– Откуда ты это узнала? Тебе кто-то сказал или Ваня сам признался? – наконец спросил он у жены.
– Я же говорю, Валентина Семакова позвонила и сказала, что по телевизору нашего Ваню показывают. Я включила, а там правда он, в программе «Жди меня», ну, где про павших родственников ищут, – сбивчиво начала рассказывать Нина Сергеевна.
– Знаю, знаю, – закивал муж.
– Ну вот… Правда, я только под конец послушала его, но тут и дураку понятно… – Она опять всхлипнула, но тут же взяла себя в руки и сказала: – Он фотографии свои показывал, где он еще грудной совсем. Женечка, ну почему он нам ничего не сказал?
– Не знаю, Нина, не знаю… – тяжело вздохнул муж. – Когда он вернется, мы его об этом и спросим.
Весь вечер они оба себе места найти не могли. Евгений Николаевич, как всегда, когда сильно нервничал, кружил по комнате и лицо его было хмурым и напряженным. Нина Сергеевна сидела на диване и изредка вытирала скатывавшиеся по щекам слезы. Все дела и проблемы отошли на второй план. Волковы были в шоке, чувствуя, что их вполне благополучная семья начинает разваливаться прямо на глазах.
Раздался звонок, но не дверной, а телефонный. Евгений Николаевич взял трубку:
– Алло?
– Добрый вечер, – раздалось на другом конце провода, – а Ваню можно к телефону?
– Его сейчас нет, – объяснил мужчина. – А кто его спрашивает? – в свою очередь задал он вопрос.
– Это Наташа Крылова, Ванина одноклассница, – сказала девочка. – Передайте ему, пожалуйста, что я звонила.
– Хорошо, – согласился Евгений Николаевич и положил трубку.
– Кто это звонил? – слабым голосом поинтересовалась Нина Сергеевна. – Случайно, не Аня?
– Нет, какая-то Крылова, – ответил ей муж. И вновь потянулись долгие минуты ожидания.
Когда наконец раздался так долго ожидаемый звук поворачиваемого ключа в замке, Нина Сергеевна вскочила и кинулась было в прихожую, но муж остановил ее:
– Сядь, Нина. Сядь.
Ваня, погруженный в собственные мысли, открыл дверь, разделся и только тут удивился тому, что в квартире не слышно ни единого звука, хотя и на кухне и в гостиной горел свет.
– Мам, пап, я пришел! Есть кто дома? – прокричал он и направился в гостиную.
Там его встретили две пары глаз: одна – заплаканная, а другая – с молчаливым укором.
– А вот и ты, друг Штирлиц, – проговорил папа, но на лице его при этом не было даже тени улыбки. – Как же ты дошел до такого?
– До чего? – удивился Ваня.
– Перестань, Иван, – не повышая голоса, потребовал отец. – Мама смотрела эту передачу и все узнала.
– Ну что ж, наверное, так даже лучше… – вздохнул Ваня, опускаясь в кресло.
Теперь родителям все известно. Единственное, чего он боялся, – что мама с папой, разгневавшись, не дадут ему возможности объяснить все как следует.
– Ваня, почему ты нам ничего не сказал? – с укором проговорила мама. – Неужели ты думаешь, что мы были бы против?
– Или ты просто решил, что не стоит посвящать нас в твои личные дела? – добавил отец.
– Ни то, ни другое, – отрицательно покачал головой парень. – Я просто не хотел, чтобы вы переживали.
– Более глупое объяснение и найти трудно! – вспылил Евгений Николаевич.
– Женя, прекрати, так нельзя! – тут же заступилась за Ваню мама и повернулась к сыну: – Ванечка, мы же все понимаем. Ты хочешь найти своих настоящих родителей. Но нас очень обидела твоя скрытность, мы ведь никогда не шли наперекор, твоим желаниям.
Ваня не выдержал, он бросился к маме, обнял ее, прижавшись к груди, и быстро-быстро заговорил:
– Мамочка, миленькая, ну прости меня! Я же ведь все слышал. И как отец, когда был пьяным, говорил тебе, что лучше бы моя родная мать поскорее нашлась, и как ты плакала ночью. Я все знаю. Я больше не мог смотреть на то, как вы оба страдаете, и решил сам все исправить.
– Сыночек мой, милый… – Мама погладила Ваню по голове.
