Десять дней. Примерно столько же, сколько тогда. Те несколько дней были давным-давно.
Побереги свое сердце, уговаривал себя Майкл.
Хотя по ней этого никогда не скажешь. На вид она нежная, словно весенний лютик. С другой стороны, если поразмыслить, она всегда была такой. Глаза у нее и раньше были нежные. Потому-то Майкл и думал, что крутую девицу она изображает из чистой бравады.
В таком случае я тем более болван.
Я никогда сюда не вернусь — вот что она тогда сказала мне. И никогда больше мне не звони, понял?
Понял. Разумеется, я понял.
И все же она изменилась.
А может, вовсе нет? Майкл вздохнул.
— А ты ничего больше не придумал насчет пони? — спросила Сэди.
О чем это она? А, пони… Что ж, ладно, надо продолжать разговор.
— Я думал не о пони, — произнес Майкл.
— Хочешь, я принесу тебе пива? — любезно предложила Сэди. Пожалуй, слишком приторно, отметила она про себя. Словно я хочу, чтобы он оказался таким парнем, который хватается за банку с пивом всякий раз, когда берет в руки молоток… Таким парнем, которого можно только презирать.
Выходит, я с чем-то сражаюсь. И это несмотря на мое кольцо с огромным камнем, которое к тому же постоянно крутится на пальце. Оказывается, наше взаимное влечение не ослабло, не уменьшилось с годами.
Майкл отверг ее предложение насчет пива.
— Я не пью, — бросил он.
— Разве?
— Не пью. Когда я был полицейским — совсем покончил с этим. Ведь чуть не девяносто пять процентов всех драк и аварий было связано с алкоголем.
— Я тоже не пью. — Вдруг Сэди вспыхнула, словно до нее дошло, что эти слова прозвучали так, будто она пытается найти между собой и Майклом что-то общее. — Ну конечно, ты же знаешь, из какой я семьи.
— Знаю. — Получается так, что, несмотря на приобретенную уверенность, она все же считает себя хуже других. Словно весь городок следит за ней и все время вспоминает, из какой она семьи. И ждет, когда она станет такой же, как ее старик. Это никогда не имело для меня значения, подумал Майкл. Но для нее по-прежнему важно. — Я соберу инструменты и кое-какие материалы и скоро приду к вам, — сказал Майкл.
— А можно я пойду с вами? — спросила Эмбер, только что притащившая полведра воды.
— И я! — подхватил Такер.
Майкл вопросительно поднял брови и посмотрел на Сэди:
— Можно?
— Ты не пьешь и любишь детей?
— Почему ты произносишь это прокурорским тоном?
— Я просто подумала, где ты прячешь свои крылья? Вроде бы сейчас я их не вижу…
— А твой приятель не любит детей?
— Я его никогда об этом не спрашивала.
— Странно… — вырвалось у Майкла.
— Ослик Помпончик! — пропела Эмбер. — Так я хочу назвать моего пони.
— Это не твой пони, дорогая, — мягко сказала ей Сэди, метнув сердитый взгляд на Майкла.
— А мне нравится это имя, — подмигнул Майкл девочке и в ответ посмотрел на Сэди не менее сердитым взглядом. Она собирается выходить замуж за парня, который, скорее всего, не любит детей. Она даже его об этом не спрашивала. — А о чем вообще говорят твои приятели? Об акциях? Или тонкостях законодательства?
— То, о чем я говорю со своим женихом, тебя не касается.
— Я не шучу. Просто ты меня здорово удивила.
— Возможно, — высокомерно произнесла Сэди.
— Раньше ты мне говорила, что хотела бы иметь дюжину детей.
— Неужели?
— Да, говорила. Ты говорила, что хочешь научить их запускать змеев и ездить на велосипеде.
— Ради Бога, мне же тогда было семнадцать! Дюжина детей — это абсурд.
— Ну а сколько ты хочешь?
— Я об этом не думала! В настоящее время я просто делаю карьеру.
У Майкла возникло желание схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть — вытрясти из этой оболочки настоящую Сэди. Вместо этого он отвернулся.
— Пойду возьму нужные инструменты.
— Можно мы пойдем с ним? — настойчиво спросила Эмбер.
— Хорошо, — сдалась Сэди. — Но вам надо одеться. — Через несколько минут она уже наблюдала, как Эмбер и Такер бегут за Майклом. — Двоих детей, — прокричала она ему вслед. — Самое большее — троих.
