— Открыл свою фирму? — ничуть не удивляясь, спросил Виктор. От Петровича можно было ожидать чего угодно.
— Все проще, мой дорогой друг, гораздо проще. — Петрович пододвинул к Виктору рюмочку с коньяком и уселся в кресло напротив. — Я консультирую важных людей в щекотливых вопросах, а, кроме того, помогаю своим знакомым, и они это достаточно высоко ценят.
— Конечно, конечно, — смутился Виктор, доставая бумажник.
— Стоп, — остановил его руку Петрович. — Ты мне друг, а с друзей я денег не беру. Спрячь обратно.
Он достал из кармана небольшой листок и положил его на стол:
— Здесь все данные по твоему вопросу.
— Странно, очень странно, — задумчиво сказал Виктор, просмотрев запись. — Это же Семион Кирсанов, солист группы "Ангелы ада".
— Вот что меня и удивило, — хлопнул по коленке Петрович. — Ты ведь далеко не мальчик, чтобы бегать с толпой фанатов за рок — звездами. Может, вы с ним машинами стукнулись?
— Да нет, все гораздо сложнее. — Виктор вытащил из пачки сигарету.
— Прикуривай, — Петрович протянул Виктору длинную деревянную палочку, на другом конце которой выскочил огонек.
— Спасибо, — Виктор прикурил и стал разворачивать перед Петровичем всю цепочку событий, которые и привели его сюда.
Петрович слушал его молча, посасывая потухшую трубку. Он слишком хорошо знал подобные истории, но здесь его насторожило упоминание Деда. Несколько лет назад ему приходилось с ним сталкиваться, но даже сейчас невозможно было поверить, что Дед станет заниматься такой мелочевкой. Что — то здесь было не то.
Петрович встал, сбросил халат, обнаружив под ним шерстяной спортивный костюм и коротко сказал:
— Едем.
— Куда?
— Пока у нас только одна зацепка и очень мало времени, — говорил Петрович, натягивая кроссовки. — Поедем к Кирсанову, попробуем узнать, кому он мог отдать свою машину. Если ее угнали, то мы их просто задержим с помощью милиции, а если он оформил доверенность, то хотя бы узнаем на кого.
Они поехали на машине Петровича. Его "СААБ" был в отличном состоянии и через десять минут они уже подъезжали к метро Маяковская.
Когда они свернули в переулок, то Виктор с удивлением заметил нескольких молодых людей с ослепительно белыми волосами.
— Это фанаты Кирсанова, — пояснил Петрович. — Они здесь постоянно тусуются.
Во дворе дома известного певца Виктор увидел большую группу белоголовых, как он их мысленно обозвал. Все они были в майках и балахонах преимущественно черного цвета. Рисунки на них чаще всего отображали страшные картины ада: зловещие мертвецы в обнимку со скелетами сливались в танце или валялись в живописных позах с бутылками в руках. Виселицы, черепа, плахи — все это было не для слабонервных. Браслеты, цепочки, повязки, косынки красовались на каждом, и издалека вся группа напоминала скопление жуков неизвестной разновидности.
Петрович остановил машину напротив первого подъезда. Здесь на скамейке сидели двое белоголовых. Он поманил пальцем одного из них и тот нехотя подошел.
— Выпить хочешь? — спросил Петрович, показывая бутылку коньяка.
— Наливай, — согласился парень.
Петрович достал из бардачка маленький стаканчик, плеснул туда немного коньяку и протянул белоголовому.
Тот выпил, вернул стаканчик и отправился на свое место.
— Подожди, — остановил его Петрович. — Скажи, пожалуйста, Кирсанов сейчас дома?
— С луны свалились, — снисходительно улыбнулся парень, — он уже две недели как на гастролях.
— На машине поехал? — подмигнул Петрович.
— Если бы у его "Форда" выросли крылья, — мечтательно сказал белоголовый и посмотрел в небо.
— Разве у него "Форд"? — обрадовался новой зацепке Петрович, — а мне говорили, что он на "Мерседес" е ездит.
— Ездит, — вернувшись на землю, сказал белоголовый, — но только на дачу.
— А далеко дача — то? — поинтересовался Виктор.
— В Серебряном Бору, — удивляясь их неосведомленности, сказал белоголовый.
— Покажешь? — не сдержался Виктор.
Петрович слегка нахмурился — Виктор своей прямолинейностью мог все испортить.
