? Как он там?.. — спросила Алена, чтобы не молчать в ответ.
? Чудесно, Оленька! Все обошлось как нельзя хорошо! На днях, а может, даже завтра его выпишут!
? Тетя Валя у него?
? Нет, там сейчас никого! — радостно сообщила Галина, раздергивая обеими руками поясок за спиной. — Тетя Валя побежала к знакомым в магазин — он же ничего не ел все дни! Я пойду посмотрю дома! Хоть пару лимонов! А вы побудьте, — он ждет вас!
? Мы побудем, — сказала Алена.
? Ну, конечно, Оленька! Спасибо тебе!
Передав халат сестре-хозяйке, Галина умчалась, расточая энергию каждым взглядом, каждым движением, почти счастливая.
От вестибюля до Лешкиной палаты двадцать шагов. Сергей и Алена задержались, прежде чем сделать их. На полу в солнечном квадрате окна грелась неведомо как залетевшая в коридор бабочка. Алена машинально оправила халат за спиной, глянула на Сергея.
? Я боялась, они ему что-нибудь сделают...
Сергей пожал плечами. Это ему не приходило в голову, хотя он должен был предусмотреть и такую возможность. Алена договорила, будто оправдываясь:
? Сама боялась — и сама же сотворила глупость...
Сергей знал, какую глупость она имеет в виду: не нужно было сводить Галину с теткой Валентиной Макаровной. Успокоил:
? Так и так они успели бы раньше. — Вспугнув бабочку, он первым ступил в солнечный квадрат на полу. Но, перехватив испытующий взгляд Алены, задержался. И в который уже раз повторил с ударением: — Твое дело сторона, Алена. Поняла?
Она кивнула. Но поняла или не поняла — трудно сказать.
* *
*
Если раньше при входе в палату подавляла заупокойная белизна простыней, стен, салфеток, теперь сразу приковывали к себе внимание живые карие глаза Лешки. Повязка на голове его была аккуратнее прежней, и густая, модно-живописная челка лежала поверх бинта. Волосы у Лешки, как у всей родни, кроме Алены, были светлые, немножко волнистые, и он сумел отпустить себе прическу под битлза, как у Владислава. Сергей пытался отрастить такую же, но в сосновских школах длинные волосы были пока вне закона.
Лешка ждал их. И взгляд его был обращен к двери. Но что-то в этом его открытом, всегда бесшабашном взгляде настораживало, как бы предупреждая или предостерегая от чего-нибудь. Он ждал их, но рад был, что они здесь, или прикидывался обрадованным?.. И улыбка его была неопределенной.
Через приоткрытое окно свободно входил запах кедров, полыни, свежего сена, и палата перестала быть замкнутым миром, какой воспринималась накануне.
Всего на одну секунду замешкались у дверей Сергей и Алена. Но в эту короткую секунду уже что-то было сделано не так. Сергей поймал себя на мысли, до чего просто началась бы их встреча в любое другое время... Он влетел бы и, еще не закрыв за. собой двери, поприветствовал: «Салют!» — «Салют!» ? ухмыльнулся бы в ответ Лешка. А потом... Какие бы слова ни шли на ум — все были бы к месту, какие бы жесты ни прорывались — все кстати. А на этот раз он готовился войти именно так: легко, непринужденно, и потому, наверное, ничего не получилось.
Состояние Алены было таким же, но она первой нарушила непредвиденную паузу.
? Здравствуй! — Подавая руку, шагнула между кроватями.
Это разгипнотизировало Лешку. Отбросив на грудь одеяло, он вытащил из-под головы и прислонил к спинке кровати подушку, сел. Лицо его на минуту оживила всегдашняя озорная веселость. Но заговорил он и засуетился немножко больше, чем следовало.
? Здравствуй, Алена! — Тряхнул ей руку, подобрал под себя одеяло. — Садись! — Тряхнул руку Сергея. — Привет! — Оглянулся. — Ты тоже... На табурет или вот сюда! — Показал головой на койку рядом. — Располагайся! Тут я один, как министр! Садитесь кто куда!..
На койку, что рядом, отогнув одеяло и верхнюю простыню, села Алена; подобрав ноги и стиснув ладони коленями, села осторожно, чтобы не смять постели, — на самый краешек. Сергей хотел пристроиться рядом с ней, но почему-то решил, что будет нечестно сидеть вдвоем против одного Лешки. Отошел и облокотился на спинку кровати, где в жестяной рамке висела изломанная кривая чьей-то за много дней температуры.
