Воробьишка упрямо вздернул голову и заявил:
— Мы просто хотели защитить свое племя!
— Всему свой срок, мой дорогой, — фыркнула Листвичка. — Когда-нибудь вы будете защищать всех нас, но сначала вам придется многому научиться, и в первую очередь послушанию!
— Как ты думаешь, Огнезвезд может из-за этого отложить наше посвящение в оруженосцы? — вдруг испугался Воробьишка.
Листвичка ласково погладила его хвостом за ушами и промолчала.
— Ну скажи, ты ведь знаешь! — взмолился котенок. — Огнезвезд что-нибудь тебе сказал? Пожалуйста, расскажи!
— Воробьишка, милый, — тяжело вздохнула Листвичка. — Ты должен понимать, что никогда не сможешь стать настоящим оруженосцем, — она погладила его хвостом по спинке, пытаясь смягчить тяжесть своих слов.
Но Воробьишка отшатнулся от ее ласки. Ему показалось, будто налетел ураган, потому что он не различил ничего, кроме свиста ветра в ушах. Не замечая рвущей тело боли, он побрел к выходу из пещеры.
Листвичка печально окликнула его.
— Подожди, Воробьишка… Я думала, ты и сам понимаешь…
— Что я должен понимать? — резко обернулся к ней котенок. — Что я не достаточно хорош, чтобы сражаться за свое племя?
— Дело не в этом, — горячо возразила целительница. — Есть множество других способов служить племени.
Но Воробьишка ее не слушал.
— Это несправедливо, несправедливо, — выкрикивал он, пытаясь продраться сквозь загораживавшую выход ежевику.
— Воробьишка! — строго окликнула его Листвичка. — Вернись.
Он замер.
— Ты только что прекрасно описал мне Пестролистую. Скажи, как у тебя получается видеть во сне?
Слегка озадаченный вопросом, Воробьишка склонил голову на бок и, помолчав, ответил:
— Я догадываюсь.
— Что ты видишь?
— Это зависит от того, что мне снится, — с нарастающим нетерпением буркнул Воробьишка. Зачем она пристает к нему со своими вопросами? Как сны могут помочь ему стать воином Грозового племени? Расплывчатые образы, которые он видел во сне, были бледными и скучными по сравнению с тем роскошным и прекрасным миром, о котором рассказывали ему слух и обоняние после пробуждения.
— Скажи, какими травами я тебя лечила?
Это было уже интереснее. Воробьишка вернулся к своему гнездышку и сосредоточил внимание на едких запахах, которыми пропиталась его шерсть. Каждая травка, которую Листвичка прикладывала к его ранам, имела свой неповторимый аромат…
— К царапинам ты прикладывала щавель, а туда, где тело ничего не чувствует, втирала окопник.
— У тебя отличная память на целебные травы, — похвалила Листвичка. — Необязательно быть воином, чтобы служить своему племени. К слову сказать, ты мог бы стать отличным целителем.
— Целителем?! — не веря своим ушам, повторил Воробьишка. Вонять мышиной желчью и вылизывать гнойные раны?
— Ты можешь стать моим учеником, — продолжала Листвичка.
— Я не собираюсь быть целителем! — захлебываясь от ярости, зашипел Воробьишка. — Я не хочу быть неполноценным и жить отдельно от своих товарищей, как живешь ты! Я хочу быть воителем, как Ежевика и Огнезвезд!
Вздыбив шерсть, он повернулся спиной к Листвичке и побрел к выходу.
— Ненавижу свою слепоту! Лучше бы мне вовсе не родиться на свет!
Глава IV
Остролисточка понуро сидела посреди поляны, где ее оставил Ежевика. Солнце опускалось за деревья, бросая длинные тени на дно оврага. Львенок стоял рядом с сестрой, его золотистая шерсть сверкала в лучах заката. С вершины оврага дул холодный ветер, и Львенок зябко ежился.
Внезапно ежевика, скрывавшая вход в пещеру целительницы, задрожала, и Остролисточка заметила высунувшуюся наружу полосатую голову Воробьишки.
— Смотри! — пихнула она носом Львенка.
— Он в порядке! — с облегчением прошептал брат.
— Слава Звездному племени!
Внезапно Воробьишка развернулся и снова скрылся в палатке.
