...Ее мама промучилась весь день в лихорадке. Она была не в состоянии есть.
— Не волнуйся, — прошептала Элен Уинтроп, беря дочь за руку. — Это просто какой-то вирус. Завтра мне будет лучше.
Клэр принесла маме воды и поела сама, когда доставили обед из кухни гостиницы. В восемь часов она выключила свет в маминой комнате, отправилась к себе и плотно закрыла дверь.
Бабушкино платье, казалось, мерцало в голубом свете телевизора. Что, если надеть сейчас это платье? Может быть, она вновь услышит музыку и увидит Патрика?
«Я хочу снова увидеть Патрика». Эта мысль была столь отчетлива, будто кто-то шепнул ее на ухо. Откуда взялось это чувство? Она ведь никогда не влюблялась, по крайней мере так! Клэр обнаружила, что она как загипнотизированная натягивает на себя голубое платье, торопливо нащупывает застежки, подбирает волосы, лихорадочно застегивает ожерелье, буквально впрыгивает в туфли, хватает перчатки. Одно только воспоминание о Патрике привело ее в это состояние.
Когда девушка подбежала к лестнице, из распахнутых дверей бального зала лилась громкая музыка. Клэр искала глазами светлую шевелюру Патрика, но его нигде не было. Он, очевидно, смешался с толпой на ярко освещенном балконе. Клэр стояла, робко вглядываясь в полумрак Серебряного дворца, где в вихре вальса кружились пары танцующих.
Вдруг крепкая мужская рука взяла ее за локоть.
ГЛАВА 6
— Могу я пригласить вас на этот танец?
Перед ней стоял темноволосый мужчина с фотографии. В этом не было никакого сомнения. Те же зачесанные назад волосы, тонкие усы, изогнутые губы. Когда он говорил, в его интонациях слышался легкий иностранный акцент.
— Вы Йохан Марек, не так ли? — полувопросительно-полуутвердительно произнесла Клэр, оказавшись в его объятиях на зеркальном полу танцевального зала.
— Вам хочется сделать вид, что вы меня не знаете! Я уже думал, что вы сегодня не придете. Очень рад видеть вас снова!
Йохан Марек улыбнулся, глядя ей прямо в глаза, но она не улыбнулась ему в ответ. Что-то подсказывало ей: этот мужчина крайне опасен. В том, как он вел ее в танце, не было ничего волшебного, волнующего. И она не чувствовала того удивительного спокойствия, когда кажется, что знаешь человека всю жизнь.
Танцевал он великолепно. Но каждое его движение было слишком отработанным, слишком совершенным. Клэр казалось, будто она наступает ему на ноги.
Скользя по полу в танце, Клэр заметила, что к ним приближается Патрик, и сердце едва не выскочило у нее из груди.
— Что случилось?
Йохан обернулся. Должно быть, он тоже заметил Патрика, потому что Клэр почувствовала, как он весь напрягся и его пальцы сжали ее руку.
— Если этот молодой военный пригласит вас на танец, откажите ему, — пробормотал он ей на ухо.
— Но почему? — Клэр отстранилась и пристально на него посмотрела. — Патрик — мой друг.
Йохан выглядел потрясенным.
— Когда вы с ним познакомились?
— Прошлым вечером, — ответила Клэр.
— Так вы были здесь вчера? — В глазах Йохана одновременно промелькнули замешательство и ярость. Он покачал головой. — Вы должны доверять мне, Кларисса, — серьезно сказал он. — Патрик Уильямс — плохой человек.
— Думаю, это не совсем так. — Клэр была в ярости. Как смеет этот мужчина ей приказывать!
В это мгновение Патрик коснулся ее руки.
— Могу я разбить пару? — Его улыбка проникла Клэр в самое сердце.
Она улыбнулась в ответ. Йохан вежливо поклонился и отпустил ее, чтобы она с упоением закружилась в объятиях Патрика.
— Я рад снова видеть вас в этом платье, — сказал он, удерживая ее на расстоянии вытянутой руки. — Прошлым вечером вы были такой прекрасной, и сегодня вы просто великолепны!
Клэр судорожно сглотнула. Она не знала, как заговорить с Патриком, чтобы не испортить этот чудесный вечер.
— Но, кажется, сегодня вы принадлежите не только мне, — продолжал ее партнер. — Тот человек, с которым вы танцевали...
— Йохан?
