Это было действительно хорошее местечко. Вскоре они уже развели костерок и поставили вариться мятный чай. Из своего рюкзака Джем выделил немного сыра, лепешек и меда. Охлаждая лапы на мелководье, он наблюдал, как Угго поджаривает две лепешки с сыром сверху:
- Так и надо, товарищ. Добрые и поджаристые снизу, с пузырящимся сыром сверху. Великолепно!
Ежик не имел ничего против того, чтобы готовить обед:
- Мне нужны еще две лепешки, чтобы смазать их медом на десерт.
Угго был удивлен тем, какой вкусной может быть еда на свежем воздухе.
После того, как они поели, Джем Гурди накрыл глаза большим листом щавеля и затих, улегшись спиной к стволу ивы.
- Давай-ка немного поспим. Нет ничего лучше звука тихо журчащего ручья в ранний полдень.
Какое-то время Угго разглядывал камушки, потом ему стало скучно:
- Мне не хочется спать, мистер Гурди!
Выдра открыл один глаз:
- Иди-ка отсюда и не беспокой меня некоторое время. Порыбачь немного или что-то вроде.
Угго уставился на чистую воду ручья:
- Но я не вижу здесь никакой рыбы.
Выдра издал долгий вздох:
- Ну, сходи вниз по течению. Там есть небольшая бухточка, где вода спокойная. Может, ты сможешь поймать там немного пресноводных креветок, и мы сегодня на ужин сварим суп.
Угго упорствовал:
- Но мне понадобится удочка и леска!
Голос Джема стал угрожающим:
- Ты не поймаешь пресноводных креветок удочкой и леской. Возьми один из мешочков из-под лепешек и сделай сеточку. Надеюсь, ты не настолько тупой, чтобы не уметь сделать простую рыболовную сеть, а?
Угго поковылял прочь, бормоча:
- Конечно, я не тупой, я могу сделать рыболовную сетку, мистер Гурди. А вы себе спите. Ух, старикам нужен сон!
На счастье для него, Джем Гурди не слышал большинства из того, что он сказал. Закрыв глаза, он с зевком опустился на землю.
Найдя длинную ветку с раздвоенным концом, будущий ловец креветок прикрепил ее концы к каждой из сторон маленького полотняного мешочка. Следуя вниз по течению, он тщательно наблюдал за водой, чувствуя себя счастливым по поводу своей новой цели и все еще бормоча про себя:
- Подожди-ка, Джем Гурди! Вот как наловлю полную сетку креветок, а потом как подкрадусь да как плюхну их тебе в объятия – это тебя точно разбудит!
Бухточка была дальше, нежели он ожидал, но Угго все же набрел на нее – маленький заливчик, патрулируемый стрекозами, носившимися над тихой темной водой. Здесь не было видно никаких креветок, но Угго быстренько протащил свою сетку под темной поверхностью. Вытащив сетку, он вывернул ее наизнанку и был вознагражден видом двух мелких прозрачно-серых извивающихся существ.
- Ага! Вот вы где, мои маленькие креветочки! Есть там еще другие в этой воде? Посмотрим, а?
Любопытная оса, исследуя одно из век Джема Гурди, разбудила его. Он сонно согнал ее и уже собирался спать дальше, когда заметил положение солнца через свисающие ветки ивы. Уже миновала середина полудня! Большой выдра поднял себя на лапы. Неужели он действительно спал все это время? Взяв кастрюльку с тепловатым мятным чаем из углей потухшего костра, он осушил ее в один прием. Быстро плеснув ручьевой водой себе в морду, Джем полностью проснулся и насторожился.
- Куда подевался этот маленький негодяй? Он уже давно должен был вернуться и разбудить меня!
Забредя на мелководье, выдра сложил обе передних лапы рупором у морды, громко крича:
- Угго! Возвращайся назад немедленно! Угго! Угго-о-о-о!
Подняв брызги своим похожим на руль хвостом, Джем выпрыгнул обратно на берег. Он остановился, глядя туда-сюда, прежде чем завопить снова:
- Угго Вилтуд, где ты? Если ты не появишься прежде, чем я досчитаю до десяти, я уйду без тебя! Один… два… Ты меня слышишь, маленький негодяй?
Он досчитал до десяти, потом повторил представление с более серьезными угрозами – все безуспешно. Запаковывая все обратно в свой рюкзак, он попытался припомнить, что он сказал перед тем, как заснуть.
