— Чертов Кралли! — воскликнул Рэндальф. — Ну как же! Он ведь нес под мышкой сверток поющей материи! Верно? Теперь я вспомнил; он спешил в Гоблинтаун, намереваясь сшить из этой материи поющие шторы для баронессы! — Рэндальф нахмурился. — Норберт, как тебе не стыдно! Как же ты не узнал пеленку другого людоеда!
— Прости меня, господин мой, — снова пробормотал Норберт, — У меня, похоже, просто день был неудачный.
— Ах, Кралли-Грабили! — поцокал языком Рэндальф и покачал головой. — Никогда я ему не доверял. Но каков мерзавец! Украсть у людоеда любимую пеленку! Из-за его подлой проделки в Чвокой Шмари поднялась целая буча! И если бы не ты, мой дорогой герой, — и он в полном восхищении хлопнул Джо по плечу, — это безобразие продолжалось бы еще очень и очень долго!
— Да что ты… сущие пустяки! — пробормотал Джо.
— Пустяки? — вскричал Рэндальф. — Нет, Джо Варвар, герой-воитель из дальней страны! Чвокая Шмарь отныне вечно у тебя в долгу!
— Вот и прекрасно, — сказал Джо. — И если я больше вам не нужен, я бы очень хотел отправиться домой! Нет, правда! Я свое дело сделал, так что…
— Но послушай, Джо, — вкрадчивым тоном начал Рэндальф, — есть еще одно небольшое дельце…
— Ах да, я и забыл совсем! — И Джо вытащил из кармана кошелек с серебряньши монетами. — Рогатый Барон со мной расплатился! — Джо протянул кошелек Рэндальфу. — Возьми. Там, где я живу, мне это совсем не нужно.
— Джо Варвар! — с чувством произнес Рэндальф. — Я знал, что твое мужество и честность не имеют себе равных, а теперь убеждаюсь, что и щедрость твоя поистине не знает границ! Однако я имел в виду нечто совсем иное…
— И что же? — спросил Джо. Сердце у него забилось в отчаянии. — Я ведь честно выполнил свою часть договора, Рэндальф. Теперь твоя очередь. Ты должен, должен отправить меня домой!
— Но я не могу! — горестно воскликнул волшебник.
— Не можешь? — удивился Джо. — Что ты этим хочешь сказать? Что значит «не могу»?
Рэндальф потупился.
— То и значит: я не могу, — промолвил он.
— Он говорит правду, — вмешалась Вероника, — Могу поклясться, он не знает даже, с чего начинается данное заклинание!
Джо почувствовал в животе неприятный холодок, перед глазами поплыла пелена.
— Но… но ты же как-то притащил меня сюда! — воскликнул он возмущенно.
— Притащил, — уныло подтвердил Рэндальф. — Я воспользовался заклятием, вызывающим героев-воителей. Но, к сожалению, это единственное заклятие, которым я более-менее владею.
— Вот именно — «более-менее»! — с упреком воскликнула Вероника. — А все потому, что тексты остальных заклятий находятся…
— …в другом месте! — поспешно закончил за нее Рэндальф.
— И ты не можешь отыскать их? — спросил Джо.
— Боюсь, что нет, — признался Рэндальф.
— То есть по твоей милости я тут застрял навеки? — презрительно спросил Джо.
— Увы, это так. Пока что… — подтвердил Рэндальф.
— Нет! Мне просто необходимо вернуться! — возмутился Джо. — А кстати, почему ты не можешь отыскать нужные заклятия? Почему?
— Потому что… потому что… — залепетал Рэндальф.
— Ну-ну, давай, скажи ему правду, — вмешалась Вероника. — Ты же знаешь, где они! В конце концов, Великая Книга может быть только в одном-единственном месте!
— И что же это за место? — спросил Джо.
Рэндальф весь сморщился и тихо промолвил-.
— Хихикающая Поляна.
— Хихикающая Поляна? — переспросил Джо.
— Да. Это поляна в самом центре Эльфийского Леса, — нехотя пояснил Рэндальф.
— Ах вот как… — Об Эльфийском Лесе Вероника рассказывала ему уже не раз.
— На Хихикающей Поляне живет… — Рэндальф содрогнулся всем телом, — доктор Блинч!
— Доктор Блинч… — эхом откликнулся Джо.
