— Но я ведь спартанец лишь наполовину.
— И тут нет ничего необычного, ведь всем известно, что полукровки тоже проходят спартанское обучение. — Лисандр уже слышал слово, которым называли детей, родившихся от спартанца и илотки. Обычно их выталкивали на обочину спартанского общества, ни раса господ, ни илоты не считали таких детей своими.
Лисандр взглянул на мать, но ее лицо ничего не выражало.
— Я выполняю приказ, — продолжил Страбо, — а твое дело принять решение.
— А как же надсмотрщик Агестес? — засомневался Лисандр.
— Забудь о нем, — ответил Страбо.
— А моя мать? — задал он очередной вопрос.
— О ней позаботятся, — ответил Страбо. — Послушай, хозяин поручил мне много дел, поэтому у меня больше нет времени. Должен ли я понять так, что ты отказываешься от этого предложения?
Времени на размышление не оставалось. Лисандр невольно подумал, что, видно, настала пора тех самых великих дел, о которых ему постоянно твердила мать. Он протянул руку к шее, где прежде висел амулет. Но его там не было.
Мать заметила его движение.
— Лисандр, где твой амулет? — Ее лицо смертельно побледнело. — Пожалуйста, скажи мне, что он на месте, — произнесла она дрожащим голосом.
«Какой же ты глупец!» — тихо выругал себя Лисандр. Но не успел он вымолвить и слова, как заговорил Страбо.
— Амулет украли, — честно сказал он, не отрывая глаз от Атеназии. — Видно, твоего сына так и тянет ко всяким преступникам.
— Почему ты мне ничего не сказал? — занервничала мать. — Ты ведь знаешь, какое значение имеет Огонь Ареса…
— Не хотел тебя расстраивать, — ответил Лисандр. — Я ничего не мог поделать. На меня кто-то напал у рынка, и он знал, что ищет…
— Твой дед думает, что похищение амулета, как-то связано с парнями, которые набросились на тебя позавчера, — сказал Страбо. — Правильнее всего искать его в казарме. Найдешь виновного, вернешь себе Огонь Ареса.
Наверно, Страбо прав.
— А как же моя мать? — спросил юноша. — Вы сказали, что о ней позаботятся. Она ведь не может остаться совсем одна. Не станет же принц Кирос заботиться о рабыне, которая не может заработать себе на пропитание…
— Пусть тебя это не волнует, — я сама о себе позабочусь.
Лисандр знал, что мать говорит неправду. В таком состоянии у нее не было ни малейшей возможности заработать себе на жизнь.
— Мне велено отвезти ее в дом Сарпедона, — пояснил Страбо. — Там ей выделят комнату и начнут лечить как следует.
Атеназия от удивления ахнула, Лисандр с волнением взглянул на нее. Страбо улыбнулся, но его глаза были холодны.
— Это меньшее, на что может пойти Сарпедон, — сказало он, затем спросил: — Итак, господин Лисандр, что мне передать ему?
Он оставит поселение илотов, покинет знакомые места. Даже с Тимеоном придется расстаться. Впереди ждет новая жизнь и новые испытания. Еще одна, более смутная мысль пришла в голову Лисандра.
«Так я смогу помочь Сопротивлению. Узнать замыслы спартанцев. Узнать своего врага и подготовить илотов».
— Прислушайся к Страбо, Лисандр, — заговорила мать. — Только так ты сможешь избавиться от участи илота. Никогда не думала, что у тебя появится такая возможность. В спартанскую школу трудно попасть, если ты лишь наполовину спартанец и за тобой нет никакого богатства. Там ты станешь мужчиной, и когда меня не станет, заживешь настоящей жизнью. — В ее глазах стояли слезы, но она была счастлива.
Лисандр обратился к Страбо.
— Пожалуйста, скажите Сарпедону, что я считаю большой честью принять его предложение.
— Это не все, — сказал посыльный. — Пока ты будешь учиться, тебе полагается слуга из илотов.
Эта мысль Лисандру не понравилась.
— Слуга мне не нужен. Я уже давно обслуживаю себя сам. Никто не заслуживает участи раба.
— Так принято, господин. Тебе не обязательно бить своего раба, хотя некоторые ученики делают это не без удовольствия. Разве у тебя здесь никого нет? Может, у тебя есть друг?
