«Эти сказочные фокусы мне начинают надоедать, честное слово! Сколько можно! Эти многоголовые Змеи и Идолища всякие…»
Он хотел незаметно выскользнуть из избушки, но голуби поднялись в воздух и, яростно махая крыльями, преградили ему дорогу. Тутукин даже упал.
— Не спеши, молодец! — сказал один из голубей. — Тебе нельзя было заходить в эту избушку и слушать, о чём мы говорим.
— Что значит — нельзя? — Тутукин защищался, как мог. — Насколько я помню, на дверях нет надписи «Посторонним вход воспрещён!».
— Теперь ты знаешь страшную тайну, — сказал второй голубь.
— И если ты проговоришься, тебя ждёт страшная кара, — добавил третий. — Ты окаменеешь. Так распорядился злой колдун Занзибад.
— A-а! Так, значит, Занзибад — злой колдун? Понятно. — Тутукин встал. — Что у вас здесь вообще творится, в ваших сказках! Ну, я пошёл?
— Помни о том, что мы тебе сказали, — на этот раз хором сказали голуби. — Занзибад слов на ветер не бросает.
«Кто знает, — думал Тутукин, возвращаясь обратно на опушку, — быть может, обойдётся? Может, мы этой сливовой рощи не встретим? И хрустальный родник с ядовитой водой минуем? А дальше видно будет!»
С первыми лучами солнца они отправились в путь.
Чего только не делал Тутукин, чтобы обойти злополучную сливовую рощу. Он старался ехать открытым полем, бросался в сторону, завидев дерево, и всё-таки во второй половине дня словно из-под земли выросла перед ними заколдованная роща.
Она вся сверкала в лучах солнца, а таких сочных, таких крупных, таких ароматных плодов Тутукин не видал даже на дорогом Центральном рынке в городе.
«Ну вот, — подумал Тутукин, — сейчас Принцесса захочет полакомиться сливами…» — и тотчас же услыхал звонкий голос:
— Бова! Тутукин! Смотрите, какие замечательные сливы! Сорвите мне, пожалуйста, один из этих прекрасных плодов!
— Дорогая Принцесса, — Тутукин тут же оказался рядом, — эти сливы не продаются! Здесь частные владения.
— О, да я съем одну сливу. Просто очень хочется пить. Я думаю, хозяин не рассердится! — засмеялась Доча и привстала в седле, чтобы дотянуться до ветки, сплошь усеянной плодами. Но в ту же минуту Тутукин хлестнул её коня, Принцесса вскрикнула, а конь, рванувшись вперёд, вынес её из заколдованной рощи.
— Ты что, совсем рехнулся! — вспылил Бова.
Тутукину было стыдно, но другого выхода у него не было.
— Так надо, — жёстко сказал Тутукин. — Нельзя немытые фрукты есть. Я потом на рынке в Средних Куку- шах ей таких слив куплю — загляденье! А ещё моя мама готовит очень вкусный сливовый компот. Ты не обижайся, друже, так действительно надо.
К вечеру путники достигли цветущей долины, где их ожидало новое испытание. Ручеёк, прозрачный и чистый как слеза, струился, омывая разноцветные камешки. Это и был заколдованный хрустальный родник!
Тутукин не успел оглянуться, как Бова уже подбежал к роднику и зачерпнул пригоршню холодной прозрачной воды. Ещё мгновение — он отхлебнёт и погибнет! Однако и на этот раз Тутукин сумел предотвратить несчастье. Не говоря ни слова, он сильно толкнул друга под локоть, и вода расплескалась.
— Да что с тобою сегодня, Тутукин? Что ты делаешь? Почему ты не даёшь мне напиться?
— Так надо, — снова ответил Тутукин. — Поспешим скорее домой. Немного осталось.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Утром следующего дня они уже проходили главные ворота Королевства Дарвидона.
Сам Король вышел им навстречу.
Три часа, перебивая друг друга, рассказывали Бова, Доча и Тутукин о своих приключениях.
Когда рассказ был закончен, Король расцеловал сына, обнял Принцессу-красавицу и приказал всем готовиться к свадьбе. Радости молодых не было предела.
— Мне же надо срочно шить свадебное платье, — забеспокоилась Доча. — Я побежала!
Бова-королевич бросился за ней.
Тутукин тоже решил бежать за ними, но Король тихо, но внятно сказал:
— А вы, Тутукин, останьтесь.
