Не успел он надеть свою старую рубаху, как
зал озарился ярким светом. Она сияла так,
что затмевала дневной свет, лившийся в окна.
— Значит,эта никчёмная полотняная рубаха
светится только на тебе, старый хрыч! —
воскликнул царь. — Раз так, оставайся во
дворце, будешь мне светить.
— Отпусти меня, батюшка-царь, на часок
домой! — взмолился старик. — У меня там
старуха осталась, внуки малые... Я хочу с ними
проститься.
Длинноухого слуги, который всё знал, в ту
минуту не было — он ненадолго вышел, — и
некому было сказать царю, что старик живёт
в своей хижине один как перст. Царь отпустил
старика попрощаться с родными.
Старик не пошёл домой. Он удалился в лес,
разорвал светящуюся рубаху на куски и развешал
лоскутки на деревьях.
— Светите бедным дровосекам! — сказал он.
— Не хочу, чтоб моя рубаха освещала царский
дворец.
С тех пор о нём ни слуху, ни духу. Никто
не знает, куда он девался, даже слуга с
длинными ушами, которому всё известно, не смог
его отыскать и привести во дворец. Пропал
старик. А лоскутки его рубахи и сейчас по ночам
светятся в лесу.
Ты должна помочь ей, дорога здесь, Лиска,
каждая минутка!
— Ладно, не волнуйся, помогу ей ради нашего
соседства, у меня для Мецы верное есть средство...
Вот приходят к Меце.
— Не страшись, сестрица, — говорит хозяйке
хитрая Лисица. — Скоро позабудешь ты свою
невзгоду, только дай сначала мне горшочек
мёду. Я возьму горшочек, у окошка сяду,
а потом скажу я, что нам делать надо...
— Да бери, что хочешь, лишь бы поскорее
кончилось мученье... Всё тебе отдам я за
своё спасенье!..
Мёд взяла Лисица, у окошка села и сказала
Меце, что ей надо делать:
— Сядешь прямо, Меца, и зарок немедля дашь
ты троекратно: „Никогда не буду больше есть
так жадно!" А еще подставишь ты, без опасенья,
Волку свою спину, чтоб по ней три раза стукнул
он дубиной. Тут оно и кончится всё твое мученье
— выскочит из горла кость, что в нём засела.
Говори, согласна?.. Не страшись, будь смелой!..
Послушалась Меца лисьего наказа. Села она
прямо, зареклась три раза. И подряд три раза
Волк её ударил по спине дубиной, не моргнувши
глазом.
Только всё напрасно, в горле кость осталась.
А за это время съела мёд Лисица, а потом
сказала, не смутясь нимало:
— Ничего не вышло, милая сестрица, крепко
кость застряла... Потерпи немного, позовём Ежа
мы. Он умён наш Ёжик, он тебе поможет...
Ёж пришёл и молвил:
— Шёл я к тебе, Меца, всю дорогу думал,
как тебя, бедняжку, от беды избавить, на ноги
поставить. И вот вспомнил средство. Мы его
приложим и тебе поможем.
— Ох, спасибо, Ёжик, — Меца простонала.
— Я совсем пропала. Очень уж мне худо. Если мне
поможешь, вечно помнить буду! Говори же смело,
что мне нужно делать?
— Встанешь, баба Меца, пасть свою откроешь,
а глаза закроешь. Как скажу „готово!", ты на
то же место быстро сядешь снова. И тогда,
сестрица, выскочит из горла кость, что в нём
засела. А теперь вставай-ка и приступим к делу.
Медведица встала, пасть свою раскрыла, а глаза
закрыла. Тут наш Ёжик ловко подложил под Мецу
пять или шесть штучек терновых колючек
и сказал „готово!".
Медведица села й вскочила с рёвом:-
— Что меня так колет? Я умру от боли!
Говорит тут Ёжик:
— Ах, какая жалость! Ничего не вышло, в горле
кость осталась. Крикнуть посильнее надо тебе было
неужто на это не хватило силы? Ну да ладно, Меца,
не плачь, успокойся. Ничего не бойся. Аиста
покличем. Он ведь, как ты знаешь, длинный клюв
имеет и уж кость из горла вытащить сумеет.
Аиста позвали. Прилетает Аист.
— Что случилось, Меца?
— Я в беду попала — в горле кость застряла.
За свое спасенье всё отдать я рада. Говори,
что хочешь?
— Много мне не надо. Ты ведь, баба Меца, не
чужая — наша. Ты мне за услугу дашь
горшочек каши.
— Не один, а десять дам тебе горшочков, лишь
бы спас меня ты, милый мой дружочек!
К медведице Аист подступил с охотой, кость
у ней из горла вытащил в два счёта.
Меца облегчённо лапами потёрла грудь свою
и горло. А потом спросила птицу удивлённо:
— Что тебе здесь надо?
— Жду горшочка с кашей. Ты ведь обещала дать
его в награду за мою услугу.
Меца рассердилась:
— Уходи отсюда, пока цел, невежа! Ты моей
не ценишь доброты медвежьей. Почему я, Аист,
тебя пощадила? Тебе, дурню, голову я не откусила1;
Аист ей ответил:
— Твоя правда, Меца. Но, как говорится:
„Не плюйте в колодец, час придёт напиться!"
