— Так сильно желать чего-то всю жизнь, почти приблизиться к этому, а потом вдруг все потерять... — плакала Трейси.
Эти слова что-то напомнили Элине. Где она могла слышать нечто подобное? Но мелькнувшее воспоминание потонуло в потоке восхищения, которое у нее вызывала эта девушка.
— Но как же ты, бедняжка? — Трейси вытерла слезы. — Ты только что приехала и вынуждена слушать всю эту чепуху! Откуда ты?
— Из Египта.
К изумлению Элины, Трейси соскочила с кровати и принялась восторженно бегать по комнате. Выражение ее лица из трагического превратилось в взволнованное.
— Из Египта! — воскликнула она. — Что я слышу?! Подумать только... А ты сама случайно не египтянка?
— Нет, — ответила Элина, совершенно сбитая с толку внезапной переменой, произошедшей с этой удивительной девушкой. — Я американка, а моя мама была гречанкой.
— Так вот почему у тебя такие прекрасные глаза. Но ты ведь жила в Египте! Потрясающе! Рядом с пирамидами и сфинксами?
— Нет. Я жила в палаточном лагере в Долине Царей. Мой отец был археологом. Он занимался раскопками древних гробниц.
— Не торопись! Расскажи мне все очень подробно — все это так меня занимает. — Глаза Трейси горели, и Элина почему-то поверила, что девушка не притворяется, что ей действительно интересно.
— Ты... тебе действительно интересны египетские гробницы?
— Ах, милая! Когда я вижу изображения сокровищ Тутанхамона, я чувствую, что прошлую жизнь я провела именно в том мире. В школе я играла Клеопатру в пьесе «Антоний и Клеопатра». Мне все это так запало в душу... А ты... ты видела все это своими глазами!
Элина молча кивнула, а Трейси продолжала кружиться по комнате, раскинув руки в разные стороны.
— Как же мне безумно-безумнобезумно повезло, что судьба послала мне тебя! Но почему же ты вдруг уехала из Египта? — Она наконец плюхнулась на кровать и посмотрела Элине прямо в глаза.
Взгляд ее был таким пронзительнопроницательным, что Элина отвела глаза, однако незаметно для себя самой рассказала ей всю свою историю, приведшую ее в конце концов в «Пристанище страждущих». Впервые за всю свою жизнь Элина была кому-то действительно важна и интересна, и это было для нее внове. Она была небезразлична Трейси!
К концу рассказа Трейси взяла Элину за руки и, казалось, снова готова была заплакать.
— Как жаль, что я не знала тебя раньше, — ведь сейчас мне надо собираться и уезжать из Нью-Йорка. — На лице Трейси снова появилось выражение трагического отчаяния. — Конец всем моим мечтам. За эту комнату у меня уплачено только до конца этого месяца.
— Я могу тебе помочь. У меня очень много денег.
Луиза глотнула еще воды.
— «Пристанище страждущих» не назовешь таким уж надежным и спокойным, — проворчала Чарли.
Алекс в ответ сокрушенно покачала головой.
— Только представь: эта Калверт хочет прикарманить все деньги Элины!
— Ага, и между прочим, сто тысяч долларов в те времена были гораздо большей суммой, чем сейчас, — поддакнула Луиза. — Дедушка Тейлор говорил, что это все равно что теперь около миллиона.
В разговор вступила Джо:
— А когти мумии-то все возвращаются. Почему, интересно?
— Хотелось бы знать, правда ли кто-то пытается запугать Элину, все время подкидывая ей точно такие же птичьи лапы. Фу, она, наверно, готова была выпрыгнуть из окна своего четвертого этажа, когда почувствовала впившиеся в нее когти, — с отвращением проговорила Алекс.
— Элина держится очень уверенно. Думаю, что уверенность в себе в том и заключается, чтобы сохранять спокойствие в самых невероятных ситуациях, — предположила Чарли. — Я бы на ее месте непременно что-нибудь отчебучила, если бы эта мерзость снова оказалась среди моих вещей.
— Я предупреждала, что эта история отвратительна, — ответила Луиза. — При одном воспоминании о ней у меня всегда кровь стынет в жилах. И ведь это еще не конец...
— Слушайте, у меня от всего этого разыгрался аппетит! — Чарли вскочила с места. — Мне просто необходимо что-нибудь съесть.
