После чего развернулся и ушел, оставив всех осознавать, что отныне гильдия
переходит на военное положение и саму Акину, к которой привязалась эта кличка с
детства, трепетать перед встречей с магистром.
Трепетать было от чего — на шее ученицы магической гильдии имелось прямое
свидетельство ее непосредственного участия в глумлении над оплотом магистра.
Нервно сглотнув, под всеобщими сочувствующими взглядами девушка направилась к
главе гильдии, предчувствуя что-то вроде «Это след от твоей ноги!» или «А кто тут
мне пограбежом занялся?».
А потому, едва оказавшись подальше от внимательных глаз, на узкой лестнице
ведущей в кабинет магистра, она торопливо сняла с шеи переместитель и затолкала
его под широкий кожаный браслет на запястье. И после этого настороженно
двинулась к магистру, поднялась на третий этаж, на негнущихся ногах подошла к
двери в кабинет и…
— Не туда, девочка моя, — раздалось из помещения напротив.
Спальни магистра.
Несколько удивленная таким поворотом событий, Акина повернулась, подошла к
приоткрытой двери, открыла и застыла на пороге. Потому как от двери до кровати
главы гильдии были расставлены маленькие напольные свечи, а все помещение
оказалось погружено в полумрак, ну и… сам магистр сидел на свой знаменитой
кровати. Кровать поистине была знаменитая. Большая, с невысоким пологом над ней, все детали обшиты мягкими подушечками, с шелковым постельным бельем,
крепящимся к матрасу и частично к пологу, с нижним выдвижным ящиком, в котором
ежедневно менялись продукты и вода… Магистр просто был параноиком. В юности
ему довелось пережить цунами, землетрясение, пожар, торнадо, наводнение… и в
принципе все, что можно было пережить, он пережил. С тех пор Сонсер был готов ко
всему всегда и везде. Точнее в своей спальне, которую без надобности не любил
покидать. Так вот стоило начаться малейшей дрожи земли, как внешне просто
кровать, обнажая стальную сущность, складывалась в ящик, который и каменному
троллю было не под силу проломить. И вот там, в целости и сохранности должен был
оказаться магистр, наедине с запасами еды и воды, которых по идее должно было
хватить на десять дней минимум. Но по факту во все те пять раз что ящик
захлопывался, при малейшей вибрации здания, чаще всего после Акининых опытов, магистр оказывался снаружи. Жутко от этого злился, но каждый раз не успевал. Разок
он даже разбежался и прыгнул, надеясь поспеть в захлопывающийся саркофаг,
опосля ходил с огромной шишкой на лбу и жутко злой, потому как не успел.
Так вот сейчас Акина стояла и восторженно взирала на эту знаменитейшую кровать.
На кровати восседал магистр, но он был не так интересен, как великий магический
ящик словно сделавшей своей обязанностью издеваться над хозяином, за что к нему
с нежной любовью относилась вся магическая гильдия.
— Акина, — начал магистр Сонсер, — девочка моя.
Ученица гильдии продолжала смотреть на кровать.
— Ты уже взрослая.
Кровать все еще интересовала ее больше разговора.
— И теперь тебе стало можно…
После этих слов Акина несколько недоуменно поглядела на начальство.
— Да-да, уже можно, — продолжил магистр, и похлопал по покрывалу.
Это было совершенно напрасно, так как от даже столь малейшей вибрации, кровать
угрожающе заскрипела, грозясь обратиться в жизнеспасительный ящик. Магистр
застыл, Акина так же, надеясь узреть знаменитую трансформацию, но… ничего не
прошло.
Облегченно вздохнул магистр, досадливо Акина, кровать хранила ехидное молчание.
— Так вот, — продолжил глава гильдии Магов, — сегодня тебе уже можно посмотреть
на мужчину!
Акина скептически вскинула бровь, на тему — а чего я там не видела?
— И не только посмотреть!- продолжил магистр и снова приглашающе похлопал по
покрывалу, загадочно глядя на девушку.
