Что тут ответишь?
Семейная драгоценность
ил на свете один кузнец — трудолюбивее не сыщешь. И был у него сын, без малого двадцать годков парню, высокий, статный, до еды охочий, а в работе ленивый. Вот однажды кузнец и говорит сыну:
— Весь век я трудился, сынок, что есть в доме, все моими руками нажито. А ты работать не хочешь, только ешь да пьешь, ни одного юаня не заработал. Что же дальше-то будет?
Пропустил сын отцовские слова мимо ушей и говорит:
— Эка важность юань заработать, да тут никакого таланту не надо!
Отвечает отец:
— Ладно, коли заработаешь юань, я тебе целый сундук добра отдам.
Не терпится сыну сундук с добром получить, да нет у него юаня. Работать неохота. Ходит он взад-вперед перед воротами, не знает, как быть.
Поглядела на него мать, пожалела сына: как бы не извелся он от дум, как бы не высох! Подошла к нему и говорит:
— Дам я тебе юань, поскорей отцу отнеси.
Взял лентяй юань, узелок с едой прихватил, улегся в холодке под деревом и уплетает за обе щеки. До самого вечера провалялся, воротился домой как ни в чем не бывало, отцу юань отдал:
— Вот тебе юань, давай сюда сундук с добром.
Взял кузнец монету, поглядел, в руках повертел, в горн швырнул и говорит:
— Не заработал ты этот юань.
Понял лентяй, что не видать ему сундука с добром, растревожился. Спать лег, никак не уснет, с боку на бок ворочается. Узнала про это мать и на другой день опять денежку ему дала. А лентяй взял денежку и опять целый день пробездельничал, только на этот раз притвориться решил — бегом пробежал всего ничего, а весь вспотел. Влетел в дом, отдал отцу юань и говорит:
— Ну и намаялся я, пока этот юань заработал, прямо ноги не держат! Теперь неси сундук с добром!
Взял кузнец денежку, долго на нее глядел, потом в реку бросил:
— И этот юань ты не заработал!
Видит лентяй, что никак не заполучить ему сундук с добром, взяла его досада, хоть помирай!
Смекнула тут мать, в чем дело, поняла, что не добро — зло сыну делала. Кликнула она его на другой день и говорит:
— Отец добра тебе желает, сынок. Коли хочешь сундук получить, потрудись честно!
Послушался юноша мать, в тот же день подрядился бревна таскать. До ночи таскал, а как старшему за еду заплатил, одна монетка только и осталась. Никогда парень не работал и так намаялся, что с ног свалился. Подняли его, опять стал бревна таскать. Десять дней трудился, ни монетки не потратил, юань скопил. Радостный домой воротился и отцу деньги отдал. Взял отец монетки, пересчитал, опять в горн бросил. Не стерпел сын, деньги из огня выхватил и говорит отцу обиженно: — Десять дней я работал, пока этот юань заработал!
— Верно говоришь, сынок! Теперь я вижу, что эти деньги ты сам заработал. Небось не жалко было, когда я чужие в огонь кидал!
Обрадовался отец:
Сказал так кузнец, вынес сундучок и говорит:
— Не злато-серебро, не редкие сокровища в этом сундучке, а мой рабочий инструмент. Возьми его и помни, что дороже он злата-серебра, дороже всех богатств! Трудись! Век горя знать не будешь!
Засмеялся сын весело и принял отцовское наследство. Это и была семейная драгоценность.
Глупый муж
ыл у одной женщины глупый муж. Ничего делать не умел, за что ни возьмется, все у него вкривь да вкось.
Послала его как-то жена к родичам ткацкий станок взять.
Идет он назад, притомился, сел у дороги отдохнуть. От скуки принялся станок разглядывать. Разглядывает и думает: «Чего это я тебя на себе тащу, коли у тебя четыре ноги? Ступай-ка сам, быстрее меня придешь».
Поставил он станок посреди дороги, сам домой пошел.
Воротился, а жена про станок спрашивает.
Отвечает глупец:
— Сам придет. У него четыре ноги.