Майкл даже не обернулся, но нагнулся, подхватил Такера на руки и водрузил его к себе на плечо.
Сэди стало стыдно. Ну почему он заставляет меня так себя вести?
Она побрела к дому. Нет ничего дурного в том, что я решила повременить с детьми. Я ведь уже давно пришла к такому решению — сразу после того, как поняла, что Майкл О'Брайен никогда мне не позвонит. И всей этой умилительной дребедени — семье, детям, домашнему очагу — нет места в жизни женщины, которая, как я, собралась целиком посвятить себя карьере.
Тайлер еще спал, когда Сэди вошла в дом. Ей показалось, что впервые с тех пор, как она приехала сюда, в особнячке воцарилась тишина.
Как же Сэди наслаждалась тишиной, когда у нее впервые в жизни появилась своя квартира в Сиэтле! Может, «тишина» — не то слово. В большом городе всегда шумно, даже глубокой ночью. Сэди наслаждалась одиночеством. Своим уединением. Своей независимостью.
Теперь же, всего через несколько минут после ухода малышей, Сэди уже скучала по шуму и детской беготне. И еще Сэди недоставало Майкла и его нахальных вопросов о ее личной жизни!
Девушкой овладело странное чувство. С тех пор как она приехала в Слипи-Гроув, ей стало казаться, что весь тот мир, который она так старательно создавала вокруг себя в Сиэтле, был каким-то нереальным. И теперь, когда она здесь, ей чудится, что этого ее городского мира словно и не существовало.
Она пошла в ванную и завила волосы так искусно, что они совсем не выглядели накрученными, а потом едва заметно подкрасилась.
Через некоторое время проснулся малыш. Сэди принялась кормить его, прислушиваясь к шуму грузовика, въехавшего во двор, и к веселым крикам детей.
Она слышала, как Эмбер тараторит без умолку, а Майкл что-то отвечает ей своим низким голосом.
И снова Сэди испытала боль. Словно именно о такой жизни она всегда и мечтала. Малыш, другие детишки в саду, субботнее утро, веселый красавец муж…
И дело вовсе не в том, что Кевин не красавец. Плохо, что его трудно назвать и весельчаком…
Сэди снова подумала о своей жизни в Сиэтле — и внезапно поняла кое-что такое, о чем предпочла бы не знать.
Я — деловая женщина. У меня творческая и ответственная работа. Мне сопутствует успех. У меня есть Кевин.
И все же я одинока.
Она натянула на малыша клетчатую курточку и оделась сама. Потом вынесла Тайлера во двор и с радостью заметила, как удивленно распахнулись глазенки карапуза при виде пони.
Майкл копал ямы для столбов. Утерев пот со лба, он с улыбкой посмотрел на Сэди. Эмбер и Такер наводили порядок в сарае.
— Майкл купил нам щетку для пони! — прокричала Эмбер.
— И сено, — добавил Такер, который чувствовал себя ответственным за маленького пони.
Сэди поднесла малыша к низкорослой лошадке. Та не соизволила поднять голову от кучи сена, которое поглощала с невероятной скоростью. Младенец вцепился пони в гриву и восторженно заверещал.
— А что я буду делать, когда придет хозяин? — с тоской спросила Сэди, глядя на всю эту радостную суету.
— Может, он и не придет, — отозвался Майкл. — У этого пони вид настоящего бродяги.
— Никто не станет бросать пони, — возразила Сэди.
— Иногда случаются очень странные вещи…
— Да, — согласилась девушка, думая о тех сумасшедших днях романтической влюбленности, которую они пережили несколько лет назад, и об их новой встрече. — Видимо, ты прав.
— Я вот что думаю, — мягко произнес Майкл. — Эмбер очень тосковала. Сердце ее разрывалось от горя. Ей был кто-то нужен — и вот он пришел.
— Дар небес? — цинично спросила Сэди.
Майкл лишь пожал плечами в ответ и улыбнулся.
— Но ей будет еще хуже, если пони уйдет, — сердито сказала девушка.
Майкл снова пожал плечами.
— Пони пришел, когда его ждали. И думаю, он уйдет, когда наступит подходящий момент.
Что сделало Майкла таким? Взгляд Сэди переместился на его шрамы, едва заметные в вырезе футболки.
Майкл перехватил ее взгляд.
— Я получил эти шрамы, когда гнался на бешеной скорости за одним типом…
— Я слышала, — отозвалась Сэди.
