— Как же так?! — спрашивал Санька, когда он и его друзья сидели в кафе и уплетали блины с вареньем, позаимствованные прямо с раздачи, — нехорошо, конечно, но не умирать же с голоду! Хоть и «духи», а есть всё же хочется! — Как же они могут «не замечать»?! Ведь у них власть, они должны что-то сделать для несчастных детей!
— Да, — задумчиво сказала Танюша. — А правда, почему? Ведь они такие сильные! Почему же не спешат, бросив все дела, в приюты и детские дома и не спасают сирот, которым так плохо?!
— Понимаешь, Танюша, что-то перевернулось в мире взрослых! — Яша говорил взволнованно, нечаянно сжав кулаки. — Мы с вами видели сегодня, как в богато убранных церквах разряженные священники поют красивые песни, а многие и многие люди — в том числе богатые и «важные» — молятся, ставят свечки, считая, что этим могут очистить свою совесть и дать успокоение душе. Но никто даже и не вспоминает о несчастных сиротах — маленьких и убогих в своей незащищенности.
— Кто же поможет им? — спросила Ира.
— Мы! — чётко и уверенно сказала тихая девочка Галя. — Мы поможем.
И вот тогда пятеро друзей поняли, что идут в Волшебный Замок Фей не только за своим счастьем. Они поклялись искать его для всех детей и решили, по возможности, держаться вместе, как одна дружная семья…
— Но чтобы суметь помогать другим, нам самим нужно многого добиться, — Ира решительно встала. — Скорее, Кузя, хватит сметану-то лизать! Где наша река?
Девочка промолчала о том, что ей очень хотелось слетать к родному дому, хотя бы одним глазком взглянуть на маму и бабушку. Нет! Надо торопиться!..
И вот уже дети-фантомы, дети-«невидимки», снова летят над городом, который вскоре остаётся далеко позади, прощально мигая разноцветными точками огней…
Словно оборотень страшный,
Скрыв людские беды, голод,
Под плащом дворцов и башен,
Веселится странный город.
В пиршества?х, довольно странных,
Дни проводит и недели
В казино и ресторанах…
— Беды детства? В самом деле?
Не видал, — твердит упрямо, —
не до этого всё было!
…Может, собственной рекламой
Серый город ослепило?
Купола церквей сверкают,
Бизнеса плетутся сети…
…Но объедки собирают
По помойкам чьи-то дети…
А Кузя летит вперёд, по одному ему известному маршруту. Он приземляется прямо на плот, словно на маленький аэродромчик. Через некоторое время Река Сомнений снова несёт путешественников в неизвестную, тёмную даль. Вернувшись на плот, в шалашике, дети увидели самих себя, спящих. Не сговариваясь, вошли они в свои телесные оболочки. И вот уже все вместе, дружно посапывая, смотрят сны — каждый свой собственный, конечно…
ДОЛИНА СОБЛАЗНОВ
Саньке снилось, будто бабуля Яга приглашает их с Танюшей к себе в родные внуки. Он, конечно, отказывается, а на горы пирогов да ватрушек даже не обернулся. Когда же хитрюга Крокодил, пискливо мяукнув, начал щекотать его своим распушённым хвостом, Санька не выдержал. С боевым кличем: «Вперёд! За мной!» — вскочил и… проснулся. Оказывается, это никакой не хвост кошачий, а весёлое радостное солнце щекотало его лицо. Плот уже никуда не плыл. Он стоял себе у какого-то зелёного берега, в зарослях цветущего шиповника, на едва заметных речных волнах. От Санькиного крика проснулись и остальные. Проснулись и спохватились: «Где Кузя?!» А Кузя сидел на верхушке разлапистой ёлки и, словно дозорный на своём посту, окидывал зорким оком окрестности.
— Кузя, Кузя! — закричала Ира. — Ты же теперь не слезешь оттуда! Что делать?
Ребята подбежали к ёлке, соображая, как снять Кузю. Санька, было, собрался лезть за ним. Но кот неожиданно мгновенно спустился сам и важно засеменил вперёд по тропинке, которая привела всех к ручью. Кузя сел на бережку этого чистейшего ручья и стал умываться, приглашая детей последовать его примеру. Что они и сделали. А потом умный кот неотрывно, с прищуром, начал смотреть в глубь ручья да вдруг как сиганёт в воду! И тут же выскочил на бережок с огромной рыбиной в зубах. Дети наловили ещё рыбы для завтрака, развели костёр. Котелок, соль, хлеб да ложки у них всегда были с собой. Танюша с Галей наткнулись на тёмный от ягод куст ежевики. Наелись, напились чаю со смородовым листом и пошли дальше друг за другом, будто туристы из летнего лагеря.
