Кофе осталось всего две порции, — объявил хозяин, ставя чашки перед усатым и его напарником. — Остальным могу сделать второй слив. Или будете ждать свежего?
Водители второго грузовика предпочли подождать.
Мы не так уж торопимся, — сказал один из них. — Полчаса туда или сюда — значения не имеет.
Вот и отлично, — ответил усатый. — А для нас это важно. Быстрее вернемся в Париж.
Тогда ставлю воду. Пока вскипит, отведу парнишку спать, — сказал хозяин.
Он рассчитался с шоферами, которые спешили уехать, и позвал Мишеля.
Бери свой мешок, пошли!
Мишель попрощался с водителями, которые пожелали ему счастливого пути, и вышел вслед за толстяком во двор. Дождь перестал, на землю падали последние капли. Гром ворчал где-то вдалеке.
Хозяин подвел мальчика к углу дома и показал ему лестницу. Она вела на защищенный навесом балкон, где висели связки чеснока. Между окном кухни и лестницей находилась большая дверь, похожая на амбарную; там, видно, была мастерская. Дверь была открыта; мельком заглянув туда, Мишель увидел велосипедиста; тот возился у верстака.
Все в порядке? — мимоходом окликнул его толстяк. — Дождь кончается. Можешь сразу опробовать эту штуковину.
В ответ тот сказал что-то, чего Мишель не понял.
Ну вот, — обратился к Мишелю хозяин. — Полезай на балкон, там увидишь дверь сеновала. Будь осторожен: пол ненадежный. Я закрыл дыры досками и жестью, но все равно… Фонарик есть? Он тебе пригодится.
Мишель достал из рюкзака электрический фонарик.
Одеяло-то я забыл… — сказал хозяин.
Не беспокойтесь, одеяло у меня есть, — поспешил ответить Мишель. — Большое спасибо, мсье, и спокойной ночи!
Когда тебя завтра разбудить?
Мальчик улыбнулся. Хозяин отправил его спать на сеновал разговаривал, будто портье в отеле.
Я-то сам встаю в шесть, — уточнил толстяк.
Ладно, тогда в шесть. Мне надо поскорее добраться в Сен-Жан-де-Люз.
Спокойной ночи!
И хозяин скрылся в мастерской: наверное, пошел помогать велосипедисту. А Мишель поднялся по шаткой лестнице на балкон, откуда был ход на темный чердак. В дальнем его конце, видимо, над фасадом гостиницы, брезжил серый прямоугольник слухового окна.
Мальчик зажег фонарик, обвел лучом стены и пол. Сеновал представлял собой просторное квадратное помещение; в одном углу лежала довольно большая куча сена и сухих кукурузных стеблей. В воздухе стоял такой крепкий запах пыли и старого сена, что Мишелю захотелось чихнуть.
"Черт возьми, и этим мне придется дышать всю ночь!" — подумал он.
Добравшись до сена, он снял рюкзак, потом ощупал рукой свое ложе.
Гм… Не слишком-то мягкая у меня сегодня постелька! — пробормотал он.
В довершение всех неудобств на чердаке стояла ужасная духота. Мальчик подошел к окну. Судя по всему, его давно не открывали: оно было пыльным, затянутым старой паутиной, в которой запутались сухие травинки. Мишель отодвинул ржавый шпингалет, но сколько ни дергал раму, это ни к чему не приводило. Тогда он достал свой перочинный нож и просунул лезвие между подоконником и рамой. Та наконец сдвинулась с места; в лицо повеяло ночной прохладой.
Уф! — перевел он дух. — Так-то лучше!
Он оперся локтями на подоконник и выглянул. Прямо под ним стояли грузовики. Дверь гостиницы со скрипом распахнулась, из нее вышли двое мужчин. Мишель узнал симпатичного усатого шофера, который первым заговорил с ним. Водители неторопливо обошли вокруг красного грузовика, закурили, потом залезли в кабину.
Взревел мощный мотор. Некоторое время он, прогреваясь, работал вхолостую. Тот из сменщиков, что сидел за рулем, проверил фары, несколько раз переключив их с ближнего света на дальний и обратно, зажег габаритные огни. Грузовик тронулся с места; на заднем борту мальчик прочел название компании: "Париж-Гасконь".