Говорит ему жена:
— Что ты, что ты, разве может станок ходить, ноги-то у него деревянные! Беги скорей обратно!
А на дворе уж темнеть стало, и решил глупец утром сходить. Пошел он на другой день за станком, смотрит, а станок от росы весь мокрый. Говорит глупец:
— Бедолага! Аж вспотел, так спешил.
Сказал так, взял станок, домой понес.
В другой раз соткала жена полотно, велела мужу на базар снести.
Идет он по дороге, смотрит, два столба стоят.
А глупец те столбы за людей принял и давай кричать:
— Эй! Кому полотна?
Столбы, само собой, молчат.
А глупец опять кричит:
— Полотно купите! — Подошел он к столбам и положил полотно рядом. — Вот вам полотно, давайте деньги!
Неподалеку коза ходит, блеет: «Ме-е-е!»
А глупцу послышалось: «Не-ет!»
— Сегодня не получу, завтра приду! — решил глупец.
И пошел домой.
Спрашивает жена:
— Кому полотно продал?
Отвечает глупец:
— Двум парням. Чудные какие-то! Стоят у дороги, молчат. А как про деньги спросил, сразу «не-ет» говорят.
Выспросила обо всем жена, смекнула, в чем дело, послала его назад скорее полотно принести.
Пришел глупец к столбам, а узла с полотном нет как нет. Вдруг смотрит, идет по дороге народ, видимо-невидимо, все в белое одеты[23], хоронят кого-то.
Поглядел глупец, подумал, что это они его полотно украли, и давай кричать:
— Отдайте мое полотно, не то всех изобью!
Услыхали это люди, подбежали к нему, поколотили.
Воротился он домой, жене пожаловался, а она и говорит:
— Дурень! Ведь это ты похороны видал. Помог бы им гроб нести, они б тебя не побили, спасибо сказали.
— Ладно, — отвечает глупец, — наперед умней буду.
Сказал он так, прогуляться пошел. Смотрит, несут носильщики расписной паланкин. Он как закричит:
— Эй вы! Давайте я вам гроб помогу донести!
Услыхали это носильщики, побили глупца.
Воротился он домой, плачет, а жена посмеивается:
— Ну и бестолковый же ты! Свадебный паланкин за траурные носилки принял. Надо было улыбаться и в ладоши хлопать.
Ответил глупец:
— Наперед умней буду, — и лег спать.
Вышел утром на улицу, смотрит, у соседей дом загорелся. Побежал поглядеть. Нравится глупцу, как пламя полыхает, заулыбался он и ну хлопать в ладоши да приплясывать.
Опять его поколотили. Идет он домой, причитает:
— Бедный я, несчастный, все-то меня бьют, никому угодить не могу.
Услыхала жена, руками всплеснула:
— Дурень ты, дурень, кто ж на пожаре в ладоши хлопает? Взял бы лучше ведро с водой, залил огонь!
Услыхал это глупец и думает: «Как увижу пожар, непременно потушу». Пошел он по деревне, на кузницу набрел. Смотрит, огонь полыхает, искры во все стороны разлетаются. Схватил глупец ведро с водой, залил огонь. Прибежали кузнецы, давай его колотить, еле до дому добрался глупец.
— Эх ты, — говорит жена, — кто же в кузнице огонь заливает? Лучше бы молотом по наковальне поколотил, тебе бы кузнецы спасибо сказали!
Обрадовался глупец:
— Вот и хорошо, буду знать наперед, что делать!
Идет глупец, смотрит — дерутся двое, палками размахивают, кричат во все горло. Подбежал, схватил палку и давай их дубасить. Забыли те двое про свою драку, кинулись на глупца, едва тот ноги унес. А жена опять говорит:
— Дурачина ты, не бить надо было — разнимать.
Запомнил глупец, что жена ему сказала, да сам не рад: сцепились два быка, а он давай их разнимать. Поднял его бык на рога, на соседний пустырь забросил. Только к вечеру нашли глупца — хорошо, жив остался.
Сказка без конца
ил когда-то один император, больше всего на свете любил он слушать сказки.