«Бухта ниже по течению… пресноводные креветки… вот оно!»
Без дальнейшей суеты он залил водой угли костра и поковылял по берегу вниз по течению.
Через каждые две минуты Джем останавливался, посылая зов в окружающие леса. Он старался быть не слишком рассерженным, не желая отпугнуть молодого ежика:
- Угго, выходи, малыш! Я на тебя не сержусь! Это я виноват – не стоило мне вот так засыпать. Давай, покажись, ничего страшного не случилось!
Продолжая идти и звать, Джем набрел на бухточку. Там была импровизированная рыболовная сетка, плавающая в воде. Он вытащил ее, чувствуя, как ледяной страх карабкается по его животу. Неужели Угго упал? Могут ли ежики плавать? Для выдр не было проблем с плаванием, но как насчет ежей – были ли они как кроты и белки? Он никогда не видел, чтобы кто-либо из них обожал воду. Это сделало свое дело, и Джем Гурди нырнул в воду.
В результате его безумных метаний под водой бухточка оказалась перемешана с илом. Он нырял четыре раза, каждый раз прочесывая бухту с одного до другого края, с одной до другой стороны – безуспешно. Восстановив дыхание, большой выдра выплыл из бухты. Он обыскал ручей на значительное расстояние в обе стороны.
Солнце садилось во всем багровом великолепии, когда рэдволльский хранитель погребов-выдра уселся, плача, на берегу ручья. Зачем он так долго спал в полдень? Зачем он был так сердит на своего юного товарища? Он будет сожалеть об этом до конца своих дней. Угго Вилтуда больше не было – он утонул, и течение отнесло его в море. Взяв рюкзак на плечо, Джем устало побрел прочь, следуя за ручьем через равнину по направлению к дюнам, побережью и морю.
В аббатстве был теплый и тихий день, когда Матушка Воппл устроилась на юго-восточном углу крепостной стены. Она наслаждалась тихим послеполуденным чаем с сестрой Фиск после всей суеты и жары кухонь. Расстелив скатерть на обветшалых камнях, пухленькая водяная полевка разложила на ней содержимое своей продуктовой корзинки: две овсяных булки, начиненных салатом из рубленых лесных орехов, решетчатый пирог с яблоками и черникой, салфетки и посуду.
Увидев, как сестра Фиск поднимается по южной лестнице стены, Воппл помахала ей, подзывая подругу:
- Эй, сестра, сюда!
Рэдволльская мышь-лекарка подошла, неся в лапах исходящий паром чайник. Матушка потерла лапы в предвкушении, когда Фиск уселась рядом с ней:
- Я разложила нашу еду. Что за чай мы пьем сегодня?
Фиск налила горячую янтарную жидкость в две фарфоровые чашки, протянув одну из них компаньонке:
- Попробуй и угадай, а потом скажи мне, как тебе это нравится!
Сдув ароматный пар с напитка, Воппл отпила маленький глоточек:
- О-ох, сестра, он абсолютно бесподобный! Я никогда не угадаю, так что лучше скажи мне.
Фиск огляделась по сторонам, как бы защищая тайну, перед тем, как шепнуть:
- Плоды шиповника и бутоны одуванчика, со всего лишь щепоткой толченого миндального цвета!
Матушка отхлебнула еще, прикрыв глаза в экстазе:
- Это лучшее из всего, что ты когда-либо изобретала, подруга!
Фиск как следует откусила от своей булки с салатом:
- Конечно, и вполовину не такое хорошее, как твоя еда. Сегодня днем мне пришлось слегка посуетиться. Пришлось наложить немного мази на ушибленную заднюю лапу. Опять малыш Альфио!
Матушка хихикнула:
- О, Боже! Иногда я думаю, что бедный диббун уродился на свет с четырьмя левыми лапами. Сколько это уже раз он падал и ушибался, неуклюжая мелкая землеройка?
Сестра покачала головой в насмешливом отчаянии:
- Я уже потеряла счет синякам Альфио!
Она прислонилась спиной к нагретым солнцем зубцам стены:
- Ах, вот это жизнь! Момент тишины и спокойствия пополудни, подальше от всего этого!
Воппл поставила перед ней ломтик пирога:
- Да, пока кто-нибудь из зверей снова не покалечится или вся толпа из Рэдволла не захочет жрать!
