— Ну, карлица, какой дашь выкуп, если я избавлю тебя от мучений? — спросил он.
— Выкуп большой, не малый, — ответила она слабым голосом. — Вон там, у входа в ту пещеру, зарыты сундук с серебром и сундук с золотом.
— Моими будут, — сказал Лод. — А теперь я избавлю тебя от мучений.
Отрезал ей голову и повесил ее рядом с головами трех великанов, а тело бросил у дерновой ограды.
В тот вечер король остановил его на дороге и спросил:
— Неужто с тобой и нынче ничего не приключилось, пока ты скот пас?
— Холмы стоят, как стояли, зеленый пышный папоротник растет, как рос, кроншнепы летают в небе, как летали всегда, — ответил Лод. — Не могу я рассказать тебе ничего занимательного.
— Ну, — молвил король, — ты просто чудо, а не человек! Эх, что бы тебе раньше наняться ко мне в пастухи! Я тогда бы и горя не знал.
Следующий день прошел спокойно, — в первый раз с тех пор, как Лод начал пасти королевский скот, ничто его не потревожило. Но когда вечером он возвращался домой, его немало удивило, что король не вышел ему навстречу спросить, как прошел день. Вот пришел Лод во дворец и услышал, что все там плачут и стонут: оказалось, что королевской дочери грозит страшная судьба.
Лоду рассказали, что в тот самый день громадный великан о трех головах (ведь в те времена там было полным-полно великанов!) спустился с гор ко дворцу и пригрозил убить всех людей до одного, если ему не отдадут королевны. Потом он ушел, но поклялся вернуться и выполнить свою угрозу, если королевны не приведут к нему в пещеру в тот же вечер. С великой скорбью решился король отдать ему дочь, чтобы спасти свой народ. Королевну уже готовились увести, как вдруг в последний миг косоглазый рыжеволосый повар короля вызвался проводить ее до пещеры в надежде получить за это хорошую награду.
— Я убью великана, — сказал он королю. — Но в награду выдайте королевну за меня.
Не хотелось королю брать в зятья своего косого рыжего повара, но делать нечего, согласился. И вот повар с королевной отправились вместе к пещере великана незадолго перед тем, как Лод вернулся с холма.
Надо сказать, что Лод полюбил королевну, как только увидел ее; а увидел он королевну в окне дворца в первый же день своей службы у короля. И теперь, едва он услышал, в какой она страшной опасности, тотчас сам отправился к пещере великана. Под мышкой он нес свою крепкую железную дубинку — последнюю из тех трех, что сковал для него отец.
И вот он подошел к пещере и увидел королевну. Она, вся дрожа, стояла у входа, а косой рыжий повар спрятался за камнем — он был трус, каких мало.
— Ах! — вздохнула королевна, когда увидела Лода. — Зачем ты пришел сюда? Мало того, что великан заберет меня, ведь он тебя убьет!
— Ну, что до этого, — возразил Лод, — так ведь он через себя не перепрыгнет, а я уже бивал таких, как он.
Тут из пещеры донесся страшный шум, и появился сам великан — громадное чудовище в звериных шкурах с тремя безобразными головами на толстой шее. В пещере была непроглядная тьма, и когда великан вышел на свет божий, он невольно зажмурился. А Лод, не будь промах, в тот же миг бросился на него и снес ему все три головы. Тут великану колец пришел. Но Лод ударил его с такой силой, что сам не удержался на ногах и ободрал себе руку. Тогда королевна оторвала лоскут от своего платья и перевязала его рану. Она себя не помнила от радости, что спаслась, и сразу же полюбила своего спасителя. И вот она стала просить Лода:
— Вернись со мной во дворец и потребуй, чтобы меня отдали тебе в жены!
Но Лод устал до смерти: ведь он весь день пас скот, а потом ему пришлось отшагать всю длинную дорогу до пещеры великана. И он сказал королевне, что сначала немножко поспит, а потом уже пойдет с нею во дворец. Лег на трапу и закрыл глаза.
