— Милое дитя, — спросил старик, — кто ты и что здесь делаешь?
Сначала Эвва-а немного испугалась, но голос незнакомца звучал ласково; она подумала и рассказала все; как она потерялась, как не могла найти свой родной город и как ей было одиноко и страшно.
— Дитя мое, — сказал старик, — я отшельник и уже давно живу один, но обещаю тебе, что мы будем искать и непременно отыщем твой город.
— Большое спасибо! — всхлипнула Эвва-а и зарылась носом в мантию отшельника.
Старик дал ей немножко поплакать, погладил по макушке, и они отправились дальше вместе, беседуя о разных вещах.
— Надо тебе знать, дитя мое, — говорил отшельник, — что истинно белый цвет — редкость, к тому же он не всегда соответствует тому, что внутри. Серое большинство колеблется между добром и злом, следуя за обстоятельствами: это, на мой взгляд, и есть самое главное зло нашего времени.
О многом говорили они в этот ясный безоблачный день; о громе и молнии, оружии гордых владык, о великих облаках прошлого, о душе, смерти и рождении. Старик щедро делился с маленькой тучкой знаниями, а она слушала, затаив дыхание.
— Поистине мне повезло в этот миг, — сказал Отшельник, — когда я заметил тебя в темном предутреннем небе. Мало стремиться к мудрости или даже обладать ею, надо передать другим то, что узнал, а мне до сих пор не так уж часто везло с учениками. Время проходит быстро, скоро ты вернешься в свой родной город, и мне будет приятно вспоминать о тебе.
Эвва-а поспешила уверить старика, что никуда не торопится и готова беседовать сколь угодно долго, у нее так много вопросов к нему.
Время от времени Отшельник надолго умолкал, погруженный в свой мысли, а Эвва-а была предоставлена самой себе и плавала в воздухе неподалеку, любуясь окрестностями. И тут ее окликнули:
— Привет, старуха! Что ты здесь делаешь? — Эвва-а оглянулась.
Это был Сизмик собственной персоной, такой же серый и клочковатый, как раньше, только теперь он показался ей совсем маленьким, потому что она сама выросла.
— Ты тоже потерялся? — посочувствовала ему Эвва-а.
— Вот еще! — огрызнулся Сизмик. — Сам ушел. Расплевался с ними всеми и улетел. Найду себе местечко получше! А это что за старикан? Где ты его подцепила? — и Сизмик попытался залезть Отшельнику в карман.
— Стой! Что ты делаешь? — закричала Эвва-а. — Это Отшельник, мой учитель. Он очень мудрый.
Сизмик выразительно покрутил пальцем у виска, но в карман лезть больше не стал.
— Надоело мне там все, — продолжал он, — особенно эта Кути-е. Когда ты потерялась и я сказал, что тебя надо искать, она ответила, что никому эта Эвва-а не нужна, пропади она пропадом. А, по-моему, это не по-товарищески!
Это известие очень расстроило Эвву-а, но она решила не давать волю чувствам, а Сизмик продолжал:
— Я вижу, ты хоть и выросла здоровенная дылда, а все такая же белая, и форма та же. Это очень несовременно. Сейчас лучше живет тот, кто быстрей меняется. Главное — уметь вовремя приспособиться к обстоятельствам, — прогнусавил он и принял форму жабы.
— Нет, это не для меня, — сказала Эвва-а, — я так не могу и не хочу.
— Ишь ты, какая гордая, — захихикал Сизмик, — твердая как скала! Ты, наверное, никогда не меняешься?
— Почему же? — смутилась Эвва-а, — конечно, меняюсь, но подлаживаться, чтобы кому-нибудь угодить? Нет, это мне не нравится!
— Ну и оставайся такой же дурой, как была! Чао-какао! — буркнул Сизмик и полетел прочь.
— Кто это был? — спросил Отшельник, — ты, кажется с кем-то разговаривала?
— Да так, — ответила Эвва-а, и больше они эту тему не обсуждали, а повели разговор о тайнах жизни и смерти.
— Иногда и я, — сказал между прочим Отшельник, — чувствую зов небытия. Сбросить изменчивую оболочку, присоединиться к сонму тех, кого уже нет… Если все эти мудрецы и герои исчезли без следа, то и мне уместно и почетно будет последовать за ними, а если правда, что наши души после смерти куда-то переселяются, то тем более интересно испытать новый удел. Есть и такая теория, что души растаявших облаков переселяются в жителей низменных долин, так называемых людей.
