— А этих куда? — кивнул Мясник в нашу сторону.
— Свяжем их покрепче. Пускай пока тут сидят. А после отвезешь их в клинику.
…Так они и поступили. Связали нас покрепче, да еще в рот по кляпу засунули.
Потом профессор на лифте уехал под Красную площадь — прямо в "мышеловку" генерала Глотова. Мясник поехал в клинику готовить наемников к захвату Кремля. Ну а мы с Воробьем, крепко привязанные друг к другу, остались лежать в квартире старухи Грохольской.
"СТОЯТЬ НА МЕСТЕ! ЭТО ОГРАБЛЕНИЕ!"
С большим трудом, но мне все же удалось вытолкнуть языком кляп изо рта. Затем я зубами вытащила кляп и у Володьки.
Он два раза глубоко вздохнул и предложил:
— Давай, Мухина, орать во все горло. Соседи услышат и прибегут.
— Уже бегут и спотыкаются, — иронически ответила я. — Ты, Воробей, наивный, как перво-клашка. Если они на выстрелы не прибежали, то с какой стати прибегут на крики? Сидят за своими железными дверями и дрожат от страха.
— Вообще-то верно, — согласился Володька. — Придется самим выпутываться.
И мы начали выпутываться.
Чего только для этого не делали: перетирали веревку о батарею, о шкаф, о стол и даже о телевизор… Ничего не получалось. Тогда я решила попробовать ее перекусить. И представьте себе — перекусила!..
— Ну у тебя и зубы, Мухина! — с восторгом сказал Володька. — Прямо как у акулы!
С улицы раздался звук милицейской сирены. Я выглянула в окно. Мимо дома, на большой скорости, проследовал кортеж правительственных машин.
— Президент в Кремль поехал! — с отчаянием воскликнула я. — Сейчас он зайдет в свой кабинет, нальет воды из-под крана и…
Володька забегал по комнате.
— Что б такое продумать?!.
— Ничего тут не придумаешь, Воробей. Все кончено.
Он подскочил ко мне.
— Нет, не кончено, Мухина! А ну, давай, шевели мозгами! Где твои гениальные идей?!
От его крика я мигом опомнилась. И начала шевелить мозгами. Вы, конечно, можете мне не верить — но в голову тут же пришла гениальная идея.
— Воробей, надо сгонять в магазин!
— В магазин?!
— Да! В хозяйственный! И купить краситель!
— Краситель?!. Какой еще краситель?..
— Сразу видно, что ты не женщина. Все домашние хозяйки пользуются красителями. Красят рубашки, простыни, пододеяльники…
— А мы выкрасим водопроводную воду! — догадался Володька. — Гениальная идея, Мухина!
— Других не держим!
Схватив сумку, мы выбежали на улицу.
К счастью, хозяйственный магазин был неподалеку — в подвале соседнего дома. Но когда мы спустились по крутым ступенькам вниз, то увидели на дверях клочок бумаги с надписью: "Санитарный час". Не раздумывая ни секунды, я толкнула дверь, и мы вошли в помещение, сплошь заваленное всяким хозяйственным барахлом.
За прилавком стояли две продавщицы. Обе толстые, обе некрасивые и обе злые как собаки. Во всяком случае, уставились они на нас так, как обычно собаки смотрят на кошек.
— Дайте, пожалуйста, несколько пачек красителя, — сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы вышло приветливо.
— Ты что, девочка, безграмотная?! — грубо ответила одна. — Или читать разучилась?! Санитарный час!
— Я вас очень прошу. Нам надо срочно.
— А мы плевать хотели! — еще грубее ответила вторая.
— Как вам не стыдно! — возмутился Воробей. — А еще взрослые люди!
— Чего, чего? — уперла толстые руки в толстые бока первая продавщица. — А ну, кыш отсюда, сопляки!
— Мы на вас в "Общество защиты потребителей" пожалуемся! — пригрозила я.
Вторая продавщица выплыла из-за прилавка.
— Ах ты, кикилла мурамуйная! — обозвала она меня. — Я тебе пожалуюсь! А ну вали, пока цела!
И тетка с силой меня толкнула.
— Что вы деретесь?! — закричал Володька. — Мы все вашему директору расскажем!
— Спокойно, Воробей. Сейчас я их научу вежливому обращению с покупателями. — Вытащив из кармана свою "пушку", я грозно рявкнула: — Стоять на месте! Это ограбление!
Обе продавщицы стали громко хохотать.
