Ночью, когда все люди спят, по Маленькому городу бродит человек.
Бродит, любуясь звёздным небом.
С широких освещённых улиц звёзд не видно, и он ходит по узким переулкам.
Идёт мимо спящих домов, оглядывает веранды, и как увидит горшки с цветами, остановится, вдохнёт их аромат и улыбнётся счастливый.
А если там детское бельё висит на верёвке, вынет из кармана игрушку и кинет на веранду.
Бродит так человек по Маленькому городу и то на звёзды устремляет взгляд, то на веранды.
Бывает, засмотрится на небо и споткнётся, растянется на земле, нос расшибёт. Поэтому нос у него часто распухший, и кое-кто дразнит его Носачом...
Но это неважно.
Я расскажу вам о нём самое главное.
Человек этот ждал чуда.
Он верил — рано или поздно непременно произойдёт чудо.
И однажды на рассвете...
Возвратился он однажды на рассвете домой и видит — во дворе пианино!
Посреди двора стоит пианино!
Старое-престарое, лак на нём весь облупился...
Другой побежал бы к соседям, узнать, чьё оно, почему к нему во двор принесли такое старое пианино, ему же на свалке место!
А этот человек обрадовался и воскликнул:
— Вот и дождался я чуда!
Поднатужился он, поднапрягся и втащил пианино в дом.
Вытер взмокший лоб, передохнул и весело сказал себе:
— А теперь сыграем!
Сел человек за пианино, поднял крышку, вскинул руки, чтобы ударить по клавишам, да так и замер — он ведь играть не умеет!
Опустил человек руки, опечалился...
И тут увидел он крохотную дверку на передней стенке пианино. Открыл её, а там полочка, а на полочке — книжка в яркой обложке!
Взял он книжку, перелистал тонкие белые страницы.
В книжке одни лишь картинки, на каждой странице цветной рисунок! И чего только не было на пёстрых картинках — ребята, цветы, птицы, звери, игрушки!..
Долго рассматривал человек книжку и догадался наконец, что надо делать.
Поставил перед собой раскрытую книжку, будто ноты, поднял руки, откинул голову и ударил по клавишам...
И тут случилось чудо.
Он заиграл как настоящий музыкант!
Человек удивился, конечно, даже остановился на миг, а потом продолжал играть, глядя на картинки в книжке.
Он играл, а вокруг запорхали белые бабочки.
Заулыбался человек — откуда взялись бабочки! Покачал изумлённо головой, но играть не перестал.
Он играл, и всё больше бабочек порхало в комнате.
А когда он утомился и клавиши умолкли, бабочки превратились в белые листы-страницы и плавно опустились на пол.
На страницах было что-то написано.
Человек сложил их по порядку, и получилась новая книжка. Он принялся читать её.
Это была сказка о цветах.
Дочитал он сказку и понял: старое-престарое пианино рассказывало сказки!
— Ура!—воскликнул человек и от радости на руках прошёлся по комнате.
И снова сел играть, говоря себе:
— Нельзя терять времени, пианино ждёт!
Перевернул страницу, ударил по клавишам.
И снова запорхали вокруг красивые белые бабочки...
Так и живёт теперь этот счастливый человек.
Ночью бродит по Маленькому городу, глядит на звёзды и кидает на веранды игрушки.
А дома его дожидается старое-престарое пианино.
Пианино, которое рассказывает сказки.
Видите, не зря ждал он чуда!
А с вами не случалось чуда? Нет?
А знаете почему? Потому что вы не верите в чудеса.
Может, вы и в эту историю о чудесном пианино не поверите? Сходите тогда зимой в городской парк в полночь, когда повалит густой снег, и спрячьтесь там возле заснеженной карусели.
Деревянные лошадки скучают без ребят, без их весёлого шума — ведь зимой, да ещё в снегопад, никто не катается на карусели...
Немного погодя туда непременно придёт этот человек и ласково заговорит с озябшими лошадками.
И когда он начнёт разговаривать с ними, тихонечко подойдите близко-близко.
Если вам жалко будет деревянных лошадок, человек сразу это почувствует и поведёт вас к себе домой.
Покажет своё чудесное старое-престарое пианино, сыграет на нём и подарит одну из сказок.
А когда уйдёте от него и зашагаете по снегу домой, за пазухой у вас зашуршат листы-страницы, и покажется, будто трепещут крылышками большие белые бабочки.
Но если вы останетесь равнодушными к деревянным лошадкам, человек не возьмёт вас к себе, сколько бы вы ни просили и ни хныкали.
И не увидите чудесное старое-престарое пианино, которое рассказывает сказки.
А забраться к нему в дом тайком вы не сможете. И не пытайтесь, не попадёте!
Конечно, вы всё равно можете сказать, что я сочинил эту историю, нет никакого чудесного пианино и нет на свете такого человека, что вы ходили ночью в парк, притаились возле карусели, промёрзли, но никто не пришёл к глупым деревянным лошадкам.
