Доктор Д. рассмеялся.
— Должен признаться, ты и меня провела, — признался он. — Вода действует как увеличительное стекло. И голова куклы действительно как живая. Славная шутка, Шина!
— Спасибо. — Шина раскланялась.
А я почувствовал, что лицо у меня начало гореть. Что правда, то правда. От стыда я готов был сквозь землю провалиться. Не привык я, чтоб меня дурачили. Оно и понятно. Ведь шутник-то у нас я, а не Шина.
Я — к аквариуму. Смотрю, как будто чего-то не хватает.
— Эй, — кричу я Шине, — ты куда моих золотых рыбок дела? И улитку?
Шина только плечами повела. Я хвать её за шею.
— Куда, — кричу, — ты их дела?
— Да не бойсь! Я переложила их в банку и поставила в ванную комнату.
— Так иди и принеси! — не на шутку разозлился я.
— Иду, иду, — говорит Шина и действительно приносит банку с рыбками и улиткой.
Я опустил их в аквариум. Так-то оно лучше.
— И чтоб пальцем к ним не смела притрагиваться! Чтобы с ними никакая беда не приключилась. Поняла?
Некоторое время я стоял и наблюдал, как рыбки суетливо носятся по аквариуму.
— Дай им планктон, Билли, — посоветовал доктор Д. — Пусть взбодрятся.
Я откупорил склянку и вылил немного мутной жижи в аквариум. Рыбки тотчас рванулись на поверхность и начали пожирать планктон.
— Во! Похоже, еда им пришлась по вкусу, — говорю я.
Доктор Д. усмехнулся, но глаза у него оставались серьёзными.
— А теперь вот что, ребятишки: я буду в лаборатории, пора заняться этим гольяном… Прошу мне не мешать.
— Мы будем как мышки, — пообещала Шина.
Но доктор Д., похоже, уже не слышал её. Уходя, он бормотал себе под нос о том, что происходит нечто странное и непонятное, и вид у него был удручённый.
Знать бы, как всё обернётся и какие ещё приключения ждут нас впереди…
Я вышагивал по палубе, напряжённо думая, как отомстить Шине за её злую шутку.
Весь день она чувствовала себя явно не в своей тарелке. Нервничала. Видать, ждала от меня какой-нибудь каверзы. Только ничего путного в голову мне не приходило. Я полночи строил планы, пока не заснул.
А сегодня она успокоилась. Будто обо всём позабыла. Никаких угрызений совести.
Только ещё не вечер. Смеётся тот, кто смеётся последним.
Надо придумать что-нибудь, отчего волосы у неё дыбом встанут. Только что? Что может напугать её?
Косить под акулу — дело дохлое. К тому же с этим я уже опростоволосился. Ну, Шина, берегись: за мной должок! А что, если засунуть ей в кровать что-нибудь этакое?
Полуденное солнце пекло немилосердно. В Карибах летом настоящее пекло. От жары моя голова начала раскалываться. Но кое-что я всё же придумал.
Хватаю свою маску с трубкой и быстро натягиваю её на голову. Надо незаметно улизнуть и кое-что обследовать.
Правда, Доктор Д. не разрешил далеко уплывать. Но и не хотел, чтоб ему мешали. В общем, натянул я маску, сунул в рот трубку и спускаюсь по трапу в воду.
— Ага, попался!
Я так и вздрогнул от неожиданности. Пронзительный голос Шины застал меня врасплох.
— Куда это мы собрались? — спрашивает она. — Доктор Д. ведь запретил нам покидать яхту.
— Я недалеко, — говорю, только чтобы отделаться от неё. — Я подыхаю от жары и скуки. И больше ни секунды не вынесу в этом пекле.
— Тогда и я с тобой. — Шина хватает свою амуницию.
Я с трапа плюхаюсь в воду. Она следом.
— Зря мы это делаем, — шепчет Шина. — А что, если акула вернётся?
— Ищи ветра в поле! Акула! Что ты выдумываешь? Ничего с нами не случится.
— Ты уверен? — спрашивает Шина, натягивая маску.
— Смеёшься? Конечно, уверен.
День тихий, солнечный. На море — штиль. Что может произойти?
И мы с Шиной поплыли. Вода под солнечными бликами так и переливается. Одно удовольствие посмотреть на всякую морскую мелюзгу.
Только вот увидели мы совсем иное. О чём даже не помышляли.
Я силой окунул голову Шины под воду. А когда она, отплевалась и задыхаясь, вынырнула, завопил во всю глотку:
— Акула!