— Да. Кажется, он не был рад меня видеть.
— Это так, — ответила Клэр, поднимая на него глаза. — Он предупреждал меня относительно вас.
— Неужели? — Патрик рассмеялся. — Ну, и что же вы думаете? Я действительно так опасен?
Он улыбался, и его глаза так сверкали, что у Клэр подкосились ноги.
— Нет, — тоже улыбаясь, ответила девушка.
Их глаза встретились.
— Прекрасно. Должен поблагодарить вас за то, что вы познакомили меня с вашим дядей, Гарольдом Данжерфилдом. У нас состоялась чрезвычайно занимательная беседа.
— Да?.. — только и могла вымолвить Клэр.
Здесь происходили вещи, о которых она и понятия не имела, но Патрик решил, что Клэр все поняла. Значит, она не ошиблась в своих догадках — каким-то образом ей удалось вернуться во времена молодости своей бабушки.
Клэр прижала разгоряченный лоб к белому мундиру Патрика, стараясь думать только о том, что происходит с ней здесь, сейчас, в этом месте, и пытаясь сосредоточиться на музыке, чувствовать руку Патрика на своей талии. Как вдруг она услышала знакомый скрипучий голос:
— Вызывается мисс Данжерфилд. Телеграмма для Клариссы Данжерфилд.
Нет! Клэр зажала руками уши.
В тот же момент краем глаза она заметила Йохана Марека, приближавшегося к танцующим.
— Вас вызывают, Кларисса. Вам телеграмма, — проговорил он. Его голос был тверд и холоден.
Патрик отпустил Клэр. Мужчины стояли лицом к лицу. Они были приблизительно одного роста, один очень темный в своем черном костюме... другой такой светлый в своей белой форме.
— Патрик... — начала было Клэр.
Какое-то мгновение она боялась, что начнется драка. Лицо Йохана потемнело от гнева.
— Вам лучше пойти и получить телеграмму, — сказал Патрик. — Не волнуйтесь. Я буду ждать здесь, когда вы вернетесь.
Микки ждал ее на нижней ступеньке украшенного зеркалами лестничного марша. Его рука в натянутой перчатке сжимала желтый конверт. Коснувшись конверта, Клэр вздрогнула. Глаза на этом старом и одновременно молодом лице, казалось, заглядывали ей в душу. Она глубоко вздохнула и ощутила, как косточки корсета впиваются ей в тело.
Клэр взяла конверт и бросилась в зал в поисках Патрика. Она шла мимо танцующих пар к террасе, где они стояли прошлой ночью. На деревьях мерцали огни, сквозь открытые двери доносилась чудесная музыка, но терраса была пуста. Девушка перегнулась через мраморные перила и трясущимися руками разорвала конверт с телеграммой.
Внезапно она почувствовала, как вокруг ее горла сомкнулись чьи-то сильные руки. У нее не было никакой возможности закричать. Пальцы сжимались все сильнее, не давая дышать. Телеграмма упала на пол.
Клэр, как тигрица, боролась с невидимым противником, понимая, что у нее есть лишь несколько секунд, потом наступит смерть. Ее мальчишеские навыки вернулись к ней, и она ударила вслепую, — складки кружев и шелка мешали ей ударить наверняка. Царапая руки, крепко державшие ее за горло, Клэр вонзала ногти так глубоко, как только могла.
Вдруг все завертелось вокруг, чернота подступила к глазам. В ушах стоял неумолчный гул. Внезапно хватка ослабла, невидимый противник исчез, и она осталась одна на террасе.
Музыка смолкла. Погасли и огни бального зала, камень под ее ногами был снова истертым и выщербленным. Телеграмма исчезла.
Клэр бежала по гулкому, пустому залу. Прижимая руки к горлу, она мчалась в свою комнату, минуя вереницу пустых помещений.
У нее не было ни малейшего сомнения в том, что кто-то хотел убить ее. Трясущимися руками Клэр расстегнула платье, стянула его через голову и бросила в дальний угол комнаты. Дрожа от страха, она надела пижаму и забралась в постель. Неужели кто-то желал смерти ее бабушке? Или ей, Клэр Уинтроп, свободно разгуливающей во времени, угрожает смертельная опасность?
— Готова поклясться — это Микки, — прервала рассказ Джо. — Наверняка Микки напал на нее.