Ну что я могу возразить?
Может, человек увлёкся игрой на пианино и потому не навестил деревянных лошадок.
И вообще, ваше дело, хотите верьте мне, хотите — нет. Но если не поверите, боюсь, вам же будет хуже. Заслышите на веранде шорох и испугаетесь, подумаете: вор забрался.
А ребятишки в своих кроватках не пугаются шороха и шуршания. Они улыбаются во сне, потому что знают, утром непременно найдут на веранде новую игрушку.
В давние незапамятные времена земля была пустынной, не росло на ней ни травинки, ни цветка, не водилось ни зверя, ни птицы.
И кто знает, может, земля так и осталась бы безжизненной, если бы...
Если бы однажды не хлынул дождь.
Удивительный лил дождь: сияло солнце и текли струйки дождя.
Дождевые капли радужно искрились в лучах солнца.
Долго-долго лил дождь, а когда он перестал, на небе заиграла семицветная радуга и из земли, словно только и дожидалась этого часа, потянулась вверх травка.
К вечеру долина зазеленела от края до края.
Потом наступила ночь.
Взошла луна, и тогда из земли медленно поднялись цветы.
Распахнули цветы глаза и, едва поздоровавшись друг с другом, принялись искать зеркало.
Вскинули головки и увидели небо в сверкающих звёздах. И сразу решили: это они отражаются в тёмном небе!
Каждый цветок выбирал себе звезду и восклицал: «Вот моё отражение!»
Всё было хорошо, пока луна не поднялась на середину неба. Круглая золотистая луна привела их в такой восторг, что они заспорили, закричали: «Это я!» — «Нет, это я!»
Только один цветок молчал. Он смотрел то на цветы, то на звёзды и думал: «Нет, тут что-то не так».
В лунном свете цветы выглядели прозрачными и красивыми, но на звёзды совсем не походили. «Какое может быть сравнение!» — говорил себе скромный цветок.
Всю ночь шумели и спорили цветы.
Наконец утомились, притихли и уснули.
Не спал лишь молчаливый цветок.
Он видел, как под утро померкли и постепенно исчезли звёзды.
Потом край неба заалел и вспыхнул.
Взошло алое солнце.
— Солнце! — воскликнул цветок.
Он встрепенулся и оторвался вдруг от земли, взлетел и запорхал в воздухе.
Да, это так. Если очень, очень захотеть, при первых лучах солнца непременно взлетишь.
Цветок порхал над долиной, разглядывая спящих соплеменников. Потом вздохнул, огорчённый, и улетел ввысь.
Цветы пробудились, сразу вскинули головки, но не нашли на небе своего отражения. Над ними пылало огромное солнце. Они оглядели друг друга и теперь при свете солнца поразились, какие все бледные и бесцветные!
Огорчились цветы и рассердились сами не зная на кого.
И, недовольные всем вокруг, не захотели больше смотреться в небо.
А вечером, когда солнце опускалось за горизонт, к ним слетел с неба чудесный красный цветок.
Прекрасный цветок поздоровался с ними и сказал:
— Я ваш соплеменник.
— Почему же ты летаешь? — не поверили ему изумлённые цветы.
Цветок рассказал им, как взлетел при первых лучах солнца и научился порхать, как оказался среди звёзд и стал ярким и красивым.
— И мы хотим быть яркими! И мы хотим быть красивыми! — зашумели цветы.
— Вы станете такими, но сначала послушайте, что наказало вам солнце.
— Нет! Нет! Сначала сделай нас яркими!
Прекрасный цветок торопился передать им слова солнца, но цветы не слушали его, кричали и перебивали.
— Что ж, не хотите слушать и не надо,— молвил цветок и улетел прочь.
Он порхал и кружился над долиной. А цветы любовались им и глаз не могли оторвать. И забыли, как спорили, ссорились, злились.
Чудесный цветок весь день вился и порхал.
К вечеру он стал слабеть и опускался всё ниже и ниже.
— Солнце наказывало вам...— начал цветок, но силы у него кончились, и он упал на землю.
Недвижно лежал он на траве.
Цветы притихли и опустили головки, а потом переглянулись и закричали:
— И мы пёстрые! И мы яркие!
Солнце огорчилось, видя, как они радуются, и поспешило уйти за край земли.
А цветы весело шумели, не могли угомониться.
— Подумаешь — звёзды! Куда им до нас! Мы самые красивые! Мы лучше их, мы красивее!
Многие из них даже уверяли, что никакой цветок не слетал к ним, что они всегда были яркими, красивыми.
А потом снова заспорили, кто из них прекрасней. Один говорил: «Я», другой: «Нет, я».
Спорили, спорили, утомились и уснули.
Но несколько цветков не спало. Они всё думали, что же наказало им солнце, что хотел передать им дивный цветок?
Эти цветы не спали всю ночь.