Шина стукнула меня кулаком по голове — бац!
— Не смей так шутить, Билли, — возмутилась она, но я заметил, как она беспокойно оглянулась.
На горизонте никаких признаков акульего плавника, лишь лимонно-жёлтые рыбки, сбившиеся в стайку, поблёскивают в воде как крошечные солнышки.
Я медленно поплыл за ними к коралловому рифу.
Что за красота! Коралловый риф с бесконечно снующими вдоль его розового овала золотистыми рыбками смотрится так здорово! Солнечные лучи проникают глубоко в воду. Риф как волшебный замок из песка.
Из щели выполз краб. Заметив меня, тут же юркнул обратно в щель и исчез.
На поверхности воды, где распластался планктон (в точности такой, как в склянках доктора Д.), внезапно показалась жёлтая рыба. Раскрыв пасть, она с жадностью стала заглатывать невидимый корм. Совсем как мои золотые рыбки.
Я высунул голову из-под воды и вытолкнул трубку.
— Шина! — позвал я сестру. — Ты посмотри.
Ни ответа, ни привета.
— Шина!
На другом конце рифа я услышал всплеск. Потом ещё.
Ласты Шины ритмично колотили по воде, так и мелькали. Я поплыл за ней. Голова её была под водой, она дышала через трубку. Очевидно, за чем-то наблюдала.
— Шина! — позвал я снова.
Но она меня не слышала. Правда, она не услышала бы меня, будь я даже рядом с её локтём. Такая уж она, Шина. Когда она, к примеру, делает домашние задания, то ничего вокруг не слышит и не видит, вся с головой уходит в работу. Не мудрено, что у неё одни пятёрки. Мама с папой ею не нахвалятся.
Я вздохнул и поплыл. Надо догнать её. Она плывёт в открытое море.
Что она там высматривает? Облако в воде? Сквозь маску я попытался разглядеть то, что так увлекло мою сестру. Ух ты! Это не облако. Я такого отродясь не видывал.
Я выпустил струйку воды через трубку и скосил глаза. Эта штука заметно приблизилась. Розовая, вся будто резиновая. Ну, прямо пузырь, который выдувают из жвачки.
Сестра плыла прямо на эту розовую массу. Неужели она её не видит?
И вот масса начинает растягиваться, растягиваться. И теперь онауже движется на Шину. Этот розовый парашют продолжает расти и вытягиваться… Он уже больше Шины.
Да что же это такое, не могу я понять. Шина, да оглянись ты! Неужели она не видит её?Неужели она не видит, как эторастягивается, растёт и плывёт прямо на неё?
«Шина! Поворачивай! Поворачивай!»
Я хотел крикнуть, но как крикнешь под водой? Я колотил руками и ногами по воде. Крутился, гнал волну. Всё впустую.
«Шина, сматывайся от этой твари! Скорее».
А она знай плывёт и плывёт навстречу этому розовому пузырю.
Смотрю я на неё и бессилен чем-то помочь. А это розовое облако раскрывается, словно огромная раковина моллюска… шире… шире… и, поймав Шину как в ловушку, захлопывается.
На миг я просто оцепенел. А потом выскочил на поверхность и поплыл туда.
Я нёсся к этому розовому пузырю, а он весь пульсировал и извивался, не выпуская мою сестру.
Да что же это такое? Что это за чудище?
Я подплыл совсем близко и тут наконец сообразил. Передо мной была самая что ни на есть медуза! Но какая! Она была прозрачная, я видел её насквозь. Белёсая прозрачная масса с красными прожилками. Вот почему издали она казалась розовой. А внутри неё — Шина.
Бедняжка Шина! Она кричала, колотила ногами и руками по розовому желе. Даже сквозь маску были видны её расширенные от ужаса глаза.
А эта гадость окутала её с головы до ног точно одеяло из слизи.
Воздуха в лёгких у неё оставалось немного. Я это понимал. Надо что-то предпринять. Но что?
Лицо Шины исказилось от страха.
Надо во что бы то ни стало раскрыть этот вязкий мешок. Я подплыл к дёргающемуся пузырю и попробовал ухватиться за него. Куда там! Руки скользнули по медузе и ни за что не ухватились. Я потянул медузу за бок. Бесполезно. Тело медузы протекало сквозь пальцы, словно я пытался сжать фруктовое желе. Руки только ощутили что-то липкое и слизистое.