Тутукин насторожился.
— Вы, как я понял, чужестранец? — спросил Король.
«К чему это он клонит?» — подумал Тутукин.
— Да, ваше величество, — ответил он. — Я, так сказать, из другого… совсем из другого посёлка. Средние Ку- куши называется.
— Не знаю. Не слышал о таком королевстве. Но дело не в этом. Судя по всему, вы были верным товарищем моему сыну. В трудную минуту его выручили. Поэтому просите у меня что хотите. Я исполню любую просьбу.
— Ваше величество, — сказал Тутукин, — конечно, моя мечта — вернуться домой, в Средние Кукуши. Но есть одна загвоздка… Одним словом, моя просьба покажется вам несколько странной. Я, честно говоря, смущён. Но разрешите мне сегодня ночью стоять на часах у комнаты новобрачных.
— Это ещё зачем? Глупости какие! — грозно ответил Король. — Не надо вам там стоять. Тем более на часах! Гуляйте, пейте, ешьте, а стоять под дверями спальни не надо. Это нехорошо! Вы меня поняли?
— Понял, ваше величество. — Тутукин потупился. — Это я в целях безопасности хотел… На всякий случай. Я не буду стоять под дверьми, я буду на террасе, со стороны улицы…
— Для этого у нас есть опытные стражники.
— Боюсь, они не справятся, — сказал Тутукин.
— С кем не справятся? — спросил Король Дарвидон.
— К сожалению, этого я не могу объяснить.
— Вы очень странный чужестранец, Тутукин. Но если так надо — пожалуйста, дежурьте на террасе. Только тихо. И хватит об этом, — сказал Король. — Идите отдыхайте, приводите себя в порядок.
Но Тутукину было не до отдыха. Он готовился к ночному сражению.
«Идолища я никогда не видел, — размышлял Тутукин, — но это явно какой-нибудь дракон, страшный и огромный. Просто так вступать с ним в бой — гиблое дело! Мне с ним не справиться, это факт. Значит, надо взять его хитростью. Допустим, выкопать волчью яму, заложить её ветками и ждать, когда он в неё упадёт и сломает себе шею. А если не упадёт? Значит, этот способ не годится… Какие ещё могут быть варианты?»
Он вспомнил, как в одном приключенческом фильме, чтобы поймать сильного и коварного врага, герой набросил на него рыболовную сеть, тот запутался, упал, потерял ориентировку в пространстве, и дальше было дело техники. Подходи и бей его кувалдой по голове.
«Молодец! — похвалил себя Тутукин. — Это хороший вариант! И ещё неплохо бы устроить дымовую завесу. Тогда ему крышка».
Первым делом он направился на речку, к рыбакам.
По случаю свадьбы Король объявил всю неделю выходными днями и приказал всем без исключения трактирам наливать медовуху бесплатно. Рыбаки вовсю веселились на берегу. Танцевали под гармонь, хороводили и просто валялись на траве.
Без особого труда Тутукин раздобыл большую рыболовную сеть. В некоторых местах сеть была рваная, но зато по площади могла накрыть всю террасу дворца.
Вернувшись во дворец, Тутукин залез на крышу и закрепил сеть на краю. Вниз он сбросил концы верёвки. Теперь, если дёрнуть за верёвки, сеть упадёт и накроет террасу.
Затем Тутукин взялся сооружать костёр. Натаскал сухих дров, сложил их, как учили, а сверху подвесил на палке огромный чан с водой. Эту штуку он придумал по ходу дела и очень гордился новым изобретением.
Костёр уже вовсю горел, когда к нему подошли стражники.
— Что варим? — спросил старший стражник.
— Это… Пиво варю! «Клинское»! — не растерялся Тутукин. — Свадьба всё-таки!
— «Клинское»? Название мудрёное. Дай попробовать! — приказал старший стражник.
— Рано, ребята! Ещё не наварилось. Часа три-четыре надо варить. — Тутукин миролюбиво улыбался. — Потом бродить должно.
— Ну, давай, давай, вари. — Стражники пошли дальше.
Вечером играли свадьбу.
В королевском дворце и во всей округе долго танцевали и веселились.
Было всё, как положено. И выкуп невесты, и тосты, и крики «Горько!».
