В пищеварительном тракте пойманных зверьков находят обрывки ниток, веревочек, оленьих жил, используемых охотниками для устройства насторожки самолова. Однако цепь, которой бывает привязал капкан, зверек, но-видимому, не трогает. Капканы на песцов (при отлове их на Командорах) привязывали не только проволокой, но и веревкой. Однако зверек грызет и собственную защемленную лапу, чувствительность которой понижается, об этом свидетельствуют обрывки меха, находимые в желудках пойманных зверьков. Рано или поздно изможденное животное затихает, но некоторые грызут длительно, упорно и погибают скорее. Бывает, что песцы все же отгрызают собственную лапу и освобождаются.
По данным научного сотрудника Н. Н. Соломина, опросившего в 1963 г. охотников Андермы, в среднем из капканов уходит около 15 % песцов.
Самки в капкане ведут себя в общем менее беспокойно, чем самцы. Бывает, что песец, попав в капкан, вырывает яму в снегу и прячется в нее. В пургу зверек бьется в капкане меньше, в основном в первые минуты. Потом ложится или зарывается, и его заносит снегом. В теплую погоду, при -10–15 °C, песец живет в капкане дольше (до двух суток), в холодную быстро замерзает (обычно на вторые сутки). Последнему обстоятельству способствует более короткая цепь капкана, затрудняющая движение зверька. В отдельных случаях, когда капкан поставлен у привады, пойманный песец начинает кормиться ею и может прожить около трех дней, а при определенных обстоятельствах звери остаются живыми и больший срок. В 1953 г. в Нижне-Колымском р-не Якутии с 20 ноября по 8 декабря отловили капканами 52 песца, из них 49 были взяты живыми, хотя осмотр ловушек производился обычным способом, через 3–7 дней.
При установке капкана на приподнятом трапе песец, попав в него, падает, повисая на цепи в воздухе, и быстро погибает. Чтобы зверек не мог сломать лапу, открутить ее и уйти, иногда капкан не закрепляют. С таким капканом песец передвигается, но в отличие от лисицы уходит недалеко, бывает, что начинает мышковать в капкане. Потеряв лапу в капкане, зверек уходит, но очень часто снова попадает в ловушку у той же самой привады.
Освободившийся от капкана песец большей частью уходит, как и обычно, против ветра. Если погода теплая и зверь в течение 2–3 дней залижет лапу, он остается жить, в мороз же калеки погибают быстрее. Судьба калек не всегда плачевна: шестерых песцов, имеющих травмы, полученные при отлове капканами, держали в вольере, и ни один из них не погиб, хотя у большинства перебитые капканом и отмороженные участки лап отвалились.
Песец, который попал в ловушку недавно и бьется в ней, при виде человека затихает, ложится, затаиваясь, и наблюдает. Иногда он прикрывает капкан телом, словно маскируя черный, выделяющийся на снегу предмет. С приближением человека зверек, пытаясь бежать, начинает рваться, а когда тот подходит совсем близко, скалится, урчит и бросается, чтобы укусить, а иногда, при попытке придавить его, лает. Если человек подходит к песцу не прямо, а стороной и делает вид, что не замечает его, тот таится до последнего момента. Некоторые особи при виде человека сразу же начинают биться, не пытаясь затаиваться. В общем же, в капкане песец ведет себя в отличие от лисицы менее агрессивно и больше похож своим поведением на корсака.
Каннибализм среди песцов наблюдается значительно чаще, чем среди других представителей семейства волчьих. Особи, попавшие в капканы, поедаются собратьями. Размеры таких потерь колеблются по годам. В Нижне-Колымском р-не Якутии в 1950/51 г. около 30 % пойманных песцов было съедено другими зверьками этого вида. При редких осмотрах ловушек поеденными оказываются до 50 % попавших в них. Количество съеденных песцов из числа попавших в капканы зависит от кормовой базы. По данным анкетного опроса 44 охотников Таймыра, добывших в 1961–1967 гг. более 3500 песцов, поедание зверьков в ловушках в сезоны с плохим «урожаем» мышевидных грызунов составляет 10–21 %, а в годы высокой численности мышевидных — лишь 7 % [39]. В период голода пожирают друг друга щенки песцов, пожирают щенков и родители. Охотники считают, что поедание себе подобных в основном свойственно оголодавшим «ходовым» песцам, у тундровых же это явление наблюдается реже. Живых песцов в капканах другие песцы не трогают.