Шина смотрела на меня выкатившимися от ужаса глазами.
Я пытался и так и эдак. Я просверливал тело медузы пальцами. Вкручивал кулак. Пытался найти её рот, но она не открывалась.
И тут меня осенило. Я понял, что надо делать. Хотя от одной мысли об этом меня чуть не вывернуло. Но ничего другого мне не оставалось. Я понимал, что Шине долго не продержаться. Мне надо самому пролезть в брюхо этого чудища. Влезть по пояс и вытянуть Шину.
Я сглотнул слюну. В животе всё перевернулось. Нагнув голову, я стал ввинчиваться в подобие шва или рта (уж не знаю, как и назвать это), который соединял две створки проклятого слизня.
Давай, давай, твердил я себе. Я влезаю…
Сначала я просунул внутрь руки. Затем голову по плечи. По лицу размазалась слизь. Красные жилки прошлись по моей коже как наждачная бумага. Затаив дыхание, я продолжал ввинчиваться в медузу, пытаясь дотянуться до пяток Шины. Если б я мог влезть в чёртову медузу до пояса, всё бы получилось.
Воздух в лёгких кончался. Ещё немного, и я задохнусь.
Ещё немножко… ещё капельку…
Ага! Пальцы мои дотронулись до ласт Шины. Я вцепился в них и потянул. Р-р-раз!Она чуть сдвинулась.
Нет! Не может быть! В руке у меня была только одна ласта.
Отпустив ласту, я вытянул руку насколько мог и, схватив Шину за пятку, потянул на себя. Она чуть сдвинулась. Я снова потянул, но на этот раз безуспешно.
«Давай же, — взмолился я, — ну, давай же!»
Но Шина — ни с места. Липкая розовая кожа крепко обхватила меня. Лёгкие готовы были разорваться. Медуза медленно, но верно засасывала меня.
Нам конец!
Я уже не мог пошевельнуть ни рукой, ни ногой. Я лихорадочно думал, что ещё предпринять. Как выбраться отсюда? Как?
Неужели это конец? Мы обречены!
«Ещё немного, и я вырублюсь, — мелькнуло у меня в голове. — Ещё секунда без воздуха и…»
И вдруг — о диво! — медуза ослабила хватку. С отвратительным хлюпающим звуком она раскрылась.
Раскрылась!
Я не стал терять время попусту. Схватив Шину, я потащил её из этого пузыря на волю.
Когда мы выскочили из-под воды, то оба как по команде стали энергично дышать.
Спасены! Как же здорово — вдохнуть свежий морской воздух!
Синева на щеках Шины сменилась здоровым румянцем.
— Ты в порядке? — спросил я.
Она кивнула, всё ещё судорожно вдыхая воздух.
— Говорить можешь?
Шина снова кивнула:
— Всё хорошо, Билли. Лучше не бывает.
Я и сам видел, что она пришла в себя. Язык, как обычно, работал без умолку.
— Что это было? — спросил я. — Почему эта медуза нас выпустила?
Шина только плечами пожала.
Мы стали всматриваться в глубину. Медуза была в нескольких метрах от нас. И тут только мы поняли, в чём дело. Рядом плыла, нацелившись на «нашу» медузу, другая — ещё больших размеров. Она растянулась так, словно раскрыла свои крылья, пытаясь обхватить и заглотнуть «нашу» медузу.
И вот оба гигантских желе схлестнулись. По воде прошла мощная волна, которая чуть не захлестнула нас с Шиной. Они бились не на жизнь, а на смерть. Каждая пыталась втянуть в себя другую и закрыться как кошелёк. Они глухо ударялись друг об друга. Вода вокруг вскипала и завивалась воронками. Медузы разомкнули свои объятья, отпрянули друг от друга и столкнулись вновь. Во все стороны пошли мощные валы.
— Надо быстрее возвращаться на яхту! — успел крикнуть я. И тут же огромная волна накрыла меня с головой.
Я вынырнул, отплёвываясь. Мы гребли изо всех сил, пытаясь вырваться из бурлящих валов, но они накрывали нас и гнали в открытое море.
Вода вся кипела, над ней поднимался белёсый туман, и мы уже не могли разглядеть сражающихся медуз. Мы только чувствовали, что они рядом.
Нас захлестнула очередная исполинская волна. Я оглянулся.
— Шина! — закричал я.
Но её не было! Я пытался найти её в тумане.
— Шина!
Неужели её засосало под воду?
Бух! Новая волна.