— Людей? — Эвва-а припомнила маленькие ползающие фигурки. — Но, учитель, каким образом такие козявки могут вместить разумную душу, а тем более, душу облака?
— Не знаю, милая, — задумчиво произнес отшельник. — В конце концов, это всего лишь предположение. Но я склоняюсь к мысли, что для души нет большого и малого.
Некоторое время они летели молча, а потом Отшельник сказал:
— Наверное, я зря забиваю тебе голову этим вздором. Тебя ждет другая судьба — достигнуть зрелости и разделиться, чтобы дать жизнь новым маленьким тучкам и облачкам, и в них жить дальше. В силу своей мужской природы я неспособен делиться и влачу ограниченное, замкнутое существование. Зато, когда попутный ветер посылает мне учеников, особенно таких, как ты, я чувствую, что не зря прожил свои долгие шесть дней.
Между тем солнце склонялось к вечеру, а ветер быстро нес их на запад, навстречу судьбе.
— Посмотри-ка, Эвва-а, — попросил вдруг Отшельник чуть изменившимся голосом, — у тебя зрение острее моего, что это там, вдали…
— Ой, да это же мой родной город! Нет, — сказала она, приглядевшись, как следует. — Очертания не те и выглядит совсем по-другому. Похоже на крепость или военный корабль: все тучи темно-серые, а посередине одна совсем черная — ужас какая огромная!
— Этого я и боялся, — тихо промолвил Отшельник. — Похоже, нам предстоит неприятная встреча. Милая Эвва-а, я не могу допустить, чтобы ты подвергалась опасности. Сейчас нам стоит расстаться. Лети скорей в сторону, а я поплыву им навстречу.
— Если нужно бежать, — возразила Эвва-а, — то мы можем бежать вместе.
— Слишком поздно, — вздохнул Отшельник. — Они уже заметили нас. Эту компанию я знаю — добычи не упустят.
— Тогда я тоже остаюсь!
— Ты не имеешь права! — рассердился Отшельник. — Жизнь дана тебе не просто так, а чтобы сохранить ее и в должный срок передать детям, и ты не должна бездумно рисковать ею.
— Все равно я вас не брошу! — стояла на своем Эвва-а.
Между тем, черно-серая крепость подплыла совсем близко. Видны были зубчатые стены, пушки и бесчисленные воины в надвинутых на глаза шлемах. Поняв, что время потеряно, Отшельник шагнул вперед, стараясь заслонить собой Эвву-а, и обратился к врагам с речью.
— Мира и процветания всем, — произнес он, но ничего более не успел сказать, потому что вылетевшая из верхушки черной башни молния поразила его в самое сердце.
— Спасайся, дитя, — успел прошептать Отшельник и скончался, рухнул вниз внезапным дождем, пролив на землю всю свою бесценную мудрость.
Эвва-а замерла, ожидая, что и ее поразит молния, но вместо этого вихрь, вырвавшийся из-под тучи, отбросил ее в сторону. Когда она очнулась, черная крепость уже проплывала над ней.
Не успела Эвва-а осознать всю глубину постигшего ее несчастья, как на нее налетели, скрутили, окутав полосами ядовитого черного дыма, и куда-то поволокли. Через несколько минут они нагнали улетевшую тучу. Захлопнулась пасть ворот, и Эвва-а оказалась внутри Черной Крепости.
Ее тащили куда-то наверх. Уродливые, серые тучи поспешно расступались, освобождая проход, а сзади неслись свист и улюлюканье. И вот она оказалась высоко, на самой вершине. Там, среди дымных столбов, восседала на троне великанских размеров туча, до того черная, что и описать невозможно. Множество серых и черных туч толпились у трона, и Эвва-а, онемев от изумления, узнала среди них Сизмика. Он вырядился в черную мантию, но оставался таким же щуплым. По всему было видно, что он сумел-таки «приспособиться к обстоятельствам». Сизмик что-то нашептывал в ухо черному великану, витая над его необъятным воротником.