Император заставлял всех своих сановников рассказывать ему сказки. Но всегда, как только рассказ доходил до самого интересного места, сказка кончалась. Это сердило императора, и он приказывал казнить рассказчика. Император не хотел уже слушать обычные сказки, он требовал такую, которая никогда не кончалась бы.
Каждый день посылал он чиновников и солдат ловить людей, которые должны были рассказывать ему сказки. Люди выбирали сказки самые длинные, только ведь и длинные сказки имеют конец. Всех рассказчиков император казнил, ни один человек не вернулся из императорского дворца.
Привели однажды к императору юношу, а этот юноша нисколько не испугался и действительно рассказал императору сказку без конца.
— Очень-очень давно жил один император, да такой богатый, что не было никакой возможности сосчитать его богатства. А зерна у него было так много, что и класть не знали куда. Призвал он плотников и велел построить амбар, такой большой, чтобы конца его не было видно, с самых древних времен и по сей день не было амбара больше этого. Доверху засыпали его зерном. Только, когда строили, недоглядели, и в стене осталась дырочка, ни большая, ни малая, как раз воробью пролезть. Тучи воробьев прилетели к амбару полакомиться царским зерном. Но дырочка была мала. Залетит один воробей, вылетит, на его место другой сядет. Потом третий залетит, возьмет зернышко, вылетит, потом четвертый залетит, схватит зернышко, потом еще один залетит, схватит зернышко — вылетит, потом еще один…
Император сначала слушал очень внимательно, а тут слышит одно и то же: «Опять залетит воробей, схватит зернышко…» — не стерпел, прервал юношу и спросил:
— Ну, склевали воробьи все зерно, а потом что?
— Они еще не склевали, не торопитесь! — ответил тот.
Очень хотелось императору узнать, что было дальше, и он снова спросил:
— Ну, к примеру, они все склевали, что же дальше?
— Чтобы узнать, что случилось потом, нужно дождаться, пока они все склюют, — сказал юноша.
Очень уж хотелось императору узнать, что произошло потом, и он позволил юноше продолжать. Весь день до самого вечера юноша только и повторял: «Залетел воробей, схватил зернышко, вылетел наружу…» И так много-много дней подряд все рассказывал он, не переставая, то об одном воробье, то о другом. Не вытерпел тут император и опять спросил:
— Скоро ли склюют все зерно?
— Нет еще, — ответил юноша.
Проходил день, проходила ночь, много дней уже прошло. А воробьи все никак не могли склевать зерно в амбаре. Император сердился все больше и больше.
— Почему до сих пор они не съели все зерно? — спросил он наконец юношу.
— Не торопись, амбар такой большой, зерна уж и не знаю сколько, так быстро не склюешь его.
Неизвестно, сколько времени должно было пройти, чтобы воробьи склевали все зерно. Не захотел император слушать эту сказку дальше и велел казнить юношу. Но тот сказал ему:
— Я действительно рассказывал сказку без конца. Конца ей даже не видно. Как же можно казнить меня?
Нечего было ответить императору, пришлось ему отпустить юношу домой.
Корейские сказки
Лукавая лиса
озарилась лиса на рисовую кашу и кусок курятины — да и угодила в глубокую яму, а выбраться обратно не может. Она уж подумала, что так и придется ей помирать в яме.
Шел тут мимо медведь, увидала его лиса, обрадовалась и говорит ласково:
— Послушай, медведь, я здесь кашу рисовую нашла и курятину, да вот выйти никак не могу. Спускайся ко мне, кашу с курочкой доешь, а потом подставишь мне спину, я по ней и выберусь из ямы.
Медведь, не раздумывая, бухнулся в яму, набросился на курятину, а потом подставил свою спину лисе. Выскочила лиса и убежала. А медведь так и остался в яме.
Почему лягушки плачут, когда идет дождь
ила когда-то на свете семья лягушек: мать — зеленая лягушка и ее сын — тоже зеленый лягушонок.