— Чтоб мне провалиться! — воскликнула Вероника. — Ты, Джо, сейчас куда больше похож на попугая, чем я! Хотя, как ты понимаешь, мне и нелегко в этом признаваться.
— Доктор Блинч… украл у Роджера Морщинистого Великую Книгу Заклятий, — рассказывал Рэндальф. — И не просто украл: он пользуется ею! Помнишь летевшие по небу шкафы и буфеты?
— И армию кухонной утвари? — вставил Норберт.
Джо молча кивнул.
— Все это, несомненно, дело рук доктора Блинча! — Произнося это имя, Рэндальф опять вздрогнул. — Если в Чвокой Шмари где-то что-то пошло не так, можно ставить последний грош или голову давать на отсечение: тут непременно замешан доктор Блинч с Хихикающей Поляны!
— Вот-вот! — воскликнула Вероника.
— Вдобавок у него комплекс величия. Он прямо-таки помешался на собственном могуществе! — сказал Рэндальф. — И теперь ни перед чем не остановится, чтобы захватить власть в стране, И если когда-нибудь он действительно станет правителем Чвокой Шмари, то всех ее обитателей заставит плясать под свою мерзкую дудку!..
— ВОТ-ВОТ!!! — снова пронзительно воскликнула Вероника.
— Что — «вот-вот»? — с раздражением спросил Рэндальф.
— Вот-вот: никакой это не О’Грабили украл пеленкy у людоеда! — заявила Вероника. — Он действительно приобрел ее у «одного из своих знакомых», как он выразился. Весь вопрос в том, кто этот знакомый?
Рэндальф покачал головой.
— И ты хочешь сказать… — начал он.
Вероника нетерпеливо зацокала клювом.
— Ну, подумай хорошенько! Кому больше всех хочется, чтобы Энгельберт Необъятный в гневе разрушил замок Рогатого Барона? — спросила она. — Кто с удовольствием развязал бы войну между гоблинами и людоедами? И, кстати, вспомни: откуда шел О’Грабили со свертком поющей материи? Из Эльфийского Леса! А кто живет в Эльфийском Лесу?
— Доктор Блинч, — в один голос прошептали Рэндальф, Норберт и Вероника. — Какой кошмар! Украсть любимую пеленку людоеда! А что придет ему в голову в следующий раз? — Все трое подавленно умолкли.
Затянувшееся молчание прервал Джо.
— Но так даже проще! — сказал он.
Рэндальф посмотрел на него с нескрываемым любопытством:
— Проще?
— Ну да! Вы сами в этом убедитесь, когда мы нанесем ему визит и попросим вернуть Великую Книгу Заклятий, — сказал Джо.
Рэндальф нервно рассмеялся.
— Дорогой мой мальчик, никто и никогда не посещает Хихикающую Поляну! И совершенно невозможно попросить доктора Блинча вернуть книгу с заклинаниями! Хотя именно так думали когда-то Роджер Морщинистый и прочие волшебники. «Не волнуйся, Рэндальф, мы все обсудим мирно, за чашечкой чая», — говорили они мне, и видишь, что с ними случилось!
— А что с ними случилось? — спросил Джо.
— Ну, я в точности не знаю, — признался Рэндальф. — Но обратно они так и не вернулись!
Джо пожал плечами.
— Если мой единственный шанс вернуться домой — пойти к доктору Блинчу на Хихикающую Поляну, то на этот риск я готов. И кроме того, — прибавил он, прежде чем Рэндальф или Вероника вставят хоть слово, — вы забыли об одной весьма важной вещи!
— О какой же? — спросил Рэндальф.
Джо улыбнулся.
— О том, что я — ДЖО ВАРВАР! — провозгласил он громким и страшным голосом.
— Я… я знаю… — неуверенно пробормотал Рэндальф, — но все же…
— Верь мне, — сказал Джо. — Я ведь герой-воитель!
Ветер, пронизывающий до костей, свистел меж стволами деревьев в Эльфийском Лесу, срывая листья. Сильно раскачивались и скрипели ветви. А в чаще леса на Хихикающей Поляне быстро меркли последние лучи дневного света.
— Увы, мы проиграли, хозяин, — послышался гнусавый голос помощника доктора Блинча.
— Да, проиграли, — скрипучим голосом подтвердил тот и разразился пронзительным нервическим смехом.