— А зачем вам? — насторожился парень.
— Хочу такую же построить, — поспешил вмешаться Петрович, — вот везу архитектора показать, в каком духе надо работать. Поехали с нами и вся бутылка твоя. А через сорок минут привезем тебя назад в лучшем виде.
Парень на мгновенье задумался, затем махнул рукой и сел в машину.
— Серый, — крикнул он приятелю, — запомни номер.
— Ты что же, нам не доверяешь? — разворачивая машину, благодушно спросил Петрович.
— Я уже давно никому не доверяю, — ответил парень и, опустив стекло, помахал рукой толпе своих единомышленников.
Виктор оглянулся — вся группа, синхронно двигаясь, исполняла какой — то ритуальный танец. Музыки не было слышно, поэтому он производил жутковатое впечатление.
— Как это у них так одновременно получается? — удивился он.
— У них же у всех уши, — ответил белоголовый, — а Сеню как раз по радио крутят.
— Уши? — не понял Виктор.
— Наушники, да еще плейер с приемником, — поражаясь его тупости, объяснил белоголовый. — Сеня просил не очень шуметь во дворе. Но это не на долго. К вечеру все равно все перепьются.
— И часто вы так оттягиваетесь? — включился в разговор Петрович.
— Не очень. Сегодня у Сени день рождения. Поэтому все и собрались.
— А Сеня кого — нибудь из вас катал на своей машине? — решил перевести разговор в нужное русло Петрович.
— Он сам не водит. У него водила — Слон.
— Слон? — переспросил Петрович.
— Ну да. Здоровый такой мужик. Он и водила, и телохранитель, и сторож на даче.
Виктор с Петровичем переглянулись.
— Так это он мне и напел про дачу, — осторожно продолжал Петрович. — Мы с ним в Яме пиво пили. Это наше любимое место с застойных времен. А старые привычки менять трудно.
— С ним обычно бывает такой высокий, худой, бледный. — вмешался Виктор. — Тоже ваш?
— Не знаю такого, — отвернулся к окну белоголовый.
Виктор закурил. Ситуация более менее прояснилась. Вполне возможно, что Светлану спрятали на даче. Если бы это действительно было так! Разве мог он раньше предположить, что заложниками его коммерческой деятельности могут стать самые близкие люди. И опять Серебряный Бор. Место, где они провели столько счастливых дней…
— Стоп, — закричал белоголовый, — приехали.
Виктор с Петровичем вышли из машины. Дача не производила впечатление неприступной крепости. Обычный двухэтажный деревянный дом. Виктор толкнулся в калитку, затем в ворота. Все было заперто. Он надавил на ворота сильнее и в образовавшуюся щель увидел на входной двери большой навесной замок. Хозяева отсутствуют. А вдруг Светлана заперта в доме?
Загремела цепь, и в следующее мгновенье изнутри на ворота с бешенным лаем бросилась собака. Виктор отошел на дорогу.
— Петрович, мне нужно попасть в дом.
— Как? — сокрушенно развел руками бывший милиционер.
Виктор кивнул на старую липу, разбросавшую ветви между забором и домом:
— В мансарде окно открыто, — и полез на забор.
— Эй, архитектор, куда? — закричал белоголовый.
— Он хочет посмотреть внутреннюю планировку, — спокойно пояснил Петрович.
Виктор уже перебрался по ветвям липы на мансарду и через окно пролез в дом.
Белоголовый выскочил из машины и быстро пошел по дороге в сторону леса.
— Подожди, — Петрович достал из машины бутылку коньяка. — Ты забыл кое — что.
Белоголовый только махнул рукой и ускорил шаг. Во дворе дома заливалась лаем собака. Петрович стал набивать трубку табаком. Лишь бы Виктор долго не задерживался.
Минут через пять на мансарде хлопнула форточка. Петрович посмотрел наверх. Виктор уже выбрался из дома и полез на крышу. Почему он не возвращается тем же путем? Хорошо, что вокруг не видно ни одного человека, а то ведь действительно могут принять за грабителей.
Виктор, перебравшись по крыше на противоположную сторону дома, спустился по яблоне вниз. Здесь овчарка его достать не сможет. Баня тоже оставалась вне ее досягаемости. Он подошел к окошку и заглянул вовнутрь. Никого. Все же он обошел баню с противоположной стороны и попытался хоть что — нибудь рассмотреть через другое окошко. Пусто. Через минуту он был у машины.
