-- А что он там делает? -- спросила она, указывая на висящего.
-- Висит, -- вместе ответили братья.
-- А зачем?
-- Может, они всегда так спят, -- предположил Кри.
-- Не думаю, -- покачал головой Учитель, -- давайте-ка вернемся в зал, может, мы там узнаем, что всё это значит.
В зале собрание уже закончилось: начальства не было, обитатели потайного мира расходились. Фартимус сказал, что должен найти главного, что сделает это сам, и велел подождать его здесь. Конечно, все удивились, что Учитель хочет пойти один, ведь до этого они были все вместе.
-- Это опасно? -- спросила Мю.
-- Совсем не опасно, просто некрасиво наблюдать исподтишка за личной жизнью другого существа, а я именно это собираюсь делать. Но вы в этом безобразии участвовать не должны!
-- А как же Вы, Учитель? -- сочувственно спросил Кри.
-- Не думайте об этом, ждите меня, -- улыбнулся он.
Когда Фартимус ушел, Бо сказал:
-- Глупо зря тратить время, пойдёмте тоже понаблюдаем за кем-нибудь, может, и мы что-нибудь узнаем!
-- Я -- за! -- поддержал брата Ри.
-- А дедушка сказал, что это некрасиво! -- сказала Мю.
-- А ты вообще последнее время только мешаешь! -- гаркнул на сестренку Бо.
Мю обиженно засопела, а Кри сказал:
-- Мы не должны этого делать.
-- А почему Фартимусу можно, а нам нет? -- возмутился Бо.
-- Потому что Учитель мудрый, а мы смеялись над потаённиками просто потому, что они не похожи на нас, -- напомнил Кри.
-- Подумаешь, посмеялись! А не надо быть смешными! Ты, Кри, как хочешь, а лично мы идём! Мю, ты с нами или как?
Мю поняла: если она останется с крыланом, то в глазах братьев станет маленькой и никчемной. Конечно, она пошла, хоть на душе у неё было нехорошо, ведь она привыкла слушаться взрослых, да и страшновато ей было. Они шли по каким-то коридорам, мимо многочисленных дверей, пока не услышали за одной из них приглушённые голоса. Дверь была плотно закрыта.
-- Я вот думаю, если мы войдем, заметят ли они открывшуюся дверь? -- спросил Ри.
-- Кажется, не должны, -- не очень уверенно сказал Бо.
Все помолчали. Наконец, Бо тихо надавил на дверь -- та скрипнула. Шули замерли. Но потаённики ничего не заметили. Осмелев, Бо заглянул внутрь. Его никто не видел. Успокоившись, все трое вошли в комнату.
В комнате, служившей кабинетом, за столами сидели три потаённика. Одним из них был всё тот же "пупырчатый", двое других были круглые и колючие, как огромные репейники на тонких ножках. Говорили о каком-то Рамусе:
-- Рамус один умел усиливать лечебность трав, теперь никто не может этого делать! -- с горечью говорил "пупырчатый".
-- А помните Нариныча? -- подхватил разговор один из "репейников", -- он был лучшим родниковым, а теперь, что он может? Подметать коридоры? Я встретил его вчера, он даже не узнал меня! То и дело кого-то из нас лишают силы... Может, в следующий раз это будем мы, а мы ничего не предпринимаем!
-- А что мы можем? -- грустно спросил второй "репейник".
-- А Фикотрианыч? Маленький весёлый Фико! Завтра его будут судить и, конечно, присудят распыление, а мы будем стоять и молчать...-- со слезами на глазах сказал "пупырчатый".
При этих словах Мю тихонько вскрикнула, и тут произошло нечто. Потаённики, как будто услышав этот возглас, испуганно закрутили головами. Один из "репейников" подбежал к двери и выглянул в коридор, но никого за дверью не обнаружив, недоумённо пожал плечами. Шули испуганно притихли. Потаённики притихли тоже и быстренько расселись за свои столы. Они стали что-то усердно писать, подсчитывать на счетах и больше не разговаривали друг с другом. Бо дал знак своим, что пора уходить. И только они собрались тихонько открыть дверь, как услышали топот в коридоре. Через некоторое время дверь открылась, и в комнату вошло четверо внушительного роста существ древообразного вида. Их головы были прямым продолжением туловища, так что при необходимости оглянуться, им приходилось поворачиваться всем корпусом. Это были стражники. В комнате стало тесно, и невидимые шули отступили в угол.