В кровати что-то щелкнуло, но на это никто не обратил внимания.
Ученица же, подумав, предположила:
— Можно с ними еще и поговорить?
— С кем? — не понял магистр.
— С мужчинами, — пояснила Акина.
— Да можно обойтись и без разговоров, — Сонсер снова похлопал по покрывалу.
Удивленно воззрившись на него, девушка поинтересовалась:
— А зачем вы вот так делаете?
— Как? — не понял глава гильдии.
— Ну вот так, хлопаете по кровати?
— Как хлопаю? — Сонсер вскинул обе брови. — Вот так?
Снова недвусмысленный приглашающий жест.
— Ну да, вот так,- согласилась Акина и носком сапога постучала по полу, повторяя
ритм магистра.
Это была слабая. Очень слабая вибрация, но…
В следующее мгновение раздался скрип стали, после вопль магистра, а в следующее
мгновение кровать благополучно схлопнулась в неоткрываемый, жизнезащищающий
и компактный стальной ящик! Собственно исполнив мечту магистра, так как впервые
он оказался внутри ящика, а не снаружи. Однако, почему-то совершенно этому не
обрадовался и на все здание раздался приглушенный подушками вопль:
— Кейсиана!!!
Не обратив и малейшего внимания на вопль, юная магиня заинтересовано смотрела
на ящик, который совсем недавно был кроватью. Подошла, обошла, потрогала
холодную стальную поверхность, треснула ногой по низу, от чего что-то щелкнуло и
отсек с едой и водой плавно покинул монолитную конструкцию.
— Кееееейси!.. — возопил магистр.
— Упс, — прошептала девушка.
И развернувшись, торопливо покинула спальню магистра, с видом «меня тут никогда
не было». Позади раздавались вопли и пожелания всяческих видов смерти, но все
ученики гильдии уже знали — магистр отходчив. Просто нужно дать ему время
побыть в тишине, остыть и успокоиться, так что дверь Акина тоже закрыла, чтобы
никто главе магов не мешал.
***
А вот едва вышла из спальни, столкнулась с магистром Каррон. Высокий жилистый и
покрытый шрамами вперемешку с татуировками бывший вор, остановился, посмотрел
на пунцовую ученицу и сурово вопросил:
— Старый хрыч неприличное предлагал?
— Да нет, что вы, — смущенно ответила Акина, — никаких заданий в развратном
квартале не поручалось.
— Аа, — задумчиво протянул Каррон.
Постояли молча, из-за двери магистра все так же доносились приглушенные сталью и
подушками вопли.
— Так значит взрослая уже? — почему-то спросил магистр.
Акина пожала плечами мол да, со вчерашнего дня.
— Тогда пошли, выпьем, — Каррон взял ее за плечо и властно повел прочь. — Тебе
сейчас лучше до завтра в гильдии не появляться.
— Но я не… — начала было Акина.
— Идем-идем, — неумолимо приказал маг. — Посидим в трактире, будущее твое
обсудим, развлечешься. К тому же я знаю место, где подают особый гномий первач!
Кто-то мысленно взвыл.
***
Это был великолепный гномий первач! Лучший, что она когда-либо пробовала в своей
жизни. С первого глотка самогон согревал, со второго мир становился во сто крат
лучше и ярче, поэтому даже та убогая таверна, в которой засела половина магов их
гильдии, переговариваясь со знакомыми из гильдии воров (новость про войну
требовала обсуждения), стала привлекательным солнечным заведением (и ничего
что на улице уже была ночь, а день и вовсе случился пасмурный), на третьем глотке
первач в стакане заканчивался и хотелось еще. А потом, с первого глотка второго
стакана появлялось непреодолимое желание обнять весь мир, и потому все начали
обниматься, целоваться и клясться в вечной дружбе и преданности, со второго в
душе юной магини поселилась прочная убежденность, что ей под силу все на свете!
Третий и последний во втором стакане глоток омрачился грустным замечанием
трактирщика:
— А замечательный изобретатель этого первача в королевской темнице томится!