— Поехали. Здесь никого нет.
Если бы он знал, что в это время Светлана стоит в бане у самой двери, крепко сжав горлышко бутылки. Она услышала лай собаки и решила, что вернулись бандиты. Поэтому Виктор и не смог разглядеть ее в окно.
Автомобиль плавно набрал скорость и устремился в обратном направлении.
— Не переживай, что — нибудь придумаем, — попытался успокоить Виктора Петрович.
— А где же наш ангелочек? — спросил Виктор.
— Сейчас догоним, — Петрович прибавил газу и через минуту они затормозили перед белоголовым.
— Садись, — открыл заднюю дверцу Виктор.
— Спасибо, доберусь сам как — нибудь, — отмахнулся белоголовый.
— Послушай, если бы мы были ворами, то, наверное, не полезли бы на дачу среди бела дня, да еще с таким свидетелем, как ты, не так ли?
— А если этот архитектор там что — нибудь прихватил, то я что, срок должен с вами тянуть за групповуху?
— Та — ак, — теряя терпение, протянул Петрович, — или ты сейчас же садишься в машину или мы уезжаем. Ну?
— Ладно, везите. — Белоголовый плюхнулся на сиденье и машина рванулась вперед.
— Спасибо тебе, Петрович. — проговорил Виктор. — Я перед тобой в долгу.
— Забудь, Витя! Ты все — таки однажды спас мне жизнь. Или здоровье, что в общем — то почти одно и то же. Теперь моя очередь. И не вешай нос. Еще не вечер. Мы только начинаем действовать.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Тонику с Сашкой опять повезло. Троллейбус как раз стоял на остановке, и они успели в последний момент заскочить на подножку.
— Идем сюда, — Сашка пролез к заднему стеклу, — здесь все видно.
Тоник пробрался за ним и внимательно осмотрел дорогу, по которой они бежали. Ничего подозрительного.
— Кажется, оторвались, — с облегчением сказал он. — А кто были эти люди? Почему они гнались за нами?
— Это воры под видом нищих, — громким шепотом прямо в ухо Тонику стал рассказывать Сашка. — Я к ним попал случайно. Я один раз проголодался и стал в электричке просить у людей денег. А они меня поймали, одели погрязнее и заставили ходить по вагонам с песнями. А все деньги отнимали. Накормят и все. За мной по электричкам Лохматый ходил. Как вагон пройду, так он в тамбуре у меня все забирает. Ночевали мы рядом с Белорусским вокзалом. Там квартира пустая есть. Мы на полу спали. А я вечером стал ходить гулять на улицу, а сам по электричкам. Отцу деньги собирал.
— Так про отца это правда?
— А то, — с вызовом сказал Сашка. — Я тебе просто все не рассказывал. Думал, встретились — разошлись, встретились — разошлись. Как все люди. А ты же теперь мне брат.
— Ну да, — улыбнулся Тоник. — А этот в черном, кто за нами бежал, это и есть Лохматый?
— Нет, это отец Федор. Он ходит в черном, как будто монах, чтобы на него плохого не думали. Стоит посреди вагона и за всеми смотрит, когда мы проходим. Кто откуда деньги достает и у кого их много. Потом кому — то все это рассказывает. Но этих людей я уже не знаю.
— А ты не боялся, что они тебя поймают, когда один ходил?
— Вечером? Ты что! Вечером они сами ходить боятся. Я и то только из — за отца начал. Сам же видел, как на меня напали. Это еще что. Бывает, что на полном ходу из электрички выбрасывают.
Тоник поежился, представив, как неуютно должен себя чувствовать в этом мире Сашка.
— А это Москва — река? — прижавшись носом к стеклу, спросил Сашка.
Троллейбус как раз въехал на мост. Внизу транспортный катер тянул баржу.
— Да, это Шелепихинская набережная. Видишь, там люди купаются, — показал Тоник. — Мы раньше сюда тоже иногда ездили. А теперь только в Серебряный Бор. В других местах вода грязная.
За мостом, на остановке, часть пассажиров вышла, и Сашка потянул за собой Тоника:
— Пойдем сядем на передние места. Там лучше всего в окно смотреть.