— Наверное, Листвичка хочет еще немного приглядеть за ним, — решила Остролисточка и глубоко впилась когтями в землю, чтобы унять дрожь в лапах. По крайней мере, теперь она точно знает, что братишка жив. Но встреча с Огнезвездом была еще впереди. Как-то он накажет их за сегодняшнюю выходку?
Она украдкой поглядела по сторонам, чтобы узнать, смотрят на них или нет. Привалившись к обломку скалы, торчавшему возле входа в палатку старейшин, сидела Кисточка. Видимо, камень еще хранил дневное тепло, поэтому старуха не спешила уходить. Дым с Белолапой вылизывали друг друга возле куста боярышника. Орешинка, кивнув наставнику, вытащила мышку из кучи с добычей и потащил ее к палатке оруженосцев, где уже ужинали Мышонок и Ягодка.
Остролисточка поймала на себе сочувственный взгляд Мышонка. Серый с белым котенок подмигнул ей и быстро отвернулся. Остролисточка еще выше задрала голову. Ни один кот не увидит, как она напугана! Она примет свое наказание с достоинством настоящей воительницы.
Краем глаза Остролисточка заметила Медуницу, бежавшую с дичью в зубах к своему другу Бурому, лежавшему возле каменного выступа. Воин еще не вполне оправился от Белого кашля, и дыхание с хрипом вырывалось из его груди. Медуница перебежала поляну, избегая смотреть на котят, и бросила мышку к лапам Бурого.
— Как ты себя чувствуешь? — участливо спросила она.
— Лучше, — просипел Бурый. — Через пару дней совсем поправлюсь, вот увидишь. Березовик тоже поправляется, спасибо Листвичке.
— Как я рада, что ты уже не в ее палатке! — проурчала Медуница.
— Листвичке понадобилось место для Воробьишки, — пояснил кот.
— Бедный малыш, — вздохнула Медуница. — Как ты думаешь, он поправится?
Остролисточка едва удержалась от раздраженного шипения. Воробьишка, между прочим, тоже участвовал в этой дурацкой затее с лисятами, но теперь все его жалеют, а они с Львенком выставлены на позор перед всем лагерем!
Она все-таки не сдержалась и сердито фыркнула себе под нос.
— Тебя блоха в ухо укусила, да? — шепотом спросил Львенок.
— Никто меня не кусал. Просто это несправедливо! — зашипела она. — Мы не попали бы в такую переделку, если бы Воробьишка не свалился со скалы! Вечно от него одни неприятности. Он ведь совершенно беспомощный, а ведет себя так, будто все может!
— Мы не должны были брать его с собой, — виновато вздохнул Львенок.
— Как же, не возьмешь его! Ты представляешь, какой он поднял бы визг, если бы мы решили его оставить? — процедила Остролисточка. Она вспомнила, как братишка бежал вместе с ними по лесу, как учуял запах молока, который в итоге и привел их к лисьей норе, и ей стало стыдно.
Он мог погибнуть.
Эта мысль пронзила ее, словно острый шип. Они трое всегда все делали вместе. Потерять Воробьишку все равно, что потерять хвост, даже еще хуже!
— Не надо нам было никуда убегать, — с горечью вздохнула она.
— Жаль, что вы поняли это слишком поздно.
Громкий голос Огнезвезда заставил Остролисточку подскочить от неожиданности. Мелкие камешки дождем посыпались на поляну, и предводитель сбежал по карнизу на поляну.
Ежевика и Белка спустились следом и остановились за его спиной. У Остролисточки упало сердце, когда она увидела гнев в глазах отца и разочарование во взгляде матери. Она опустила голову и уставилась на свои лапы, вспоминая о том, как бесславно закончился их поход.
Патрульные Терновника появились как раз в тот момент, когда Остролисточка с Львенком выскочили из норы, преследуемые двумя крупными лисятами. Терновник изумленно закричал, заметив промчавшуюся мимо Остролисточку, но она не посмела остановиться и неслась до тех пор, пока не наткнулась на патруль Ежевики, возвращавшийся после осмотра берега озера.
— Это еще что такое? — рявкнул Ежевика, хватая ее зубами за шкирку. — Что ты здесь делаешь?
Остролисточка хотела все объяснить, но от страха и быстрого бега у нее перехватило дыхание, а сердце стучало в груди, словно дятел в дупле.
К счастью, из-за деревьев выбежал Долголап и избавил ее от объяснений.