Дождь прекратился полностью. На горизонте Мишель увидел узкую светло-зеленую полоску чистого неба.
Снизу донесся странный звук. Мишель высунулся в окно и увидел около синего грузовика темную фигуру…
7
Мишель быстро установил, откуда идет необычный звук. Мужчина в баскском берете починил наконец динамо и собирался в путь.
Однако вместо того чтобы сразу сесть в седло, он левой рукой приподнял велосипед за руль, а правой стал крутить переднее колесо. Послышалось мягкое стрекотание, которое менялось по тону, чуть напоминая приглушенную сирену. Вспыхнула велосипедная фара. Если звук был высоким, она горела ярче; когда он переходил на низкие тона — постепенно затухала.
Видимо, результат испытания удовлетворил незнакомца. Он опустил колесо на землю, оседлал велосипед, выехал на дорогу и покатил в ту же сторону, что и красный грузовик — на Байонну.
Мишель, стоя у окна, убедился, что на некотором расстоянии от гостиницы дорога действительно делает плавный поворот.
Шесть оранжевых светлячков — габаритные огни грузовика — удалялись очень медленно.
"Осторожно едут! — сказал себе мальчик. — Или, может, груз очень большой".
Он подумал, что профессия водителя грузовика трудна, но в чем-то и привлекательна. За их внешней сдержанностью стоят чувство собственного достоинства и спокойная сила, словно бы отражающая в какой-то мере мощь огромных машин, которые им нужно точно в срок привести в место назначения.
Мишель чувствовал себя прекрасно. Позади был длинный, Утомительный день, позади был страх, что ему придется ночевать под открытым небом. Пыльный сеновал казался теперь удобным, даже уютным. После грозы посвежело, и мальчик с наслаждением дышал влажным воздухом, на-стоенным на сосновом аромате.
Он собрался уже отойти от окна и лечь… Последний взгляд, брошенный в сторону ехавшего грузовика, заставил его задержаться на своем наблюдательном пункте.
Шофер зажег дальний свет и тут же переключил его на ближний, как будто подавая сигнал, что готовится к обгону. В этом не было бы ничего необычного — если бы в пучке света не возникли стоящий на обочине грузовик с закрытым кузовом и какой-то мужчина, размахивающий руками.
"Должно быть, поломка, — подумал Мишель. — Или прокол… Но почему они в таком случае не зажгли стояночные огни и не поставили на дороге предупреждающий знак?"
Кроме того, водитель мог бы дойти до гостиницы — она была совсем близко — и позвонить.
"Мало ли: может, сломались только что", — сказал себе Мишель.
Красный грузовик опять зажег фары. Мишель видел, что человек продолжает подавать сигналы.
"Интересно: неужели остановятся? — подумал мальчик. — Они так торопились выпить кофе, чтобы скорее выехать…"
Смысл происходящего был совершенно ясен: шофер сломавшейся машины просит помощи у товарищей по профессии.
Красный грузовик затормозил и встал позади другой машины, которая в свете его фар была видна как на ладони.
"Тоже громадина! — рассуждал про себя Мишель. — Интересно, могут ли такие мастодонты тащить друг друга на буксире? Скорее всего, нет, они для этого слишком тяжело нагружены!"
Однако красный грузовик остановился всего на несколько секунд. В тишине, которая после грозы была какой-то особенно глубокой и всепроникающей, слух Мишеля ясно уловил характерный скрежет: грузовик готовился вновь тронуться в путь.
"Так я и думал… Шофер сломавшейся машины сел в попутку. Видимо, едет искать запасные части… Или бензин".
Меж тем красный грузовик вышел на середину шоссе и стал набирать скорость. Однако повел он себя непонятно: едва разогнавшись, сошел с осевой линии и два раза вильнул от одной обочины к другой.
"Хорошо, что скорость невелика, а то бы оказались в кювете!.. Что там происходит?.."
Дальнейшее оказалось совершенно неожиданным для Мишеля: машина, которую он считал сломавшейся, зажгла фары, габаритные огни — и тоже тронулась с места…
"Что все это значит? — ломал голову мальчик. — Выходит, у них не было никакой поломки?.. Или как?.."
Красный грузовик вернулся на середину шоссе, и теперь громадные машины катили одна за другой на расстоянии каких-нибудь десяти метров.