Все это время косой рыжий повар прятался за камнем, но как только увидел, что Лод заснул, вышел из засады, подобрал все три головы великана, а королевну схватил за руку и потащил за собой. Она изо всех сил старалась вырваться и звала на помощь Лода. Но он спал беспробудным сном, и ей волей-неволей пришлось вернуться во дворец вместе с поваром. Там повар показал королю великановы головы и сказал:
— Ну, королевну я спас. Теперь выполняй свое обещание — выдай ее за меня?
Король поневоле согласился и назначил день свадьбы.
Пир задали на славу, и когда гости собрались, король оглянулся вокруг, чтобы узнать, все ли его домочадцы в сборе. И вдруг нахмурился.
— Одного человека не хватает, — сказал он. — Где мой пастух?
— Вот я! — раздался голос за дверью, и на пороге появился Лод.
Он гневно впился глазами в негодяя повара, сидевшего на жениховском месте, и тот побледнел от страха.
— Отец мои, от великана меня избавил этот человек, а вовсе не повар, — молвила королевна. — Я знала, что он придет снасти меня от такого жениха, как уже спас от великана.
— Чем ты докажешь, что это он тебя спас? — спросил король.
Тут королевна встала и подошла к Лоду. А у него рука все еще была перевязана лоскутком от ее платья.
— Смотри — он поранил себе руку, когда снес великану головы, — молвила она и показала отцу то место на своем платье, от которого оторвала лоскут.
Тогда король ей поверил. Он выгнал из своей страны косого рыжего повара, а Лода, фермерского сына, повенчали с королевной, к общей радости и ликованию. И если последний день свадебного пиршества был не самым лучшим днем, то, уж во всяком случае, и не самым худшим из всех этих праздничных дней.
Когда торжества окончились, Лод привел жену и тестя на то место, где он пас скот, и показал им головы трех великанов и великанши, что висели на дереве. Наконец-то король узнал о том, что приключилось с Лодом в первые дни его службы.
Потом они вырыли сундук с серебром и сундук с золотом, что были зарыты у входа в ближнюю пещеру, и до конца дней своих жили не тужили. И если они не умерли, то, значит, еще живы.
4. Пириглуп
В старину на острове Русэй правили король и королева, и было у них три дочери. Не успели девочки немного подрасти, как их отец, король, умер, и власть в королевстве перешла к его дальнему родственнику. Он всю жизнь ненавидел королевскую семью и теперь знать не хотел ни вдовствующей королевы, ни ее дочерей.
Туго им пришлось. Жили они все в крошечном домике и сами занимались хозяйством. Перед домиком у них был огород, а сзади — небольшой лужок. Была у них и корова. Они пасли ее на лугу и, кроме того, кормили капустой, что росла на огороде. Всем известно, что если коров кормят капустой, они дают много молока.
Как-то раз женщины заметили, что кто-то приходит по ночам и ворует капусту. Это их очень обеспокоило — ведь они знали, что если у них не хватит капусты для коровы, то не хватит и молока на продажу.
И вот старшая принцесса сказала, что вынесет наружу трехногую скамейку, завернется в одеяло и просидит на огороде всю ночь, чтобы подстеречь вора. Так она в сделала, хотя было очень холодно и очень темно.
Вначале она думала, что старания ее пропадут даром — час проходил за часом, а никто не появлялся. Но перед рассветом, когда часы пробили два, с луга, позади дома, послышались осторожные шаги. Казалось, будто какой-то очень тяжелый человек старается ступать как можно мягче. И вдруг огромный великан перешагнул прямо через забор в огород.
В одной руке он нес громадную корзину, в другой у него был широкий острый нож. Великан тотчас же принялся срезать кочаны капусты и бросать их в корзину.
Принцесса была девушка неробкого десятка. Хоть и не ждала она, что вор окажется великаном, собралась с духом и громко крикнула ему:
— Кто тебе позволил срезать наши кочаны? Перестань сейчас же и убирайся прочь!
Но великан по-прежнему срезал кочаны, не обращая на нее никакого внимания.
— Слышишь, что я говорю? — в гневе закричала девушка.
Она ведь была принцесса и привыкла повелевать.
— Замолчи, а не то я и тебя заберу с собой, — хмуро проговорил великан и принялся уминать капусту в корзине.