? Я вас ждал! Как узнал, что приехали! Думал, попозже нагрянете! — продолжал между тем Лешка. — Ну да и правильно, что вы уже здесь! Плохо, что не встретил, но тут я не виноват. Надо же, какая оказия! — Глядя то на Алену, то на Сергея, он обращался к обоим сразу. — Как дошколенок сопливый! Открыл глаза: что, откуда — не пойму! Кровати, стены... Пока сообразил, что в покойницкой! — Лешка засмеялся. — Хотел через окно рвануть! Вы молодчики, что прикатили! Я это быстро — отсюда! Куда вы забрели с самого утра?..
Было стыдно смотреть на Лешку, понимая его попытку замаскировать натянутость. И не по-товарищески было молчать, когда он чешет напропалую, стараясь придать хоть видимость оживления... Но и прикидываться тоже было стыдно.
? Мы вниз ходили, к центру... — сказал Сергей.
? Валентина Макаровна с тетей Натальей занялись прическами, а нас выгнали... — соврала Алена. И слышать это от нее было тоже неприятно сейчас. Внешне Алена сохраняла обычное выражение лица. Но оно казалось остановившимся в каждой черточке, неживым.
? Мать думала, концы отдам! Ну, это рано меня!.. Я еще покуролесить собираюсь! Если б не застали с утра, я бы в окно деру дал! Нашел тут какие-то подштанники... Теперь уж ладно, до завтра...
Лешка замолчал. И стало до чертиков понятно, как необходимо было, чтобы он говорил! О чем угодно! Пока не пройдут хоть эти первые неуютные минуты. Лешка замолчал, а мгновение спустя уже поздно было начинать все сначала. Они глядели друг на друга, каждый по-своему фальшивя во взглядах, и молчание сразу затянулось. В палате воцарилась оцепенелая тишина и сделалась тревожной, как стрекот сверчка под окном. Приветливая улыбка медленно сошла с Лешкиного лица, в уголках губ затвердела жесткость.
? Вы что, тоже хоронить меня собрались?.. — спросил он. И в голосе его был вызов.
? Просто непривычно тут... — слицемерил Сергей.
? Ты похудел, — сказала Алена. — Как ты себя чувствуешь?
? Что мне сделается? — без улыбки ответил Лешка. — Я еще пятерых переживу! — И опять он сказал это вызывающе, словно перед ним были его недруги.
Держа сомкнутые ладони между колен, отчего казалась меньше и слабее, чем была на самом деле, Алена спросила, не поведя бровью в ответ на его вызов:
? Что с тобой было?.. Что там произошло ночью?
Лешка удивленно хмыкнул. Преувеличенно удивленно посмотрел на нее, подтягивая и машинально расправляя на животе простыню. В отворотах белой рубашки проглядывала ша загорелой груди тоненькая цепочка, на каких носят медальоны.
? Что там могло произойти?! Хохотнул. — И на старуху бывает проруха! Хотел ставить перемет — раздумал, решил утречком наживить. Отошел уже далеко — гляжу, светится бабкина усадьба! Ну, я и ходу! Мне, сами знаете, — заметил Лешка, — никакого смысла рядом быть! Ну а уж на что налетел, как лбом врезался — все в тумане!
Алена перевела взгляд на Сергея, а тот посмотрел в сторону, на дверь. Тяжело, оказывается, когда в глаза тебе, не напрягаясь, легко, беззастенчиво лжет человек, который вчера еще был, да и остается, наверно, твоим другом.
? Чего вы какие-то?! — Лешка приподнялся на локтях. — Как будто я что украл у вас! Что вы киснете?! Виноват я в чем?.. Говорите! — Перехватил взгляд Сергея. — Это?.. — Вытащил и показал на ладони медальон. — Это подарок... От человека, который дороже всех мне. Но это не относится... ? Посмотрел исподлобья. — Ждал вас, а вы как не рады, что Лешка прочухался...
? Почему?.. — Брови Алены дрогнули к переносице. — Тебе кажется. Мы рады, что у тебя все хорошо. Правда? — спросила она у Сергея.
? Познакомились мы тут с твоими друзьями, — сказал Сергей, принципиально не смягчая Лешкину резкость.
? Ну! — сказал Лешка.
? Ничего. Выпили, поболтали. Поплакали, повеселились, — сказал Сергей. Лешка откинулся на подушки. Глядя в потолок, запахнул рубаху на медальоне.