— А ведь план, согласно которому поющие шторы стали бы «яблоком раздора», был просто замечательным! Объявление в каталоге, кража пеленки у Энгельберта Необъятного… Ох, до чего же порой глупы людоеды! И все так удачно вышло с этим отвратительным маленьким гоблином О’Грабили… Да все шло просто прекрасно!
— Шло, шло! — обиженно подхватил доктор Блинч и неприятно хихикнул. — Сейчас Чвокая Шмарь должна была бы уже погрузиться в полнейший хаос! А я, устранив его, стал бы великим правителем этой страны. Но я никак не ожидал, что мой старинный знакомец, Рэндальф Подмастерье, соберется с силами и осмелится во второй раз использовать заклятие… — Хихиканье доктора стало угрожающим. — Черт бы побрал этого героя-воителя!
— Вот уж точно! — закивал головой помощник.
— Однако мы не должны опускать руки! Я создам новый план! И уж он-то не провалится! А этого героя-воителя я уничтожу! — Свои угрозы доктор Блинч перемежал отвратительным хихиканьем. — И полностью подчиню себе Рогатого Барона!
Затаившихся вокруг поляны лесных обитателей тревожили столь громкие звуки; когда голос доктора Блинча достиг немыслимого крещендо, длинноногие хрупкие коромыши зашатались и рухнули без чувств в траву, древесные кролики попадали с ветвей, а устроившиеся на ночлег пернатые мыши — кстати, весьма утомленные бессмысленным сражением со стаей летающих шкафов и буфетов, встреча с которыми привела их в полное замешательство, — решили покинуть насиженные места и, хлопая крыльями, взмыли в небо.
— Ах, звучит просто супер! — восхитился помощник доктора. — Может быть, теперь чашечку чайку со сладкими блинчиками? На одном я создал из глазури твой благородный профиль, господин мой…
— И что бы я без тебя делал, Квентин! — сказал доктор Блинч. — Однако мне необходимо безотлагательно приняться за разработку нового плана. — Он задумчиво погладил себя по подбородку. — Нельзя упускать ни одной мелочи! Необходимо предусмотреть любую возможность того… — Он испытующе глянул на Квентина. — Знаешь, я подумываю о драконах… и о свекольном мармеладе, и еще — о маленьких звенящих чайных ложечках! — Он довольно захихикал, потирая руки. — Да, Квентин, план должен получиться поистине превосходный!
— О, господин мой, как ты великолепен в своей злобной гениальности! — промурлыкал Квентин.
Доктор захихикал еще громче и страшнее.
— Ты еще почти ничего не видел, Квентин! — сказал он. — А ведь я могу очень многое! И ни жалкий Рэндальф, ни кто бы то ни было другой не в силах остановить меня! И вскоре я, доктор Блинч с Хихикающей Поляны, стану править всей Чвокой Шмарью!!! — Последние слова он проревел поистине оглушительно и, точно безумный, закинул голову и уставился в небо.
Книга вторая. Здесь водятся драконы
Пролог
Над Чвокой Щмарыо спустилась ночь; воздух словно застыл, и высоко в безоблачное небо с россыпью звезд поднялись три луны: багряная, желтая и зеленая, Луны, точно три разноцветных прожектора, отбрасывали пестрые пятна света на дома и деревья, на Зачарованное Озеро, плывшее в воздухе, на водопад, как бы соединявший озеро с землей, и на целую армию кухонной утвари, выстроившуюся широким полукругом у входа в просторную горную пещеру.
Слева стояли ножи — несколько аккуратных шеренг, Ножи с обычными лезвиями, с зазубренными, прямые и изогнутые построились строго по ранжиру: скромные столовые ножики, которыми намазывают масло на хлеб, стояли впереди; затем — ножи для бифштексов, хлебные ножи, ножи для овощей и наконец самыми последними стояли тяжелые мясницкие ножи.
Справа по тому же принципу выстроились ложки: впереди ложечки для яиц, затем чайные, десертные, столовые и последними — довольно шумная коллекция шумовок и половников с длинными ручками, которыми они все время толкались, стремясь занять местечко поудобнее.
Между основными «родами войск» помещались все остальные представители кухонной утвари — вилки, венички для сбивания яиц, вертела, лопатки для переворачивания жаркого, различные терки, ситечки, яйцерезки, щипцы для колки сахара и орехов, а также давилки для чеснока.