Эвва-а обнаружила, что ее больше не держат. Бежать все равно было некуда — и Эвва-а осталась стоять на месте. Гигантская лапа опустилась, схватив Эвву-а, как комок ваты; некоторое время ее рассматривали, а потом громоподобный голос проговорил:
— Маленькая, белая… Как раз то, что нужно. Эти ваши скрыто-черные и серо-пегие лазутчики никуда не годятся, их то и дело разоблачают, а вы, идиоты, не можете ничего придумать!
— Радуйтесь, что за вас думаю я, — продолжал Черный великан, — теперь мы будем бить врага его же оружием, и поможет нам вот эта маленькая белая штучка. Эй, ты, козявка! Ты должна сослужить нам службу. Не справишься, пеняй на себя. Вон там, — и гигантский черный палец ткнул в западном направлении, — притаились мои враги. Слыхала про Белый Город? Нет? Тем лучше, потому что это ужасные мерзавцы. Не бойся, мы им спуску не дадим, мы сильнее их, у нас больше пушек, но эти подлецы избегают встречи! Под моей рукой собрались все, в ком есть хоть капля серого вещества, но мое славное воинство не может долго стоять без дела. Ты должна найти их, в этом тебе помогут, и втереться в доверие к их главному белому мерзавцу. Это у тебя получится, ты сама такая белая на вид, и твой однокашник за тебя ручается. Выведай, куда они отправляются и сколько там оружия, а главное, постарайся подговорить их напасть на нас! Можешь наврать, что мы не готовы к войне, что у нас разброд и шатания, а остальное — не твоя забота! Лети!
Черная лапа разжалась, и Эвва-а смогла впервые за все это время свободно вздохнуть. Отвращение переполняло ее. Не все она поняла, но главное было ясно — ей предлагали предательство. Сейчас, вот сейчас она наберет побольше воздуха и скажет им все, что думает… Но ей не дали ничего сказать. Снова подхватили под белые ручки, правда уже не грубо, а скорее почтительно, и повлекли вниз, вниз, вниз, мимо стен и укреплений, мимо серых солдатских толп, разглядывающих ее со страхом и завистью, — вести в облаках распространяются быстро, и все уже знали о назначении маленькой белой тучки Главным шпионом.
Эвва-а не успела опомниться, как очутилась в открытом небе, но, увы, не одна, а посередине эскорта из дюжины здоровенных серых туч. Лазурь была по-прежнему светла, и небо не разбилось, и не попадали звезды, но даже произойди что-нибудь в этом роде, Эвва-а не удивилась бы, потому что на душе у нее царил сплошной мрак. И мысли не могло быть о том, чтобы шпионить или каким-то иным путем способствовать началу войны с неведомым ей Белым Городом, но что она могла предпринять?
Ее быстро тащили куда-то на запад. Никто не спрашивал ее согласия и вообще не разговаривал с ней, вырваться она тоже не могла. Оставалось ждать подходящего случая, чтобы убежать. Спустя некоторое время она заметила, что ее конвоиры ведут себя как-то беспокойно. Приглядевшись, Эвва-а рассмотрела впереди три довольно больших белых облака, а за ними, на самом горизонте, что-то похожее на снежную гору. «Это, наверное, и есть Белый Город», — подумала она.
Тем временем серые тучи остановились. Они явно не знали, на что решиться: двигаться вперед, согласно приказу, или спасаться бегством. Белые облака были уже совсем близко. Раздался сухой треск, словно что-то сломалось, и мимо Эввы-а пролетели градины. Она еще не была знакома с огнестрельным оружием, поэтому не очень испугалась, но здоровенная серая туча, все это время державшая ее, вдруг стала оседать. Почувствовав, что хватка ослабла, Эвва-а вырвалась и бросилась прочь; никто этого не заметил, потому что в этот миг противники схватились врукопашную.
Маленькая тучка мчалась так быстро, как только могла. Она понимала, что от этого зависит ее спасение. Еще раз попасть в лапы к серым — нет, уж лучше погибнуть! Встреча с белыми облаками тоже не сулила ничего хорошего, они наверняка догадаются, что она шпионка, попробуй докажи, что ее тащили против воли!