«Как же я мог забыть, — подумал Лисандр. — Конечно, есть!»
— Я возьму с собой Тимеона, — заявил он.
— Вот и хорошо, — ответил Страбо. — Я приду завтра утром. А пока проведи время в обществе матери.
Страбо поднялся и вышел.
В тот вечер Лисандр с матерью, сидя у лачуги, радовались последним лучам заходящего солнца. Когда Страбо ушел, Атеназия проспала всю вторую половину дня, а сейчас оба почти не разговаривали. Илоты, возвращавшиеся с полей, странно поглядывали на них, но никто не спросил, почему они в этот день не вышли на работу.
— Мама, — нарушил молчание Лисандр, — а что в этом Огне Ареса такого особенного?
Атеназия продолжала смотреть на небо, солнце уже садилось за горизонт. Мать поджала губы.
— Я не хотела ничего рассказывать, ибо подобное знание чревато опасностями. Я не думала, что ты каким-то образом разделишь жизнь того, кому принадлежал амулет прежде — твоего отца. А до него амулет принадлежал Сарпедону. А до этого отцу Сарпедона. И так с самой Троянской войны, которая разразилась шестьсот лет назад. Ты слышал историю о царе Менелае? — Лисандр покачал головой. — Много столетий тому назад в Спарте были не два, а один царь. Его звали Менелай. Его супруга Елена была самой красивой женщиной в Греции. Ее похитили мужчины, прибывшие со стороны Эгейского моря, мужчины из города Трои. Вместе с Еленой эти люди забрали все ее богатства и драгоценности. Все, кроме амулета. Менелай нашел его на берегу, от которого отплыли троянские похитители. Так он узнал, что случилось с его супругой. Менелай назвал этот амулет Огнем Ареса и поклялся на нем вернуть Елену. На оборотной стороне амулета есть надпись на древним языке. Она гласит: «Огонь Ареса воспламенит праведных».
Менелай вместе со своим братом Агамемноном собрал огромный флот и отправился в Грецию. Там он одержал победу, но лишь через десять лет. Все десять лет Огонь Ареса оберегал Менелая, а после победы Елена подарила амулет своей дочери Гермионе. С тех пор его передают из поколения в поколение.
— Как же Огонь Ареса уцелел за это время? — спросил Лисандр.
— Он обладает уникальной силой, — ответила мать без намека на шутку. — Той самой, что привела царя Менелая в Трою и помогла ему разрушить стены вражеского города. Этой силой будет обладать тот, у кого окажется амулет. Он олицетворяет собой древний род, которому ты обязан своим существованием. Алый цвет камня — твоя родословная, твоя связь с прошлым.
Лисандр понял, что должен любой ценой вернуть камень.
Мать протянула к нему руки.
— Не сомневаюсь, что буду тобой гордиться, — сказала она и прижала сына к груди.
Солнце давно ушло за горизонт.
ГЛАВА XI
Лисандр вместе с Тимеоном и Страбо подошли к казарме. — Мы будем жить здесь? — спросил Тимеон, разглядывая стоявшее перед ними здание. — Оно не радует глаз. Могли бы построить и получше, правда?
Лисандр был вынужден признать, что друг прав. Казарма представляла собой огромное квадратное деревянное одноэтажное здание. Он видел лишь две стены, но на каждой из них были двери и ряд окон, расположенных гораздо выше человеческого роста.
— Подождите здесь, — велел Страбо и исчез в казарме.
Глядя на здание, Лисандр уже стал сомневаться, правильный ли сделал выбор. Он будет жить здесь, пока ему не исполнится восемнадцать. Почти шесть лет! Питаться, спать, учиться и тренироваться вместе с другими своими сверстниками.
«Неужели я действительно смогу это сделать?» — спросил он себя.
— Наши илоты не могли поверить своим ушам. Ты — спартанец! Стоило увидеть лицо Агестеса, — сказал Тимеон и произнес гулким басом надзирателя: «Надеюсь, он подойдет им для мишени».
Лисандр рассмеялся, но сразу посерьезнел, увидев, как из казармы вышел Страбо в сопровождении другого человека.
— Да он мощнее самого Геракла! — прошептал Тимеон.