-- Больше трёх не собираться, -- скучным голосом проскрипел один из вошедших.
-- Знаем, -- отозвались "репейники".
-- Знаем, что знаете, -- повысил голос говоривший. -- Так, Квиныч, на месте, Шарко и Крак тоже на месте. Командировок не намечается?
-- Нет, -- ответили все трое.
-- Ладно, Квиныч, план выполняется?
-- Выполняется, -- ответил "пупырчатый", которого звали Квинычем.
-- Сегодня не проверяем, завтра проверим, -- сказал один из стражников.
И они ушли, громко топая. Потаённики замолчали, эти посещения были для них привычными и уже не обсуждались. Шули же, наоборот, стали увлечённо обсуждать ушедших стражников и не сразу заметили, что, застыв от изумления, на них таращатся потаённики. Шули стали видимыми и очень громкими! Обнаружив это, они тоже застыли в ужасе! Первыми опомнились потаенники Шарко и Крак, и, не сговариваясь, быстро просеменили к двери, перекрыв незваным гостям путь к отступлению. Они значительно уступали в росте шулякам, но с ними был очень большой Квиныч, поэтому всем было понятно, на чьей стороне перевес сил. Осознав этот факт, потаённики заметно успокоились, тем более, они знали, что лесные шули -- добродушный и мирный народец. А вот шули не знали, чего можно ожидать от жителей этого странного мирка, тем более таких огромных жителей, как Квиныч. Поэтому шуляки-близнецы, тоже не сговариваясь, быстро загородили собой маленькую сестренку И тут Мю, закрыв лапками глаза, пронзительно закричала. Когда она остановилась перевести дух и решилась открыть глаза, то увидела, что и братья, и потаённики с перепуганными лицами все вместе пытаются её успокоить. Ну, Мю и успокоилась. После этого как-то очень легко между шулями и обитателями потайного мира завязался разговор.
Помня, что эти потаённики сочувствуют Фикотрианычу, Бо и Ри рассказали, что они пришли в их мир, чтобы помочь маленькому лешему. В глазах леших засветилась надежда, они наперебой стали жаловаться шулям на свою невесёлую жизнь. Они рассказали о том, что почти не бывают в лесу, не видят солнца, что жизнь их большей частью проходит в этих душных кабинетах. Многие из них заболевают от недостатка свежего лесного воздуха. А когда их отпускают в лес, то и там они должны заниматься ненавистным делом -- выращиванием поганок.
-- Живем, как в тюрьме, -- грустно подытожил Крак.
-- А почему вы не уйдёте отсюда? -- удивлённо спросил Ри.
-- Выходить в лес разрешается раз в месяц, -- вздохнул Квиныч.
-- Кем разрешается?
-- Правительством. Самый главный у нас -- Великий Пнюх, затем Главный министр Гвануда, затем Главный администратор Цика...
-- Подождите, -- перебил Бо, -- а почему вам не разрешается ходить в лес, когда вы хотите?
-- Такие правила! Живем, как в тюрьме, -- опять сказал Крак.
-- А если наплевать на правила? -- допытывался Бо.
-- Лучше этого не делать... -- тихо и обречённо сказал Квиныч, и все потаённики заметно сникли.
-- А, ну, понятно, -- проговорил Бо, который, как и все остальные шули, многого не понял.
Потом они опять заговорили о Фико. Потаённики рассказали, что Фико нарушил сразу много правил! Он выходил в лес без пропуска! Он вместо поганок в лесу выращивал цветы! Но главное, он нарушил Главный Запрет -- он общался с жителями леса. Об этом узнали наверху, и теперь его ждёт страшное наказание.
-- Завтра в двенадцать часов дня состоится заседание суда, -- грустно качая головой, сказал Квиныч.
И вдруг Квиныч, Шарко и Крак испуганно переглянулись. Они так увлеклись беседой, что на время забыли, что тоже нарушают Главный Запрет.