И всем стало грустно. Все посмотрели на свои пустые стаканы, на яркую залитую
солнечным светом таверну, на лучших друзей (а друзьями каждый уже всех считал), преисполнились осознанием своих грандиозных способностей и?
— Спасем этого замечательного гнома! — крикнул кто-то.
— Спасем! Спасем!
— Непременно!
— Такие гномы должны жить долго и счастливо!
— За гнома!
— На штурм королевской темницы!
— В столицу!
— У меня есть переместитель! — подскочила Акина. — Вот прямо сейчас, здесь и с
собой!
И почему-то мелькнула странная мысль — а вчера переместителя с собой не было…
Но думать об этом вовсе не хотелось, как и о том, откуда она знает заклинание
расширения пространства, которое маг Хорстен только в азах начинал им его
давать… потом от чего-то вспомнилось, что сам Хорстен вчера был с ними… Но это
все тоже было уже не важно, и пошатываюшаяся, счастливая и чувствующая себя
всемогучей Акина, с помощью счастливого, пошатывающегося и чувствующего себя
всемогучим магистром Корроном рисовала круг, в то время как остальные счастливые
маги поспешно вычерчивали символы, а воры нетерпеливо переминались с ноги на
ногу. А потом все радостно шагнули в круг, Акина произнесла длинное и очень
сложное заклинание, которое, как ей неожиданно вспомнилось, и искала вчера в
кабинете магистра Сорена, после того как собственно украла переместитель.
Вспышка света, гул спирали пространства, повторная вспышка и…
— Добрый вечер, господа спасители, — произнес кто-то хорошо поставленным
властным голосом, в котором отчетливо послышалось раздражение с примесью
некоторой усталости.
Всемогучие, счастливые и готовые обнять весь мир маги и воры были схвачены
злыми, уставшими и очень не располагающими ко всяким телячьим нежностям
воинами света. Последние, вопреки носимому званию одетые во все черное, сковали
каждого вновь прибывшего кандалами и кто-то из них громко возвестил:
— На спасение замечательного гнома! За мной!
И вновь воодушевившиеся спасители, не обращая внимания на скованные за спиной
руки, радостно отправились вслед за неожиданным предводителем, радостно
улыбаясь предстоящему спасению такого замечательного изобретателя особого
гномьего первача. И радостная Акина тоже уже было направилась строем на
спасение, но была неожиданно придержана за плечо, после ее и вовсе обхватили за
талию и вытащили из строя спасителей и держали до тех пор, пока вся радостная
толпа не исчезла в переходах подземелья.
— О, — раздалось в опустевшем помещении, — а эта опять тут.
— Ваше высочество, вы ее снова на допрос?
— Она же опять полдворца разнесет!
— Не разнесет, — сказал кто-то очень знакомым голосом.
И развернул невменяемую ученицу магической гильдии к себе. И девушка увидела
кого-то очень-очень знакомого. У него были зауженные от гнева серые глаза, по-
королевски внушительный нос, точеное лицо, выдающиеся скулы и вопросительный
взгляд.
— Ой, — пробормотала девушка, — кажется, я вас знаю.
— Неужели?!- язвительно произнес мужчина.
— Совершенно определенно, — Акина задумалась над тем, откуда вообще знает. —
Точно знаю…
Припомнила последнюю выданную стипендию, собственно рисунок на бумажных
деньгах и задумчиво выдала:
— Вы лицо с дензнака.
Лицо с дензнака заметно огорчилось и безрадостно сообщило:
— Здорово.
— Ага, хорошо, что вспомнила, да? — обрадовалась Акина.
— Замечательно просто, — саркастично подтвердил индивид. — Слушай, я одного
понять не могу — ты каждый день пьянствовать собираешься?
И взгляд стал явно обвинительным.
В этот момент где-то снаружи грянуло многоголосое:
— Спасем замечательного гнома!
Лицо с дензнака прикрыло глаза, и простонало как от мучительной зубной боли:
— Еще одни…
Оставшиеся в помещении воины света метнулись на звук, на ходу доставая кандалы.