— Ты нас игрушками не пугай, детка, — сказала та, что была за прилавком.
Я нажала на курок. Раздался выстрел. С потолка посыпалась штукатурка.
Одна из теток тут же грохнулась в обморок. У другой лицо пошло красными пятнами.
— Сейчас, сейчас, — засуетилась она, выдвигая ящик кассы. — Вот вся выручка за сегодняшний день. Берите, пожалуйста.
— Не надо нам ваших денег, — сказал Володька. — Дайте лучше несколько пачек красителя.
— Пожалуйста, пожалуйста, — медовым голосом ответила продавщица, выставляя на прилавок пакеты с красителями. — Вот серый, вот бурый, вот малиновый… Вы какой желаете?
Не отвечая, я смахнула все три пакета в сумку.
Мы направились к выходу.
— И не вздумайте звонить в милицию, — предупредил Воробей. — У нас там свои люди.
— Вот именно, — подтвердила я. — За дверь тоже не выходить. Мы ее заминируем. Ясно?!
— Ясно, девочка, ясно, — с готовностью закивала толстуха. — Спасибо за покупки. Приходите к нам еще.
— Поздравляю, Мухина, с первым вооруженным ограблением, — сказал Володька, когда мы вышли из магазина. — Нас можно смело сажать в тюрьму.
— Ничего подобного, Воробей. Я им оставила деньги на прилавке. — И, кинув пистолет в сумку, я добавила: — Бежим скорей!
Прибежав на кухню старухи Грохольской, мы сразу же высыпали все пакеты в широкую воронку громоздкого аппарата. Володька нажал красную кнопку. Аппарат заработал, разгоняя краситель по водопроводным трубам.
Часы показывали половину второго.
За президента можно было уже не беспокоиться. Когда он откроет кран, ему в стакан польется серо-буро-малиновая смесь. И если он не круглый дурак, то, конечно, не станет пить эту гадость.
Теперь следовало позаботиться о спасении Грохольской и Лебедушкиной.
Свесив головы в темную шахту потайного лифта, мы принялись орать:
— Гло-о-о-о-то-ов!!
— Заба-ба-а-а-а-шки-и-и-ин!!!
Орали мы, наверное, минут двадцать, пока, наконец, из шахты не донесся еле слышный голос:
— Кто-о-о на-а-с зове-е-ет?!
— Это-о-о мы-ы-ы!!. Воробье-е-ев и Му-у-у-у-хина-а-а!!
Лифт заработал. И вскоре снизу приехали генерал Глотов и лейтенант Забабашкин.
— Федякина взяли?! — первым делом спросила я у них.
— Федякина? — уставился на меня Глотов непонимающим взглядом. — А разве он к нам спускался?
— А разве нет?! — вытянулось у Володьки лицо. — Он к вам час назад уехал.
Глотов озабоченно почесал затылок под генеральской фуражкой.
— Неужели мы его проморгали?
— Да как вы могли его проморгать?! — накинулась я на него. — Лифт-то один!
— Лифт-то один, — согласился Забабашкин. — Но профессор мог и не доехать до самого низа.
Глотов кинулся обратно в кабинку.
— Надо срочно прочесать все подземные коридоры!
— Теперь уже не к спеху, — сказала я.
— Почему?! — одновременно спросили генерал и лейтенант.
Я им рассказала — почему.
— Вот ёксель-моксель! — мрачно выругался Глотов.
— А я вас предупреждала, что проект неспроста называется "Сырая вода".
— Да что сейчас об этом говорить!.. Надо немедленно скорректировать наши дальнейшие планы! Твои соображения, Забабашкин?!
— Предлагаю взять клинику штурмом! — решительно произнес лейтенант.
— Зачем штурмом, — возразила я. — На дне речки лежит труба, по которой можно незаметно пробраться в клинику.
— Ты нам ее покажешь, Эммочка? — ласково проворковал генерал.
— Нет проблем. Но за это вы бесплатно отремонтируете мою квартиру. А то родителей удар хватит, когда они увидят, что там творится.
— Тоже нет проблем! — молодцевато воскликнул Глотов. — Отремонтируем и в придачу новую мебель купим!.. Едем!! А ты, Воробьев, отдыхай!
— Как это — отдыхай?! — с обидой шмыгнул носом Володька. — Я тоже хочу с вами.
— Тебе же комету Морнауха надо наблюдать, — напомнила я.
Воробей умоляюще смотрел на Глотова.
— Виталий Сергеевич, возьмите меня с собой.
