Туся не замечала, что из ее глаз катятся слезы счастья. Она была уверена, что если отец Владимир прикажет ей идти за ним на край света, она пойдет не раздумывая.
– Наталья! Ты с нами навсегда? – обратился к Тусе отец Владимир, поставив ее перед собой и пронизывая ее горящим взглядом.
– Да, – чуть слышно шепнула она.
– Громче! Все должны слышать!
– Да!
– Ты всегда будешь с нами? – повторил вопрос отец Владимир.
– Да! Я всегда буду с вами! – Туся повторила его слова, но в утвердительной интонации, так, как это делала паства, когда он задавал вопросы.
– Клятву! Мы хотим слышать клятву! – раздались голоса из зала.
– Мы хотим слышать клятву! – повторил отец Владимир.
Он развернул Тусю лицом к слушателям и слегка толкнул в спину.
– О-о! О-о! О-о! Бог! Бог! Бог! – неуверенно произнесла Туся, опасаясь, что она говорит что-то не то.
Но оказалось, что ее опасения были напрасны.
Именно так и звучала клятва.
– Громче, не все слышат тебя!
Отец Владимир с силой сжал ее плечо, причинив Тусе резкую боль.
– О-о! О-о! О-о! Бог! Бог! Бог! – крикнула Туся во все горло.
– Мы верим ей, не так ли, братья?
– Мы верим ей! – хором откликнулся зал.
Не чуя под собой ног, Туся вернулась на свое место, взволнованная и безумно счастливая. Марина и Оля кинулись обнимать ее, к ней подходили еще какие-то люди, все говорили ей ласковые, приветственные слова, пожимали руки, обнимали, словно она после долгого отсутствия возвратилась в лоно семьи. Туся смеялась и плакала одновременно.
Потом они снова исполняли гимн, перемежая песнопения громкими возгласами, произносили вслед за отцом Владимиром и Надеждой Григорьевной какие-то нечленораздельные, но мелодичные звуки.
Перед окончанием проповеди отец Владимир жестом приказал пастве умолкнуть и звучно произнес:
– Братья мои! Наша сегодняшняя встреча подходит к концу. Перед расставанием я снова призываю вас не забывать ни одной из наших заповедей. Помните! Нас очень мало, мы должны быть осторожными. Нельзя сходиться с людьми без разрешения вашего духовного отца. Нельзя откровенничать с теми, кто не входит в наше братство. Нельзя ходить в гости и принимать у себя людей, которые не разделяют наших верований. Мы можем встречаться только с членами нашего священного братства. Нельзя упоминать при посторонних названия нашей организации – мир кишит шпионами, которые только и ждут удобного случая, чтобы нанести нам вред и помешать достижению счастья! Нельзя совершать какие-либо денежные сделки, не поставив предварительно об этом в известность вашего духовного отца. Нельзя смотреть телевизор, слушать радио, читать газеты и журналы, ибо все они полны скверны и разрушают наши души. Нельзя читать книги, кроме тех, которые вы получили на собраниях. Пусть все ваше существование с момента окончания нашей встречи вплоть до первой минуты следующего собрания будет посвящено претворению в жизнь нашей священной идеи. Нельзя отвлекаться от мыслей об очищении наших душ и приближении к совершенству и свету – только тогда вы обретете своих Огненных Близнецов. Помните ли вы все наши законы?
– Мы помним все наши законы!
– Будете ли вы соблюдать все наши заповеди?
– Мы будем соблюдать все наши заповеди!
– Клянетесь ли вы все свои душевные, телесные и материальные ресурсы посвящать. воплощению в жизнь нашей священной идеи?
– О-о! О-о! О-о! Бог! Бог! Бог!
– Клянетесь ли вы никогда не отступать от нашей священной цели?
– О-о! О-о! О-о! Бог! Бог! Бог!
– Клянетесь ли вы денно и нощно добросовестно очищать ваши помыслы от всякой скверны? – О-о! О-о! О-о! Бог! Бог! Бог!
– Идите с миром, братья мои!
Все присутствующие встали со своих мест, взялись за руки и произнесли странный набор звуков, который Туся так и не смогла усвоить с первого раза. Собрание было окончено.