Майкл удивленно вскинул брови, и Сэди сообразила, что он пытается понять, услышала ли она о той аварии случайно или специально расспрашивала о нем.
— Всю первую ночь в больнице я мечтал, чтобы ты была со мной. Ангел, который вернул бы меня на землю. Какое забавное совпадение! Твоя племянница тоже называет тебя Ангелом! Энджел…
— Ну уж! Все знают, что я не ангел, — смущенно заметила Сэди. Чтобы избежать проницательного взгляда Майкла, она поспешно отвернулась и принялась гладить косматую лошадку.
— Правда? — тихо спросил Майкл. — Все?
Сэди стала гладить пони еще сосредоточеннее. Майкл пытается напомнить мне о моем прошлом… А что он в этом понимает? Он-то родился О'Брайеном, а не Макги.
Вдруг массивное кольцо, слишком большое для Сэди, зацепилось за клок шерсти, соскользнуло с пальца девушки и прежде, чем та успела его подхватить, свалилось прямо в кучу сена, которое уминал пони.
— Нет! — завопила Сэди, быстро усаживая младенца на землю. Девушка поспешно наклонилась за кольцом, но туда же потянулся и пони. Он успел первым — и с жадностью проглотил кольцо вместе с очередной порцией сена.
— Что случилось? — спросил Майкл.
— Пони съел мое кольцо, — не веря своим глазам, ошеломленно произнесла Сэди. Она устроила малыша поудобнее и принялась шарить в сене, надеясь, что все это ей лишь почудилось. — Он съел мое кольцо!
Майкл засмеялся.
— Это не смешно!
— Ну, может, только чуть-чуть, — сказал он. И громко расхохотался.
— Это кольцо стоит бешеных денег! — закричала Сэди. — Не говоря уж о том, что оно еще не принадлежит мне официально!
Майкл просто корчился от смеха.
— Противный Помпончик, напыщенный Ослик, — с трудом проговорил он. — У-у, подлая скотина!
— Эмбер сказала тебе, откуда пошло это имя? — осуждающе спросила Сэди.
— Да, — признался Майкл. Он согнулся пополам и схватился за живот.
Сэди не сводила с Майкла глаз, но он этого не замечал. Она взглянула на пони, который продолжал с наслаждением хрустеть сеном. Потом посмотрела на Эмбер: девочка подошла, чтобы посмеяться вместе с Майклом.
— Что случилось, тетечка Энджел?
— Эта тварь, — указала девушка на пони, — съела мое кольцо. — А этот, — ткнула она пальцем в Майкла, — думает, что все это страшно смешно.
— Но это ведь и правда забавно, тетечка Энджел, — хихикнула Эмбер. — Не беспокойся. Твое кольцо выйдет с другой стороны.
— С другой стороны, — слегка успокаиваясь, повторила Сэди.
Эмбер важно кивнула. Краем глаза Сэди заметила, что Майкл тоже кивнул, по-прежнему согнувшись в три погибели от хохота.
— Я точно знаю, — доверительно сообщила девушке Эмбер. — Я сама однажды случайно проглотила мамино колечко. И знаешь что? Оно вышло, да еще стало таким блестящим!
Майкл взвыл от хохота.
— Придется вам теперь держать пони у себя, пока кольцо не отыщется! — еле вымолвил он. — А ты, Сэди, еще и бесплатно вычистишь свою драгоценность!
Губы Сэди дернулись. О, я не хочу смеяться! Но плечи у нее затряслись. Будет просто ужасно, если я сейчас расхохочусь! В груди у нее пульсировал готовый взорваться комок.
И вот накатил первый приступ. Она повалилась на землю, хохоча до слез, до всхлипов, до колик. Так Сэди давно не смеялась… С тех самых пор, как они с Майклом запускали змея. И было это целую вечность назад!
А потом Сэди увидела, как смеется Эмбер. И как она смотрит на Майкла сияющими глазами, которые светятся любовью — искренней и чистой.
Исцеление.
Пони с сопеньем поглощал сено, а потом вдруг испортил воздух — да еще так оглушительно, что все снова расхохотались.
И Сэди поняла: Майкл был прав. Лошадка появилась здесь, потому что была нужна.
И Майкл тоже.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Майкл не хотел, чтобы она так смеялась. Слишком о многом напоминал ему этот смех. Впервые увидев Сэди, Майкл подумал, что эта девушка — совершенно не в его вкусе. Совершенно. Но когда она в первый раз засмеялась, он сразу же изменил свое мнение.