И, раскинув крылья, полетел над лесом.
Вот однажды, вскоре, так уж получилось, за
обедом Меца снова подавилась. Громко закричала:
— Я в беду попала! Аиста скорее вы мне
позовите, он меня сумеет от беды избавить!..
Прилетает Аист."
— Что случилось, Меца?
— Плохо моё дело. Снова за обедом в горле
кость засела. Позвала тебя я, чтобы ты помог
мне справиться с бедою... Но зачем ты клещи
захватил с собою? Что ты будешь делать
этими клещами?
— Помнишь ли ты, Меца, как мне отплатила
за мою услугу и как пожалела, что не откусила
голову дурную. Но с тех пор я, Меца, стал уже
умнее. И теперь я знаю, с кем имею дело.
— Что ты будешь делать этими клещами?
— Прежде чем я выну кость твою из глотки,
я тебе клещами выдерну все зубы. А потом
узнаешь, что с тебя возьму я.
Меца зарыдала:
— Сжалься надо мною, брось ты клещи эти.
Как же без зубов я буду жить на свете?
— Нет уж, Меца, не проси, не надо. Выдерну
я зубы, чтобы за добро ты злом не отплатила!
поникшие травы.
— Ох! — тяжело вздохнула она, — укрыться
бы где-нибудь!
Поблизости торчал прогнивший пень. Пчёлка
из последних сил доползла до него, заглянула
с одной стороны, с другой и нашла дупло.
Пчёлка была совсем молодая и плохо знала
окружающий мир. Никаких опасностей на своем
пути она не встречала и поэтому полагала, что
плохих существ не бывает на необъятной земле.
В дупле было темно и душно. Из глубины
тянуло отвратительным запахом. Но Пчёлка
смело вползла внутрь и присела перевести дух.
Её хрупкое тельце дрожало от холода.
— Ох, как здесь душно! — вздохнула она.
— Раз душно, то ступай вон! — послышался
чей-то грубый голос.
Пчёлка так и обмерла от страха. Только
теперь в полумраке дупла она разглядела
огромного чёрного жука с большими усами.
— Прошу прощения, — умоляюще прошептала
Пчёлка, — на дворе непогода, и я намочила
крылья. Как только перестанет дождь, я тут
же улечу.
— А где ты была? — ещё бесцеремоннее
спросил Жук и подвинулся ближе.
— Заготовляла мёд.
— Мёд? А что это такое?
— Еда.
— Ах, вот как? — сказал Жук и облизнулся.
— Ну-ка, покажи!
Пчёлка выжала на сухой листик капельку
мёда и в страхе попятилась. Жук понюхал
мёд, попробовал и всё в один присест проглотил.
— Дай ещё! — потребовал он.
— Больше нет.
— Это столько ты насобирала за утро?
— Столько, — скромно ответила Пчёлка.
— Ох, сколько лодырей расплодилось на
свете!.: А больше ты не можешь собрать?
— Не могу.
— Ленишься, небось? — рассердился Жук.
— Почему перестала работать?
— У меня нет сил, я ни минутки не отдыхала,
— оправдывалась Пчёлка. — Да больше и не
соберёшь... Ты вот полетай, тогда узнаешь...
— Я не могу летать, — оборвал её Жук. —
— А ты теперь останешься со мной...
— Не могу, — ответила Пчёлка, — нас целый
улей, и я должна вместе со всеми носить еду...
Не могу же я зимой прийти на готовое.
— Это меня не интересует! — отрезал Жук.
— Ты будешь носить мёд мне.
— А ты что будешь делать? — удивилась
Пчёлка.
— А я буду следить, чтобы ты не убежала...
Эй, смотри, дождь перестал, марш на работу!
Пчёлка заплакала:
— Отпусти меня, пожалуйста! Мои сестрички
будут беспокоиться, если я не вернусь
к вечеру...
— Марш!.. — рявкнул Жук.
— Но мои крылышки ещё не обсохли,
— промолвила Пчёлка.
— А ты разве крыльями мёд собираешь?
— Нет, хоботком. Но ведь надо перелетать
с цветка на цветок!
— Я тебе помогу, — сказал Жук и вытолкнул
её из дупла.
Дождя не было, облака рассеялись, и умытое
небо смеялось.
Жук посадил Пчёлку на цветок. Она стала
сосать ароматный нектар. Пригрело солнце,
её крылышки начали подсыхать. Пчёлка
перепрыгнула на другой, более высокий цветок.
Жук забеспокоился:
— А ну-ка, слезай! Я не разрешаю! Собирай
здесь, возле меня!
— Убирайся, бездельник! — сказала Пчёлка,
окинув его презрительным взглядом, и перелете-
ла на следующий цветок.
Жук от злости заскрипел усами, попытался
было расправить крылья, но тут же бессильно
опустил их. От долгого бездействия он
разучился летать.
— Эх, если бы я мог летать! — угрожающе
зашипел он.
— Если бы ты мог летать, ты бы не грабил
других! — ответила Пчёлка и полетела на пасеку.