Хорошо было идти по извилистой, местами чуть заметной в траве и цветах тропинке. Лес был очень радостный, вовсе не дремучий. Берёзы улыбчиво кивали зелёными кудряшками. Пушистые, стройные ёлки были точь-в-точь из песенки или, может быть, из сказки? По их веткам сновали туда-сюда белочки, собирая шишки и стреляя любопытными глазками в лесных гостей. Но вот лес закончился. Тропинка оборвалась. И ребятам открылась необозримая цветущая долина. Что за краски, что за ароматы! Какое чудесное пение птиц услышали они здесь! Казалось, все цветы земли собраны в этом удивительном месте: маковые поля граничили с островками незабудок и лилий, ромашковыми и колокольчиковыми полянами. В бескрайних виноградниках зрели все существующие на свете сорта винограда, а на горизонте виднелись остроконечные башенки утопающего в зелени дворца. А может быть, Замка? Дети, хотя и успели многое повидать за время своего путешествия, всё же опешили. Постояли немного с раскрытыми от восхищения ртами. Такой красотищи ни один из них никогда не видал. Но вот насмотрелись, нанюхались цветов, наелись винограда и увидели, что Кузя бежит вперёд, прямо к таинственному дворцу-замку, изредка оглядываясь, как бы приглашая за собой.
— А может это и есть Волшебный Замок Фей? — у Гали даже дыхания еле хватило выговорить заветные слова.
— Нет, нет, рано, — Яша чуть нахмурился, вспоминая. — Да, да, помните? «По Реке Сомнений, через Долину Соблазнов — к Волшебному Замку Фей». Всё ясно: перед нами — Долина Соблазнов! Интересно, чем же она будет нас соблазнять?
— А к Замку Фей идти надо по одуванчиковой тропинке! — радостно вспомнила Танюша. И дети, весело переговариваясь, гурьбой помчались за бело-чёрным котом Кузей прямо к таинственному замку-дворцу. А что там? Почему-то все были уверены, что ничего страшного их здесь не ждёт. Очень уж приветливо выглядел утопающий в садах дворец-замок.
В ГОСТЯХ У МАТУШКИ-ВОЛШЕБНИЦЫ
Когда дети подошли ближе, то увидели, что это не дворец и не замок, а очень красивый дом. На многих его остроконечных башенках сидели золотые петушки, а из распахнутых окон выглядывали весёлые лесные зверюшки и нарядные мальчики с девочками, похожие на кукол. Увидев ребят, девочки замахали приветливо платочками, закивали, а мальчики затрубили в крошечные трубы, забили в барабаны. Петушки на башенках захлопали крыльями, закричали: «Пр-ри-вет!» И тотчас где-то в глубине дома послышалась негромкая музыка. Дверь отворилась, и ребята увидели красивую пожилую даму в длинном платье с накидкой, расшитой звёздами, светилами и всеми знаками зодиака.
— Здравствуйте, мои дорогие! Как я ждала вас, деточки милые! Не бойтесь, я не причиню вам вреда. Меня называют Матушкой-Волшебницей. Представляете, тысячу лет живу я здесь. Слежу за расположением светил, иногда чищу звёзды, веду учёт, а время от времени дарю людям какие-нибудь волшебные «штучки-дрючки». Что и говорить, хлопот хватает! Но вот для себя мне не дано наколдовать хоть какого-то, самого маленького чуда. Верите? Я даже не могу предсказать собственное будущее! Проходите, проходите в Дом. Будем вас разговорами потчевать! Сейчас мы устроим настоящий праздник с волшебствами, балом и угощением, хотите?
Это был, конечно, лишний вопрос. Чтобы ответить на него, достаточно увидеть, как заблестели глаза детей, и какие заинтересованные, любопытные лица смотрели на Матушку-Волшебницу. А она… Она была такая! Вроде бы хорошо знакома каждому ребенку: среднего роста, совсем седая, с добрыми глазами за толстыми стеклами очков. Но дети заметили, что глаза её время от времени менялись. То они — таинственно-загадочные и тёмные, как переспелые вишни, а то — посветлеют, сделаются ясными, как лесной ручей, спокойными-преспокойными. Или вдруг засинеют васильковым цветом. Запляшут тогда в них смешинки-лукавинки, того и гляди расхохочутся! И ещё, конечно, были некоторые детали, выдававшие в приветливой пожилой даме Волшебницу. Например, голову её, кроме красиво уложенной косы, венчала маленькая янтарная корона. Алмазные звёзды, светила и знаки зодиака, украшавшие чёрную бархатную накидку, постоянно перемещались, излучая совершенно необычное сияние. А в руках Матушка-Волшебница держала… Догадались? Да! Самую настоящую волшебную палочку! Такую, которой пользуются обычно волшебницы, колдуньи и некоторые феи. Матушка-Волшебница взмахнула палочкой, и та засверкала, заструились от неё разноцветные лучики! Тотчас послышались голоса и смех. Навстречу гостям из дверей и окон Дома завыбегали, завыпрыгивали, завылетали кукольные мальчики и девочки. А за ними — барсуки в спортивных костюмах, ежи, зайцы-поварята и птицы, которые несли в клювах ложки, вилки и другие, нужные вещи.