– Не торопись, мы тебя проводим, – сказала Марина, увидев, что Туся начала было подниматься со своего места;
– Она с удивлением наблюдала, как бесшумно люди покидали зал. Даже маленькие дети шли молча, чинно держа за руки своих родителей: Не было той сутолоки, какая обычно случается после окончания киносеанса, когда зрители стремятся как можно быстрее выбраться на улицу и в проходах неминуемо образуются пробки.
7
– Когда должна уехать твоя мама? – спросила Марина, когда они ехали в автобусе.
– В субботу рано утром, – ответила Туся.
– А надолго?
– Она говорит, что недели на две, но может быть, и задержится.
– И ты будешь жить все это время одна?
– Я еще не решила. Моя подруга Лиза приглашала меня пожить у себя, но я не хочу. – Почему?
– Не хочу мешать. Ей сейчас не до меня, у нее другие заботы.
Туся снова припомнила то холодновато-безразличное отношение, которое замечала в Лизе в последнее время.
– Любовь, наверное? – спросила Оля, поехавшая с ними.
– Да, любовь, – неохотно ответила Туся, ей было неприятно говорить об этом.
Оля с Мариной переглянулись и укоризненно покачали головой.
– Хороша подруга, нечего сказать.
Тусю почему-то покоробили эти слова. Хотя она сама обвиняла Лизу чуть ли не в предательстве, ей не хотелось, чтобы о ней плохо отзывались другие, тем более те, кто совсем ее на знает. Тусе немедленно захотелось найти оправдание поведению подруги.
Очевидно, девушки почувствовали, что задели больное место. Марина поспешно произнесла:
– Мы не можем судить об их отношениях. Ведь мы не знаем, что и как между ними происходило. Но в одном ты можешь быть уверена, – она взяла Тусю за руку и заглянула ей в глаза, – мы тебя никогда не оставим.
– Что бы ни случилось, – добавила Оля, – мы всегда будем с тобой.
Тусе сразу стало легче от этих слов. Вмиг забылись обиды, нанесенные ей Лизой, все былое отступило на второй план. Сейчас в ее жизни появилось нечто такое, что гораздо важнее всех воспоминаний об уязвленном самолюбии. На миг Туся как бы снова оказалась в зале и ощутила эйфорию, охватившую ее на собрании. Что может быть важнее и дороже того, чтобы оказаться одной из Огненных Близнецов, отыскать свою половинку, достичь совершенства и вознестись ввысь, превратившись в божество?
Туся не замечала, что стала мыслить шаблонами, которые на протяжении всего собрания энергично вбивались ей в голову. Если бы она была способна воспринимать происходящее хладнокровно, она бы обратила внимание на то, что на собрании постоянно повторялись одни и те же фразы, одни и те же слова. В конце концов человек полностью проникался уверенностью в непоколебимой истинности постулатов, которые проповедовал отец Владимир. Весь мир в сознании члена братства сужался до размеров их организации. Все остальное воспринималось как нечто, не имеющее ни малейшего значения или представляющее собой досадную помеху, которую нужно преодолеть.
– Что ты собираешься делать? – спросила Оля, когда они вышли из автобуса.
– Пойду домой, нужно помочь маме собрать вещи.
– Вот, возьми, – Марина протянула ей пакет, в котором лежали журналы, книги и аудиокассеты, – это тебе поможет скоротать Время до следующего собрания. Оно ведь будет только во вторник.
– Это же почти неделя! – ужаснулась Туся.
Она уже и представить себе не могла, как можно прожить без собрания хотя бы один день.
– Если хочешь, мы можем зайти к тебе после отъезда твоей мамы, – предложила Марина.
– Конечно хочу! – обрадовалась Туся.
– Мы позвоним тебе в субботу, часов в десять, хорошо?
– Отлично! – Туся благодарно улыбалась, видя, как заботятся о ней новые подруги, не желая оставлять ее надолго одну.
Время до субботы показалось ей вечностью. Туся даже понять теперь не могла, почему еще несколько дней назад она тосковала по поводу маминого отъезда. Теперь она ждала его с нетерпением, потому что присутствие Инны Дмитриевны мешало ей предаваться изучению новой концепции – Тусе ужасно нравилось это слово, оно казалось значительным и веским.