Сын никогда не только не слушался матери, но даже норовил все делать наоборот. Если мать говорила ему, чтобы он погулял на улице, лягушонок целый день не выходил из дому, а если она, уходя в поле, просила сына посидеть дома, то он болтался на дворе с лягушатами. А когда лягушонок сидел за столом, то нарочно разбрасывал по всему столу кашу, хотя мать не раз говорила ему, чтобы он ел аккуратно. Словом, лягушонок приносил маме-лягушке только одни огорчения. Когда она просила, чтобы сын сбегал в горы принести хворосту, он пропадал на речке, плавал и нырял. Скажет мама-лягушка сыну, чтобы сходил он наловить рыбы, а он убежит в горы и проболтается там целый день, а домой придет только вечером. Таким непослушным и озорным рос сын у бедной матери.
Наконец бедняжка, которой непутевый сын приносил одни только хлопоты и огорчения, заболела и слегла. А когда почувствовала, что ей осталось жить недолго, позвала сына к себе.
— Послушай, сынок, у меня к тебе одна-единственная просьба. Когда я умру, похорони меня не на горе, а на берегу реки, — сказала она и тут же умерла.
На самом же деле лягушка хотела, чтобы ее похоронили на горе. Но она знала, что сын ее делает все наоборот, поэтому и завещала похоронить ее у реки.
Умерла мать, и затосковал лягушонок. Трудно ему стало. Все по дому теперь сам делает. Долго он горевал и плакал. Наконец вытер слезы и решил: «Чем я мать порадовал при жизни? Одни лишь хлопоты да беспокойство доставлял ей. Исполню я хоть ее последнюю просьбу». И сын бережно отнес тело матери к реке, там ее и похоронил.
Говорят, что, когда идет дождь, сын — зеленый лягушонок — взбирается на дерево, со страхом смотрит на могилу своей матери и горько плачет:
— Ой, что делать? Вода снесет могилу моей матери. Кэ-кэ-кэ! Ква-ква-ква!
А вода прибывает да прибывает.
— Ой-ой! Сейчас вода снесет могилу моей матери, кэ-кэ-кэ! Ква-ква-ква!
С тех пор каждый раз, когда идет дождь, лягушки заводят свое «Кэ-кэ-кэ! Ква-ква-ква!».
Заяц и черепаха
чень давно это было. Захворал как-то морской царь Дракон. Лекарь приписал ему снадобье из заячьей печенки. Созвал Дракон всех своих сановников, всех своих подданных, вздохнул горько и сказал:
— От моей болезни помогает только заячья печенка. Кто из вас отправится за ней на сушу?
Выступил тут вперед один военачальник.
— Ваш покорный слуга, хотя талантами и не блещет, все же хочет испытать счастья и поймать для вас зайца, — сказал он.
Поглядели все на него. Голова у военачальника будто мешок большой, щупальца так и растопырились. А был это осьминог, которому минула тысяча лет.
Царь ему ответил:
— Всем известна твоя храбрость. Если поймаешь зайца, вознагражу тебя по заслугам. — И обещал осьминогу важный пост в государстве.
Но тут, откуда ни возьмись, появилась черепаха, громко стала бранить она осьминога:
— Слушай, осьминог, как бы туловищем ты ни был велик, но без дара речи да без смекалки только дело провалишь. А уж если люди тебя поймают — съедят! Неужели не боишься? Только мне, черепахе, под силу зайца поймать.
Рассердился осьминог на черепаху за такие грубые слова, вытаращил глазищи, закачал темно-красной головой и заорал:
— Да какая смекалка может быть в твоей крошечной головке, какая сила в теле, похожем на блюдо? Чем ты кичишься? Как попадешься людям на глаза — мигом очутишься в супе.
— Глупый ты, осьминог! — отвечала черепаха. — Лучше послушай, какие у меня таланты. Плыву я по волнам и кажусь листом дерева. Стоит мне втянуть в себя голову да ноги — кажусь арбузом. А перевернусь — на крышку котла похожа. А уж если замру на месте — рыбаки и вовсе меня не заметят. Только мне под силу поймать зайца.