— Котята нашли лисят, — доложил он Ежевике. — Похоже, они организовали собственный патруль.
Остролисточка зажмурилась, страшась увидеть отцовские глаза.
— Где Львенок и Воробьишка? — прорычал Ежевика.
— Львенок с Маковинкой, — ответил Долголап. — С ним все в порядке. Воробьишку мы пока не нашли, но лисята разбежались. Теперь придется побегать, чтобы разыскать каждого и выпроводить с нашей территории.
Ежевика поднял глаза к небу и что-то сердито прошипел себе под нос. Не говоря ни слова, он отправился в лагерь вместе с обоими детьми.
Но самое худшее было еще впереди.
Войдя в лагерь, они увидели на краю поляны Белолапу и Листвичку. Шерсть у обеих кошек стояла дыбом от страха. Сидевшая рядом с ними Тростинка горестно выла, запрокинув голову.
На земле между ними лежал крошечный комочек серой шерсти. Ежевика со всех лап рванулся вперед и упал на землю рядом с сыном. Он бережно дотронулся до него носом, словно хотел разбудить, и янтарные глаза его потемнели от ужаса.
— Он дышит, и сердце бьется ровно, — быстро сказала ему Листвичка.
Ежевика непонимающе посмотрел на нее, потом сел.
— Позови Огнезвезда и Белку, — глухо приказал он Белолапе.
Затем он приказал Львенку и Остролисточке оставаться на поляне, а сам понес Воробьишку в палатку целительницы. Вскоре появились Огнезвезд с Белкой и, даже не посмотрев на перепуганных котят, они скрылись в пещере Листовички.
Остролисточка невольно прижалась к брату, когда трое старших котов снова появились на поляне. Слава Звездному племени, ей не пришлось пройти через это в одиночку!
— Воробьишка поправится, — сказал котятам Огнезвезд.
— Я знаю, — выпалила Остролисточка. — Мы его видели, и он…
Огнезвезд бросил на нее такой взгляд, что у нее язык прилип к гортани.
— Патрульные Грозового племени еще не вернулись, — прорычал он. — Они до сих пор гоняются за разбежавшимися лисятами.
— Как вы посмели покинуть лагерь? — рявкнул Ежевика.
Огнезвезд прищурил глаза.
— Прости, Ежевика, — сказал он. — Я знаю, что это твои дети, но с этим делом я хочу разобраться сам.
Белка молча взмахнула хвостом. Судя по ее виду, она собиралась сказать своим деткам немало суровых слов, но сдержалась.
— Мы хотели помочь племени! — пискнула Остролисточка.
— Вы очень помогли бы нам всем, если бы делали то, что вам приказано! — зашипел Огнезвезд. — А если бы Воробьишка погиб? Это помогло бы племени, как вы считаете?
Котята понурили головы под его гневным взглядом. Но Огнезвезд еще не закончил.
— Мало того, что вы нарушили приказ, так вы еще едва не привели лис в лагерь! Вы дали им след, оставили им свой запах, который они вряд ли теперь забудут.
— Мы не хотели, — прошептала Остролисточка.
— Мы думали, что если найдем лисят… — начал Львенок.
— Если бы вы хоть немного думали, то предоставили бы воинам заниматься своим делом, и наше племя было бы в безопасности, — хлестнул хвостом Огнезвезд. — А теперь есть раненый котенок, и трое голодных лисят, знающих, где находится наш лагерь! Хорошую же помощь вы всем оказали.
Остролисточка виновато втянула голову в плечи.
Ее мать Белка в бешенстве расхаживала по поляне взад-вперед. Когда Огнезвезд взмахом хвоста позволил ей заговорить, она сердито повернулась к детям.
— Вы оба очень сильно меня разочаровали!
— А Воробьишка? — немедленно выпалил Львенок. — Мы не тащили его за собой, он сам хотел!
— С Воробьишкой мы поговорим после того, как он поправится, — ответил Ежевика. — Сейчас речь о вас. Я вижу, ума у вас обоих не больше, чем у едва вылупившихся птенцов.
— Ты теперь не разрешишь нам стать оруженосцами? — тоненько пискнул Львенок.
У Остролисточки перехватило дыхание. Неужели отец в самом деле это сделает? Она умоляюще посмотрела на Ежевику.