Несколько раз ей звонила Лиза, спрашивала, куда она пропала. Туся отговаривалась тем, что помогает маме собираться и у нее совсем нет времени. Ей казалось, что подруга не слишком огорчается и не особенно настойчиво приглашает Тусю в гости или на прогулку. Только потом, много недель спустя;– Туся осознала, что была несправедлива к Лизе.
Теперь же она была полностью поглощена мыслями об Огненных Близнецах. Туся без конца читала книги, которые ей дала Марина. Рассказ о Близнецовом Пламени она перечитывала много раз. И волновал ее снова и снова. Кроме того, Туся училась медитировать. У нее пока не очень хорошо получалось, и она с нетерпением ждала, когда Марина и Оля научат ее делать это так, как надо.
Кассеты содержали проповеди отца Владимира. Прослушав их несколько раз, Туся не могла не признать, что все они повторяют друг друга с незначительными изменениями. Но она все равно прокручивала их снова и снова, погружаясь в ту волшебную атмосферу, которая охватила ее на собрании. Голос отца Владимира доставлял Тусе особенное наслаждение. Ей подумалось, что он, наверное, когда-то учился в консерватории и был оперным певцом.
«Он мог бы сделать блестящую карьеру, добиться славы, заработать большие деньги, а вместо этого он всю свою жизнь посвятил Огненным Близнецам», – думала Туся, всякий раз при этой мысли переполняясь восторгом и преклонением перед пастырем.
Наконец настала долгожданная суббота. Туся проводила маму до такси.
– Ну что, доча, я поехала, – сказала мама.
У Туси сжалось сердце, когда она услышала немного срывающийся мамин голос.
Только сейчас она по-настоящему поняла, что мама уезжает и будет очень-очень далеко от нее, чуть ли не на другой планете. Туся смотрела вслед стремительно удаляющейся машине. По мере того как увеличивалось расстояние между ней и мамой, все явственнее нарастало смутное беспокойство, возникшее где-то в глубине подсознания. В какой-то момент Тусе захотелось побежать вдогонку и закричать, чтобы мама остановилась… Но она подавила это желание, повернулась и пошла домой ждать звонка от своих новых подруг.
Он не замедлил раздаться.
– Уехала твоя мама? – раздался в трубке заинтересованный голос Марины.
– Да, уехала, – как-то кисло ответила Туся.
– Ты грустишь? – спросила чуткая Марина.
– Немножко. – Туся смущенно усмехнулась.
– Я тебя понимаю: прощание всегда наводит на грустные мысли. Это нормально. Сейчас мы с Олей к тебе приедем и постараемся развеселить.
– Приезжайте побыстрее! – попросила Туся. После звонка ее настроение вдруг резко изменилось. Она посмотрела вокруг: в квартире царил настоящий бедлам.
«Что они обо мне подумают!»– ужаснулась Туся и в спешном порядке начала приводить в порядок свое жилище.
Она управилась как раз вовремя. Когда Туся ставила чайник, раздался звонок. Она побежала открывать.
– Вот и мы! – возвестили Оля и Марина, обнимая Тусю, словно близкую родственницу.
– А я уже чайник поставила! – радостно объявила Туся, приглашая девушек пройти в квартиру. – А у вас очень уютно, – сказала, озираясь, Марина.
– Похоже, твоя мама хорошо обеспечена, предположила Марина.
– Да, жаловаться не на что, – пожала плечами Туся – для нее это было вполне естественно.
Тусе ни разу в жизни не приходилось в чем -то нуждаться. У нее всегда было вдоволь вкусной еды, одежды и карманных денег. Посмотрев на девушек, Туся почувствовала неловкость. Все их поведение показывало, что их жизнь не особенно баловала. Ей захотелось доказать им, что и ее судьба совсем не сахар. Она рассказала про своего отца, который завел другую семью: про то, как мама почти все свое время посвящала работе и своей внешности; про свою заброшенность. Оля и Марина внимательно слушали ее, время от времени сочувственно покачивая головами.