Все они, казалось, чего-то ждали. Но чего? Этого, похоже, не знал никто. Прошел слух, что исчезла одна из чайных ложек и нельзя начать, пока она не отыщется. Однако поиски ложечки принесли только дополнительные потери. Настроение в войсках падало. Нервно суетились вилки, толкались и пихали друг друга ложки, а ножи для разделки мяса — уж их-то с другими никак не спутаешь! — стали понемногу выдвигаться вперед, непристойно приставая к шумовкам и пытаясь затеять драку с любым кухонным предметом. Находившаяся в центральной части войска и державшаяся очень чопорно яйцерезка нетерпеливо гудела струнами.
Ну когда же наконец!..
И тут кое-что произошло. Щипцы для сахара решительно пересекли пыльную площадку перед пещерой и ловко вспрыгнули на небольшой валун. Лучи разноцветных лун посверкивали на их отполированных до блеска ручках и зубчиках. Щипцы громко постучали по камню, требуя внимания.
Однако никто, за исключением яйцерезки, тут же впавшей в почтительно-выжидательное молчание, даже внимания не обратил на новоявленного «командира». Щипцы снова постучали по камню, на сей раз куда более настойчиво.
Парочка ложек, стоявших ближе всего к щипцам, подтолкнули друг друга и принялись шикать на остальных. Ножи для сыра прекратили болтовню и, задрав вверх свои изогнутые лезвия, дружно повернулись в сторону оратора.
Один за другим успокоились и прочие предметы; в итоге наступила такая тишина, что, казалось, упади на землю легчайшая зубочистка, и то все услышат.
И одна серебряная зубочистка действительно упала со слабым глухим звоном, однако тут же поднялась, лепеча извинения. Сахарные щипцы в третий раз постучали по камню, высоко подняли ручку и, убедившись в полном внимании со стороны слушателей, торжественно взмахнули ею, точно дирижерской палочкой.
И тут же мертвую тишину вокруг разбудила странная колдовская музыка, исполняемая словно на одних ударных инструментах. Бряцанье, перезвон и перестук посуды под управлением сахарных щипцов сливались в стройную мелодию; музыка становилась то тише, то постепенно поднималась до победоносного громоподобного крещендо, и как раз в тот момент, когда она должна была, казалось, достигнуть своей максимальной громкости, к ней неожиданно присоединился совсем иной звук, похожий на глубокий и мощный грохот горного обвала. От этого звука задрожала земля. А исходил он… непосредственно из пещеры!
Сахарные щипцы, одобрительно кивая и яростно размахивая ручками, заставляли посуду играть все громче и громче, и наконец ожидаемое свершилось.
Из угольно-черной пасти пещеры повалили клубы дыма, переливавшиеся в разноцветных лунных лучах. Дым, свиваясь в кольца и спирали, улетал прочь, а из пещеры вновь и вновь слышался громкий грохот или рев; там явно что-то двигалось к выходу.
Наступал рассвет; луны уже зашли, вот-вот из-за горизонта должно было выглянуть солнце. Над Чвокой Шмарью занимался новый день, а в замке Рогатого Барона по-прежнему слышались сердитый топот и ругань; наконец сам Рогатый Барон сбежал по лестнице вниз и вышел в сад.
— Ну где же они, черт возьми? — ворчал он. — Куда они все подевались? Я… Ой, кто это?
— Это я, господин мой, — послышался тихий голос, — Бенсон.
Рогатый Барон посмотрел вниз: у его ног, в пыли, распластавшись на земле, лежал маленький бородатый гоблин, один из садовников барона.
— А, Бенсон… Что ж ты не смотришь, куда идешь?
— Прошу прощения, господин мой! — пробормотал гоблин, вставая на ноги и отряхиваясь. — Я нечаянно. Я как раз приводил сад в порядок перед вашим утренним выходом, вот и отвлекся… — пояснил он, широко поводя рукой.
Рогатый Барон с отвращением огляделся. Столы стояли пустые, навесы и кресла валялись на земле, словно ожидая, когда их наконец поднимут и поставят на место, а небольшой отряд слуг-гоблинов сновал туда-сюда с охапками вещей, то и дело налетая друг на друга и создавая ощущение полного и неустранимого хаоса. Судя по всему, гоблинам вряд ли удалось хотя бы начать приготовления к грядущему празднеству.
— Так, — мрачно сказал Рогатый Барон и схватил Бенсона за рукав. — Это все потом. А их ты не видел?
— Кого? — спросил перепуганный Бенсон.