И, что интересно, зверюшки двигались как люди — на двух лапах, а две другие использовали вместо рук. Но вот из Дома, не спеша, выплыла очень модная Лисонька. Она была в шляпке, перчатках до локтей, туфельках на высоком каблуке и при громадных «цыганских» серьгах. Лисонька укоризненно посмотрела на шумную ораву и что-то сказала по-английски. Мгновенно установилась тишина.
— Милости просим, гости дорогие! — Лисонькин голосок журчал ласково, а её раскосые, немного плутоватые глазки улыбались. — Я, — сказала она, — здешняя домоуправительница. Вот слежу за кой-каким хозяйством, за малышами приглядываю, преподаю им, между прочим, английский язык. Проходите, пожалуйста, проходите, не стесняйтесь.
Дети шли за лисой-домоуправительницей, сопровождаемые весёлой лесной малышней, и озирались по сторонам, открыв рты от изумления. Вроде бы входили-то они в Дом, поднимались по мраморным ступенькам витой лестницы, а гляди-ка ты — уж взбираются по крутому холму, изумрудно-алому от травы и крупных, с хороший орех, земляничин. Взобрались, ещё и отдышаться не успели, а Лисонька велит дальше подниматься, на горку, утопающую в зелени и цветах. На верхушке этой горки ребят встретила берёзовая рощица. А на каждой берёзке — настоящие качели! Не успели дети удивиться, а уж домоуправительница и все её подопечные качаются-раскачиваются, приглашая ребят. А тех долго упрашивать не надо!
И начинается такое качанье, такое!!!
— Ой! — смеясь, то и дело вскрикивает Танюша.
— Ур-ра! — орёт совершенно счастливый Санька.
Галя и Яша, как и близнецы, на одних качелях вместе. Яша поддерживает Галю, чтобы не боялась. А она положила голову ему на плечо и улыбается.
…РАЗДЕЛЯЮТ НАС НЕ СТРАНЫ —
РАЗДЕЛЯЮТ НАС ПЛАНЕТЫ…
Ира раскачивается сильнее, сильнее! Всё задумчивее её взгляд, устремлённый в небо. Р-раз! Р-раз! Ещё! Е-щё! Стремительней, круче взлёт, который вскоре переходит в кружение. Качели становятся каруселями. И непонятно, чего больше в них: качельного или карусельного катанья? Мчатся Яша с Галей на сером коне, близнецы кружат на расписной деревянной печи. Взлетает на синей ракете Ира. Быстрее! Быстрее! Кружатся все и раскачиваются. Выше! Выше! И вот уже один не видит другого, а сам мчит по своему пути, на собственной карусельно-качельной сказке…
…Ира будто во сне или как зритель в кинозале воспринимала происходящее. И вдруг она поняла, что летит уже не на качели, а на самой настоящей ракете. Куда? Надо загадать и постараться представить это так, как учил Он. Последнее время Ира ловила себя на мысли, что всё время думает о Нём. Что бы ни делала, о чём бы ни говорила, Он всегда рядом. Почти реально видела Его печальные глаза и чувствовала, что Он тоже помнит её… Ракета плавно приземлилась. Или призвездилась? В общем, припланетилась! Дверца автоматически открылась, и скрипучий голос робота произнёс: «То-ро-пи-тесь, ва-ше вре-мя до один-над-ца-ти трид-ца-ти, то-ро-пи-тесь». И девочка пошла вперёд по незнакомой звезде. Это была Его звезда, точно такая, как он рассказывал: маленькая, зелёная, тихая. Ира сразу же увидела Эя. Он сидел на большом камне и смотрел в небо. Странно, это почему-то напомнило картину Врубеля «Демон, сидящий на камне». Ещё Ира вспомнила стихи мальчика Андрея Михайлова (их она вырезала из своей любимой газеты). Там были такие слова:
На звезде далёкой
Кто-то тихо плачет.
Может, одинокий,
Может, неудачник.
Он сидит на камне
В тонком пледе ночи.
Мимо мирозданье
Временем грохочет.