Лисандр согласно кивнул. Когда они приблизились, Лисандр был вынужден поднять голову, чтобы видеть лицо незнакомца. Его щеки заросли густой темной бородой, один глаз закрывала повязка. Верхняя половина левого уха отсутствовала, и Лисандр не мог оторвать глаз от зазубренного розового шрама.
— Лисандр, это Диокл. Он воспитатель в этой казарме. Диокл будет твоим наставником во время обучения. — От того, как Страбо произнес слово «наставник», Лисандру стало не по себе.
— Итак, полукровка, — проворчал Диокл, — видно, ты уже считаешь себя спартанцем.
— Я?.. — Лисандр не понял, что хотел этим сказать воспитатель.
— Парень, взгляни на свои волосы. Ты отпустил их до самых плеч. Только спартанским воинам и женщинам дозволено носить такую прическу. Придется постричься. Это твой раб? — Диокл жестом указал второго юношу.
— Его зовут Тимеон, — ответил Лисандр.
Диокл ударил ребром ладони Лисандра в грудь. Тот упал, ему показалось, будто на него налетел разъяренный бык. Наставник стоял над ним с покрасневшим от гнева лицом.
— Парень, тебе положено звать меня наставником, а я буду звать тебя илотом, когда захочу. Здесь жизнь твоего раба стоит еще меньше, чем твоя собственная. Понятно?
Лисандр был потрясен. Он бросил взгляд на стоявшего рядом Страбо. Диокл наклонился, взял Лисандра за подбородок и повернул лицом к себе.
— Тебе понятно? Лисандр согласно кивнул.
— Понятно, наставник!
Диокл отпустил его.
— Следуй за мной! — приказал он, направляясь к двери казармы.
Тимеон помог Лисандру встать.
— Ты не ушибся? — спросил он.
— Вроде нет, — ответил Лисандр.
Диокл скрылся в казарме, так что Лисандру с Тимеоном пришлось догонять его бегом. У двери Лисандр обернулся, чтобы проститься со Страбо, но слуга Сарпедона был уже далеко.
К их удивлению, внутри здания стояла прохлада. Они оказались в небольшой прихожей, слева и справа от которой располагались двери. «Наверное, это спальни», — подумал Лисандр.
Он заметил, что форма здания отнюдь не квадратная. Центральную тренировочную площадку окружали четыре длинных стены.
— Сюда, — велел Диокл, и повел их прямо к площадке. Потом приглашающим жестом развел руки в стороны: — Добро пожаловать!
Здесь тренировалось много ребят. Слева боролись двое, обхватив друг друга руками. Оба кружили, выискивая для нападения удобный момент и поднимая ногами столбы пыли. Один мальчик подставил второму подножку, движением бедра опрокинул его на землю и оседлал. Потные тела обоих были серыми от пыли.
Прямо перед Лисандром располагалась деревянная рама, с которой на разной высоте свисали кольца разных размеров. Ученики, выстроившись один за другим, деревянными шестами пытались попасть в кольца. Лисандр подумал, что это, наверное, упражнение с копьями. Один ученик несколько раз умело ткнул в отверстия шестом, не задев колец.
— Отличные удары в голову, — похвалил Диокл. — Мозги противника уже на конце твоего копья.
В центре площадки юные спартанцы выстроились в две шеренги. Одна из них нападала на вторую с деревянными мечами в руках, а та защищалась круглыми плетеными щитами. Спартанцы проделывали явно давно отработанные движения, обе шеренги соблюдали порядок и симметрию. Вслух громко вели отсчет, добиваясь согласованных движений.
Мечи врезались в щиты с силой, достаточной, чтобы раздробить кости. На Лисандра это произвело впечатление.
Ребята слева парами поднимали тяжести. Один из них присел у камня величиной с арбуз и, обняв его руками, попытался оторвать от земли. У него на лбу выступили вены. Наконец, издав вздох, юноша выпрямился и опустил камень на помост, расположенный на уровне его головы. Затем тот же камень взял в руки его напарник, добежал до столба, находившегося в нескольких шагах от помоста, и вернулся назад. Ученики повторили это упражнение несколько раз.
«Смогу ли я поднять такой камень?» — спросил себя Лисандр.