Открыв рот, с бьющимся от волнения сердцем Мишель наблюдал за таинственной сценой, которая разыгралась в нескольких сотнях метров от гостиницы… Вдруг ему показалось, что оба грузовика погасили фары. Во всяком случае, они внезапно исчезли из поля зрения.
"Давай смотреть здраво, — сказал он себе. — Выключить огни они не могли. В такую темень без света не ездят. Вероятнее всего, перевалили вершину холма и сейчас спускаются по другому склону…"
Однако двух минут оказалось достаточно, чтобы понять: это тоже не объяснение. Мишелю пришлось немало поездить ночью с отцом, и он помнил, что если машина скрывается за вершиной холма или крутым поворотом, рассеянный свет ее фар все же виден издалека.
"Папа даже считает, что ночью ездить безопасней, потому что свет от встречных машин замечаешь не меньше чем за километр!"
Оставалось принять допущение, что оба грузовика одновременно погасили фары.
"Чушь какая-то! — заключил Мишель. — Наверно, между ними и мной что-нибудь оказалось: ферма или роща. И они их закрыли. Ничего другого быть не может! Шоферы грузовиков — люди солидные, они не станут играть в прятки, когда за спиной десять или пятнадцать тонн груза!.."
Дверь внизу снова заскрипела. На белую от извести землю рядом с гостиницей легли две длинные тени.
Как и их коллеги, уехавшие четверть часа назад, водители неторопливо обошли вокруг своего грузовика, проверили состояние шин. Потом в кабине зажегся свет, заурчал мотор. Вспыхнули фары, свет в кабине потух, раздался скрежет коробки передач, и тяжелая машина тронулась с места.
Мальчик провожал ее взглядом.
— Сейчас все станет ясно! — пробормотал он.
Шесть оранжевых огоньков, расположенные прямоугольником, удалялись. Но их было видно еще долго после того, как синий грузовик миновал место, где исчезли две другие машины. Вывод напрашивался сам собой… Но вывод этот никак не удовлетворял Мишеля, который привык мыслить логически.
"Значит, я был прав. По какой-то причине обе машины одновременно потушили фары. Будем исходить из этого…"
Больше всего его удручало, что он не может найти никакого разумного объяснения тому, что видел: поведение водителей двух грузовиков было лишено всякой логики.
"Впрочем, какое мне до этого дело? — сказал он себе в конце концов. — Мне сейчас надо устроить постель и поспать. День был тяжелый, завтра вставать в шесть часов. Что хорошего, если в Энде я приеду полуживой от усталости? Мама будет в ужасе и в следующий раз ни за что нас не отпустит одних…"
Ему вспомнились Даниель и Артур: где они сейчас?
"Вполне возможно, они как раз проезжают мимо. Досадно, если на последнем отрезке они меня опередят".
Но он тут же решил, что это не так уж важно. Главное— что ему предстоит провести три недели у моря, в компании своих лучших друзей!
Мишель подошел к сену и вынул из рюкзака одеяло. Сено зашуршало, когда он разравнивал его.
"Хорошо, что очень хочется спать, а то пришлось бы долго ворочаться! Не удивительно, если утром встану совсем разбитый…"
Он уже совсем было лег… и тут в голову ему пришла новая мысль.
"А куда делся велосипедист? На дороге я его не видел. Видно, опять сломалось динамо, иначе я бы заметил свет фары…"
И почти сразу же его поразило такое совпадение.
"Что-то фары гаснут сегодня слишком у многих…"
Нет, тут должно быть какое-то объяснение.
Уйдя от слухового окна, Мишель снова почувствовал, что задыхается: жар, которым веяло от черепичной крыши, и пыльный воздух сдавливали горло.
"Уснуть мне, видно, все равно сейчас не удастся, — решил он, повертевшись несколько минут с боку на бок. — Лучше пойти прогуляться немного, подышать свежим воздухом. Да и для пищеварения будет полезно…"
Слава Богу, была наружная лестница: можно спуститься с сеновала, не беспокоя хозяина гостиницы. А на заднем дворе он и в темноте без труда сориентируется и найдет, как выйти к дороге.