Ваня отстранился от матери и сказал:
– Простите меня за то, что я не рассказал вам о моем намерении сразу. Я уже много раз раскаялся в этом. Тем не менее я все равно найду женщину, которая родила меня. Но, какой бы она ни была, вас я не брошу никогда. Я уж говорил однажды и еще раз повторю – вы, и только вы, мои настоящие родители.
Мама с папой молчали, замолчал и сам Ваня. Все, что он считал нужным, он уже сказал. Простят ли они своего сына или будут считать, что он их предал?
Наконец Евгений Николаевич прокашлялся и начал говорить, подбирая нужные слова.
– Ну, после того как все стало известно, нам, по-моему, больше нет смысла держать обиду друг на друга. Мы с мамой поможем найти тебе ту женщину. Раз уж мы взяли ответственность за тебя и твою судьбу много лет назад, то должны эту ответственность нести до конца. Если ты решил найти своих настоящих родителей, то мы не можем противиться твоему желанию.
– Спасибо, пап. – У Вани вырвался вздох облегчения.
– А как же ты попал на телевидение? – спросила мама, приходя в себя.
– Мне одна девочка из класса помогла, Туся Крылова, – пояснил Ваня, обрадовавшись тому, что настроение родителей постепенно начинает подниматься и они не держат на него зла.
– Ой, а она кажется тебе сегодня звонила, вспомнила мама.
Как будто в подтверждение маминых слов зазвонил телефон. В этот раз трубку взял сам Ваня. Это действительно была Туся.
– Слушай, тебе еще никто из наших не звонил? – задала она неожиданный вопрос.
– Нет, а что, должны позвонить? – в свою очередь удивился Волков.
– Ты не представляешь, что творится! Как только передача вышла в эфир, мне звонили уже чуть ли не все ребята нашего класса и спрашивали, это правда, что ты приемный сын и теперь ищешь свою родную мать, или просто тебя по сценарию снимали в передаче, – щебетала Туся взволнованным голосом. – Ты меня прости, но я рассказала все, как есть на самом деле. Ведь все равно бы узнали.
– Ничего, – успокоил ее Ваня, хотя на душе у него уже начинали скрести кошки.
Он снова вспомнил, как два года назад его провожали сочувствующие или насмешливые взгляды, слышал перешептывания за своей спиной.
– Ваня, ты слушаешь? – не унималась Крылова.
– Слушаю, – откликнулся он.
– Ты только не думай, что кто-то будет смеяться. Они все тебя поддерживают и понимают в жизни-то всякое бывает. – Туся попыталась подбодрить его.
– Ничего, все в порядке. Как-нибудь переживу. – Ваня старался, чтобы его голос звучал как можно бесстрастнее.
– Что случилось? – поинтересовался отец, когда Ваня после разговора с Тусей положил трубку.
– Туся звонила. Теперь весь класс обо мне знает…
Папа с мамой молчали. Повторялась история двухлетней давности, и это было неприятно всем членам семьи. Нина Сергеевна расстроено вздохнула, а Евгений Николаевич пробормотал себе под нос:
– Что же это делается! Неужели так и придется из школы в школу бегать!
– Не будет он больше никуда переходить, – воинственно уперла руки в боки Нина Сергеевна.
– Не волнуйтесь, – успокоил родителей Ваня. – Туся сказала, что ребята меня поддерживают и сочувствуют. Ей уже чуть не полкласса звонили.
Чего-чего, а такого он никак не ожидал. Честно говоря, он был уже готов к тому, что снова начнутся насмешки, бестактные вопросы. Но все оказалось совсем по-другому.
– Вот видишь, как хорошо, – наконец подала голос мама. – Это два года назад и ты, и твои бывшие одноклассники были совсем детьми, а теперь ты повзрослел, также как и твои теперешние друзья, и вы многое научились понимать.
– Да, как оказывается просто разрешаются проблемы, когда ты не бежишь от них, а смело принимаешь их лицом к лицу. – Ваня облегченно вздохнул.
10
На следующее утро Ваня заставил себя войти в класс с высоко поднятой головой. Хоть Туся и пообещала, что никто не будет смеяться над ним, Ваня все же волновался. Он до сих пор помнил события двухлетней давности. Когда в его старой школе все узнали о том, что Ваня Волков – приемный сын своих родителей, все отнеслись к сногсшибательной новости по-разному. Кто-то сочувствовал, кто-то любопытствовал, причем грубо и бестактно. Ваня, несмотря на уверения Туси, побаивался, что и в этот раз будет то же самое. Люди все разные и не могут одинаково реагировать на события, кто-то их принимает, кто-то нет.