— Эй, вы оба! Прочь с дороги, — крикнул кто-то, и Лисандр, обернувшись, увидел, как на него со всех ног бежит парень. Потом тот оттолкнулся от земли и, пролетев по воздуху, приземлился в песочной яме.
— Вот здесь ты будешь тренироваться. А на улице маршировать, метать копье и диск.
Пробиваясь через толпу, Лисандр понял, почему спартанцы так сильны. Вся мужская часть населения Спарты проходила через это. Почти каждый день, каждый год и так от семи до восемнадцати лет. Спартанские мужчины продолжали тренироваться и жить вместе до тридцати лет. Только после этого им разрешалось заводить собственный дом. Тимеон держался рядом с Лисандром.
— Такое впечатление, будто ты мышь, окруженная кошками.
Лисандр уже собирался ответить, когда заметил нечто необычное. В дальнем углу площадки висел какой-то парень, привязанный за руки к верхней части столба. Его ноги болтались над землей, обнаженное туловище блестело от пота, мышцы на руках раздулись. Но лицо парня не выражало никаких эмоций.
— Наставник, как долго он там? — спросил Лисандр.
— Кто? — поинтересовался Диокл, затем заметил, куда смотрит Лисандр. — А, это Драко. Он все еще висит? Наверно, уже пора снимать.
Диокл подошел к столбу и отвязал веревку. Парень приземлился на колени.
— Спасибо, наставник, — сказал он низким голосом и выпрямился. У Драко была прекрасно развитая мускулатура, и ростом он был не ниже Сарпедона.
— У него руки такие же широкие, как мои ноги! — шепотом сказал Тимеон.
— Вчера Драко поймали за пределами казармы после наступления темноты. Ему не хватает еды, поэтому он промышляет воровством. Конечно, это неплохо, но он по глупости дал себя поймать. За что его и наказали, — пояснил наставник.
Диокл говорил небрежно, будто речь шла о погоде.
Группа ребят, к которой они подошли, занималась борьбой «один против всех». Один из учеников стоял спиной, а другие с разных сторон наносили ему удары кулаками и ногами.
— Так спартанцы учатся противостоять нескольким противникам одновременно, — пояснил Диокл. — На поле битвы не жди, что враг сразится с тобой один на один.
Стоявший спиной как раз развернулся и осыпал нападавших ответными ударами. Те один за другим растягивались на земле, но уцелевшие продолжали наступать.
Лисандр заметил, что одиночка устает. Он тяжело дышал. Наконец одному из нападавших удалось обхватить его за талию и повалить на землю. Остальные тут же бросились на поверженного.
«Теперь они уж точно до него доберутся», — подумал Лисандр и оказался неправ!
Издав громкий крик, одиночка высвободился и сбросил с себя нападавших, потом с торжествующим видом взглянул на них и покинул площадку. Тут он заметил Лисандра, и его лицо приняло холодное выражение.
По темным сверкавшим глазам, изгибу губ и надменной походке Лисандр узнал его и отшатнулся.
— Что случилось? — спросил Тимеон.
— Это тот парень, — промолвил Лисандр. — Он был вожаком громил, с которыми я столкнулся вечером в переулке.
— Достаточно, — громко сказал наставник. — Молодец, Демаратос. Ты снова проявил себя. Твоя группа сегодня вечером получит дополнительное питание. — Диокл громко обратился к ученикам: — Спартанцы!
Все тут же замерли.
— К нам прибыл новый ученик. — Лисандр заметил, что спартанцы начали буравить его взглядами, но яростнее всего горели глаза Демаратоса. — Его зовут Лисандр. Отныне он будет жить в казарме. — По толпе пронесся ропот, а Демаратос приподнял бровь. — Лисандр определен в группу принца Леонида, я уверен, что вы устроите ему… теплый прием.
Все рассмеялись.
Демаратос подошел к Лисандру. Под пристальным взглядом единственного глаза Диокла он протянул Лисандру руку.
— Добро пожаловать в казарму, Лисандр. Если тебе что-нибудь понадобится… — Демаратос до боли сжал пальцы Лисандра… — дай мне знать.
Лисандр тоже сжал руку Демаратоса, но тот оказался сильнее. Лисандр испытал облегчение, когда спартанец отпустил его и вернулся к своим друзьям.