— Попробуй только! — сказала принцесса; вскочила со скамейки и топнула ногой.
Она очень рассердилась и совсем позабыла, что она-то слабая девушка, а он огромный, могучий великан.
Тут великан, словно играючи, схватил девушку за руку и за ногу, кинул ее в корзину поверх капусты и унес.
Вот он добрался до дому, — а дом у него был огромный и стоял в глуши, на торфянике, — сбросил девушку на пол и сказал:
— Теперь ты станешь моей служанкой, будешь вести мое хозяйство и делать все, что я прикажу. У меня есть корова, и ты ее каждый день води на пастбище, к холму за болотом. Видишь этот мешок с шерстью? Когда отведешь корову, приходи домой и принимайся за работу, как хорошая хозяйка: растрепли шерсть, расчеши ее и спряди столько пряжи, чтобы тебе хватило соткать кусок хорошего толстого сукна мне на одежду. Я на целый день уйду из дому; а ты смотри, чтобы все у тебя было сделано к моему приходу. И еще свари мне большой котел овсянки на ужин.
Бедная принцесса приуныла — ведь дома она не привыкла к такой тяжелой работе, да к тому же ей помогали сестры. Но великан на нее и не взглянул. Как только занялась заря, он приказал девушке приняться за работу и удалился.
И вот принцесса осталась одна в доме. Когда великан ушел, она повела корову на пастбище. Долго ей пришлось брести по торфянику до холма и обратно. Она прямо из сил выбилась и, когда вернулась домой, решила: «Подожду возиться с шерстью, сначала сварю себе овсянку», да так и сделала. Но как только села за стол, дверь открылась, и в комнату ввалилась целая толпа маленьких-маленьких человечков — гномов Пири.
Принцесса в жизни не видывала таких карликов — ни один из них не доходил ей до икр. Одеты они были в платья всех цветов радуги: красные и голубые, зеленые и желтые, оранжевые и лиловые. А волосы у них были желтые, как солома, и взлохмаченные.
Гномы смеялись и болтали друг с другом, вскакивали на скамеечки для ног, оттуда — на стулья и, наконец, — на стол. А на столе все они сгрудились вокруг миски, из которой принцесса ела овсянку.
— Есть хотим! Есть хотим! — кричали они тонкими, пронзительными голосками. — Оставь немножко овсянки для народца Пири.
Но принцессе тоже хотелось есть, к тому же она устала, и гномы ей быстро надоели. Она покачала головой и нетерпеливо отмахнулась от них ложкой.
Самой мне не хватит, не хватит и вам;
Идите прочь, ни крошки не дам! —
резко сказала она, и гномы Пири тотчас же исчезли, к великому ее удовольствию. Ведь ей было не очень-то приятно, когда они все толпились на столе, уставившись на нее.
Она спокойно доела овсянку, потом вынула шерсть из мешка и принялась ее расчесывать. Но шерсть была как заколдованная: она вилась, закручивалась, обматывалась вокруг пальцев. Принцесса, как ни старались, ничего не могла с ней поделать.
И вот великан пришел домой. Видит — девушка сидит в слезах, вся шерсть перепугалась, а овсянка, что варилась в котле ему на ужин, пригорела и почернела, как уголь.
Ну и разозлился же он! И орал, и ногами топал, и ругался. В сердцах схватил девушку за ноги и отколотил ее до крови. Потом отнес в хлев и бросил на насест, к курам. Принцесса, правда, не умерла от побоев, но была так оглушена, так избита, что лежала без движения и только глядела вниз, на спины коров.
Время шло. А на огороде у королевы капуста убывала по-прежнему. И вот средняя принцесса сказала, что пойдет сторожить огород, как ходила старшая, — завернется в одеяло и просидит всю ночь на трехногой скамеечке, чтобы узнать, куда девается капуста.
Так она и сделала, и с ней приключилось то же, что и со старшей сестрой. Великан пришел с корзиной и унес девушку к себе домой. А там он приказал ей ходить за коровой, убирать дом, варить ему овсянку и прясть шерсть. Желтоволосые гномы Пири явились к ужину и попросили принцессу угостить их, а она отказала. Потом принялась расчесывать шерсть, но не сумела с ней справиться. А великан рассердился, выругал девушку, отколотил и бросил полумертвую на насест к старшей сестре и курам.
