Следующим вечером Юргис остановился на ночлег у другого хозяина и попросил его приглядеть за петухом. Хозяин отнёс петуха к гусям и сказал: «Поклюёт петушок ячменя, а ночь просидит на краю корыта».
Поднялся утром Юргис, собрался идти дальше и просит отдать ему петуха. Пошёл хозяин за петухом и видит — защипали его гуси. Идёт к Юргису, просит у него прощения.
— Нет, — говорит Юргис, — не могу простить, то было моё жалованье за целый год. Не вводи меня в убыток, отдай за этого петуха гуся.
Хозяин не стал спорить, отдал гуся.
Юргис отправился дальше, и вот опять настал вечер. Опять он зашёл на ночлег и попросил хозяина устроить на ночь его гуся.
— Ладно, — сказал хозяин, — места у меня нет, а вот в хлеву стоит барашек, к нему и посажу гуся. Барашку даём овса, поклюёт с ним и твой гусь.
Поднялся утром Юргис, собрался идти и просит отдать ему гуся. Пошёл хозяин в хлев, только глядь — гусь убит и затоптан в землю. Юргис и говорит:
— Не допусти же, чтобы всё моё годовое жалованье пошло прахом. Отдай мне за гуся барашка.
Хозяин не стал спорить, отдал. А барашек этот был особенный — приносил счастье.
Юргис привязал барашку к рожкам верёвочку и повёл. В это время девки на речке рубахи стирали. Увидели они барашка, подбежали к нему и говорят: «Какой славный барашек! Хоть шёрстки у него надёргаем!» Но только дотронулись до барашка — и не могут от него оторваться, идут следом.
Идут они селом. Увидала хозяйка, что девки её бредут за парнем и бараном, и принялась браниться, а потом обозлилась, кинулась отгонять их. Подбежала, хлоп одну девку по спине — и не может отнять руку, должна идти следом. Увидал тут хозяин, что его жена с девками идут за парней и бараном.
— Это ли не дуры! — закричал он и кинулся отгонять их. Но только схватил жену за руку, тут же прилип и пошёл следом. Идут они, идут, а навстречу им купец. Здоровается он с хозяином и просит что-нибудь продать. Но только подал хозяину руку, так и сам поплёлся следом. Пошли они дальше и повстречали проезжего цыгана.
— Здравствуйте, здравствуйте, — кричит цыган издали, — куда такого славного барашка ведёте?
Подошёл поближе погладить барашка? да рука прилипла, и пришлось ему идти следом со всем своим семейством.
А Юргису хоть бы что. Ведёт своего барашка, а следом — куча девок, мужик с женой, купец с мешком товаров плетётся и цыган с повозкой и всей семьёй тащится.
Пришёл Юргис в город, и вся орава за ним. Увидали горожане такое диво, кинулись глядеть, и многие тут же прилипли, не могут оторваться. Собралась огромная толпа людей, и Юргис разгуливает с ними по улицам.
А в городе этом жил король, была у него дочь. Всегда-то она была печальная, никто не мог её развеселить. Крепко сокрушался король из-за любимой дочери и однажды объявил он: «Коли сыщется такой человек, который рассмешит мою дочь, отдам ему полкоролевства и дочь за него выдам».
А тут, как по заказу, идёт через королевский двор Юргис со своим барашком и толпой людей. Люди эти толкаются, сердятся, а все идут за барашком. Королевна в это время сидела у окна. Увидала она такое диво и начала весело смеяться да так расхохоталась, что весь дворец зазвенел.
Услыхал король её смех, пришёл поглядеть в окно — и сам принялся хохотать.
Обрадовался тут король и велел позвать Юргиса. А как только Юргис узнал, что король тотчас исполнит своё обещание, вышел он и отпустил людей. Сказал только: «Барашек, отпусти». И в тот же миг каждый пошёл куда хотел.
А Юргис получил полкоролевства, женился на королевне и зажил счастливо.
Это было давно-давно, в незапамятные времена. Тогда и звери, и птицы жили без всякой работы, ничего не делали, ни о чём не заботились. А от скуки да от безделья часто ссорились и дрались.