"Вернусь тем же йутем, никого при этом не разбудив…"
Мишель сунул фонарик в карман куртки и вышел на балкон. Ступени лестницы негромко заскрипели под его весом, однако звук этот едва ли способен был кого-либо встревожить.
"В конце концов, — сказал себе Мишель, — я ведь не делаю ничего дурного. Имею я право, если захочется, воздухом подышать?.."
Двор, заросший травой и окруженный живой изгородью, был погружен во тьму. Низкие облака, легкие и прозрачные, как дым, неслись по небу на фоне темных, тяжелых туч. Свет луны обрамлял их серебристой каймой. На горизонте, подобно лучу маяка, вспыхивали зарницы.
Мишель обогнул гостиницу, миновал рощицу из молодых сосенок и без всяких препятствий вышел на открытое место. На свежем воздухе он чувствовал себя гораздо бодрее, чем на пыльном сеновале.
"Вот будет забавно, если Артур или Даниель проедут сейчас и увидят меня!" — подумал он.
Он пошел по песчаной обочине асфальтированного шоссе, вдоль придорожной канавы. Мимо него в направлении Байонны промчалось несколько машин. Свет их фар был виден Долго после того, как они проезжали мимо, и это лишь укрепило мальчика в уверенности, что никакой крутой склон не мог стать причиной внезапного исчезновения из виду двух огромных грузовиков. Поворот здесь также был слишком плавным, чтобы высокие сосны полностью и в одно мгновенье скрыли свет мощных фар. Должно было существовать какое-то другое объяснение… и Мишель решил во что бы то ни стало его найти.
8
"Я найду его! — повторял он себе. — И тогда буду спокоен".
Он добрался до места, где недавно стояла машина, показавшаяся ему сломанной. На шоссе, сколько он мог видеть, не было ни поворотов, ни каких-либо препятствий; оно здесь плавно поворачивало налево.
Мишель шел, глядя на землю в надежде, что ему удастся найти ключ к загадке. Вскоре он обнаружил, что от шоссе отходит боковая дорога; через канаву был переброшен сложенный из деревянных брусьев мостик.
Внимание Мишеля привлек столб с прибитым к нему листом жести. Луч фонаря высветил четкую надпись, сделанную белой краской: "АО ИПАД".
Присмотревшись, мальчик обнаружил под ней более мелкие буквы, под воздействием солнца и непогоды ставшие почти нечитаемыми. Полное название компании ему удалось разобрать с немалым трудом: "Акционерное общество: использование подержанных автомобилей и деталей к ним".
"Все ясно! Это та лесопилка, о которой говорил сегодня усатый шофер! Сейчас там свалка старых автомобилей".
Осветив фонарем настил моста, Мишель увидел на брусьях следы, оставленные, вне всяких сомнений, колесами тяжелых машин. Кажется, движение на дороге, уходящей в сосняк, было весьма интенсивным.
Прошедший ливень не позволял определить, сюда ли свернули два грузовика. Однако у Мишеля на этот счет не было ни малейших сомнений. Внезапное исчезновение двух огромных машин могло иметь только одно объяснение: они одновременно погасили фары и съехали на проселочную дорогу.
"В чем же тут дело? — недоумевал Мишель. — Эти два шофера так спешили сделать до утра триста пятьдесят километров. И вдруг согласились свернуть с дороги?.."
Вывеска подсказала ему мысль, которая выглядела как будто вполне правдоподобной.
"Запчасти… Вот в чем дело! Они, должно быть, свернули сюда, чтобы поискать деталь вместо сломавшейся!.."
Нет, абсолютная ерунда! Во-первых, слишком поздний для этого час. Во-вторых, машина, которая выглядела поврежденной, на самом деле оказалась вполне исправной!
"Любопытно взглянуть, что это за автомобильная свалка… и что там понадобилось шоферам красного грузовика…"
Мишель осторожно зашагал по дороге, прорезанной двумя глубокими колеями, заполненными сейчас дождевой водой.
"О, главное-то я забыл!.."
Он вернулся к столбу, начертил на указателе с названием компании условный знак и двинулся в сторону свалки.
Дорога прихотливо вилась в густом сосняке. Темнота была почти полной. Под ногами шуршала устилавшая землю хвоя. Мишель прошел метров сто пятьдесят, как вдруг впереди мелькнул какой-то свет…