-- Да, а как вы здесь очутились?!! -- запоздало удивился Шарко. -- Если нас кто-нибудь увидит тут с вами, нас тоже будут судить! -- с ужасом продолжил он.
-- Пожалуйста, уходите отсюда! -- горячо зашептал Крак, умоляюще сложив тонкие ручки на груди и начиная теснить шулей к двери.
Теперь испуганно переглянулись шули. Легко сказать "уходите"!
-- Подождите, объясните сначала, как лучше вернуться в большой зал, чтобы нас не увидели эти ваши громилы, -- попросил Ри.
-- Уходите, уходите! -- ничего не слушая, потаённики стали надвигаться на шулей, чтобы выпихнуть их в коридор силой.
Братья снова загородили сестрёнку, а шуля Мю приготовилась плакать. И тут ситуация внезапно изменилась. Потаённики замерли, посмотрели друг на друга в недоумении и спокойно разошлись по своим рабочим местам. Они занялись какими-то бумагами так, будто ничего не произошло. Квиныч, зевнув, произнес:
-- Как у нас душно.
-- Живем, как в тюрьме, -- грустно отозвался Крак.
Шули с облегчением поняли, что снова стала действовать защита дедушки Фартимуса, и потаённики ничего не помнят.
Возвращаясь назад по коридору, они увидели Фартимуса и Кри. Молодой и старый крыланы, неуклюже переваливаясь (ведь крыланам не очень удобно ходить по земле), торопились им навстречу. Мю почувствовала, что она ужасно любит Кри и дедушку Фартимуса!
Мудрый крылан не стал ругать шулей за проявленное своеволие: во-первых, он видел, как они напуганы событиями, а во-вторых, считал, что ругать кого-либо, даже непослушных детей -- неправильно. Поняв, что выволочка им не грозит, искатели приключений стали бурно делиться с крыланами впечатлением от только что увиденного и услышанного.
-- Интересно только, почему же отключалась защита? -- в конце рассказа спросил Бо.
-- Думаю, это связано с Мю, у неё удивительная сила эмоционального воздействия! -- Фартимус нежно посмотрел на малышку. -- Её переживание за друга пересилило моё внушение, и мне пришлось повторить установку...
Услышав это объяснение, близнецы уставились на сестрёнку с таким изумлением, будто видели её впервые. Мю, которая поняла только то, что она совершила что-то удивительное, застеснялась и постаралась быстрее скрыться под крылом дедушки Фартимуса, который мгновенно перенёс смущённую малышку в лес. А через несколько минут все уже были в своем мире, таком солнечном и особенно прекрасном после душных коридоров!
Глава 7. Тайное становится явным.
В то время, как наши друзья увлечённо обсуждали свои дальнейшие действия, совершенно забыв о семье, в этой семье тоже бурно обсуждалось одно событие. Дело в том, что мама обнаружила притворство племянника. Вот как это было. Устав от собственных стенаний, шулёнок уснул. Он спал, сладко посапывая, раскинув лапки, и было видно, что колики перестали его мучить. "Слава богу, отвар подействовал, значит, ничего страшного", -- облегченно подумала мама и впервые за день решилась отойти от постели "больного". Через час, заглянув в комнату Джи, она нашла его увлеченно играющим в солдатиков и только собралась обрадоваться выздоровлению племянника, как тот, увидев тётю, кинулся к кровати, и дом снова огласился душераздирающими стонами. Как раз в это время вернулся папа с врачом. Врач осмотрел шулёнка, измерил ему давление, температуру, заставил высунуть язык, пощупал животик и попросил взрослых собраться для слушания диагноза.
-- Вот, что я должен сказать, -- начал доктор, приняв чрезвычайно внушительную позу, -- бывают болезни физические, а бывают болезни психические. Иногда у больного болит живот по причине объективной, например, при отравлении. Иногда же колики могут случаться "от нервов". Сейчас мы имеем дело с таким случаем. Физически ребенок совершенно здоров, но наверняка, у ребенка психологическая травма! -- при этом доктор строго посмотрел на маму. -- Вспомните, чем вы могли обидеть, травмировать ребёнка?!