Знаешь, малыш, я не думаю, что тебе удастся найти здесь что-нибудь в таком роде. У жителей нашей деревни хорошая память! Прошлым летом какой-то турист поджег здесь амбар. Турист или бродяга — не вижу разницы! Я их всех называю туристами… В общем, у нас их не любят… Надеюсь, ты меня понял?
У Мишеля не было ни сил, ни охоты спорить с хозяйкой кафе, которая, кроме внушительной фигуры, обладала еще и мощным голосом.
Что же мне делать? — спросил он.
Не забывай: на свете существуют автобусы и поезда! Правда, поезда здесь не ходят, автобуса сегодня тоже не будет… Впрочем, ты мог бы…
Мальчик затаил дыхание: кажется: сейчас он получит полезный совет. Действительно, толстуха подвела его к двери, слегка подтолкнула и вышла следом за ним.
Загляни-ка в гостиницу «Гостеприимный кров», — сказала она. — Это по Байоннскому шоссе. Правда, до нее несколько километров, но для туриста это ведь ерунда!
Несколько километров? — уныло повторил Мишель.
Ну да, два или три. Может, четыре… Ты легко ее найдешь: это сразу за поворотом. И можешь поверить, другого выхода у тебя нет. Смотри: погода портится. На твоем месте я бы поторопилась!
Мишель пробормотал что-то — он сам не был уверен, что это были слова благодарности, — поправил рюкзак на спине, бросил последний взгляд на игроков в шары и пошел прочь.
Турист или бродяга — не вижу разницы! — ворчал он себе под нос. — Хороши шуточки…
Покидая деревню, Мишель оставил на табличке с ее названием условные знаки.
В этот момент мимо с мощным, ровным гулом пронесся красный грузовик. Мальчик успел заметить, что боковые стенки капота у него сняты: вероятно, чтобы двигатель продувало ветром.
Мишель торопливо двинулся вперед. На часах было чуть больше половины восьмого. Но из-за тяжелых туч, которыезаволокли уже почти все небо, казалось, что ночь вот-вот наступит.
Окружающий ландшафт был типичным для Ланд[6]. Повсюду, насколько хватало глаз, тянулись к небу стройные сосны. Кое-где попадались, нарушая монотонность пейзажа, кукурузные поля. Мишель обратил внимание, что рядом с дорогой сосен не было. Ближайшие росли лишь в добром десятке метров, за вырытыми с двух сторон шоссе канавами.
«Дорога тут — еще и противопожарный барьер, — подумал он. — Очень разумно: ведь пожары случаются здесь почти каждый год».
Шоссе было ровным, прямым, как стрела. От асфальта несло накопленным за день теплом и сильным запахом расплавившегося под солнцем гудрона.
Мишель переставлял ноги почти автоматически. Во рту у него пересохло; он старался не думать, сколько ему еще осталось идти, но, как бывает в подобных случаях, не мог думать ни о чем другом.
Наконец вдалеке, ему показалось, обозначился поворот дороги. Несколько машин, которые, не останавливаясь, промчались мимо, исчезали из виду внезапно: так не могло бы быть, если бы дорога шла прямо.
И вот на темно-зеленом фоне появилось нечто массивное, красное с белым.
— Уф! Это, должно быть, и есть та гостиница! Еще чуть-чуть — и я буду там! — Мишель облегченно вздохнул.
Через четверть часа он подошел к стоянке, где сейчас стояли два грузовика — красный и синий.
Замеченное им издалека бело-красное здание в баскском стиле было, скорее всего, мотелем, в котором находили ужин и ночлег водители грузовиков. Вывеску совсем недавно покрасили заново, и на ней четко выделялась надпись «Гостеприимный кров». Фасад дома тоже, видимо, был подновлен, на оконных стеклах еще виднелись свежие потеки извести.
Несмотря на следы ремонта, дом оставлял впечатление небрежности, незаконченности. Кисть маляра еще не коснулась ни дверей, ни оконных рам, ни ворот дворовых построек. Они были того грязно-серого цвета, который со временем приобретает под воздействием непогоды не защищенное краской дерево.
Мишель обошел грузовики. От парадной двери мотеля к обнесенному забором, поросшему травой участку тянулась целая дорожка, оставленная множеством испачканных чем-то белым подошв.