Тутукин, как свидетель со стороны жениха, позволил себе пошутить и зачитал всем документ собственного сочинения. Нечто подобное он слышал, когда мама взяла его на свадьбу племянника Бориса:
АКТ
передачи жениха невесте
Передано на вечное хранение невесте:
1. Туловище 1 шт. (спортивное)
2. Голова 1 шт. (умная)
3. Глаза 2 шт. (голубые)
4. Уши 2 шт. (чистые)
5. Нос 1 шт. (греческий)
6. Руки 2 шт. (золотые)
7. Ноги 2 шт. (стройные)
Рекомендуем:
— кормить,
— беречь от дурного глаза,
— содержать в чистоте.
При соблюдении этих правил фирма гарантирует золотую свадьбу!
Никто не понял, что такое «акт» и «фирма», но документ вызвал всеобщий восторг и хохот присутствующих. А Король Дарвидон лично подошёл к Тутукину, отдельно поблагодарил за тост и предложил Тутукину стать Министром культуры его Королевства.
Тутукин, конечно, виду не подавал, веселился вместе со всеми, однако на душе у него было муторно. Ведь он один знал, что может случиться в полночь.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Стемнело.
Усталые и счастливые молодожёны пошли отдыхать в свою спальню.
Тутукин отправился на террасу. Приготовил кувалду и спрятался за колонной.
Лёгкий ветерок был союзником Тутукина, и дым от костра висел над террасой.
В чане бурлил кипяток.
Ждать пришлось не долго.
Ровно в полночь, когда пробили часы на главной башне, Тутукин услышал грохот, который становился всё громче и громче.
Это приближалось Идолище.
Вот наконец его голова показалась над парапетом террасы.
Это была ужасная голова.
Тутукин даже на мгновение закрыл глаза.
Огромная, с рогом вместо носа и с одним глазом, который зыркал из стороны в сторону.
«Циклоп!» — мелькнуло в голове у Тутукина.
И он дрожащими руками обхватил ручку кувалды.
Идолище неловко вылезло на террасу. Оно было метра три ростом, зелёное, покрытое крупной скользкой чешуёй. Толстые ножищи как две бочки, короткие ручищи, кулачищи с когтями.
Периодически Идолище закидывало голову и дико ревело.
«Ведь разбудит молодых, крокодил проклятый!» — подумал Тутукин.
Идолище тяжело ступая, вышло на середину террасы.
«Пора!» — решил Тутукин.
Он отпустил кувалду и дёрнул за верёвку.
Сеть полетела над террасой и накрыла зверюгу. Всё шло по намеченному плану. Пытаясь выпутаться, Идолище рухнуло на пол. Тогда Тутукин бросился к костру и свернул котёл с подставки. По полу террасы разлился кипяток.
Тутукин взялся за кувалду и стал осторожно подбираться к чудовищу.
В тот момент, когда он уже был готов занести кувалду над головой зверя, тот неожиданно встал. Одновременно с этим Тутукин понял, что не может поднять тяжёлую кувалду — нет сил.
Идолище победно взревело и сделало шаг в сторону Тутукина.
«Мама! Это конец! — решил бедняга. — Это же надо так бездарно погибнуть!»
Но неожиданно зверь на секунду замер, как будто прислушиваясь. Потом с удивлением посмотрел на свой зелёный скользкий живот и начал падать на Тутукина.
Несмотря на оцепенение, Тутукин успел отскочить.
Тело циклопа рухнуло у его ног.
Из спины чудовища торчала рукоять огромного топора.
Перед Тутукиным стоял Белый Полянин.
— Вы? — глупо спросил Тутукин.
— Богатырём решил заделаться? — спросил Белый Полянин. — Ну-ну!
— Я думал, справлюсь, — стал робко оправдываться Тутукин.
— «Думал» и «справлюсь» — это разные понятия, — сказал мощный старик. — Иногда надо думать, а чаще — справляться. Вот так. Давай сбросим его в ров. Помоги.
Они с трудом протащили чудовище к крепостной стене и сбросили в глубокий ров.
— Спасибо вам, — сказал Тутукин.
— Спасибо будешь после трапезы говорить, — заметил Полянин. — А пока благодари Бога, что жив остался. Иди умойся, вон в крови весь.
Подлетела одноглазая ворона Карамба, села Тутукину на плечо, заглянула ему в лицо и сказала:
— А глаз ты мне всё-таки вернёшь, вредитель!
После чего и старик и Ворона исчезли.