— Шина! Ты где? — взывал я.
Вдруг она вынырнула из-под воды, фыркая и отплёвываясь. Я схватил её и потащил в сторону, чтобы избежать эти клокочущие буруны.
Наконец мы вырвались из тисков волн и благополучно добрались до «Кассандры».
— Эти медузы больше машины, — проговорила Шина, когда мы отдышались.
— Надо об этом немедленно рассказать Доктору Д.! — воскликнул я.
Мы помчались в лабораторию, но его там не было.
— Доктор Д.! — позвал я. — Вы где?
— Пойду посмотрю в камбузе, — сказала Шина.
А я побежал в его каюту, но и там его не оказалось.
— В камбузе его нет! — крикнула мне Шина.
— Доктор Д.! Доктор Д.! — звал я.
Ни ответа, ни привета. Доктора нигде не было.
У Шины затрясся подбородок. Она была напугана.
У меня засосало под ложечкой. Доктор Д. пропал.
Мы с Шиной остались одни-одинёшеньки посреди моря.
— Что будем делать? — тихо проговорил я.
— Без паники. Он же не мог провалиться сквозь землю, — сказала Шина, но голос у неё дрогнул. — Лучше подумай, куда он мог деться? А знаешь, может, он просто пошёл искупаться?
— Искупаться? Искупаться? — завопил я громким голосом. — Да если б он купался, мы б его видели. А потом… что-то я не припомню, чтобы доктор Д. плавал.
— Подумаешь, никогда не поздно начать, — неуверенно продолжала Шина.
Она нервозно оглядывалась по сторонам, пытаясь что-нибудь придумать. Но никак не могла успокоиться.
— А что, если он решил поплавать на спасательной лодке? — высказала новое предположение Шина.
Я вспомнил, что на верхней палубе яхты действительно был принайтован маленький ялик, на случай, если надо сплавать куда-нибудь недалеко.
— Давай проверим, на месте ли он? Может, доктор Д. пустился на наши поиски.
— А что, это мысль. Всё же лучше, чем ничего. По крайней мере, вселяет надежду.
Мы поспешили к тому месту, где должен был находиться ялик. Я даже пальцы на всякий случай скрестил, чтоб моё предположение подтвердилось. Если ялика нет, значит, с доктором Д. всё в порядке. Скоро вернётся. Но если ялик на месте, а доктора Д. нет на «Кассандре»…
Я побежал на корму и на правый борт…
— О боже, — застонал я.
Ялик был на своём обычном месте.
— Билли, мне страшно, — прошептала Шина.
Мне и самому было страшно, но не мог же я показать виду.
— Давай-ка проверим все каюты, — предложил я, чтобы хоть что-то сказать, и мы пошли на нижнюю палубу.
Мы спустились по трапу наполовину, как у меня под руками загремели леера.
Что она такое делает? Вся лестница просто ходуном ходит. Подпрыгивает на трапе, что ли?
— Хватит, Шина, — сердито крикнул я.
— Что хватит? — огрызнулась она.
Поворачиваюсь к ней, чтоб посмотреть. Она стоит совершенно спокойно.
— Видишь, я ничего не делаю!
А яхта вся вибрирует и заваливается на бок.
Я вцепился в леер, чтобы не скатиться.
— Да что здесь происходит? — завопил я.
— Это землетрясение! — кричит Шина.
— Какое ещё землетрясение? Мы же на воде, голова садовая.
Мы сбежали вниз. Яхта накренилась на один борт, и нас швырнуло на стену каюты. Мы прошли мимо лаборатории. Склянки в шкафу звенели как целый оркестр. Всё сотрясалось. Было слышно, как на камбузе позвякивают стаканы. Я повернул к своей каюте, но попасть в неё мы не смогли.
Что-то…
— А-а-а-а-ай! — невольный крик вырвался у меня из горла. — Это что такое?
Шина наткнулась на меня.
— Ты о чём? — И тут она увидела… Попробуй не увидеть такое!
Чудовище! Нам преградило путь неведомое существо. Блестящее, чёрное и гладкое. И абсолютно круглое. И это чёрное блестящее и круглое лежало в луже густой белесой слизи. В жизни ничего подобного не видывал. Вот только… только было в этом монстре что-то знакомое.
— Это ещё что такое? — изумилась Шина.
Монстр пошевелился и затрясся. И вдруг высунул голову. Длинную, мокрую и серую — будто личинка какая. А на этой башке-личинке две антенны — палочки.