? Галка рассказывала... Говорит, были на дне рождения... И тоже, говорит, какие-то вы... Люди к вам по-хорошему, как к моим друзьям... Что они вам плохого сделали?..
? А разве мы их обидели? — спросила Алена, одним быстрым взглядом предупредив намерение Сергея сказать что-то. — Мы в очень хороших отношениях с Галей!..
Лешка опять сел в кровати. Лицо его обмякло, растерянный взгляд скользнул по сторонам.
? Курить хочется... — виновато объяснил он Сергею, пошарив неуверенными руками сначала под подушкой, потом в тумбочке, чтобы скрыть заигравший на щеках румянец.
? Я сейчас принесу... — Сергей шагнул к выходу, чтобы не испытывать на себе деревянного спокойствия Алены, что появилось и закостенело в ее лице после того, как она сказала: «Мы в хороших отношениях с Галей», — он все толковал по-своему.
? Куда ты, Серега?! — потянулся за ним Лешка.
? Я принесу тебе закурить.
? Не надо! Галка принесет сейчас...
? Я спрошу у кого-нибудь и принесу одну сигарету, — повторил Сергей. Подумал: надо предупредить Алену, чтобы молчала... Но как это сказать взглядом?
Вышел в вестибюль, снял и скомкал в руках халат. Сестры-хозяйки в вестибюле не было. Он вышел с халатом в руках за дверь и сел на ступеньку, равнодушно думая, что в конце концов ему безразлично, какой там состоится разговор и что дальше...
Его могли видеть из окна дома Галины, но улица в один и другой конец, аж до кедровника, была до уныния пустынна, какой бывает в жаркую страдную пору лишь Никодимовка.
* *
*
Все было глупо. Он мог не уходить: впоследствии он так и так будет вынужден присутствовать почти при таком же разговоре, при тех же сценах... Когда дверь за Сергеем закрылась, Лешка опять откинулся на подушку и, неприметно усмехнувшись одним уголком рта, долго вприщур глядел на Алену.
За окном безостановочно надрывался сверчок.
? Чего он рванул? — спросил Лешка.
? Пошел за сигаретами для тебя, — сказала Алена.
Лешка отвернулся, посмотрел в потолок.
? Я сказал, что Галка принесет, он убежал не поэтому. — В отсутствие Сергея к нему возвратилось обычное самообладание. И ненадолго он стал тем Лешкой, предельно уверенным в себе, чуточку нахальным, которого знала Алена.
? Куда он пошел — это его дело. Ты не рад, что мы приехали, и потому злишься на него. Ты просто боишься нас, Лешка.
? В письмах ты называла меня — Леша...
? В письмах, за глаза я всех называю правильно, — сказала Алена.
Вытянув руки над головой и крепко захватив спинку кровати, Лешка подтянулся, напрягая мускулы.
? А мне это все равно! Как меня называют: Лешка или Леша... И с какой стати я буду бояться вас?
Алена потерла сомкнутыми пальцами правой руки пальцы левой.
? Я прочитала твой дневник, Лешка...
Он сразу вскинулся от подушек.
? Где ты нашла?! Кто тебе его дал?! Зачем ты это сделала?! — Дыхание его сорвалось.
? Не пугайся, — сказала Алена. — Там же нет ничего особенного. Я запомнила, правда, что только последняя любовь женщины может удовлетворить первую любовь мужчины... Это верно?
Белый как полотно Лешка сказал в лицо ей:
? Это по-жульнически, это нечестно, из-за спины... Это подло!
? Знаю. — Алена кивнула. — Может, ты и прав... Но нам нужно было...
Он перебил ее:
? Серега тоже читал?!
? Да, — сказала Алена. — Только он не виноват. Это я заставила его...
Лешка снова не дал ей договорить.
? Вы... предатели! — почти выкрикнул он сорвавшимся голосом. — Вы шпионы!
? Если бы мы знали, что ты скоро выздоровеешь...
Опять перебивая ее Лешка захохотал. Но не своим — искусственным смехом.
? Они надеялись, что я сдохну!
Алена повторила, шевельнув изогнутыми бровями:
? Если бы знали, что ты скоро выздоровеешь, мы бы не тронули твоей тетради. Но ты лежал без сознания, а мы хотели понять, что случилось в усадьбе.