«Всё! Пора домой! — подумал Тутукин. — Хватит с меня приключений! Это уж слишком! Сейчас вымоюсь и пойду».
По дороге он решил заглянуть в покои молодых. Как они там? Не проснулись ли от шума? Взял с собой кувалду, чтобы положить на место.
Заглянул в окно. Тихо. Перелез в комнату, приблизился к постели. Королевич сладко спал.
Неожиданно Принцесса открыла один глаз, потом второй, а потом закричала так, что, как признался потом начальник охраны дворца, у него случился обморок. Это был даже не крик, а визг, от которого проснулся и Королевич.
Ну, посудите сами. Открываешь глаза, а рядом с кроватью стоит окровавленный человек с кувалдой в руках. Ужас!
На крик сбежались придворные, гремя оружием, прибежали стражники.
— Вот, вот убийца! Схватите его! — кричала Принцесса. — Смотрите — он весь в крови! Он вооружён! Бросьте его в темницу!
— Доча! Это я, Тутукин! — защищался Тутукин, — Ты что, меня не узнаёшь? Я никого не хочу убивать! Наоборот, я вас защищал! Здесь такое было!
— Мой друг, — сказал Королевич, — я верю тебе! Но объясни этим людям, что случилось и почему ты стоишь здесь среди ночи в моей спальне весь в крови и с кувалдой в руках?
— Бова! — начал Тутукин. — Понимаешь, какое дело…
И замолк. Он вспомнил, что не может открыть другу ни одной из трёх страшных тайн. Он вспомнил предсказание трёх голубей, которое слышал в лесной избушке.
— Что ж ты умолк, друже, или тебе нечего сказать в своё оправдание? — спросил Королевич.
— Бова… — начал Тутукин печальным голосом. — Если б ты знал, во что обойдётся мне каждое слово, ты не требовал бы от меня объяснений.
Бова уже стал колебаться, но Принцесса приказала:
— Пускай говорит сейчас же! Или ты не помнишь, супруг мой, как этот человек, который называет себя твоим другом, хлестнул моего коня и не дал мне сорвать всего одну сливу, когда мне хотелось пить! Или не помнишь, что он не дал тебе напиться из хрустального родника, когда ты изнывал от жажды! Он не друг — он враг твой, он хотел тебя убить!
Такого несправедливого обвинения Тутукин вынести не мог.
— Неправда! — воскликнул он. — Сейчас я всё вам объясню!
Он смело шагнул вперёд и заговорил.
Он рассказал, как в лесу, в избушке, узнал три заветные тайны и как спас Принцессу от верной смерти в сливовой роще. Говорил, и с каждым словом ноги его холодели: сперва онемели ступни, потом колени, когда же Тутукин закончил рассказ о первой тайне, то был уже до пояса холоден, неподвижен и бел как мел. Было ощущение, что он входит в ледяную воду.
И всё-таки Тутукин продолжал рассказ.
Он протянул руки вперёд, словно умоляя друга верить каждому его слову, и рассказал Королевичу о том, как спас его самого от верной смерти у хрустального родника. И снова при каждом слове чувствовал Тутукин, как смертельный холод поднимается всё выше по его телу, проникает в грудь и сжимает сердце, как немеют и каменеют руки, как смерть подступает к самому горлу!
Теперь уже он мог только поворачивать голову — немного вправо, немного влево.
— Довольно! — вскричал Бова, испуганный этим зрелищем.
Но Тутукин мужественно довёл до конца свой страшный рассказ.
Когда он закончил, все увидели, что вместо цветущего, полного жизни и сил юноши перед ними стоит немая, лишённая жизни статуя из белого неподвижного гипса.
— Тутукин! Друг дорогой! Прости нас! — воскликнул в отчаянии Бова и бросился обнимать колени статуи. — Проснись! Вернись к нам!
Но гипсовый Тутукин не отвечал ни слова.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Печальные, разошлись придворные. Медленно, гремя копьями, удалилась стража.
Принцесса уже раскаивалась в своей настойчивости.
— Ах, зачем я заставила его говорить! — рыдала она. — Зачем не поверила ему, как ты, мой Королевич!
Королевич был безутешен.
Он приказал вынести статую в сад.
Её поставили на дорожке, усыпанной жёлтым песком, под высоким деревом. И не было в королевском саду статуи более прекрасной, чем каменный Тутукин.