А на рассвете, в час восхода, они взлетели.
Да, это так. Если очень захотеть, при первых лучах солнца непременно взлетишь.
И с тех пор над полями порхают прекрасные цветы.
Люди называют их бабочками.
Перелетают бабочки с цветка на цветок и шепчут: «Давайте летать! Взлетим к солнцу!»
Одни цветы прислушиваются к их шёпоту, и им делается очень грустно, а другие остаются равнодушными, они досыта напились сока земли и, довольные, восхищаются собой: «Мы такие красивые, такие чудесные!»
А некоторые из них вовсе не глядят на небо.
— Какое ещё солнце? Нет ни солнца, ни звёзд! Это мы светим и украшаем мир,— говорят они.
Порхают бабочки в полях, вьются над цветами.
Время от времени одна из них устремляется к солнцу. Но солнце далеко, и кто знает, долетают ли бабочки.
Без устали кружатся бабочки над цветами, опускаются на лепестки, уговаривают взлететь в небо, а вечером без сил падают на землю и замирают.
На рассвете несколько новых цветков обращается в бабочек.
Так происходит каждое утро.
Бабочки мечтают о солнце, о звёздах, оттого они и красивы. Цветы же красивы оттого, что над ними порхают бабочки и зовут их взлететь.
А если вдруг наступит день, когда ни один цветок не захочет взлететь и на восходе солнца ни один не превратится в бабочку, случится страшная беда — цветы лишатся красок, поля станут бесцветными.
Вот что сказало алое солнце первой бабочке, вот что наказывало оно всем цветам.
На широкой равнине паслись динозавры.
Динозавры были огромные, каждый раз в десять больше слона. И такие ленивые — лишнего шагу не сделают, еле переступают. Вытянут длинную шею, опустят голову и поедают траву всю подряд. А когда ни былинки, ни травинки не останется вокруг, нехотя шагнут вперёд.
Целыми днями паслись так динозавры.
Медленно, неторопливо двигали они челюстями.
Да и куда спешить?
Травы сколько хочешь, равнине конца-краю нет.
Шло время.
Рождались маленькие динозавры, учились щипать траву, вырастали большими динозаврами и, как все другие, с утра до вечера паслись на равнине.
Но вот один малыш перестал щипать и поднял голову. Удивлённо вытянул шею и ещё выше вскинул голову.
О, как чудесно, оказывается, глядеть вверх!
Он увидел над головой огромный синий-синий свод.
По своду катился багряный шар.
— Мама, что там такое?
Занятая сочной травой, мама-динозавриха не ответила сыну.
Малыш снова спросил, но мама снова не ответила.
Обиделся малыш. Отошёл от мамы и поплёлся к другим динозаврам. Он шёл с трудом, ведь за ним волочился по земле тяжёлый длинный хвост.
— Что там за красный шap? — спрашивал малыш то одного, то другого, но ему никто не отвечал.
Кто знает, может, динозавры не слышали его, ведь они уткнулись головой в траву, а у него голова была поднята кверху.
Приуныл маленький динозавр. Отошёл в сторону и уставился на невиданный красный шар, глаз отвести не может. А шар проплыл по синему своду и спрятался за край равнины.
И сразу стемнело.
Динозавры перестали щипать траву, легли, где стояли, и заснули.
Уснул и малыш динозавр.
Красный шар назывался Солнцем.
Солнце давно сердилось на динозавров за то, что они не замечали его, ничем, кроме травы, не интересовались — жевали да жевали.
И потому Солнце очень обрадовалось маленькому динозавру.
Подкралось к нему, спящему, и тихонечко поцеловало.
Вот как понравился ему маленький динозавр!
Увидели динозавры на лбу малыша жёлтое пятнышко и начали потешаться:
— Смотрите, какой смешной! Какое нелепое украшение!
А это след от поцелуя Солнца остался — золотистое пятнышко.
А ещё потому смеялись над маленьким динозавром, что он, глупенький, тянул голову вверх — словно трава на небе росла! Долго потешались над малышом взрослые динозавры. А потом всполошились: что это мы время теряем, нам траву надо щипать! Жевать надо!
Маме-динозаврихе было обидно, что её малыш уродился таким глупым, и она недовольно качала головой.
А малыш будто и не слышал, как над ним смеялись, и спрашивал упрямо:
— Мама, что там за красный шар?
Наконец она рассердилась и накричала на него:
— Хватит болтать глупости, наклони голову и ешь траву, жуй!
— «Жуй», «жуй»! Сколько можно жевать! — пробурчал малыш динозавр.
— С утра до вечера, пока не стемнеет,— ответила мама-динозавриха.— А стемнеет, ляжешь спать.
— А потом, когда снова рассветёт?
— А потом опять щипать траву.
— И вся жизнь так пройдёт? Щипать траву да спать? — огорчился маленький динозавр.— Уйду я от вас.
— Куда ты уйдёшь? — не поняла динозавриха.