— Давай, — согласился Тоник, но не дойдя до середины троллейбуса, остановился. Он увидел, что если сядет на это место, то его соседкой будет Алиса. Он узнал бы ее профиль из тысячи. Она смотрела в окно с легкой улыбкой, совершенно не относящейся к тому, что было перед ее глазами. Она умела улыбаться про себя, своим собственным мыслям, и это Тоника особенно пленяло. Ее улыбка могла быть такой же загадочной, как у Джоконды, только Алиса гораздо симпатичней. Да что там симпатичней. Она потрясающе красива.
— Ты что? — затормошил его Сашка. — Займут места же.
Он проследил за взглядом Тоника и увидел Алису.
— Из — за нее что — ли? Классная девчонка! Хочешь познакомлю?
И не дожидаясь ответа Тоника, он подошел и сел рядом с Алисой.
Тоник как прикипел к своему месту. Вообще — то он не был слишком застенчивым парнем. Даже наоборот. Но Алиса — это отдельный случай. Рядом с ней он чувствовал себя неповоротливым, угловатым подростком, не умеющим связать двух слов. Поэтому он по возможности старался не общаться с ней один на один. А Сашка, напротив, развеселился сам и изо всех сил старается рассмешить Алису. Она сначала отворачивалась к окну, а теперь хохочет вместе с ним. Интересно, что же он ей такого рассказывает?
Сашка вдруг повернулся и кивнул головой на Тоника. Алиса посмотрела назад и приветливо помахала рукой. Пришлось подойти к ним поближе.
— Тоник, садись с нами, — и Алиса отодвинулась к окну.
Тоник сел, пробормотав что — то вроде "приветики".
Алиса, развернувшись в пол — оборота, с веселой улыбкой глядела на него:
— Антошка, какой у тебя очаровательный брат. И какое у него оригинальное имя — Базилио. Кстати, а у тебя случайно не завалялось в кармане несколько сольдо?
— Если вы в страну дураков, то нам не по пути, — совершенно серьезно ответил Тоник.
— Ах да, ты же у нас Пьеро, — продолжала веселиться Алиса. — Ты страдаешь от неразделенной любви к заблудившейся электричке.
— Кто — то у нас очень много болтает, — сказал Тоник, слегка шлепнув по затылку Сашку.
— Ну что ты, Антон, — возразила Алиса, — просто он мальчик с фантазиями. Представляешь, он мне рассказал очень страшную историю о том, как вы гоняетесь за бандитами, которые украли твою маму. Я чуть было не прослезилась, но, к счастью, вовремя вспомнила, что еще вчера вечером видела, как вы прогуливались со Светланой Сергеевной.
— Ну ты и трепло, — сказал Тоник Сашке. Он встал и пошел к выходу. Троллейбус как раз остановился рядом с домом. Сашка с Алисой бросились за ним.
— Тоник, я ведь не знал, что вы из одного дома, — оправдывался Сашка, но он даже не смотрел в его сторону.
— Послушай, Антон, — догнала его Алиса и взяла за руку. — Я не ожидала, что ты так рассердишься. Мальчишка фантазирует, выдумывает, ну и что? Это же нормально в его возрасте.
— Это же нормально в моем возрасте, — удрученно повторил Сашка.
Тоник внезапно остановился, увидев рядом с домом малиновый "Мерседес".
— Ты думаешь — нормально? — обернулся он к Алисе.
— Конечно, нормально, — стала горячо убеждать его Алиса. — Даже хорошо. Воображение развивается и все такое. Обещай мне, что не будешь на него сердиться.
— Хорошо, я попробую. — Тоник смотрел на Алису не отрываясь; разгоряченная, она была особенно хороша. Если бы она также заступалась за него…
— А что же тут пробовать? — изумилась Алиса. — Просто подайте друг другу руки и все.
— Забудем на первый раз, — сказал Тоник, пожимая Сашке руку.
— Второго не будет, — заверил тот.
Алиса, улыбаясь, обняла Сашку за плечи:
— Так как же на самом деле зовут твоего брата, Антон? Меня, например, родители назвали Люсей, но никто этого уже не помнит, для всех я давным — давно Алиса. Ведь я красивая девочка, правда? И имя у меня должно быть красивое.
— А меня родители назвали Бармалеем, — в тон ей стал рассказывать Сашка. — Но мне до него пока еще далеко, и я выбрал себе имя попроще.
— Нет, твой друг неисправим, — засмеялась Алиса. — Но почему он решил назваться твоим братом?
— А он и есть мой брат. Разве не похоже? — сказал Тоник и бросил взгляд в сторону дома. Оттуда в любой момент могли появиться бандиты.