Это же гипс или штукатурка! — удивленно воскликнул мальчик. — Только бы гостиница не была закрыта… Господи, ну и осел же я! Раз здесь стоят грузовики, значит, она должна быть открыта!
Он даже подумал, что если ему повезет, еще до ночи он доберется до Энде.
В самом деле, куда они еще могут ехать? Если в сторону Сен-Жан-де-Люз, то наверняка не откажутся меня подбросить! Правда, где-то я слышал, что водители грузовиков не любят останавливаться по дороге. Но может, если познакомишься с ними заранее, они становятся более сговорчивыми?..
Мишель узнал красный грузовик, обогнавший его у самой деревни. Капот был по-прежнему открыт с боков.
Настоящее чудо механики! — воскликнул мальчик и подошел поближе.
Увидев номер грузовика, он улыбнулся: ему вспомнился школьный курс истории Франции.
1515… Ara, Мариньяно![7]
Мишель направился было в гостиницу, но подумал, что, скорее всего, задержится там недолго. Поэтому он вытащил из кармана кусок мела, поискал взглядом место, где можно было бы поставить условный знак, и не нашел ничего лучше ворот.
— Приезд и отъезд? Нет, торопиться не будем. Отмечу только приезд. Насчет отъезда будет видно…
Яркая молния прорезала темное небо. Мишель поежился и поспешил в гостиницу.
6
Застекленная дверь со скрипом открылась, и мальчик оказался в зале, красный плиточный пол которого был так измазан краской и известью, будто какой-то великан-кондитер уронил тут блюдо со взбитыми сливками.
Начинающаяся гроза затопила зал густым полумраком, но Мишелю хватило одного взгляда, чтобы понять: ремонт* здесь в самом разгаре. Вдоль стены тянулись козлы, между ними были перекинуты доски, тоже заляпанные известью и раствором; на козлах стояло какое-то корыто и громоздились бумажные мешки.
И всюду: на полу, у стен, — всепроникающая цементная пыль и застывшие комья раствора.
Старые тряпки и газеты прикрывали длинную стойку в углу зала. Висевший на стене предмет — судя по всему, телефон — был закутан полотенцем и перевязан бечевкой.
Самым чистым в зале, несомненно, был свежепобеленный потолок. Деревянные балки, которых пока еще не коснулась рука маляра, казались на его фоне особенно грязными и неопрятными.
В глубине виднелась деревянная лестница с решетчатыми перилами; она вела на второй этаж.
Все это произвело на мальчика настолько удручающее впечатление, что он не сразу решился подойти ко второй двери. Верхняя половина ее тоже была застеклена, сквозь щели в цветастых занавесках сочился свет. До Мишеля донеслись неясные звуки оживленного разговора.
Удар грома положил конец его колебаниям. Он захлопнул входную дверь; стекла в ней задребезжали. Голоса в соседней комнате смолкли. На занавеске возникла чья-то тень;
дверь открылась. В освещенном прямоугольнике возник грузный мужчина в голубом фартуке и в рубашке с закатанными до мощных бицепсов рукавами. Под редкими прядями черных волос просвечивал блестящий череп.
Тебе что, парень?
Мишель вздрогнул. Тон был не слишком любезным; мужчина держал себя так, будто мальчик в чем-то перед ним провинился.
Скажите, я правильно попал? Это… гостиница «Гостеприимный кров»? — спросил он, не без иронии подчеркнув последние слова.
Однако толстяк предпочел не заметить иронию; он сухо осведомился:
Поужинать или переночевать?
М-м… и то и другое, мсье, — сказал Мишель.
Мужчина — вероятно, хозяин гостиницы — покачал головой, махнул рукой в сторону зала, заставленного козлами, и так же нелюбезно ответил:
Поесть можно, кое-что от обеда осталось. А ночлег ищи в другом месте. Я сам сплю на кухне, на соломенном тюфяке.
Мишелю показалось, что рюкзак его стал тяжелее в два раза. Надежда обрести на ночь приют рассеялась, как дым. Меж тем молнии за окном сверкали все чаще, раскаты грома становились все ближе.