Что-то ждёт от бездны
И чему-то внемлет…
…Полюбил, наверно,
Голубую Землю…
Будто незнакомый Андрей знал о них с Эем. Странно! Почему Ира лишь сейчас вспомнила эти стихи? А Эй… Ещё не видя, он почувствовал, и оглянулся. Вскочив, протянул к ней руки. Ире показалось, что они бежали навстречу друг другу целую вечность. А добежав, обнялись, как самые родные, очень давно не видевшиеся люди. Эй целовал её глаза, нежно гладил по голове, повторяя снова и снова: «Не надо плакать, мы же встретились!» Но слёзы всё текли и текли из Ириных глаз. А потом он показал ей свою планету, познакомил с двумя братьями — двое остальных так ещё и не возвратились. Они лакомились удивительными фруктами из Его сада, любовались голубым водопадом. А потом Эй привёл её к невысокой башенке.
— Вот отсюда я часто смотрю на звёзды, — сказал он. — Конечно, самая красивая — Земля. Потому что на ней живёшь Ты.
Они взобрались под самую крышу башенки, и… оказались один на один с безбрежным океаном вселенной. В кромешной тьме неба (а может, не неба?) то тут, то там вспыхивали звёзды, мерцали светила, пролетали геометрические фигурки НЛО.
— Это обсерватория планеты Эя, моё любимое место, — сказал Эй.
— А как же ты без телескопов, просто так, различаешь планеты? — спросила Ира. — Говорил, что видел Землю, меня?
— Вспомни, я рассказывал тебе, что у эян есть особые зрение, слух, восприимчивость ко всем внешним раздражителям, ко всей информации, пусть даже очень далёкой. И я знаю, что ты не сможешь сейчас остаться здесь со мной, а мне не попасть на Землю. Нужна огромная энергетическая сила и ещё кой-какие дополнительные обстоятельства. А ты…
— Эй, мне пора возвращаться. Мои часы показывают десять минут двенадцатого! Робот-космонавт уже, наверное, начал готовиться к отлёту.
— Я понимаю, Ира. То, что мы сейчас встретились, необычно и не подлежит объяснению. Да я и не хочу его! Ведь у меня остается надежда, что это может повториться! Перед тем, как исчезнуть, скажи, что думаешь обо мне?
— Ты ведь телепат, Эй! Неужели не видишь сам, не чувствуешь?
— Вижу и чувствую, но хочу услышать от тебя самой.
— Да, Эй! Я очень люблю тебя! И не понимаю, почему это случилось со мной? Ведь мне ещё только тринадцать лет! Но это так красиво и замечательно. Хотя — очень грустно. Эй! Без нашей любви мир стал бы серым и неинтересным. Да?.. Что-то я уж больно складно говорю, как по книжке читаю. Всё! Робот зовёт меня, слышишь? Давай прощаться.
— Хорошо, Ира. Можно я подарю тебе новые стихи?
— Да, Эй…
Темнело вокруг сплошное воздушное (а может, безвоздушное?) пространство. Оно светилось новыми звёздами, вспыхивало разными цветами только что рождённых планет. Затерянные в океане вселенной, эти двое еле сдерживали биение своих сердец. И как самое волшебное волшебство над притихшим мирозданием прозвучали стихи Эя:
Да, конечно — это странно:
Ты во тьме вселенной где-то.
Разделяют нас не страны,
Разделяют нас планеты!
Звёзды — будто ягод грозди,
В небе над твоей Землёю.
Друг для друга только гости
Были мы пока с тобою.
Пусть молчит меж нами космос,
Понимаю, знаю, вижу!
Слышу сердца стук и голос,
Ты мне всё родней и ближе…
…Вам опять разводит Осень
Краски для Земного сада.
Будет встреча доброй очень,
Только ждать и верить надо.
— Спасибо, Эй, очень, очень хорошие стихи! Знаешь, я сразу запомнила их. Да, да, как будто знала всегда. Странно? Или мне передалась телепатия? Не грусти, пожалуйста, не переживай так. Я иду в Волшебный Замок Фей и, может там узнаю, как помочь нам с тобой.
— Мне кажется, что я и сам знаю. Ира, ты должна всегда помнить обо мне, а если забудешь, сразу перестану видеть и слышать тебя. Даже, если захочу — не смогу.
— Хорошо, Эй, я всё поняла. Смотри, робот включил все свои лампочки. Слышишь? Он сейчас сломается от перенапряжения!
— Может, это и к лучшему, а? Ира? Тогда нам не надо будет разлучаться!
— Что ты, Эй! А как же мама и бабушка? Мои друзья? Они ведь не станут продолжать путь, не разыскав меня! И тогда конец поискам Волшебного Замка? А бедные дети? Кто спасёт их?!