И вот, чтобы положить конец всем раздорам, они решили заняться важной работой — вырыть большую реку, Даугаву.
Одна лишь Иволга, птица, накликающая дождь, не хотела копать реку.
— Для чего мне вода на земле? Мне и небесной воды хватит!
А звери и птицы не стали долго судить да рядить. Тут же и принялись за работу. И работали не за страх, а за совесть.
Заяц впереди бежал, дорогу реке показывал.
А ведь всем известно, что Заяц прямо бегать не умеет, бежит-петляет.
Вот потому и Даугава не прямая, а вся в извилинах получилась.
Лиса спешила за ним вслед и своим пушистым хвостом намечала берега Даугавы.
Крот-землекоп прокладывал русло.
Барсук шёл за Кротом, русло расширял.
Медведь, как самый главный силач — ведь недаром же он самый главный силач! — таскал из русла землю и сваливал в кучи. И сейчас видны на берегах Даугавы изрядные горы и пригорки, которые Медведь насыпал.
Да и все другие звери и птицы трудились что есть силы. И все ссоры были забыты.
А когда вырыли Даугаву, то собрались посмотреть, какова река у них получилась. Да тут же и проверили, кто как работал.
Крот и Медведь даже землю с себя стряхнуть не успели — так усердно они работали.
— Вы у нас самые трудолюбивые, — сказали им все звери и птицы, — поэтому можете с честью носить всегда свою рабочую одежду!
С тех пор Медведь и Крот так и ходят в тёмных шубах.
Волку, который и лапами рыл, и клыками помогал, оставили навсегда и лапы и морду чёрными. Пусть все знают, как хорошо Волк работал.
Гуся и Утку тоже хвалили за усердие. Им разрешили и плавать и мыться в реке сколько захотят.
А другим птицам, которые работали не так старательно, позволили только пить из реки.
В это время Иволга, накликающая дождь, по-прежнему прыгала и посвистывала среди ветвей.
— У меня такой красивый жёлтый наряд, — оправдывалась она, — не могла же я в своей праздничной одежде делать эту грязную работу!
Тут звери и птицы рассердились на неё.
— Пусть Иволга никогда не пьёт чистой воды ни из реки, ни из пруда. Пусть утоляет жажду дождевой струёй или каплями росы, которые проступают на лбу лежащего камня!
Поэтому и приходится теперь Иволге страдать от жажды. И когда другие птицы, предчувствуя грозу, умолкают, Иволга кричит жалобно-прежалобно, кличет не накличется, просит дождя.
Ворон тоже ленился, не ходил с другими копать Даугаву. В те времена Ворон был совсем белый. А чтобы не заметили по его белым перьям, что он не работал, Ворон пошёл и вывалялся в грязи. Пришёл совсем чёрный. Вот, мол, и я весь в земле, не подумайте, что я какой-нибудь лежебока!
И полез было в воду умыться. Но звери и птицы его хитрость разгадали и отогнали от реки.
С тех пор Ворон так и остался чёрным.
У одного крестьянина было три сына: два умных, а третий дурак.
Умных сыновей отец отдал учиться гончарному ремеслу. А дурака оставил дома — пусть на печке лежит.
Когда отец умер, старшие братья-гончары взяли в свои руки отцовское хозяйство, а дурака от всех дел отстранили! Ведь он же ничего не соображает!
«Ну, не соображаю, так и не соображаю», — думает дурак. И не спорит с ними.
А умные братья взялись за дела. Мяли и трепали лён, обжигали горшки — от работы не отказывались, лишь бы деньги хорошие шли. И между собой договорились дурачку денег не давать. А работать он может и без денег, за харчи.
Вот наделали братья горшков, вся изгородь горшками увешана. Пора везти в Ригу. Сложили они эти горшки на воз и послали младшего брата на базар.
— Продай горшки, а деньги, смотри, все домой привези. Чем больше денег привезёшь, тем лучше.
Дурак было заспорил:
— Как же я все деньги привезу? Мне ведь тоже нужно кое-что на расходы!
— Кто на харчи не умеет зарабатывать, как он смеет ещё и деньги тратить? — отвечали ему братья. — Наших денег не тронь!
— Хорошо, — сказал дурак, — не дотронусь я до ваших денег. Даже и не взгляну на них!
И уехал.
В Риге на базаре подходят к нему покупатели:
— Сколько просишь, за горшки?
— Что я могу просить? Мне велено до денег не дотрагиваться. А я даже и смотреть на них не хочу. Берите горшки даром!
— Эх ты, пустая голова!
Покупатели как услышали, что горшки даровые, так и давай их тащить. Прямо из рук рвали. До вечера ещё далеко, а воз уже пуст. И дурачок, посвистывая, едет домой.
Ещё не подъехал он и к воротам, а братья уже навстречу.
— Дурачок, где деньги?
— Где деньги? В Риге.
— Куда ж ты девал горшки, если деньги в Риге?
— И горшки в Риге. Их там возами берут. Нарасхват. А денег не дают, пока все горшки не привезем.
Братья услышали, что у рижан горшки нарасхват, больше и спрашивать ни о чём не стали. Грузят горшки на воз и снова посылают дурака в Ригу. Один воз отвезёт, а у них уже другой готов. А дурачок ездит да ездит в Ригу с горшками. Его какое дело? Братья велят — он и возит.
Так он возил да возил горшки всё лето и всю осень. Вот уж и зима настала, и снегу накалило, и дурак поехал с последним возом.
«Эх, горе какое, — думает дурачок, — нынче надо привезти деньги за все горшки. Не привезу — братья в живых не оставят. А пожигь-то на свете хочется!»
Едет он обратно домой из Риги — ни горшков у него, ни денег.
И вот — счастье, откуда ты являешься? — слышит он в кустах какой-то шум. Подъехал поближе и видит: разбойники, грабители или кто ещё они там — в дороге ведь всех не узнаешь! — что-то прячут в сугроб.
Дурачок думает: «Что мне с такими связываться? Пусть прячут. А как уйдут, настанет мой черёд».
Разбойники закопали что-то в снег и ушли. А дурачок пошарил в сугробе, смотрит — а там большая шкатулка, полная серебра. Ну что ж? Взвалил шкатулку на сани и едет домой.
Дурак приехал домой и насыпал братьям полные шапки серебра. А остальные деньги оставил в шкатулке, забросил на печку свой соломенный матрас и снова спит, как спал.
Умные братья, увидев, как много денег привёз им дурак, почувствовали себя перед ним виноватыми. И тут же разрешили ему то, на что раньше никогда бы не согласились: жениться!
Ну, если жениться — так жениться! Не будет же дурак старшим братьям перечить!
И вот затеяли старшие братья свадьбу. Парят, варят, пир готовят. А что невесты нету, им и горя мало. Да и когда искать невесту? Надо ещё в Цесис съездить за маслом. Может, где по дороге найдут какую-нибудь глупую девчонку для этого дурака.
Братья уехали. А дурак пошёл топить баню, варить пиво. Топил-топил он баню, да так жарко натопил, что пиво разбушевалось, вышибло пробку в потолок и разлилось по всему полу. А без пива какая же свадьба? Всё дело развалилось.
Зато на следующую осень свадьба уже не развалилась. Дурачок сам нашёл себе невесту и сам свадьбу справил. И потом жил так разумно, что даже умные братья приходили к нему за советом.
Вот как бывает, когда другого глупей себя считаешь!
Жил-был когда-то один бедный крестьянин. Дом у не: го был такой старый, что через порог переступить страшно. Дырявая крыша покосилась, дождь лился насквозь.
Была у мужика лошадь, но если сдвинет она с места пустую телегу, то спасибо скажи. Такая же корова и тёлка — нужно было толкать их, чтобы с земли поднялись. Зато детей — полна изба. Бегают полуголые до поздней oceни да жуют сухарь или печёную картофелину.
Наступила зима, а дров в доме ни полена. Мужик положил чёрствый ломоть хлеба в торбу и пошёл в лес рубить дрова. Нарубил вязанку, решил закусить. Оглянулся, а торбы нет. Что такое? Есть хочется — невмоготу. Мужик рассердился:
— Какой это чёрт утащил мою торбу?
Вдруг, откуда ни возьмись, очутился перед ним — точно с неба свалился — нарядный барин.
— Чем ты так расстроен? — спросил нарядный барин.
— Хлебушек у меня украли! — ответил мужик.
— Ай-яй-яй! Какие бессовестные воры! Да уж не мои ли ребята взяли хлеб?
Барин громко свистнул.
— Эй, Юри, Ешки, Бренчи, Микелис! Где вы?
Тут сбежались к нему чертенята — и большие и маленькие. Мужик и понял, что это за барин. А барин спросил:
— Все здесь?
— Одного чёрного Микелиса нет!
Но тут и чёрный Микелис вылез из кустов.
— Не ты ли украл торбу с хлебом у этого бедного мужика? — спросил барин.
— Я.
— Раз так, в наказание будешь служить этому мужику целый год бесплатно.
Сказал это нарядный барин и тут же исчез вместе с чертенятами. А чёрный Микелис схватил топор и давай рубить дрова, да так, что весь лес ходуном пошёл. А хозяин, мол, пусть домой идёт.
К вечеру Микелис сложил в лесу огромную поленницу. Утром он попросил у мужика лошадь: дрова привезти. Жалкая лошадёнка была у мужика. Ну какая есть, такую и дал.
Нагрузил Микелис огромный воз, даже полозья затрещали. Погоняет лошадь, а она и с места стронуть не может. Тогда Микелис забросил лошадь на воз, сам впрягся в сани и запросто приволок их домой.
На другой день чёрный Микелис и лошадь не взял — на себе притащил чуть ли не половину леса; весь двор завалил поленьями.
После этого он привёз целую гору брёвен и выстроил мужику новый дом. А потом спрашивает:
— Что, тебе деньги совсем не нужны?
— Как не нужны! — сказал мужик. — Только кто же мне даст?
Чёрный Микелис усмехнулся:
— Хорошо. Поедем в лес!
Приехали в лес и стали драть мох. Надрали половину воза лишайника с пней и со стволов да половину воза мягкого болотного моха. С полным возом поехали в город. Пока ехали, мох на возу превратился в хорошую тонкую шерсть. Люди удивлялись, останавливали воз:
— Ох, какая отличная шерсть! Сколько стоит?
Столько-то и столько-то.
Покупатели платили, не торговались. И до города не доехали — всю шерсть распродали. Теперь у мужика уже и деньги завелись.
В конце концов чёрному Микелису стало нечего у мужика делать.
— Пойду я к барону, попрошу участок леса и буду его под пашню расчищать!
— Ладно. Иди.
Барон дал землю, а сам подумал: «Много ли такой мужичонка сможет расчистить!»
Но чёрный Микелис как взялся, как вцепился в работу! Барон и оглянуться не успел, а уже лес выкорчеван, пашня вспахана и засеяна. Ячмень вырос, словно роща, а пшеница — выше головы. Барону так жалко, так жалко стало, что отдал землю. Видно, земля-то была очень хороша!
— Не могу я этот хлеб отдать даром, — сказал он. — Ни за что не отдам!
— Нет так нет! — ответил чёрный Микелис. — Но одну вязанку мне за работу и за посев барон не откажется дать?
— Да, да, охотно! — сказал барон.
А что чёрный Микелис? Он надрал несколько возов лыка и свил такую верёвку, что мужик даже и конец её поднять не смог. С этой верёвкой чёрный Микелис пошёл в поместье, связал весь урожай в одну охапку, взвалил её на спину и притащил своему хозяину.
Обмолотил чёрный Микелис хлеб, засыпал в закрома и сказал мужику:
— Ешь хлеба досыта и живи как можешь. А я ухожу — срок моей службы кончился!
Жил когда-то на свете один человек. У него было три сына. Был тот человек старательный и трудолюбивый, никогда без дела не сидел. Работал он с раннего утра до позднего вечера, не зная устали. Везде поспевал.