— Почему именно он? — спросила Алекс. — Наверное, это странный незнакомец — Йохан.
— Кто бы он ни был, — с набитым ртом пробормотала Чарли, — я бы не надела это платье снова, если бы была на ее месте. Серебряный дворец — это не для нее.
Алекс оглядела комнату, где они сидели. Вокруг на стенах висела старая одежда.
— Забавно, как порой старая вещь заставляет почувствовать себя совершенно другим человеком, — сказала она. — Когда я надеваю свой цирковой костюм, то чувствую, что могу свернуть горы.
Никто из полуночниц не удивился такому изречению, — все знали, что Алекс фанатично любила цирк.
Чарли приподнялась и обвила шею меховым боа. Она казалась кинозвездой, пришедшей из прошлого.
— Тише, дети мои!.. Пусть Луиза продолжит свой удивительный рассказ.
ГЛАВА 7
— Да, продолжай, — попросила Джо. — Я хочу знать, встретила ли Клэр снова Патрика. Как ужасно оказаться в прошлом, встретить человека, которого ты могла бы действительно полюбить, а потом расстаться с ним и никогда его больше не увидеть.
— Здесь попахивает фамильными тайнами. — Черные глаза Чарли блестели сквозь пушистый мех боа, лежавший у нее на плечах. — В прошлом, должно быть, был какой-то ужасный секрет.
— Если вы обе не перестанете болтать, мы так ничего и не узнаем, — заключила Алекс. — Чарли, сядь на место и прекрати дурачиться. Я хочу услышать, что же случилось дальше.
Луиза расправила складки на шелковых перчатках.
— Конечно, Клэр поклялась никогда снова не надевать бабушкино платье, — начала она, — но случилось нечто...
Едва услышав голос подруги, девочки сразу угомонились и принялись внимательно слушать.
Спустя несколько минут Клэр услышала тихий стон, донесшийся из соседней комнаты.
— Мама? — Клэр осторожно приоткрыла дверь и заглянула в спальню.
Миссис Уинтроп лежала на полу, скорчившись от боли.
— Ты можешь помочь мне лечь в постель? — прошептала она.
— Мама! — Девушка бросилась к распростертой Элен. — Тебе нужен врач.
Она помогла маме добраться до постели, накрыла ее одеялом и подняла трубку телефона.
— Портье слушает, — раздался далекий глухой голос.
Клэр представила себе просторный вестибюль и портье, стоящего у стойки красного дерева.
— Моя мама больна, — услышала Клэр свой тоненький жалобный голосок. — Вы можете вызвать врача?
— Нет, к сожалению, мы не связаны с докторами. Я могу вызвать такси, и вы отвезете маму в больницу...
— В больницу? — Клэр была потрясена. Как она одна сможет все это проделать?
— Я пришлю Микки, он вам поможет. — Портье словно догадался о ее опасениях. — Машина будет здесь через пятнадцать минут.
— Не присылайте Микки... — начала было Клэр. Мысль о том, что неприятный коридорный окажется рядом с ее больной мамой, была невыносима.
Но портье уже положил трубку. Через несколько секунд Микки стоял возле двери в их номер, давая советы.
— Не забудь мамин бумажник, — хрипел он. — Тебе понадобятся деньги и удостоверение личности. Возьми для нее какую-нибудь одежду и зубную щетку. Неизвестно, насколько ей придется задержаться в больнице.
— Мы просто должны повидать доктора, — процедила Клэр сквозь стиснутые зубы.
Она помогала маме надеть жакет, искала ее туфли под кроватью и, вынимая бумажник, старалась не разреветься.
Раздался телефонный звонок, и портье сообщил, что такси ждет у подъезда.
— Сейчас мы спустимся, — ответила Клэр.
Она быстро надела маме туфли. Что же с ней случилось? Куда ушли ее силы? Мамино лицо было бледным, а глаза мутными. Она вся горела огнем и с трудом передвигалась
Микки провожал их к лифту. Он настоял на том, чтобы самому нести мамину сумку. Они втроем зашли в лифт. Встав у Клэр за спиной, Микки нажал на старомодную бронзовую кнопку.
На половине пути лифт задрожал и остановился.
Миссис Уинтроп тихо застонала. Она едва держалась на ногах, одной рукой опираясь на плечо дочери, а второй на поручни лифта.
Микки со смешком обернулся.
— Иногда он немножко ломается, — сказал он.