Толстяк отошел в сторону, приглашая мальчика войти. Кухня оказалась достаточно просторной. За длинным столом, наполовину закрытым потертой клеенкой, сидели четверо. Это были водители грузовиков. Они неторопливо поглощали ужин и беседовали. Всю мебель и плиточный пол покрывал тончайший слой белой пыли, проникшей сюда сквозь щели в дверях. На ней четко выделялись следы, оставленные башмаками хозяина и его клиентов.
Добрый вечер, господа! — вежливо поздоровался Мишель.
Водители равнодушно покосились на него и небрежно ответили:
Привет, парень!
Пыли вокруг было так много, что мальчик никак не мог решиться поставить куда-нибудь свой рюкзак. Он слабо представлял, как следует поступить в такой ситуации, и чувствовал себя неловким и неуклюжим.
Соблазнительный запах еды придал ему решимости.
«Поужинаю для начала, а там видно будет!» — сказал он себе.
Хозяин гостиницы жестом указал ему на место за столом, рядом с шоферами, и буркнул:
Пристрой куда-нибудь свой мешок и садись. Сейчас дам тебе поесть!
Мишель поставил рюкзак на скамью рядом с собой. Хозяин подтолкнул к нему тарелку, столовый прибор, хлеб и графин с водой. Обслуживание тут проходило без. затей.
Мальчик с любопытством огляделся. Комната выглядела довольно мрачной; она тоже явно нуждалась в основательном ремонте. Дверь, ведущая во двор, была распахнута — видимо, для проветривания — и подперта стулом. Гроза продолжалась; вспышки молний выхватывали из тьмы силуэты сосен, стоящих за оградой двора.
— Что, паренек, захотелось в палатке пожить? Мишель вздрогнул. Погрузившись в собственные мысли,
он не сразу понял, что вопрос обращен к нему. Сидящий рядом шофер смотрел на него, улыбаясь, и ждал ответа. Красные прожилки на его щеках, казалось, были нарисованы рукой неумелого художника, ниточка усов подчеркивала большой нос; но Мишель нашел этого человека симпатичным.
— Не совсем так, мсье. Я еду в Энде, автостопом. Мишель обвел глазами соседей по столу. Может, кто-нибудь из них предложит ему с ним поехать?..
Но шоферы переглянулись… и промолчали.
Вообще-то мне надо добраться только до Сен-Жан-де-Люз, — решил уточнить Мишель, словно надеясь, что это изменит настроение водителей. — У меня там назначена встреча с друзьями.
Понятно! — проговорил второй шофер. — Только не думай, что мы тебя сможем туда подбросить. Нам строго-настрого наказали…
Тут на лице у него мелькнула гримаса, и он бросил на сидевшего напротив мужчину — видимо, своего напарника — странный взгляд. Мишеля удивило наступившее молчание. Это выглядело так, словно шофера, который с ним разговаривал, ударили под столом ногой.
В общем, я хочу сказать, правила у нас строгие, — закончил наконец шофер. — Никаких пассажиров!
Да, в такое время, — вступил в разговор третий сосед, — нелегко поймать попутку! Тут много ходит историй про всяких попутчиков…
Где же мне переночевать в такую погоду? — пробормотал Мишель.
Только не здесь! — буркнул хозяин, пододвигая к нему блюдо тушеной говядины с овощами.
В наступившей тишине Мишель положил себе порцию мяса. Он понимал, что водители, в сущности, люди неплохие и охотно помогли бы ему, если бы не какие-то категорические указания.
Однако через некоторое время усатый шофер снова повернулся к мальчику.
Может, кое-что и найдется, — медленно сказал он, сощурив глаза, словно что-то обдумывая.
Что найдется? — спросил один из его коллег.
Выход. Парнишке ведь надо где-то провести ночь!
Скажите, мсье! — воскликнул Мишель. — Какой выход?
Ничего определенного, малыш. Когда-то мне часто приходилось тут ездить, и, помнится, поблизости была лесопилка. Правда, с тех пор случилось два лесных пожара, и пилить стало нечего. Короче, ее продали, и там устроили свалку старых машин. Правильно, хозяин?
Толстяк что-то пробурчал в ответ.
Туда бы я на твоем месте и отправился, малыш. Будь я проклят, если ты не отыщешь там уголок, чтобы спокойно выспаться!
Мишель был разочарован, но старался не показать этого. Напротив, он вежливо поблагодарил симпатичного шофера.