Она сохранила чисто детскую восторженность, способность все еще чему-то удивляться. Майкл был очарован смехом Сэди, теми особенными искорками, которые загорались в ее глазах, когда она принималась вот так хохотать.
Так было тогда, так оставалось и теперь.
Но лучше все же не забывать, чем вызван ее смех, — ведь потеря обручального кольца еще не означает, что помолвка будет расторгнута. Это же не предзнаменование.
Сэди почти официально обручена. Она ненавидит Слипи-Гроув. Она бросила этот городок.
Чаю, чаю, чаю, я Сэди выключаю, мысленно произнес Майкл.
Сэди перестала смеяться и принялась ползать прямо под пони, вороша сено. Майкл любовался ее соблазнительными формами в тугих джинсах.
— Наверное, он выплюнул его, — сказала Сэди. — Ни один нормальный пони не станет заглатывать кольца. Не спятил же он, в самом деле.
— Сэди, выбирайся оттуда, — приказал Майкл, чувствуя, что разгорячившаяся кровь заставляет его говорить резче, чем надо. — Лошади — не самые предсказуемые животные.
— Не знаю, можно ли считать его лошадью, — задыхаясь, пробормотала Сэди и попыталась спихнуть ногу упрямого пони с клочка сена, на котором он стоял.
— Он не выплюнул его. Кольцо пропало. Вылезай…
— Он больше похож на гибрид свиньи и сенбернара, — заявила Сэди, не обращая внимания на слова Майкла.
Пони в очередной раз поднял ногу, задумчиво подержал ее несколько секунд на весу, а потом поставил прямо на руку Сэди.
Майкл прыгнул вперед. Он готов был поклясться, что глаза пони мстительно сверкнули. Словно животное хотело сказать: «Я тебе покажу — свинья!»
Пони стоял себе на месте и спокойно жевал, придавив тяжелым копытом руку Сэди, а девушка пыталась освободиться. Внезапно она побледнела от боли. Сэди молчала, и это было поразительно. Майкл наклонился и дернул за клок шерсти над копытом.
— Копыто! — скомандовал молодой человек.
Пони поднял ногу, и Сэди осторожно вынула из-под нее руку.
Девушка села спиной к Майклу, съежилась и принялась молча раскачиваться взад-вперед.
— Дай мне посмотреть.
— Не-ет!
Она прижимала руку к животу. Майкл заглянул девушке через плечо — и вздрогнул. Одного взгляда было достаточно, чтобы заметить, что рука Сэди начинает опухать.
— Дай мне посмотреть, — повторил Майкл, усаживаясь возле нее.
— Нет! — снова отказалась Сэди.
И тут только Майкл понял, что Сэди готова разрыдаться. Она не хочет плакать у меня на глазах!
Это была та Сэди, которую он помнил, — она изо всех сил старалась казаться твердой, как скала, и несгибаемой, как стальная палка. Неуязвимая девица, умеющая прятать свою боль… Давным-давно, когда Сэди железным голосом спросила меня: «Понял?», она, наверное, что-то скрывала в своем сердце…
Но что толку думать об этом? Даже если бы нам удалось повернуть время вспять и вести себя по-другому — все равно в конце концов мы бы расстались. Ведь мы были тогда такими юными…
В свое время Майкл этого не признавал, но сейчас-то понимал: несмотря на службу в полиции, его вряд ли можно было назвать тогда воплощением зрелого мужчины.
Он опустился на колени возле Сэди.
— Уходи.
— Не уйду.
Он взял руку Сэди и внимательно осмотрел. Потом осторожно ощупал. Нежная тонкая ручка девушки начинала напоминать окорок на праздничном столе.
— Сэди, не старайся казаться сильной, — тихо произнес Майкл.
— Заткнись, — бросила она, и в голосе ее послышались истерические нотки.
— Можешь поплакать, если хочешь.
— Я не собираюсь… плакать. — Но она уже плакала. Слезы сначала медленно, а потом все быстрее покатились у нее по щекам.
Сэди вспомнила, что утром подкрасилась. По привычке? Или, может, ради него?
Вдруг Майкл почувствовал к ней такую нежность, что устоять было невозможно. Он прижал девушку к себе и вытер рукавом потекшую тушь. Он ощущал близость Сэди, сладость ее округлых форм, аромат волос, мокрые щеки… И едва удержался от того, чтобы, повинуясь внезапному порыву, поцеловать ее мягкие губы.