— Прямо детский сад какой-то, — рассердился генерал.
— Да брось ты, Виталя, — вступился за Володьку Забабашкин, — возьмем пацана. Ему же интересно поглядеть, как стреляют.
— Хорошо, — сказал Глотов. — Поедешь с нами. Да, кстати, а ты с аквалангом плавать умеешь?
— Нет проблем, — широко заулыбался Володька.
НАПАДЕНИЕ НА БАЗУ
День был в полном разгаре, а под водой стояли темно-зеленые сумерки. Усиленно работая ластами, мы плыли против течения реки. Впереди я с Володькой, за нами генерал Глотов с лейтенантом Забабашкиным, а за ними спецподразделение — группа "Вега".
Глотов и Забабашкин разработали следующий план: мы незаметно пробираемся через трубу в клинику профессора Федякина, а в это время спецподразделение — группа "Омега" атакует клинику с главного входа. Наемники бросают все силы туда, а группа "Вега" неожиданно ударяет по ним с тыла.
Бледно мерцали под водой маски. Каждый боец группы "Вега" держал в руках подводный автомат Калашникова-внука. Этот автомат, как объяснил Глотов, мог стрелять и в воде, и на суше. Его изобрел внук изобретателя Калашникова.
Наш маленький отряд сопровождала целая флотилия всевозможных рыб. От зубастой щуки до задрипанного ерша. Они удивленно таращили на нас свои выпученные глаза, думая, наверное: что за странные существа объявились в нашей речке?..
Плыть в резиновом костюме, да еще против течения, было тяжело.
Наконец илистое дно закончилось, вода посветлела и пошли густые водоросли. Где-то здесь и должна лежать труба. Я сделала отряду знак рукой остановиться. И дальше поплыла одна.
Куда же подевалась эта дурацкая труба?.. Вот будет номер, если я ее не найду.
Труба никуда не подевалась. Она все так же лежала на дне, полузасыпанная песком. Один из бойцов в два счета срезал подводной газорезкой решетку; другой боец сгонял в трубу на разведку. Вернувшись, он знаками доложил, что все в порядке.
Через десять минут мы уже были в знакомом мне помещении.
Бойцы группы "Вега" сбросили водолазные костюмы и вместо них надели бронежилеты и каски.
Генерал Глотов связался со рации с группой "Омега".
Лейтенант Забабашкин протянул мне подводный автомат.
— Держи, Эмма. Это вам с Воробьевым на всякий случай.
Глотов посмотрел на часы.
— До штурма осталась одна минута, — вполголоса сообщил он.
Снаружи не доносилось ни единого звука. Внутри тоже было тихо. Все, замерев, ждали условленного времени. Генерал напряженно следил за секундной стрелкой.
— Начали! — резко махнул он рукой.
И в тот же миг тишину осеннего дня разорвали сухие автоматные выстрелы. Это группа "Омега" пошла на штурм клиники профессора Федякина.
— За дело, ребята! — скомандовал Глотов. Бойцы с автоматами наперевес бросились на улицу. Последним выбегал Забабашкин.
— А вы сидите тихо, — строго погрозил он нам пальцем. — Чтобы даже нос за дверь не высовывали.
Как только все скрылись, я, естественно, сразу высунула свой нос за дверь. На улице шел самый настоящий бой. Строчили автоматы, тарахтели пулеметы и даже бухали пушки. То и дело мимо дверей, стреляя на ходу, пробегали какие-то люди. Крыша соседнего дома полыхала ярким пламенем. Другой дом, в котором некогда располагался кабинет Федякина, уже превратился в руины.
Вдруг ко мне метнулась фигура в каске и бронежилете.
— Стоять на месте! — передернула я затвор автомата. — Стрелять буду!
— Ой, Эммочка, не стреляй! — испуганно вскрикнула фигура женским голосом.
— Ольга Васильевна! — радостно завопила я в ответ. — Ну у вас и видок!
Я быстро втащила ее в помещение. Старуха Грохольская с трудом сняла бронежилет.
— Это меня ваш главный так нарядил, — отдышавшись, сказала она. — Беги, говорит, вон туда, к ребятам. И сиди, пока бой не кончится… Объясните, ради Бога, что здесь происходит?!
— Федякин попытался уничтожить президента и захватить власть в стране! — одним духом выпалила я.
— Ох-ох-ох, — заохала Ольга Васильевна. — Неужели Феденька и вправду хотел захватить власть? Даже не верится. Он всегда был таким послушным мальчиком.