— Только не сейчас!— яростно воскликнула Клэр. — Сделайте же что-нибудь!
Микки нажимал все кнопки подряд. Лифт поднялся немного наверх, затем снова пошел вниз.
— Он делает все, как хочет, — сказал коридорный с кривой улыбкой. — Он любит возвращаться туда, где уже побывал. — И Микки подмигнул Клэр.
Неужели он пытается намекнуть на ее путешествие во времени? На то, что ей удалось побывать на балу в Серебряном дворце? Клэр почувствовала, как у нее от волнения свело живот. Откроются ли наконец эти двери?
— Удачи, — прошептал ей Микки, когда она помогала маме преодолеть тяжелые крутящиеся двери и выбраться на свежий ночной воздух. — Мы сохраним за вами комнату. Все будет ждать вас, когда вы вернетесь.
Они довольно быстро добрались до больницы, однако врача пришлось ждать очень долго. Клэр сидела возле узкой постели, на которой медсестра устроила ее маму, отделив ее от дочери белой шторой, спускавшейся с потолка. Девочка прислушивалась к звукам приемного покоя: отовсюду доносились стоны, кашель, обрывки печальных историй, которые больные рассказывали докторам и медсестрам.
Ее клонило в сон. Мама тоже впала в забытье.
— Папа... — бредила она. — Пожалуйста, папа, не надо... Я не хочу твоих денег... Я не прикоснусь к твоим деньгам...
Наконец пришел доктор. Он был молод и чем-то напоминал Йохана Марека.
— Я осмотрю твою маму прямо сейчас, — сказал он. — Если ты подождешь в приемной, то, закончив, я сразу же выйду и расскажу тебе, в чем дело.
Казалось, прежде чем Клэр вновь увидела его, прошли мучительные часы. Она сидела, уставившись в экран телевизора, стоявшего высоко на полке в приемном покое, и старалась ни о чем не думать.
— Твоя мама сильно больна, — сказал врач, выйдя наконец из палаты. — Мы ее госпитализировали.
— Что это значит? — Клэр старалась сосредоточиться.
— Это значит, что она останется здесь до тех пор, пока не будет чувствовать себя лучше. Тебя зовут... — Доктор взглянул в бумаги. — ...Клэр Уинтроп и тебе тринадцать лет?
Клэр кивнула.
— Думаю, тебе нужно связаться с твоим отцом.
— Он с нами не живет... — быстро сказала Клэр.
— Это я знаю, но, думаю, тебе нужно позвонить родственникам.
— Мама не простит мне, если я позову отца. — Теперь Клэр окончательно очнулась.
— Я забочусь не о твоей матери, — ласково сказал врач. — Я думаю о тебе. У твоей мамы тяжелая вирусная инфекция. Возможно, ей придется провести здесь несколько дней. Тебе необходима поддержка. У тебя есть его телефонный номер?
— Да. В отеле. — Клэр чувствовала, как при мысли о том, что ей придется несколько дней провести без мамы в этом старом отеле, ее охватывает паника.
— Тогда, полагаю, тебе необходимо вернуться назад и связаться с ним, — предложил доктор. — И оставь, пожалуйста, номер отеля, чтобы мы могли позвонить тебе в случае необходимости. Езжай. Тебе и самой надо отдохнуть.
Он старался сохранять спокойствие, но каждое его слово пугало Клэр все больше и больше.
— А моя мама?.. — беспомощно повторила она.
— Мы сохраняем оптимизм и думаем, что она может справиться с болезнью, но мы должны наблюдать течение заболевания, — продолжал врач. — Может быть, у нее накопилась сильная усталость или она недавно пережила стресс?
Клэр судорожно сглотнула.
— Она много работала. И моя бабушка умерла. Мы разбирали ее вещи, и мама нашла... — Клэр запнулась.
Что же все-таки нашла ее мама в старых бабушкиных бумагах? С того самого момента, как Клэр увидела миссис Уинтроп сидящей в кресле с письмами на коленях, ее маме становилось все хуже, и вот она попала в больницу.
К счастью, доктора не интересовали детали.
— Смерть близкого родственника — это тяжелое испытание. — Он погладил Клэр по плечу. — Мы хорошо позаботимся о ней. Постарайся не волноваться. И выспись хорошенько. Вот телефонный номер больницы, если ты захочешь позвонить и узнать о ее здоровье.