Однако, вопреки ожиданиям, ученики 9 «Б» совершенно никак не отреагировали на появление Волкова. То есть не то чтобы совсем не отреагировали, просто все было как обычно: кто-то сказал ему «привет», кто-то вообще не заметил, занятый своими собственными делами.
– Ваня, подойди к нам, – позвала Ваню из-за своей парты Аня.
Они вместе с Ирой Дмитриевой как обычно о чем-то шушукались и поглядывали по сторонам.
– Как ты? – спросила Ира, когда Ваня подошел к ним.
– Нормально, – кивнул он и тут же почувствовал, как все в классе на какой-то миг затихли и прислушались.
Значит, весь класс в курсе его проблем. Да это в общем-то и не было удивительным, ведь его показали по телевизору, и теперь не только 9 «Б» знал о проблеме Вани Волкова, но и полстраны.
– Ты молодец! Я бы так не смогла, – восхищенно тараторила Ира.
Ване стало неудобно, что все прислушиваются к разговору, хотя и стараются делать вид, что ничего не замечают. И тут на помощь пришла Аня, она пихнула Иру в бок и прошептала:
– Потом поговорим – сейчас не время. Что ты при всех спектакль разводишь?
– Хорошо, больше не буду, – буркнула Ира. Ваня ободряюще улыбнулся любимой девушке, тихо прошептал:
– На пере мене я тебе все расскажу, – и пошел на свое место.
– О-о, а вот и наш приемыш! – раздался за спиной Вани надменный противный голос. Это был Борька Шустов. – Внимание! Уроки отменяются. Поможем отыскать Ване родную мать!
Судя по всему, Шустов тоже видел передачу, в которой участвовал Ваня, или, может быть, ему кто-то рассказал. Борька никак не мог упустить такую прекрасную возможность – поиздеваться над Волковым, которого он давно недолюбливал.
Ваня, не оборачиваясь, дошел до своего места, сел за парту и, не обращая внимания на Шустова, принялся доставать из сумки учебник и тетради.
– Ой, какие мы гордые и неприступные, – продолжал глумиться Борька. – Слушай, Волков, а тебя мамаша кинула или, может, тебя, как в кино, в роддоме перепутали? А может, ее прав родительских лишили по причине беспробудного пьянства?
Внутри у Вани все заклокотало. Он из последних сил пытался сдерживать себя, сжав кулаки под партой, но это ему удавалось все с большим трудом.
Все в классе замерли и наблюдали за развитием событий. Никто не решался что-либо сказать Борьке, и не потому, что боялись Шустова. Некоторым просто хотелось узнать, как отреагирует на такие оскорбления Волков.
– Эй, приемыш, ты что, язык проглотил? – Борька надвигался на Ваню с кривой насмешкой. – А, ну конечно, ты ж теперь знаменитость! Бедный найденыш, теперь твою мамочку вся страна будет искать.
– Уйди! – сквозь зубы процедил Ваня.
– Почему это я должен уходить?! – вспылил Борька. – Ты, Волков, лучше не выпендривайся, а то я тебе сейчас покажу, где солнце встает. Ты мне лучше скажи вот что: куда ты родителей денешь? Может, распродажу устроишь?
И вот тут Ваня не выдержал. Он поднялся из-за парты со сжатыми кулаками и, стараясь, чтобы голос его звучал спокойно, процедил:
– Ты, Шустов, гад, и не смей трогать моих родителей!
Такого оборота Борька никак не ожидал. Он аж весь взвился и кинулся на Ваню.
Все повскакивали со своих мест, кто-то из мальчишек попытался разнять дерущихся, но, поняв, что это бесполезно, отступил в сторону.
Ваня слышал, как кричит Аня, пытаясь оттащить Шустова, но ему уже было все равно. Ярость застилал глаза, и Ване хотелось просто разорвать Шустова на куски.
И тут в класс вошел Колька Ежов. Он сразу оценил обстановку, подскочил к дерущимся и одним рывком оторвал Шустова от Волкова.
– Хватит, идиоты! – заорал он. – Если надо подраться, то идите на улицу и там бейте друг друга сколько влезет!
Ваня тяжело дышал, у него была разбита губа, из которой сочилась кровь. Но и Шустову тоже досталось: под глазом у него уже появилась огромная ссадина, из носа текла кровь.
– Ванечка, – кинулась к Волкову Аня, – очень больно? – Она принялась вытирать ему кровь платком.
– Я еще с тобой разберусь, найденыш! – зло выкрикнул Шустов.
