
— Мне всегда хотелось творить, но так и не удалось хоть сколько-нибудь преуспеть в этом.
— Удалось.
— Нет. В детстве я пыталась играть на флейте и помню, как во время прослушивания для средних классов школы, играла свои гаммы [7]и не могла взять ни одной нижней ноты.
— Ты была взволнована.
— Я была бездарна.
Она почувствовала дыхание Вэйдана на своей шее, куда он мягко ткнулся носом. Жаркая волна пробежала по ней, отзываясь в напрягшейся груди.
Что же такое было в его прикосновениях, заставляющее ее пылать? И чем дольше она их ощущала, тем сильнее хотела его.
— Держу пари, из тебя вышел бы великий художник.
Эрин улыбнулась от такой уверенности в ее способностях. Это было приятно и непривычно.
— Я не могу нарисовать прямую линию даже с линейкой.
Тогда он поцеловал ее. Глубоко и страстно. Его язык легко скользил по ее губам, посылая через нее волны набирающего силы возбуждения. Она застонала прямо ему в рот, притягивая его к себе и томясь неутоленным желанием.
Он прикусил ее губы.
— Возможно, тебе стоило стать писателем.
— Этого я уж точно не могу сделать.
— Почему?
— Меня тошнит при одной мысли об этом.
Он нахмурился.
— Почему?
Устремив взгляд вдаль, Эрин вспоминала тот ужасный день.
— Я училась в колледже и готова была все отдать за возможность стать писателем. По правилам, для зачисления литературной дисциплины в качестве профилирующего предмета, нужно было предоставить свое лучшее произведение. В общем, я придумала сюжет небольшого рассказа, который считала действительно великолепным и уникальным. Я писала и переписывала до тех пор, пока не почувствовала, что получилось как надо. Потом весь рассказ отдала на рассмотрение заведующей кафедры и стала ждать ответа.
Она сглотнула, вспомнив, каким образом узнала о решении профессора.
— Литературный Журнал вышел несколько недель спустя и содержал работы всех зачисленных на эту специальность студентов.
— Тебя там не было?
Ее живот напрягся.
— Наоборот, я туда как раз попала. Она поместила мою историю на первую страницу, чтобы показать, чего не надо делать, если хотите, чтобы вас когда-нибудь всерьез воспринимали как писателя. Она высмеяла в моем рассказе абсолютно все.
Сильные руки напряглись, обнимая ее.
— Ты даже не представляешь, насколько унизительным это было. И я поклялась, что больше никогда не стану иметь никакого отношения к творчеству. Не вложу всю себя во что-то, над чем можно будет поглумиться.
Слезы жгли ей глаза и она бы расплакалась, если бы Вэйдан не притянул ее голову назад и не провел языком под подбородком по направлению к горлу. Его тело изгоняло боль, и девушка застонала от вызванных им чудесных ощущений. Насколько безопасными он сделал ее сны.
— Почему для тебя так важно, чтобы я занялась творчеством? — спросила она.
Он отстранился и в упор посмотрел на нее.
— Потому что это твой подавляемый творческий потенциал притягивает Скоти. Если ты реализуешь его, они не смогут кормиться твоими кошмарами.
Это звучало замечательно, пока не мелькнула тревожная мысль.
— А что насчет тебя?
— Что насчет меня?
— Если Скоти исчезнут, ты тоже уйдешь?
Вэйдан отвел взгляд, и она поняла правду. Сердце сдавила боль при мысли о том, что она больше никогда не увидит его. Даже притом, что они только что встретились, Эрин нуждалась в нем. Ей нравилось, как он защищал ее. Как прикасался.
Будучи по-детски застенчивой, она за всю жизнь сумела завести лишь несколько друзей, а парней было и того меньше. Эрин действительно никогда не была близка с кем-либо. И все же каким-то образом чувствовала себя связанной с Вэйданом. Ощущала эти незримые узы и потребность быть с ним.
— Я не хочу, чтобы ты уходил.
Сердце Вэйдана дрогнуло от этих слов, которые прежде никто и никогда не говорил ему. Он так привык к людям, пытающимся избавиться от него.
Она прислонилась к его плечу так, чтобы иметь возможность видеть его и коснулась мужественного лица.
Эрин выглядела невероятно красивой.
— Почему ты хочешь, чтобы я остался?— спросил он.
— Потому что ты — чемпион.
— Нет, это не так.
— Это именно так. Ты спас меня от Скоти.
Он сглотнул при этих словах.
— Если бы ты когда-нибудь увидела настоящего меня, то возненавидела бы.
— Как бы я смогла?
Вэйдан закрыл глаза, когда воспоминания нахлынули на него. Тот сон с ней был иллюзией. Там не было ни капли правды. То, что он тогда услышал, что они чувствовали…все это аморфный обман.
И все же он хотел, чтобы это стало реальным. Впервые в жизни, он желал чего-то настоящего.
Хотел Эрин.
— Ты даже не знаешь, кто я, — прошептал он.
— Я знаю. Ты — Онир. Защищаешь людей от их ночных кошмаров.
Вэйдан нахмурился. Прошло слишком много времени с тех пор, как кто-то вспоминал это слово.
— Как ты узнала про Ониров?
— Один человек рассказал мне о них сегодня днем, а, вернувшись домой, я провела небольшое исследование. Так что теперь много чего про вас знаю.
— Например?
— Что вы вообще не можете испытывать чувств. Но я не верю в это.
— Не веришь?
— Нет. Ты слишком добрый.
Эти слова ошеломили Вэйдана. Доброта была последним, что он ожидал услышать в свой адрес. Гипнос надорвал бы живот от смеха лишь при одной этой мысли.
— Эй, — позвала она. — Давай сделаем то, что мне всегда хотелось, но не хватало смелости.
— Что?
Она бросила взгляд на озеро перед ними.
— Искупаемся голышом.
Прежде, чем он успел ответить, Эрин вскочила на ноги и стянула с себя майку.
У Вэйдана сбилось дыхание, когда он уставился на ее обнаженную грудь. Соски затвердели, и он уже был готов попробовать их на вкус. Все тело вспыхнуло как в огне, он шагнул к ней и тут же остановился, почувствовав, как боль от полученных ран пронзила спину, точно копьем. Если он разденется, она увидит, как он изранен. Поймет, что они сделали с ним. Вэйдан не хотел, чтобы она когда-нибудь узнала об этом.
— Ты иди, — сказал он. — Я посмотрю на тебя.
Эрин не знала, как у нее хватило храбрости раздеться под его взглядом. В реальной жизни она никогда не была настолько смелой. Зато в собственном сне это нисколько ее не заботило. По правде говоря, ей даже понравилось горячее, сладострастное выражение, появившееся на его лице, когда она сняла джинсы и трусики, а затем направилась к воде.
Вэйдан наблюдал, как она плавает. Видел, как вода стекает с обнаженной кожи. Эрин лежала на спине, ее грудь блестела на солнце, и он мог разглядеть влажную поросль завитков меж ее ног.
Ему безумно хотелось подойти к ней и развести ее ноги так, чтобы он смог…
Он отвернулся.
— Вэйдан?
Беспокойство в ее голосе кольнуло его. Он должен ее покинуть.
Не в состоянии дольше оставаться, он кинулся в лес, игнорируя агонию собственного тела. Эта боль была ничем по сравнению с той тяжестью, что лежала на сердце.
Внезапно Вэйдан ощутил, что начал меняться. Увидел, как руки теряют человеческую форму. Почувствовал жжение на коже, и его тело стало превращаться…
— Вэйдан?
С колотящимся сердцем, он осознал, что не может остаться. Иначе она обнаружит правду.
Закрыв глаза, он исчез из ее сна.
ГЛАВА 4
Эрин проснулась от телефонного звонка. С громким стоном она перевернулась, чтобы ответить.
Звонила Крисси.
— Привет, подружка. Ну, как там твой отгул? Наслаждаешься?
Эрин наслаждалась бы им намного больше, если бы кое-кто не прервал ее сон в тот самый момент, когда она пыталась найти Вэйдана, чтобы раздеть его догола и затянуть с собой в воду.
— Вполне, — ответила девушка, подавляя свое недовольство.
— Я тебя разбудила?
— Да.
— Ой, извини. Снова мучили кошмары?
Эрин улыбнулась воспоминаниям.
— Нет, кошмаров не было.
— Правда? — недоверчиво спросила Крисси. — Ни секунды?
— Нет. А сейчас, ты меня извини, но я хотела бы еще немного поспать.
— Да, конечно, — сказала Крисси с непонятной ноткой в голосе. — Почему бы тебе так и не сделать?
Эрин провалялась в постели еще целый час, пытаясь снова заснуть, чтобы найти Вэйдана, но ничего не получилось.
Время, проведенное вместе с ним, давало ей такой положительный заряд энергии, что ничего не оставалось, кроме как встать с постели. Злясь на себя за то, что не может заставить себя снова заснуть, она слонялась по дому без дела.
Поздним утром Эрин обнаружила, что сидит у компьютера, уставившись на свой маркетинговый отчет.
Пока она работала, искренние, ободряющие слова Вэйдана проносились у нее в голове. И прежде, чем она поняла, что делает, девушка свернула свою электронную таблицу и открыла текстовой редактор.
Эрин просидела много часов, непрерывно печатая. Только в конце дня она остановилась.
Впервые за последние годы Эрин была абсолютно счастлива. Она окинула взглядом то, что сделала. Испытывая гордость за свои достижения, девушка захотела с кем-нибудь поделиться.
Нет, поправила она себя. Ей хотелось разделить это с Вэйданом.
Эрин распечатала страницы и подошла с ними к кушетке. Укладываясь спать, она прижала бумаги к груди, желая поскорее уснуть, в надежде снова его увидеть.
Она обнаружила Вэйдана на лугу. Он был одет во все черное, вплоть до кожаных байкерских ботинок. Джинсы обтягивали его крепкие бедра, а черная футболка смотрелась очень аппетитно, облегая его грудь так плотно и рельефно, как это могло быть только в ее мечтах.
Прохладный ветерок ворошил его распущенные волосы, а серебристые глаза мерцали в свете дня.
— Я искала тебя, — радостно сказала она.
Казалось, он был озадачен ее словами.
— Неужели?
— Да.
Она устроилась посреди летнего луга, а вокруг порхали красивые пестрые бабочки. После их разговора прошлой ночью Эрин пыталась высвободить художника внутри себя. Сама девушка была одета в легкую крестьянскую блузку и свободную юбку, которая задралась до бедер, когда она села.
Для полной идиллии, используя воображение, она вызвала коробку печенья Наттер Баттер [8].
Вэйдан придвинулся ближе.
— Что ты ешь?
— Наттер Баттер. Хочешь немножко?
Он опустился на колени перед ней.
— Что это?
Эрин сунула руку в красную коробку и вытащила горстку, показывая ему маленькие кружочки коричневого цвета.
— Печенье с арахисовым маслом. Оно очень вкусное, а главное — во сне в нем нет калорий.
Вэйдан рассмеялся.
— Дашь мне одно?
Испытывая необъяснимое волнение, девушка протянула ему печенье. Взяв его в рот, Вэйдан лизнул ее палец.
— Восхитительно. Я имею в виду, твой палец.
Она улыбнулась и поцеловала его в щеку.
Вэйдан был настолько ошеломлен этим жестом, что выглядел почти комично.
— Эй, — сказала Эрин, откладывая коробку и беря в руки бумаги, которые принесла с собой. — Ты будешь мной гордиться.
Он выгнул бровь.
— Я сегодня писала. Впервые после колледжа.
— Правда?
Она кивнула.
— И даже закончила десять страниц. Хочешь взглянуть?
— Конечно.
Взяв листы, он сел рядом и начал читать. Эрин наблюдала, как его внимательный взгляд быстро скользит по страницам. Ей ужасно хотелось дотронуться до него, провести руками по его великолепному телу. Этот мужчина был сложен как атлет. Более того, его вкус вызывал зависимость сильнее, чем шоколад.