Наконец Эвва-а позволила себе оглянуться и увидела далеко позади два белых облака с рваными краями. Серых туч нигде не было видно, только тянулись вниз, к земле полоски дождя. «Убегу и буду жить одна, как Отшельник», — подумала Эвва-а и бросилась дальше. И в тот же миг угодила носом во что-то большое и белое. Она рванулась в сторону, зацепилась за что-то и повисла в воздухе, отчаянно трепыхаясь и запутываясь еще больше.
— Малышка, куда ты бежишь? Не бойся, здесь тебе не причинят зла! — раздался откуда-то сверху глубокий и мощный голос. Две огромные руки осторожно отцепили ее, и в следующее мгновение уже поднимали на головокружительную высоту. Эвва-а глянула вниз и невольно зажмурилась, а голос зазвучал совсем рядом:
— Бедная маленькая беглянка! Эти серые злюки не смогут больше никуда тебя тащить. Оставайся с нами. Здесь ты найдешь друзей и все тебе будут рады.
Эвва-а открыла глаза и увидела: над ней склонялся, стараясь ее утешить, сам Белый Великан.
— Отпустите меня! — воскликнула она. — Мне нельзя оставаться с вами! Разве вы не знаете, что я главная шпионка? Они хотели заставить меня шпионить против вас, но я лучше умру, чем буду это делать! Пустите меня, я убегу и буду скитаться одна, как мой учитель, Отшельник. Они убили Отшельника! — крикнула Эвва-а и так разрыдалась, что больше не могла вымолвить ни слова.
Белый гигант поднес ее поближе к лицу и долго разглядывал, внимательно и с сочувствием.
— Да, — промолвил он наконец, — заставить шпионить против воли — это очень на них похоже. Не плачь и расскажи все по порядку!
И Эвва-а рассказала обо всем, что с ней произошло: как она потерялась и скиталась одна, как повстречался ей добрый Отшельник, как учил он ее своей мудрости, и обо всем, что было дальше, ничего не утаивая. А когда она кончила, владыка Белого Города долго молчал и наконец промолвил с глубокой печалью:
— Ты еще мала, а уже пережила большое счастье — иметь такого учителя, как Отшельник, и большое горе — потерять его. Когда-то Отшельник был и моим учителем. Зачем я оставил его одного! О, как верно могли мы служить ему, как надежно могли бы его охранять! Он был совестью наших дней, и потеря наша непоправима. Но злодеяние не останется безнаказанным!
— Друзья мои! — тут Белый Великан возвысил голос, и слова его, как гром, прокатились по небу от края до края. — Свершилось ужасное преступление! Убит мудрый Отшельник. Излишне говорить, кем он был для нас. Небеса видят — мы стремились к миру, но теперь чаша терпения переполнилась. Я созываю всех, кто бел и чист душой. Вперед, на Черную Крепость!
И тотчас же небо вокруг заполнилось белыми облаками. Гордые и сильные, собрались они вокруг своего вождя, строясь в походном порядке. Появились башни и стены. Белый город возникал и рос на глазах изумленной Эввы-а. Самые высокие и мощные рыцари-кучевики обступили Предводителя, а один из них осторожно взял маленькую тучку на руки.
— Мне хотелось бы, — молвил Белый Великан, обращаясь к Эвве-а, — чтобы ты сопровождала нас и своими глазами увидела, как зло будет наказано.
Белый Великан подал знак — и все облачное воинство пришло в движение.
— Держись крепче, — шепнул Эвве-а тот из кучевиков, что держал ее на руках. — Меня зовут Кунз. Я буду нести тебя, чтобы ты не отстала, и охранять во время битвы. Поехали!
Они быстро двигались на восток вслед за всей облачной армией.
— Не бойся, — говорил Кунз, осторожно поддерживая Эвву-а, — мы победим! От этой серой нечисти и следа не останется! Наш повелитель мудр и могуч, а кстати, как тебе удалось с ним познакомиться? — Эвва-а промолчала, не зная, что ответить, но ее спутник истолковал это по-своему:
— О, я понимаю, — воскликнул он, — это тайна, тут какой-то секрет! Ты — разведчица и выполняла тайную миссию в стане врага! Просто чудо, что тебе удалось вернуться живой. Это настоящий подвиг.
— Давай поговорим о чем-нибудь другом, — попросила донельзя смущенная Эвва-а, — расскажи мне, пожалуйста, о вашей жизни.
И они полетели дальше, беседуя о заботах и радостях обитателей Белого Города.