– Правильно говорят: не в деньгах счастье, констатировала Оля, когда Туся окончила свое печальное повествование, намеренно сгустив краски. Хорошие воспоминания почему-то начисто вылетели из памяти и никак не желали приходить в голову. Тусе хотелось выглядеть несчастной и обделенной, потому что она уже понимала, что для достижения конечной цели Огненные Близнецы обязательно должны были проходить через очищающие душу страдания. А ей очень хотелось достичь этой цели..
За чаем они долго беседовали. Тусю интересовал один вопрос, но она не сразу решилась задать его. Наконец, собравшись с духом, она спросила:
– А как вы узнали, что я достойна быть одной из вас?
– А что, ты сама в этом сомневаешься? – спросила Марина, испытующе взглянув ей в глаза.
Туся смутилась от этого взгляда.
– Нет, – поспешно сказала она, – я сразу поняла, что я одна из вас, мне было так хорошо среди вас. Я почувствовала себя как дома.
Девушки закивали.
– Ну вот, и мы сразу поняли, что ты одна из нас. Это произошло на интуитивном уровне.
– Отец Владимир учит нас доверять своему сердцу и постоянно искать родственные души, – добавила Оля. – В мире еще немало одиноких и страждущих, которым тяжело. Мы должны находить их и помогать обрести счастье.
Девушки ушли только под вечер. Марина научила Тусю медитации, оказалось, что это занятие требует значительных затрат внутренних сил и напряжения. Зато и результат был вполне соответствующим. Туся почувствовала себя почти так же, как тогда, на собрании. Они договорились встретиться завтра.
Оставшись одна, Туся перемыла посуду, подмела на кухне пол и обошла квартиру, окидывая ее придирчивым взглядом. Ей хотелось, чтобы у нее в доме были чистота и порядок. Не обнаружив ничего, к чему можно было придраться, Туся решила навести порядок в своем шкафу. Она уже выгребла из него всю одежду, когда раздался звонок в дверь.
8
Оказалось, что пришла Лиза.
– Туся, привет! – воскликнула она. – Куда ты пропала?
– Я никуда не пропадала, – суховато ответила Туся, посторонившись и пропуская подругу в квартиру, – я дома порядок навожу.
– А-а-а, – озадаченно протянула Лиза, недоуменно поглядывая на Тусю, которая снова принялась за укладывание вещей в шкаф. – Твоя мама уже уехала, да? – спросила она, видя, что Туся упорно хранит молчание.
– Да, – коротко ответила она, не глядя на подругу.
Снова наступила неловкая пауза. Лиза села в кресло.
– А почему ты ко мне не переехала? – спросила она наконец.
– Ты же видишь, у меня полно дел.
– Но ты вообще собираешься ко мне переезжать?
Я уже для тебя приготовила место в своей комнате. Папа перенес туда кресло-кровать.
– Не знаю, – пожала плечами Туся, – может быть, потом, когда управлюсь со всеми делами.
Она видела, что Лиза задета ее прохладными ответами. Но ей не только не хотелось остановиться, но, наоборот, она почему-то стремилась довести подругу до еще большего раздражения, чтобы посмотреть, как та отреагирует.
Лиза проявляла стоическое терпение.
– Если тебе хочется пожить одной, так и скажи, – примирительным тоном произнесла она, – а когда тебе надоест, приходи.
– Я не уверена, что это случится.
– Что? – не поняла Лиза.
– Что мне надоест. По-моему, это очень здорово жить одной. Можно делать все, что захочешь, и никто не будет стоять над душой и давать ненужные советы и указания.
Лиза была слишком добродушной, чтобы принять эти слова на свой счет.
– Наверное, – ответила она, – я никогда не жила одна.
– Еще бы! У тебя такая большая, дружная семья, колко проговорила Туся.
– А что, это плохо? – Лиза начала терять терпение.
– Почему? Наоборот, прекрасно. Тебе можно только позавидовать. У тебя все хорошо и в семье, и в любви. Ты просто счастливица.
Лиза нахмурилась, встала с кресла и подошла к Тусе.
– С тобой что-то не так? – спросила она.
Тусе захотелось наброситься на нее с упреками, сказав что-то вроде: «Наконец-то ты заметила!» Но она удержалась. Отец Владимир учил паству никогда не проявлять своих эмоций при посторонних, потому что они могут их неверно истолковать. А Лиза теперь была посторонней.