Не за что, малыш, не за что! — ответил тот. — Если хочешь, можешь подъехать на подножке моего грузовика. Я приторможу, когда будем проезжать мимо лесопилки, и ты соскочишь.
Здорово! — воскликнул Мишель. — Честно сказать, я немного устал. Мне пришлось очень рано выехать…
Да еще погода такая, — покивал водитель. — Грозовая, тяжелая… Правда, в твоем возрасте силы восстанавливаются быстро. Ночь поспишь — и утром опять как огурчик!
Хозяин гостиницы, хлопотавший около большой чугунной плиты, повернулся, держа в руке сковороду. Брови его были сдвинуты, будто он пытался что-то припомнить.
Честно говоря, не уверен, что там тебе повезет, малыш, — проговорил он наконец. — Вокруг свалки — забор из колючей проволоки, а ночной сторож, кажется, не особенно любезен. Боюсь, ты рискуешь остаться ни с чем!
Возможно, мсье, — ответил мальчик. — Но что делать: у меня нет выбора.
Толстяк поставил сковороду, подошел к столу и оперся на него своими огромными красными руками.
Может, и есть… Вот о чем я подумал. Тут есть сеновал с отличным сухим сеном. Одеяло я тебе дам. В твоем возрасте можно заснуть где угодно! К тому же, как говорится, лучше синица в руках, чем журавль в небе!
Мишель задумался. Предложение было соблазнительное: не надо ехать куда-то на ночь глядя. Да и спать на сене куда приятнее, чем, скажем, в какой-нибудь исковерканной машине.
Спасибо, мсье. Я согласен. Думаю, что прекрасно высплюсь на вашем сеновале.
В этот момент со двора донесся шум, похожий на шелест листьев под порывами ветра. Это начался ливень. Пол возле двери потемнел от водяных брызг Толстяк бросился к двери и закрыл ее.
Только этого не хватало! — проворчал один из шоферов. — Веселенькое дело — всю ночь рулить под дождем!
— Гроза, она ненадолго! — убежденно проговорил усатый. Дождь меж тем то слабел, то становился сильнее и стучал по крыше, по стеклам окон и двери с таким ожесточением, как будто это был град.
Мишель, забыв о еде, завороженно смотрел, как яростно хлещут по заляпанному известкой стеклу струи ливня. Вдруг за окном мелькнула тень; дверь, ведущая во двор, распахнулась и тут же захлопнулась. На пороге стоял человек в синей куртке, с баскским беретом на голове.
Прямо потоп! — воскликнул он. — Всем привет!
Привет! — хором откликнулись водители.
Перед тем как подойти к столу, незнакомец отряхнулся. Мишель заметил, что брюки его схвачены у лодыжек металлическими зажимами. Вероятно, он приехал на велосипеде.
Скажите, хозяин, у вас не найдется пассатижей и гаечного клю" ча?
Найдется. А что случилось?
С динамо беда. Потерялась гайка, теперь фонарь не работает. Я чуть "восьмерку" не сделал на переднем колесе! Куда же без фонаря в такой тьме?..
Понятно… Погоди, поищу… С этим ремонтом все вверх ногами… Ara! Инструменты, должно быть, в мастерской. Знаешь, где это?
Да.
Зажги там свет. Они где-нибудь на полке над верстаком.
Спасибо, хозяин!
Однако незнакомец ушел не сразу. Сдвинув берет на затылок, он обратился к водителям:
Не повезло вам, парни! Погода — хуже не придумаешь! Далеко едете?
Еще триста пятьдесят километров, — откликнулся усатый шофер. — К пяти утра надо быть на месте. Вся суббота уйдет на обратную дорогу. Зато воскресенье проведем дома!
А мы в Испанию, в Мадрид, — сказал другой водитель. — У нас впереди таможня, так что и в воскресенье домой не вернемся!
Зато корриду посмотрите, — вмешался хозяин гостиницы.
Что мне коррида! Я об одном думаю: как не заснуть в дороге…
Шоферы попросили кофе и счет. Велосипедист повернулся к двери, ведущей во двор.
Постарайся найти шайбу Гровера, тогда никуда твоя гайка не денется! — посоветовал ему один из водителей.
— Спасибо за совет! Счастливого пути! Велосипедист исчез под дождем; дверь захлопнулась.