Тихий, слабый и дрожащий голосок перебил их:
- Не могли бы вы накормить меня, пожалуйшта? Я много не ем…
Фиск повернулась к Воппл:
- Ты что-то сказала?
Матушка уже поднималась на лапы:
- Это не я – это прозвучало, как будто кто-то находится снаружи!
Фиск присоединилась к ней, и они выглянули за зубцы.
Внизу, среди деревьев, была старая ежиха. Она выглядела очень худой и тряслась. Опершись на вяз, она помахала им лапой:
- Не хотела портить ваше чаепитие, шударыни. Я вшего лишь гадала, как можно попашть в это чудное мешто.
Матушка Воппл немедленно ответила:
- Оставайтесь на месте, мэм! Мы спустимся и заберем вас!
Отворив маленькую калитку в восточной стене, они поспешили к фронтону, где уселась старая ежиха. Она начала благодарить их, когда они помогли ей пройти во двор:
- Пушть удача улыбнетша вам, добрые звери, и пушть ваши мишки никогда не опуштеют жа вашу доброту ко мне!
Они помогли ей взобраться на стену и усадили ее, поставив перед ней свой послеобеденный чай. Она немедленно и с удовольствием накинулась на еду. Пока она безмерно предавалась обжорству, матушка Воппл изучала мордочку пришелицы, бормоча:
- Сестра Фиск, а она тебе никого не напоминает?
Вместо ответа сестра Фиск обратилась к старой ежихе:
- У вас есть имя, мэм?
- Их гостья подняла глаза от ломтика пирога, показывая в улыбке всего лишь несколько обломанных зубов:
- Туггс, меня жвать Туггс!
Матушка кивнула со знающим видом:
- А ваша фамилия случаем не Вилтуд?
Старая ежиха одним махом прикончила чашку чая:
- Правильно, Вилтуд… Но как вы ужнали?
Матушка Воппл поежилась:
- О, я просто угадала.
Туггс Вилтуд обратила свое внимание на недоеденную булку Фиск:
- Вы догадливая, а, мэм? А нет ли у ваш еще этой шлавной еды?
Воппл подвинулась, чтобы помочь ей встать:
- Пойдемте со мной на кухню, и я посмотрю, что можно найти!
Аббат Тибб присоединился к Дорке Гурди на кухне. Оба были полны решимости увидеть новоприбывшую. Тощая старая ежиха расположилась на стопке мешков в одном из углов, уделяя внимание только подаваемой еде.
Матушка Воппл указала Тиббу и Дорке на свою гостью, заметив:
- Мы с сестрой Фиск обе сошлись на том, кто она такая.
Аббату понадобился всего лишь короткий осмотр старушки с обломанными зубами, которая хлебала подслащенную медом овсянку так, как будто ей предстояло голодать десять сезонов. Он решительно кивнул:
- Это Вилтуд, без сомнения, а, Дорка?
Выдра-привратница охотно согласилась:
- Чтоб мне руль расщепило, она не может быть никем иным, кроме Вилтуда. За столом не конфузится, не так ли? Посмотрите-ка, как она пожирает всю эту еду!
Матушка Воппл вновь наполнила миску гостьи овсянкой. Туггс Вилтуд выхлестала кружку Октябрьского эля, кивнув матушке перед тем, как вновь обратить свое внимание на овсянку:
- Шпашибо, мэм. Люблю я капельку медовой овшяночки. У меня ошталошь не так много жубов, штобы иметь дело ш более твердой едой. Но, однако, я штараюшь.
Сестра Фиск подавила смешок:
- Уверена, что так и есть, добрая госпожа. У нас есть еще один член вашего клана здесь, в Рэдволле – юный Угго Вилтуд, хотя сейчас он отправился в путешествие.
Туггс вылизала стенки своей опустевшей миски, протягивая ее матушке за новой порцией:
- Вы шкажали – Хугго? Хммм, не жнаю никакого Хугго Вилтуда, но это неудивительно. Штрана Цветущих Мхов кишит Вилтудами. Мы путешештвенники и шобиратели, жнаете ли. Не поделитишь ли вы шо мной капелькой шупчика? Я люблю шуп, жнаете ли.
Матушка Воппл прокомментировала:
- А есть ли какая-нибудь еда, которую вы не любите?