— Вот видишь, — протянула Луиза, — ты все время ешь и при этом остаешься худой, как палка.
— Ты что, не наелась? — удивилась Джо. — Мы же только что напихались гамбургерами, картошкой фри и молочными коктейлями.
— Этих бутербродов мне надолго не хватает. Мне обязательно нужно что-нибудь существенное на десерт.
— Что ж, если ты это серьезно, то давай закажем еду в номер. — Джо помахала в воздухе большим, пышно украшенным меню. — Я нашла его в ящике стола. Только послушай: пирожное с муссом из темного шоколада. Или, например, творожный пудинг с вишней и шоколадной стружкой.
— М-м-м-м... Хватит! Так только на нервы действует, — облизнулась Чарли. — А как все это можно получить сюда?
— Надо просто позвонить и заказать, — объяснила Джо, — и вся еда прибудет прямо вот к этой двери. Нам даже не придется одеваться и выходить в ресторан.
Чарли была просто в восторге.
— Тогда давайте так и сделаем. И скорее, пока я не умерла с голоду!
— Алекс, звонить будешь ты, — распорядилась Луиза. — Поговори-ка с ними голосом мистера Миролюба.
ГЛАВА 8
Еду принесли через двадцать минут. Дверь открыла Джо. Молодой официант вкатил в номер накрытый белой скатертью сервировочный столик, на котором покоились четыре серебряных колпака. Взглянув на подушки и одеяла на полу, официант, казалось, оторопел.
— Прошу вас, леди, — произнес он с ухмылкой, картинно поднимая один за другим серебряные колпаки. — Двойная порция творожного пудинга с вишней, пирог с лаймом, пирожное с шоколадным муссом, тройная порция сливочного мороженого с вишневым сиропом, орехами и «гран марнье». Вы уверены, что сможете все это съесть? — иронично поинтересовался официант.
— Абсолютно, — ответила за всех Чарли.
Стараясь выглядеть как можно старше, Джо солидно спросила, где ей следует расписаться.
— Вот здесь, пожалуйста. Ваше имя и номер комнаты. — Служащий ловко вынул карточку из нагрудного кармана своего белоснежного пиджака.
Джо поставила витиеватую подпись, а Алекс вручила молодому человеку чаевые.
— Приятного аппетита, — хмыкнул он и выскользнул из комнаты, закрыв за собой дверь.
— О-о-о-о... Это просто рай земной! — простонала от удовольствия Чарли, принимаясь за свое мороженое.
В течение следующих нескольких минут в комнате не было слышно никаких других звуков, кроме чавканья, довольного сопения и стука ложек о посуду, — десерты исчезали на глазах.
— Я бы смогла съесть десять таких порций. — Чарли довольно светилась.
— Интересно, а чем кормили в «Пристанище страждущих»? — облизываясь, задалась вопросом Алекс. — Луиза, ты знаешь?
— Насколько мне известно, еда была одним из самых больших недостатков этого заведения.
— Рассказывай дальше, — попросила Джо. — Думаю, наконец вечно пустой желудок Чарли набит до отказа.
Чарли тут же ее поправила:
— Ну, не до отказа, но до состояния полного довольства. Продолжай, Луиза.
Сытые и довольные, девочки снова расселись по местам. Снова окунувшись в атмосферу «Пристанища страждущих» и вспомнив о переживаниях Элины, они помрачнели. В голосе рассказчицы зазвучали гневные нотки.
Странствуя по миру, Элина привыкла к разным, довольно странным и экзотическим блюдам. В Марокко она пробовала овечий глаз, в Японии — сырую рыбу, на Ближнем Востоке — мясо жареного ягненка с кровью. Но даже если все это ей не всегда было по вкусу, она могла быть уверена в том, что, где бы они с отцом ни оказались, ей предложат что-то другое на выбор и еды будет достаточно.
В «Пристанище страждущих» все было иначе.
Элина и Трейси еще разговаривали, когда в их беседу ворвался звук гонга, донесшийся откуда-то из глубины дома. Трейси поспешно вскочила на ноги.
— Быстрее! Зовут на ужин!
— Но я хочу сначала поговорить с мисс Калверт о том, как помочь тебе оплатить комнату, — возразила Элина.