— Да он двинутый, ваш Феденька, — грубовато сказал Володька.
— Чем двинутый?
— Ничем, а просто двинутый. Шизанутый. Грохольская смотрела на Воробья, ничего не понимая.
— Профессор Федякин сошел с ума, — более мягко объяснила я. — И ему в голову пришла бредовая мысль стать президентом России. Вот они с Мясником и разработали секретный проект "Сырая вода"…
— А кто такой Мясник? Тоже шизанутый?
— Нет, он не шизанутый, — ответил Володька. — Он — дебил.
— И еще убийца, — добавила я.
— Боже мой, — принялась восклицать Ольга Васильевна. — Боже мой…
Я снова высунула нос на улицу. Бой уже закончился. Вдалеке, правда, слышались одиночные выстрелы, но над центральным зданием уже гордо реял флаг Российской Федерации.
И тут я увидела, как вдоль разрушенного забора пробирается Мясник. А на его правом плече лежит бесчувственная Ольга Лебедушкина.
— Стой! — закричала я, хватая автомат.
Увидев меня, Мясник перекинул Лебедушкину на левое плечо и побежал в сторону вертолетной площадки. Я не рискнула стрелять в него, боясь попасть в Ольгу.
И, как назло, поблизости не было ни одного из наших бойцов. Ни из группы "Вега", ни из группы "Омега". Я помчалась вслед за Мясником.
На вертолетной площадке стояли два военных вертолета. Мясник залез в один из них. Тотчас заработал двигатель. Все быстрее и быстрее стали вращаться лопасти винта. Поднялся сильный ветер.
Вертолет задрожал и, оторвавшись от земли, взмыл в синее небо.
Кинув на землю теперь уже бесполезный автомат, я в самый последний момент успела уцепиться за колесо. Вертолет стремительно набирал высоту. Подо мной зияла бездна.
Сердце учащенно билось.
Я начала карабкаться вверх. Мясник заметил меня, когда я уже влезла в кабину. Бросив рычаг управления, он размахнулся правой ногой в армейском ботинке сорок шестого размера, намереваясь заехать мне по зубам. Но я опередила его, нанеся садисту молниеносный удар в нос. Как вы, наверное, помните, удар моей правой руки составлял девятьсот два килограмма. Поэтому Мясник, отлетев в угол кабины, пробил головой обшивку вертолета.
А вертолет между тем поднимался все выше и выше.
Я беспомощно глянула на приборную доску.
На ней располагалось множество каких-то кнопочек, лампочек, циферблатов со стрелками… В общем, полный кошмар. Может, Лебедушкина во всем этом разбирается?.. Я стала быстро приводить ее в чувство.
— Оля, Оля, — хлопала я ее по щекам. — Да очнись ты, наконец!
— Эммочка, — придя в себя, слабо улыбнулась она. Но тут же ее лицо исказилось от ужаса.
Я быстро обернулась. Позади стоял Мясник. Не дав мне опомниться, он схватил меня за волосы и швырнул к открытой двери. Я чуть было не вывалилась из вертолета. Попытавшись встать, я с отчаянием поняла, что мне это не удастся — левая нога прочно застряла между двумя рычагами.
Тик-тик-тик-тик-тик… — раздалось у самого уха. Рядом с моей головой лежали часы японской фирмы "Сейка". Видно, когда я упала, они соскочили с руки и от удара опять заработали.
Я горько усмехнулась. Часики бойко отстукивали последние минуты моей юной жизни.
Мясник медленно приближался. С его лицом творилось что-то неладное. Оно лопалось. И из-под лохмотьев лопнувшей кожи выглядывало совсем другое лицо. То самое, что мы с Володькой и Забабашкиным видели на фотографии в Центральной картотеке. Только в жизни эта рожа была в тысячу раз противнее.
— Трусишь, куколка? — рычал Мясник.
— Нет, не трушу! — мужественно воскликнула я, хотя в душе все так и похолодело. — Ты проиграл, Мясник!.. Президент жив! А Федякин — арестован!
— Плевать я хотел на этого чокнутого профессоришку!! — перекрикивая шум работающего двигателя, заорал он. — А президента я все равно прикончу! У меня есть запасной вариант!.. — Глаза садиста налились кровью. — Я всех уничтожу! Весь Кремль! Я врежусь на вертолете в склад с боеприпасами, и от Кремля останутся рожки да ножки!!. Ха-ха-ха!!. — истерически захохотал Мясник.