С минуту Туггс посасывала свои фактически беззубые десны:
- О, дайте-ка поражмышлить. Может, уштрицы. Я о них шлыхала, но никогда не пробовала. Потому не могу шкажать, нравятшя они мне или нет. Вы когда-нибудь пробовали уштрицу, шударыня?
Аббат прервал эту в какой-то степени бессмысленную болтовню:
- Забудьте об устрицах – скажите мне лучше, была ли у вас цель для посещения аббатства? Конечно же, вы желанный гость, я уверен; но будучи зверем столь почтенных сезонов, вы много раз заходили в наши ворота, если вы живете в Стране Цветущих Мхов. Так почему же вы внезапно завернули сюда сегодня?
Туггс отхлебнула из миски, которую ей только что передала матушка:
- Ох, щаштливый день – вешенний овощной шупчик, моя шамая любимая штука на швете! Пушть вам улыбнетша удача, шударыня повариха, и, может быть, у ваш найдетша также мягкое мештечко, чтобы уштроитьша на ночь?
Взяв корку хлеба, она начала макать ее в суп и шумно сосать. Дорка улыбнулась аббату:
- Мне не кажется, что она ответит еще на какие-нибудь вопросы, пока продолжает поступать еда.
Тибб поежился:
- Думаю, вы правы, друг мой. Матушка, отставляю ее на вашем попечении. Проследите, чтобы она получила все, чего хочет, а потом уложите спать в кладовке. Может, она поговорит со мной, когда почувствует, что захочет этого. Старики, такие, как она, обычно не имеют привычки посещать новые места без причины. Хотя, возможно, она всего лишь проголодалась.
Сестра Фиск проследила за исчезновением очередной миски супа:
- Да, возможно, так и есть, отче. Будем надеяться, ей скоро хватит, прежде чем она выест нас из дому. Да, кстати, как там ваш обломанный коготь?
Аббат протянул его Фиск для осмотра:
- О, ничего особо страшного. В следующий раз буду более внимательным, пытаясь запереть главные ворота самостоятельно.
Дорка покачала головой:
- Да-да, подождите меня. Я знаю их, эти ворота – они могут быть сложными, если не обращаться с ними как следует.
Фиск осмотрела коготь, заметив, что аббат поморщился, когда она дотронулась до него:
- Хммм, лучше бы вам пойти со мной в лечебницу, отче. Думаю, капелька моей особой мази и повязка из трав – это то, что нужно, чтобы решить вашу проблему.
Аббат попытался уйти, извиняясь:
- О, все будет в порядке так, как есть. Пожалуйста, не утруждайте себя, сестра.
Фиск крепко ухватила его за кушак рясы:
- Это вовсе не проблема. Я не сделаю вам больно – ну-ка, не будьте, как диббун, и пойдемте со мной!
Она живо вывела его вон. Матушка Воппл передала Туггс Вилтуд ломоть пирога с грибами, заметив Дорке:
- Думаю, в каждом из нас есть кое-что от диббуна, когда приходит время посетить лечебницу. Однажды, когда я была еще малышкой, я занозила себе лапку шипом розы. Старому брату Мандикусу пришлось выковыривать его иголкой. С тех пор у меня всегда страх перед лекарями.
Туггс перебила их со ртом, полным пирога:
- А нет ли ждешь у ваш чего приштойного попить?
Матушка Воппл выглядела слегка оскорбленной:
- Что вы имеете в виду – чего пристойного попить? В Рэдволле все напитки пристойные, если хотите знать!
Древняя ежиха хмыкнула:
- Я имела в виду – чего-нибудь шладенького. Вше, что я пила ш тех пор, как пришла шюда – это чай или эль. Обожаю шладенькие напитки – наштойки и шипучки.
Дорка Гурди скорчила гримасу издевательской жалости:
- Ох, бедняжечка вы наша, нам надо бы дать вам немножко клубничной шипучки или одуванчиково - лопуховой настойки!
Туггс почуяла, что над ней издеваются, и резко ответила:
- Поменьше наглошти, водяная шобака, иначе я не шкажу ни шлова о том, что меня шюда пошлали шкажать!
Большая выдра погрозила старой ежихе лапой:
- Кого это ты назвала водяной собакой, ты, свинья с колючками?
Матушка Воппл вклинилась между ними:
- Ну-ну, нечего обижать друг друга и обзываться. Я пойду и попрошу Кротоначальника Руго принести кувшин настойки из тернослива и груш из погреба.