Ловушек типа пасти песцы не боятся, более того, молодых зверей это сооружение привлекает своим видом (старые особи относятся к нему осторожнее). Некоторые животные, не решаясь залезть в пасть, стараются достать приманку сбоку, между колышками или сверху, через щель, образованную гнетом и боковыми стенками. Часто песцы грызут боковые колышки, расширяют отверстие, через которое выгребают наживку передними лапами ближе к входу, где и поедают ее. Таких песцов охотники называют «пакостниками». Если пасть находится вблизи норы, щенки песцов, играя возле нее, часто растаскивают мелкие части настораживающего механизма, грызут боковые колышки. Обычно зверьки попадают в пасть спереди, реже подлезают под гнет сзади, еще реже сбоку, когда боковые колышки редки, и зверек имеет возможность просунуть между ними голову. В материковой тундре наиболее добычливыми оказываются пасти у мест впадения мелких речек в крупные.
К новым ловушкам со свежими следами обработки все песцы относятся подозрительно; в первые один — два года после изготовления они менее уловисты, чем старые, потемневшие от времени. У стационарных ловушек добычливость возрастает с увеличением срока их эксплуатации в связи с тем, что песцов привлекают запахи, оставленные их сородичами (в две ловушки возле пос. Кара Архангельской обл. зимой 1952/53 г. было поймано 24 песца).
Рот попавшего в пасть зверька иногда бывает набит землей, которую он, очевидно, хватает, пытаясь вырваться из ловушки. Однако в ловушках, давящих тяжелой плахой или бревном, песец обычно погибает сразу. Иногда его застают еще теплым, по живым никогда.
Работы с подкормкой песца в кормушках-ловушках, проводившиеся на Европейском Севере и на Командорах, показали, что зверьки охотно заходят в кормушку, не боясь качающейся дверцы, которую им приходится поднимать головой. Известны даже такие случаи: после пурги, когда входная дверца была занесена снегом, песцы прокапывали норы к ней и все-таки проникали внутрь. Были опасения, что закрывающаяся дверца будет прижимать зверьку хвост. Однако практика показала, что при срабатывании на сторожки животное делает рывок вперед, в ловушку, а не назад, как бывает при попадании в пасть.
При отлове голубых песцов на о. Беринга зверьки спокойно относились к звуку опускающейся входной дверцы. Но когда человек заходил во дворик, начинали панически бегать по ловушке, ударяясь о сетку, и грызли проволоку зубами. Некоторые поднимались вверх по сетке почти на два метра и потом срывались с нее. Однако, побывав в ловушке, песец как бы «приручается» и начинает меньше бояться людей.
При использовании круглогодичном подкормки в сочетании с кормушками-лопушками зверьки совсем утратили оборонительную реакцию. Из отловленных песцов звероводы выбирали на племя самых пригодных, взвешивали их на безмене, прицепляя за хвост, обрезали мех на его копчике для опознания, ставили татуировочное клеймо на ухо. Зверьки переносили эту длительную и болезненную процедуру удивительно равнодушно. Они не сопротивлялись, когда их взвешивали на безмене, а потом валялись на снегу рядом с кормушкой и тут же снова заходили в нее. Известны случаи, когда песцы забирались внутрь промысловых избушек через верхнее дымовое отверстие.
Был случаи, когда енотовидная собака попала сразу в два мелких капкана, задней и передней ногой. Полтора месяца она ходила с капканами по камышам и регулярно посещала приваду. Потом один капкан отцепился, и зверь еще ходил месяц со вторым капканом, пока не был пойман. Капкан, висевший на ноге, блестел — отшлифовался от постоянного касания о землю и камыш. Зверь был упитанный, поскольку плавни изобиловали животной пищей.
Енотовидная собака, попавшая в живоловушку на глухаря, прогрызла стопку из вбитых в землю колышков и ушла. Интересно, что зверь не пытался грызть мешковину, которой была накрыта ловушка, и, вероятно, потому, что в ней не было видно четких просветов.
Шакал, попав в капкан, испуганно дважды кричит, а иногда крик повторяется еще 1–2 раза за ночь. Полагают, что сигнал адресуется половому партнеру, так как второй шакал прибегает и остается с пойманной особью до прихода охотника [82].
При подходе человека зверь пытается бежать в том направлении, в котором это возможно. Чувствуя, что его не видят, он с капканом затаивается. Как-то зверь затаился на открытом месте, на небольшой скошенной куртине камыша, и ничем не выдал своего присутствия, когда люди ходили в 10 шагах от него.
Примерно треть шакалов бросаются на человека, чаще всего старые самцы. Прыгают они молча, злобно и решительно, с явным намерением схватить человека за лицо. Один из 13 пойманных Б. Д. Злобиным шакалов вместо того, чтобы скрыться в тростниках, ушел в поселок и разгуливал по нему. Этот зверь не был голоден: когда его нашли, рядом валялось отрыгнутое мясо, съеденное зверем ранее у привады.