— Будь моя воля, я бы отложил ваше посвящение на месяц, — сурово сказал отец. — Но это решать Огнезвезду.
Предводитель прищурился и медленно произнес:
— Я не хочу принимать решение сейчас. Отправляйтесь в детскую. Тростинка с Ромашкой будут приглядывать за вами, а вы должны иметь ввиду, что они всегда должны знать, где вы находитесь. Если вас хоть раз не окажется там, где должно быть, значит, вы не готовы стать оруженосцами.
— Мы больше никогда никуда не сбежим! — пообещал Львенок.
— Я жду, Остролисточка, — рявкнул Огнезвезд.
— Я не стану делать ничего такого, что может помешать мне стать ученицей, — горячо заверила она.
— Вот и хорошо, — кивнул Огнезвезд. — Надеюсь, сегодняшний день вас кое-чему научил. Настоящие воины прежде всего должны думать о безопасности племени, — он повернулся и, не сказав больше не слова, направился к Бурому.
Последние слова предводителя огнем обожгли шкуру Остролисточки. Она подвела свое племя. Она недостойна стать воительницей! Остролисточка виновато подняла глаза на отца с матерью.
— Нам очень жаль, что так получилось…
— Очень на это надеюсь, — вздохнула Белка.
— Пусть это послужит вам уроком, — добавил Ежевика.
Взгляд Белки смягчился, она наклонилась и по очереди лизнула своих детей за ушками.
— Я знаю, вы хотели как лучше, — прошептала она.
— Мы только хотели помочь племени, — заверила Остролисточка.
— Настанет день, когда вы сможете это сделать, — кивнул Ежевика.
— А Воробьишка тоже будет сидеть в детской? — спросил Львенок.
— Он останется у Листвички, пока не поправится, — ответила Белка. — А потом вернется к вам.
— А он успеет поправиться до церемонии посвящения в оруженосцы? — не выдержала Остролисточка.
— Если она, конечно, состоится, — осторожно уточнил ее брат.
Белка грустно погладила сына хвостом по боку и вздохнула.
— Ты же понимаешь, Воробьишка никогда не сможет стать настоящим оруженосцем.
Остролисточка изумленно уставилась на мать.
— Почему это?
— Потому что слепых воинов не бывает, — начал объяснять Ежевика, но Остролисточка, распушившись от гнева, не дала ему договорить.
— Это неправильно! — закричала она. — Воробьишка все чувствует, все слышит и различает все запахи. Он не хуже нас знает, что происходит в лагере, честное слово! — она обернулась к Львенку, ища поддержки. — Он может видеть, но только не глазами, а ушами и носом!
Гневно сверкая глазами, Остролисточка смело посмотрела на отца, ожидая его ответа, но Ежевика только переглянулся с Белкой, и взгляд его был полон такой печали, что Остролисточка вся задрожала от возмущения.
Тут послышался приближающийся топот кошачьих лап, и из-за колючей стены раздались возбужденные голоса. Это возвращались в лагерь Терновник, Маковинка и Мышонок.
Огнезвезд отошел от Бурого и Медуницы и торопливо направился к патрульным. Ежевика последовал за ним.
— Удалось разыскать их? — спросил глашатай.
— Маковинка и Мышонок прогнали одного лисенка через границу на территорию племени Теней, — доложил Терновник. — Но двое других словно в воду канули.
Уши у Остролисточки запылали от стыда.
— Эти лисята достаточно взрослые, чтобы позаботиться о себе, — продолжал Терновник. — Страшно подумать, сколько бед они доставят нам в будущем.
При этих словах Тростинка выкатилась из детской и заверещала:
— Лисы? Они уже здесь? Они идут сюда?!
— Нет, — покачал головой Терновник. — Мы все проверили, не волнуйся. С нашей стороны Небесного Дуба нет никаких свежих запахов.
Тростинка немного успокоилась, только подрагивающие кончики ушей выдавали ее волнение, когда она снова вернулась в детскую к своим пищащим малышам.
Остролисточка украдкой покосилась на Белку, и мать сочувственно подмигнула ей своим длинным зеленым глазом.
— Не стоит так уж себя винить, — проурчала она. — Ошибки совершают все, но умные коты умеют на них учиться.
— Я уже научилась! Я никогда больше не причиню вред своему племени!
— Очень на это надеюсь. А теперь сходи, проведай Воробьишку. Мне кажется, он обрадуется.