Тогда младшая принцесса решила просидеть всю ночь на огороде. Ей не так хотелось увидеть, куда девается капуста, как не терпелось узнать, что случилось с сестрами.
Великан вскоре пришел и унес ее тоже, во она ничуть не огорчилась; напротив — обрадовалась. Она была смелая и любящая девушка и надеялась, что теперь, может быть, узнает, где ее сестры и живы они или умерли. Да она и не сомневалась, что у нее хватит ума перехитрить великана — дай только срок, а пока надо терпеть и глядеть в оба. И вот она, очень довольная и веселая, тихонько лежала в корзине на кочанах капусты, но зорко смотрела по сторонам, чтобы запомнить дорогу.
Наконец великан принес ее к себе на кухню и велел ей приниматься за работу. Но она не приуныла, как приуныли ее сестры, а весело кивнула головой и сказала, что все сделает вовремя.
И вот она повела корову на пастбище по торфянику и всю дорогу пела песни, а весь обратный путь бежала бегом — ей хотелось, чтобы осталось побольше времени на работу. А еще она собиралась тайком от великана обыскать весь его дом.
Но прежде чем приняться за работу, она, как и сестры, сварила себе овсянку. И как только она села завтракать, толпа маленьких желтоволосых гномов Пири проникла в комнату. Они влезли на стол и уставились на девушку.
— Есть хотим! Есть хотим! — кричали они. — Оставь немножко овсянки для народца Пири.
— С удовольствием, — добродушно ответила принцесса. — Только найдите себе маленькие плошки, и я угощу вас овсянкой. Ведь если я поставлю вам большие миски, вы сами в овсянке увязнете.
Тут гномы Пири захохотали, да так, что соломенно-желтые вихры рассыпались у них по личикам. Они сейчас же соскочили со стола на пол и выбежали из дому, но скоро вернулись все вместе. В руках они держали чашечки колокольчиков и наперстянки и блюдца из лепестков первоцвета и анемоны. Принцесса положила по ложечке овсянки в каждое блюдце и налила по капле молока в каждую чашечку, Тут гномы принялись уплетать овсянку маленькими травяными ложечками — они принесли эти ложечки с собой в карманах. И ели они, как хорошо воспитанные люди. Насытившись, все они закричали: «Спасибо, спасибо!» — и выбежали из кухни.
Когда принцесса осталась одна, она обошла весь дом в поисках сестер, по так и не смогла их найти.
«Ничего, скоро я их разыщу, — подумала она. — Завтра поищу в хлеву и в сараях на дворе, а пока примусь за работу»
Она вернулась в кухню и взяла мешок с шерстью, из которой великан приказал соткать сукно.
Но как только она вынула шерсть, дверь опять открылась и вошел желтоволосый мальчик Пири. Он был точь-в-точь такой, как другие гномы Пири, что ели овсянку принцессы, только повыше ростом и одет в очень красивое платье из бархата, зеленого, как трава. Он смело прошел на середину кухни, осмотрелся и сказал:
— Нет ли у тебя работы для меня? Я умею чесать и прясть шерсть и ткать из нее хорошее толстое сукно.
— Работы у меня хватит для каждого, кто попросит, — ответила принцесса, — да только нет денег, чтобы за нее заплатить. А на свете мало кто согласится работать задаром.
— Платы мне не нужно, — сказал гном. — Я только попрошу тебя потрудиться узнать, как меня зовут. Лишь немногие знают мое имя, и немногие хотят его узнать. Ну, а если ты не сможешь узнать мое имя, тебе придется отдать мне вместо платы половину сукна.
Принцесса подумала, что узнать имя мальчика-гнома, наверное, не трудно, и согласилась. Она сложила всю шерсть обратно в мешок и отдала его гному, а тот перекинул мешок через плечо и ушел.
Как только он вышел, принцесса подбежала к двери, чтобы посмотреть, в какую сторону он пойдет, — она хотела пойти за ним следом, узнать, где он живет, и расспросить у соседей, как его зовут.