Ване показалось, что в классе стало очень душно. Ему не хватало воздуха. Он схватил свою сумку и бросился вон из класса. Он бежал по коридорам, по лестнице, не разбирая дороги, подальше от одноклассников, подальше от мерзкого Шустова.
– Вань! – услышал он чей-то голос, когда оказался на первом этаже.
Ваня не обернулся, но перешел на быстрый шаг. Через минуту тот, кто его звал, все-таки догнал его и положил руку ему на плечо.
– Вань, да погоди ты. – Голос прозвучал с такой настойчивостью, что невозможно было не остановиться.
Ваня повернулся. Оказалось, что это был Коля Ежов.
– Чего надо? – буркнул Волков.
– Слушай, я просто хотел тебе сказать, чтобы ты не обращал внимания на этого Шустова. Все же знают, что он полный дурак, – проговорил Колька.
Ваня молчал. По коридору раздался топот ног. К ним бежали Аня Малышева и Юля Туполева.
– Ваня, хочешь я с тобой пойду? – запыхавшись, предложила Аня. – Бедненький мой, – снова принялась причитать она, едва взглянув на его разбитое лицо. – Как он тебя отделал! Ничего, я ему собственноручно все глаза повыцарапаю, и девчонки мне помогут.
– Точно, – подтвердила Юля.
Ваня представил, как все девчонки класса нападают на Борьку, таскают его за волосы, а тот кричит и отбивается, и ему стало смешно.
– Нет уж, спасибо, – с улыбкой покачал он головой. – Еще не хватало, чтобы за меня девчонки заступались, – буркнул он.
– Ну вот видишь, ты уже и улыбаешься! – обрадовалась Аня.
– Вань, мы ведь все понимаем насчет… ну, твоей проблемы, – произнес Ежов. – И ты можешь быть уверен, что мы тебя всегда поддержим.
– Спасибо, – обрадовался Ваня.
– А в класс ты сейчас вернись. Нечего Шустову давать лишний повод для насмешек, – серьезно посоветовал Коля.
– Да я и сам уже об этом подумал, – ответил Волков.
Все вместе они поднялись по лестнице и вошли в класс. Хорошо еще, что первым уроком была история и Кахобер Иванович даже не стал интересоваться и разбираться, почему у Шустова и Волкова разбиты лица. Классный руководитель всегда старался предоставлять своим подопечным самим разбираться с собственными проблемами.
Потом на переменах к Ване подходили одноклассники и говорили о том, что готовы поддержать его, если понадобится. Некоторые даже предлагали поколотить Шустова, но Ваня вежливо отказывался.
И все-таки Ване было приятно, что многие отнеслись с пониманием к его проблеме. Он был благодарен своим одноклассникам. Правда, вечером пришлось объяснять родителям, почему у него разбита губа, но это было дело житейское, как любил повторять Карлсон: Теперь Ваня Волков только ждал известий о родной матери.
Прошло всего десять дней с момента выхода передачи в эфир. В этот день выпал снег, который не растаял сразу, как было до этого, а остался лежать на земле, укрыв ее словно пуховым одеялом.
Аня мчалась в школу как сумасшедшая. Она сегодня проспала и теперь судорожно придумывала, как оправдаться перед Кошкой, ведь первыми двумя уроками была физика.
Каково же было ее удивление, когда она увидела весь 9 «Б» толпящимся на крыльце школы. Она поискала глазами Ваню и увидела его в компании Иры Дмитриевой, Коли Ежова и Лизы Кукушкиной. Ваня тоже заметил Аню и рукой позвал ее к себе.
– Что случилось? – поинтересовалась запыхавшаяся Аня у всей компании. – Почему вы не на уроке?
– Кошка заболела, – сообщила Ира сногсшибательную новость.
– Вот это да! – искренне удивилась Аня. Сколько она себя помнила, завуч болела или не приходила на работу всего два или три раза, и всегда это было из ряда вон выходящее событие. – Тогда чего вы тут стоите? – спросила Аня.
– Сейчас Туся должна подойти, – пояснил Ваня. – Она сейчас на вахте, звонит на телевидение. Кажется, есть какие-то сведения о моей родной матери.
– Правда? – не поверила Аня.
– Правда, – подтвердила Лиза. – Я вчера, когда у Туси была, так КС сам нам сказал, что, кажется, Ванькину маму нашли. Он, правда, не знал все точно, а сказал, чтобы Туся ему сегодня с утра позвонила.