? И вы начали шарить в чужих столах! — криво усмехнулся Лешка, снова укладываясь на подушку, и до подбородка натянул одеяло. — Им нужно было узнать! А что там могло случиться, в усадьбе?! Или я заранее мог догадаться, что она сгорит?!
? Не сердись, Лешка, Ты не мог догадаться, что она сгорит. Но ты догадывался о другом, и это мы узнали из дневника... Ты не был спокоен, когда писал его. Ты все время чего-то боялся, ты ждал неприятностей. Каких?
Лешка вернул себе некоторое самообладание, но лихорадочный блеск в глазах не угас.
? Ты плетешь такую чепуху, что не хочется говорить. Надо же! Залезать человеку в душу, а потом расспрашивать его: как да почему? Психологи! — Сверчок во дворе переместился ближе к окну, и Лешка не выдержал. Рванулся, чтобы захлопнуть раму, не дотянулся. Прикрикнул на Алену: — Закрой!
Алена встала, медленно, на обе створки запахнула окно и даже опустила шпингалет.
Голос неутомимого сверчка стих за окном. И как бы только теперь они оказались один на один, замкнутые в четырех белых стенах.
? Каждый вычитывает, что ему нравится, — сказал Лешка. — Не приписывайте мне своих бабьих слезливостей. — Передразнил: — Чего-то боялся я, чего-то беспокоился...
Алена не возвратилась на свое прежнее место, а, тоже бледная, осталась напротив, у стены.
? Я тебе, Лешка, ничего не приписываю. Но мы знаем, что ночью, когда ты... упал, в усадьбе, кроме тебя, были еще люди.
Именно в эту минуту, чтобы слова Алены остались без ответа, нужно было ворваться тетке Валентине Макаровне. Радостная, помолодевшая, что-то весело приговаривая на ходу, она пролетела от двери к тумбочке, водрузила на нее объемистую голубую авоську и принялась выгружать в тумбочку, Лешке на постель, на табурет абрикосовый компот в стеклянных банках, печенье, шоколад...
? Что же это вы Серегу-то выгнали?.. Я вот тут, сынок, что могла тебе... Сегодня как-нибудь, а завтрева... Обещала Наталья. Компот — это ты замест воды, вода тут вся ржой пропахла... Как-никак перекуси, а индюшку я взяла, мы ее тебе у Натальи...
Лешка нетерпеливо ерзнул в постели.
? Мама, ты оставь это и уйди пока.
? Я сейчас! Я только разберусь никак! — заспешила тетка Валентина Макаровна.
? Мам, у нас разговор! — нетерпеливо напомнил Лешка.
? Я духом сейчас, я знаю!.. — согласилась тетка
Валентина Макаровна, распихивая по тумбочке пакеты, банки.
? Мама, я прошу тебя, уйди! — зло повторил Лешка.
? Зачем ты повышаешь голос? — вмешалась Алена. — Пусть тетя Валя сделает, что надо.
Тетка Валентина Макаровна опалила ее быстрым выразительным взглядом.
? Разговоры можно бы на потом, конечно... Самое время, однако, говорить... — И опять стрельнула в Алену коротким, неприязненным взглядом. — Малость бы обождать — ничего б не сталось...
Минута после ее ухода прошла в молчании.
? Что ты сказала? — переспросил Лешка.
? В усадьбе, когда случился пожар, были люди, — повторила Алена.
? Откуда я знаю! Бабка была?! Об этом все говорят! А если даже там еще кто отирался — при чем мой дневник? И при чем здесь я?!
? Там были люди, которые... подожгли, и ты хотел остановить их, да?.. — с надеждой спросила Алена.
Лешка неестественно, с хрипотцой захохотал. Откашлялся.
? Ты бредишь! Или просто выдумываешь всякую чепуху! И я знаю зачем! — Он приподнялся на локтях. — Ты возненавидела Галку — вот и все! Она говорила мне: оба вы ее презираете!
? Не одну ее... — сказала Алена. — Всех.
? Кого — всех?
? Всех, кто около нее, кто с ней, — просто уточнила Алена.
Лешка ненадолго сомкнул губы, отчего в лице его опять резко проступила жесткость, которая делала его и строже, и намного взрослее сразу.
? Мне нет дела, как вы к ней относитесь, мало что взбредет вам... Ну а ты... Ты просто хочешь отомстить мне за Галку — вот и все. За то, что я не люблю тебя!
Алена хрустнула переплетенными пальцами.