Ни разу за всю жизнь у нее не возникало подобных альтруистических желаний, никогда она еще не хотела кому-то помочь, и теперь, когда такая мысль пришла ей в голову, ей ни за что не хотелось с ней расставаться.
— Потом, — ответила Трейси, хватая Элину за руку. — Если мы не поторопимся, нам ничего не достанется.
На лице девушки отразились такие мольба и отчаяние, что Элина, пожав плечами, подчинилась, и Трейси потянула ее за собой по коридору, потом втащила в скрипучий лифт, и, пробежав по еще какому-то холлу, они оказались в столовой.
Там было так же темно, как и повсюду в этом доме. В полумраке Элина разглядела два длинных ряда столов, за которыми, сгорбившись, сидели девушки, торопливо намазывавшие масло на тоненькие кусочки хлеба. Напротив каждой воспитанницы стоял небольшой стакан молока.
Элина и Трейси скользнули на свои места, и, быстро поприветствовав своих соседок, Трейси взяла из стоявшей посередине стола тарелки два куска хлеба. Тарелка стремительно пустела.
— Можно только один, — пробормотала одна из девушек, набив рот.
— Второй для Элины, — величественно произнесла Трейси, выговорив это имя так, как будто оно принадлежало богине. — Она еще не привыкла к тому, как мы тут быстро справляемся с едой.
В глубине столовой зазвенел колокольчик, и в едва освещенном помещении Элина разглядела мисс Калверт в ее воздушной синей накидке.
— Добрый вечер, девочки! — воскликнула она. — Вы, конечно, знаете, что прошла гроза. К сожалению, из-за нее на кухне отключилось электричество, поэтому сегодня горячего ужина не будет.
Кто-то из сидевших за столом глубоко вздохнул, кто-то издал страдальческий стон, но ни одна из присутствовавших не посмела оспорить такое нелепое объяснение. Кроме Элины.
— Но ведь во всем остальном доме свет есть, — громко произнесла она. — Как такое может быть?
Последовала гнетущая тишина, и Элина почувствовала на себе тридцать враждебных взглядов.
— Замолчи. — Девушка, сидевшая рядом с Элиной, ткнула ее локтем в бок. — Заткнись, или мы вообще ничего не получим на ужин.
Тем временем к Элине подлетела мисс Калверт и, нависая над ее стулом, сказала:
— Такие вот капризы природы. Познакомьтесь, девочки, это Элина Сенджер. Она новенькая. Уверена, что вы окажете ей истинное гостеприимство, как это принято у нас в «Пристанище страждущих». — Она взяла Элину за плечи, и девочка почувствовала, что ее острые ногти вот-вот вопьются ей в кожу. — Я бы хотела поговорить с тобой после ужина. Жду тебя в гостиной, — уже тихо добавила она.
— Да, мне тоже надо с вами поговорить, — ответила Элина, четко выговаривая слова. Она не намерена была позволить этой женщине запугать себя.
— Не показывай ей, что мы с тобой подружились, — прошептала Трейси, когда мисс Калверт уплыла восвояси, пронзив Элину изучающим взглядом через плечо.
Элина очень удивилась этой просьбе:
— Но почему?
— Потому что тогда она сделает все, чтобы мы не встречались, пока я отсюда не уеду.
— Но почему вы всё позволяете с собой так обращаться? Не могло на кухне ничего сломаться. Нам обязаны дать больше еды, чем просто хлеб с молоком!
Девушка, которая ткнула ее локтем, снова зашипела:
— Да замолчи ты!
— Познакомься, это Мэрион, — представила девушку Трейси.
У Мэрион были вьющиеся каштановые волосы и стройная фигура.
— Мэрион танцовщица, — добавила Трейси.
— Ага, — громко засмеялась сама Мэрион. — Я частенько хожу на цыпочках в магазине женской одежды Мэйси.
— Элина приехала к нам из Египта. Она только недавно в Нью-Йорке.
— Правда? Что ж, добро пожаловать в калвертовское пристанище заблудших душ, детка! Слушай, ты собираешься пить свое молоко или так и будешь на него смотреть?
— Возьми себе, — быстро уступила Элина. — Мне пора. Мисс Калверт уже делает знаки, чтобы я подошла.