Акина тоже хотела было побежать, но ее снова удержали. А потом взяли и сняли с
нее наручники. А потом неожиданно прижали к горячему телу, наглые руки индивида
обхватили, притискивая еще ближе, губы…
— Слушайте, а что это вы делаете? — искренне удивилась Акина.
— Орочьи ошметки, — мрачно выругался мужчина.
— Нет, что вы, орочьи ошметки они из орков изготавливаться, а я между прочим
девушка.
Скептически хмыкнув, мужчина произнес:
— Представляешь, а я даже и не заметил.
— Решили, что я орк? — радостно предположила невменяемая магичка.
На этом лицо с дензнака окончательно психануло, перекинуло изумившуюся
подобному повороту событий магичку через плечо и понесло прочь, со словами:
— В общем так, вчера я терпел! Я вытерпел твою пьяную истерику по поводу
«замечательного гнома изобретателя которого непременно нужно спасти»!
-Но разве он не замечательный? — возмутилась Акина.
— Нет! Он даже не гном!
Глядя на мелькающие внизу ступени и ноги несущего ее индивида дензнаковой
наружности, ученица гильдии печально протянула:
— Врать нехорошо.
Остановившись, мужчина судорожно выдохнул и прорычал:
— «Особый гномий первач» — название психотропной гадости подмешиваемой в
самогон трактирщиками, которые вступили в сговор с черным магом Гартамом,
собственно изобретателем данной дряни, после того как я поднял процентную ставку
по налогам с питейных заведений. Это вот — акция протеста, где вы — тупые
марионетки!
Акина, особо не вслушиваясь в речь, считала ступени:
— Двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять… А куда все делись?
— В тюрьму! — рявкнул мужчина. — Где просидят до утра, утром трезвеют, и что
самое досадное — начисто забывают события вчерашнего вечера и собственно ночи.
Почему-то в этих словах послышался упрек.
— Простите, а вы… — договорить не успела.
Потому как несший ее мужчина вдруг разогнался и перепрыгнул часть пола, которая
выглядела как-то странно. То есть эта часть казалась монолитной,но вокруг нее
виднелись следы, словно туда кто-то проваливаясь отчаянно цеплялся за пол,
впивался в него когтями, зубами, и…
— А, это ты вчера, доказывая мне, как сильно я не прав, демонстрировала
магические знания, в частности вот, сотворила из пола зыбучие пески. Теперь все
неосведомленные или же не осторожные проваливаются на первый этаж.
Вывернувшись,Акина попыталась посмотреть на мужчину, которого точно видела
впервые в жизни, но увидела дыру в потолке, через которую виднелось изрядно
обгоревшее пространство, затем дыру в стене, через которую в помещение задувал
холодный ночной ветер.
— Огненные шары, — сообщил несущий ее индивид, — это ты вчера доказывала, что
ты очень сильная магичка. И сама искренне удивилась, когда заклинание сработала.
— Правда?
— Особый гномий первач открывает скрытые в человеке резервы, в маге
соответственно тоже.
— Я ученица, а не маг, — возразила Акина.
— У учениц тоже вполне даже открывает, — ответил на возражение индивид с
дензнака.
И вновь ускорившись, перепрыгнул через самое натуральное болото — с камышами, тиной, парой на удивление миниатюрных лягушек, одним обалдевшим ужом и
цветущими кувшинками.
— Не помню, какое это заклинание или чего-то там, я в тот момент ловил тебя.
— То есть это моих рук дело? — искренне изумилась Акина.
— Да.
— Но как?
Нет, она не поверила индивиду, она вообще тем, кого видела впервые привыкла не
доверять, и вопрос скорее относился к тому, как она могла бы все это сотворить, тем
более вчера. Но к ее удивлению мужчина дал более чем развернутый ответ:
— Потому что, едва вас, заявившихся сюда спасать этого убогого злобного карлика, выдающего себя за гнома, закрыли в камере, твои подруги возопили, что у тебя день