— Удачи, детка, — шепотом пожелала Мэрион. — Не дай ей довести тебя до слез.
— И не забудь, — напомнила Трейси, — мы с тобой не знакомы.
Пробираясь мимо череды согнутых спин, Элина недоумевала, как это мисс Калверт удалось так их всех запугать. Некоторые девочки были ровесницами Элины, а другие казались уже почти взрослыми, как Трейси и Мэрион.
Не успев переступить порог гостиной, Элина выпалила:
— Мне нужно пятьсот долларов в личное пользование. Надо будет купить кое-какую одежду, чтобы ходить в школу, и на зиму у меня нет ничего теплого.
— Пятьсот долларов — очень большая сумма. — Мисс Калверт восседала за элегантным письменным столом. К вечернему выходу она переоделась в темно-красное платье с глубоким декольте на спине и V-образным вырезом спереди. — Мы сами позаботимся о том, чтобы у тебя было все необходимое.
— Но я хочу иметь личные деньги, — продолжала настаивать Элина. — Я уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно ходить по магазинам, — я с десяти лет это делаю сама. Вы не имеете права удерживать мои деньги.
— Ну и конечно, у тебя будут деньги на карманные расходы, — продолжала мисс Калверт так, будто даже не расслышала слов Элины. — Думаю, пять долларов в неделю будет более чем достаточно.
— И вот еще что, — заявила девочка, подходя ближе к столу хозяйки заведения и глядя ей прямо в глаза, — мне нужна комната побольше. Я привыкла к простору.
Мисс Калверт спокойно парировала:
— Все это, несомненно, можно будет устроить, как только банк подтвердит наличие денег на твоем счету. — Взгляд ее был холодным и жестким. — А до тех пор мы содержим тебя здесь из милосердия, за мой счет, а все благотворительные комнаты у нас находятся на четвертом этаже.
Элина от возмущения потеряла дар речи.
— Да как вы смеете?!
Мисс Калверт поднялась из-за стола и положила на плечо своей подопечной обнаженную костлявую руку. Элина хотела было увернуться, но вспомнила о длинных острых ногтях, вот-вот готовых впиться в ее кожу.
— Понимаю, ты многое пережила, и тебе пришлось перенести долгое путешествие, — властно промурлыкала мисс Калверт, — но ты не должна со мной так разговаривать. Я твоя законная опекунша.
— Совместно с доктором Б-баттервортом, — заикаясь, попыталась возразить Элина.
— Несомненно, но дражайший доктор Баттерворт сейчас так далеко, в Египте. Я абсолютно уверена, что он бы согласился с тем, что кто-то должен взять на себя ответственность заботиться о тебе. — Пальцы с длинными ногтями слегка сжались. — Что бы ты ни думала, ты все равно еще слишком мала, чтобы самостоятельно распоряжаться своими деньгами или принимать какие-либо решения, касающиеся твоей жизни. — И снова Элина почувствовала на своем плече острые ногти. Мисс Калверт глубоко вздохнула и, глядя на девочку поверх мешков под глазами, продолжила: — К счастью, я имею опыт в подобных делах. В таком возрасте, как у тебя, молодые девушки переживают довольно трудный период жизни, а я, слава богу, знаю, как с вами иметь дело. — Ее глаза светились таким же светом, как брошь с бриллиантом и рубином на ее платье. — Однако я уже опаздываю на званый ужин, — резко изменила она вкрадчивый голос на грубый. — Надеюсь, ты найдешь дорогу на четвертый этаж.
И мисс Калверт удалилась, оставив трясущуюся от беспомощного гнева Элину в одиночестве.
В лифте Элина столкнулась с Трейси.
— Ну как, содрала с тебя шкуру? — участливо поинтересовалась Трейси.
— Нет, но я никак не могу поверить в то, что она действительно завладела всеми моими деньгами. — Элина вся кипела от бешенства. — Я хотела оплатить твою комнату еще на один месяц, но она не дала мне вообще ни цента!
— Так я и знала, — печально подытожила Трейси. — Но у нас все равно остается хотя бы две недели. Ты расскажешь мне все, что знаешь о Египте, и — кто знает? — может быть, в последний момент у меня все изменится.
Лифт доехал до третьего этажа. Пока открывались двери, Элина спросила: