— Во! — Чижик с нескрываемым восхищением посмотрел на кота. — А летать можешь?
— В каком смысле? — не понял кот.
— Ну, летать!
Чижик вспорхнул на ветку.
— Вот так.
«Сорвалось!» — огорчился Епильдифор.
Но Рекс тут же слетел обратно.
— В принципе… — задумчиво протянул кот. — В принципе, конечно… Но чтобы конкретно… летать…
Чижик вертелся, шнырял туда-сюда и вообще был такой Маленький, что Епильдифор боялся промахнуться. Он решил подождать, когда пичуга подсядет совсем близко, и поддержал беседу.
— Конечно, — рассуждал кот. — Я могу летать, например, с крыши, если, конечно, допустимая высота…
— Вот с этой? — спросил Рекс и задрал вверх носишко.
И вдруг вверху, на балконе двенадцатого этажа, он увидел Будильника и Ивана Карлыча. Будильник бегал по перилам, а Иван Карлыч взволнованно махал лапами и что-то кричал Рексу, указывая на кота.
— Нет… С этой высоковато, — сказал Епильдифор, нервно метя хвостом по асфальту и примериваясь, как бы цапнуть вертлявого летуна.
— А хочешь, я тебя научу? — радостно заблестел глазёнками Рекс — Я, знаешь, тоже раньше не умел, а вот теперь научился! Запросто!
— Я как-то над этим не задумывался… — протянул кот. — Хотя, с другой стороны, почему бы и не летать? Есть же летучие мыши, почему бы не быть летучим котам? Расскажи-ка мне об этом поподробнее.
— Значит, так! — сказал Рекс — Раскидываешь крылья или, там, лапы и говоришь: «Хочу летать! Очень хочу, летать!»
Кот раскинул лапы и наконец-то мгновенным движением схватил Рекса.
— Ты что? Ты что, воще? — удивился Чижик, поначалу даже не пытаясь вырваться.
— Знаешь, — сказал кот, облизываясь. — Я, пожалуй, не хочу летать. Я хочу тебя съесть…
— Э! — заорал Чижик. — Как это! Воще! Мы так не договаривались!
— Ничего! — сказал Епильдифор. — Мы без договора.
— Пусти! — завопил Рекс и клюнул кота в нос.
От боли и неожиданности кот ослабил хватку, и чижик почти выскользнул из его лапы… Почти, да не совсем. Острым когтем Епильдифор зацепился за джинсы и стал подтягивать трепыхавшегося Рекса к себе.
— Постой! Постой, мой милый, мы ещё не обо всём поговорили…
— Пусти джинсы! — орал Рекс. — Пусти, порвёшь!
— Ерунда какая. Нужно быть выше этого!..
И только Епильдифор примерился, чтобы схватить Рекса второй лапой, как что-то горячее и мокрое шмякнуло коту в морду. Это Иван Карлыч выплеснул с балкона на кота целую кастрюлю манной каши. И в ту же секунду чижик отстегнул подтяжки и взмыл в небо.
— Ф-ф-фу-у-у! Ф-ф-фу-у, — фыркал и отплёвывался Епильдифор. — Терпеть не могу манную кашу.
Он стёр с морды кашу джинсами Рекса и, сделав вид, будто ничего не произошло, отправился дальше. Только иногда он вздрагивал, брезгливо отряхивался и пускал глазами зелёные искры.
— Ф-ф-фу… ф-ф-фу-у-у… Епильдифор-р-р-р…
А Рекс, выждав минутку, подхватил мокрые джинсы и взлетел на балкон.
— Во! — сказал он запыхавшись. — Воще… Чуть меня не съел!
Иван Карлыч молча ушёл пить валерьянку.
Чижик поволок джинсы в ванну и там долго стирал их, не то плеская водой, не то шмыгая носом…
Глава одиннадцатая
Физика и физкультура
Школа была в центре микрорайона, по дороге в школу Тимоше не нужно было ни одной улицы переходить. Иначе Иван Карлыч ни за что бы не отпускал мальчика одного.
Мальчик бежал, перепрыгивая большие лужи, и прохожие шарахались от него, удивляясь широченным скачкам.
Старушки, те, что пасли на детской площадке малышню, дружно ахнули, когда он перемахнул через гору песка.
Малыши, воткнутые в песочницу, как грибы в корзинку, разинув рты, глядели Тимоше вслед, позабыв про куличи и формочки.
И лишь один, тот, что был побольше других и уже ездил на трёхколёсном велосипеде, приналёг на педали, но догнать бегуна не смог.
— Куда?! Куда?! Назад! — кричала на малыша командирским голосом его бабушка. Она никак не могла взять в толк, что велосипед нужен не для того, чтобы торчать на нём неподвижно, как Медный всадник на коне, а чтобы ездить, кататься, то есть падать и вставать!
— Стой! — кричала бабуся нарушителю.
Малыш был схвачен за ухо, водворён на детскую площадку и снят с велосипеда в наказание. Однако он успел заметить, что тот странный мальчик бежал почти не касаясь земли!
— Итит! Итит! — пытался рассказать всем малыш, но ему не хватало слов, говорить он научился совсем недавно.
— Влетит! Влетит! — по-своему растолковывала его слова бабуля.
«Разве это полёт, — думал на бегу Тимоша. — Мне кажется, что мои крылья стали совсем маленькими и слабыми… Я словно налит тяжестью! А когда мы летали с Рексом, я был совсем невесомый. Ну где же мои крылья?! А может, их и в самом деле нет? Ведь я их тоже не вижу, я их только чувствую. А может, я и не летал?»
Б-бу-ум-м-м! — Тимоша с размаху налетел на высокого крепкого человека в спортивном костюме.
— Стоп! — сказал человек. — Куда летишь?
— Правда? — воскликнул Тимоша. — Вы видели? Правда? Вы видели, что я…
— Конечно, видел. Чего ж тут удивительного, — сказал человек. — Я сам, можно сказать, бывший летун!
— И вы тоже, — обрадовался мальчик. «Вот, — подумал он. — Вот человек, который тоже летал! Значит, это правда! Значит, люди всё-таки летают! И ничего в этом удивительного… Только почему он сказал «бывший»?»
— А почему вы сказали «бывший»? — спросил мальчик. — Вы что же, больше не летаете?
— Хватит, — засмеялся человек. — Уж я полетал… Ничего не скажешь… Куда меня только не заносило! Всё искал себя. Всё меня не удовлетворяло. Всё порхал, как птица. С места на место, с работы на работу… Из города в город, из края в край… Друзья мои уже давно делом занялись, а я всё парил в мечтах. Всё сновал между небом и землёй… — сказал он, поглаживая себя по короткой причёске мощной рукой, будто отлитой из красной меди. — И всё в голове, понимаешь ли ты, разные планы роились, идеи… Сколько дел начинал, сколько бросил! А потом я сказал себе: «Стоп! Хватит летать!» И теперь я совсем другой человек. А знаешь, с чего всё началось? С физической культуры!
— С физической! — подпрыгнул от радости мальчик.
— Да! Я теперь в этой области, считай, специалист! Физическая культура — основа всего. Начинаешь ею заниматься — и всё становится на свои места…
— Как я рад! — сказал Тимоша. — Я как раз хотел узнать про всякие законы физические. Вы мне так нужны!
— Сам вижу, что нужен. Тебя, я смотрю, от ветра качает! Тебе регулярные занятия просто необходимы.
— Я с удовольствием! Но только я хотел спросить про один закон…
— Самый главный закон, — перебил его человек, — регулярность. Начинаешь, например, бегать но утрам. Сначала трудно, неприятно… А через месяцок-другой, глядишь, и не узнать человека, не бежит — летит!
— Летит, — как эхо, повторил мальчик. — Значит, человек может летать?
— Человек может всё!
И, положив на Тимошины плечи огромную, как строительная панель, ладонь, спортсмен спросил:
— Ну, где тут у вас кузница здоровья?
— Чего? — не понял мальчик.
— Видишь ли, — сказал человек в спортивном костюме, — я всего неделю как в этот район переехал… С этим переездом занятия физической культурой подзабросил. И сразу чувствуется! Сразу. — Он похлопал себя по животу. — Вот сегодня вышел познакомиться с вашими спортивными сооружениями… Где тут у вас спортплощадка?
— А… — догадался Тимоша. — Пойдёмте.
— Спортплощадка — наше главное рабочее место. Отсюда начинаются и рекорды, и трудовые подвиги. День должен начинаться здесь! А потом можешь идти хоть в школу, хоть в лабораторию, на завод, в учреждение… Но начало всего — здесь!
Лёгким пружинистым шагом двинулся человек в спортивном костюме в сторону «цеха здоровья», ведя за руку восторженно посматривающего на него Тимошу. Правда, спортивная площадка напоминала цех, который давным-давно закрыли и всё оборудование сдали в металлолом.
Когда-то были на площадке турник, параллельные брусья, канаты и шесты, городошная площадка. Но потом как-то всё само по себе исчезло.
Прежние городошники давно перекочевали под грибок на детской площадке, поставили там стол и с городошным грохотом забивали «козла» в домино.
И только половина огромного плаката, что когда-то украшал кузницу здоровья, все ещё торчала на спортивной площадке. И несгибаемый спортсмен с несмываемой непогодой улыбкой, держа над головой штангу, утверждал: «Спорт — сила»… Была когда-то и вторая часть этого художественного произведения, но давным-давно затерялась.
Тимоша глянул на плакат, потом перевёл глаза на человека в спортивном костюме и увидел, что он похож на плакатного штангиста, как брат-близнец.
Глава двенадцатая
В кузнице здоровья
Физкультурник обозрел цех здоровья, и спортивный огонёк в его глазах несколько угас.
— А почему ты, собственно говоря, без дела порхаешь, — неожиданно спросил он Тимошу, — когда все в школе сидят?
— Не, — сказал Тимоша, — второклассники уже домой пошли, а я-то, вообще, болею…
— А почему, спрашивается?
Физкультурник сел на скамеечку и поставил рядом с собой длинную, как огурец, спортивную сумку.
— Что «почему»? — не понял Тимоша.
— Почему, спрашивается, болеешь?
— Да я, вообще-то…
Тимоша попытался всё объяснить и спросить про физические законы, но физкультурник сел на любимого конька.
— А вообще-то, — говорил он, поворачивая к Тимоше такой мощный, такой волевой подбородок, что казалось, всё лицо только из него одного и состоит, — вообще-то, получается интересный круговорот вещей в природе. Понимаешь?
— Понимаю, — кивнул одуванчиковой головой мальчик. — Мы про круговорот по природоведению проходили…
— Тут, брат, одним природоведением не обойдёшься! Бери выше! — сказал физкультурник и поднял над головой указательный палец.
— Тут физические законы? — попытался догадаться Тимоша.
Он внимательно смотрел, куда указывал палец физкультурника. Там было небо, и по нему плыли низкие осенние тучи.
— Тут, — значительно сказал спортсмен, — физическая культура! Вот где собака зарыта.
Палец переместился от небес к земле и указал на остатки гаревой дорожки.
Тимоша очень удивился. Он никогда не слышал, чтобы тут, на спортивной площадке, зарывали собаку. Он успел даже пожалеть этого неведомого пса, но палец физкультурника опять взмыл к небесам, и мальчик послушно повёл за ним носом.
— Ты не занимаешься физической культурой! Естественно, болеешь. Естественно, не развиваешься физически! А не развиваясь физически… что?
Палец его описал дугу и нацелился прямо в Тимошин нос.
Тимоша скосил глаза так, что увидел свой кончик носа. Чуть подальше маячил палец физкультурника.
— Отвечаю: естественно, болеешь. Вот такой физкульт-привет! Так что же делать, спрашивается, с этим обстоятельством? А?
Тимоша мотнул вихрами.
— Не знаешь. Очень хорошо. А я тебе скажу! Нужно подняться над обстоятельствами! Нужно, так сказать, оторваться от земного притяжения, взлететь!
Физкультурник набрал полную грудь воздуха, и Тимоше действительно показалось, что он сейчас взлетит.
— Ты над обстоятельствами подняться пытался?
— Пытался! Сегодня утром!..
— Ну и что… что получилось? — строго вопрошал физкультурник.
— Сначала получилось, а потом всё хуже и хуже. — повесил голову Тимоша.
— Да ты что же, — физкультурник даже вскочил, — ты что же, хотел за одно утро всего добиться?! Вот все мы так, — сказал он, горько усмехаясь, и сел. — Сегодня попробовал, а завтра лень, а послезавтра — воскресенье… И физкульт-привет: мускулы слабеют, живот растёт. Ты в этом доме живёшь?
— Угу.
— А учишься в этой школе?
— Да.
— Вон на том балконе такой же, как ты, малец каждый день тренируется. Видел?
— Это Булкин. Наш староста класса, — с гордостью сказал Тимоша.
— Вот тебе пример! А всё почему? — Его палец опять взмыл к небу. — Воля! Упорство! А в результате — физическое развитие, бойцовский характер и титаническое здоровье! Вот у тебя к чему душа лежит?
— Вы же видели, — пробормотал он.
— Что? Как ты тут носился? Смотреть тяжело!
— Я знаю, — вздохнув, потупился Тимоша. — В том-то и дело, что…
Но физкультурник не дал ему договорить.
— А если знаешь, действуй!
— Хорошо, — сказал мальчик. — Я постараюсь.
— Завтра, да? А завтра скажешь «послезавтра»? — засмеялся физкультурник. — Нет, брат. Физкульт-привет! Не завтра, а сегодня! Не сегодня, а сейчас!.. Или ты упорно работаешь, каждая минута в дело — или физкульт-привет.
Орлиным взором, каким, наверное, главнокомандующие осматривали в старину поля будущих сражений, он окинул спортплощадку. Но взгляд физкультурника не смог остановиться ни на одном спортивном снаряде, потому что их не было!
— Ну что ж! — сказал физкультурник, ничуть не смутившись. — В таком случае ты сам показывай, что умеешь… Самый главный спортивный снаряд — это тело. И воля спортсмена. Давай!
— Прямо сейчас?
— Ну!
— Боюсь, что у меня не получится, — вздохнул Тимоша.
Но тут физкультурник решил сам проявить бойцовские качества и спортивный характер.
— Получится! — закричал он таким бодрым голосом, что не почувствовать уверенность в успехе было невозможно. — Не получится сейчас — получится через час! Не через час, так завтра! Послезавтра! Через месяц!.. Получится обязательно! В нашем деле главное — упорство! Давай!
Тимоша неловко разбежался, оттолкнулся и чуть-чуть взлетел.
— Молодец! Молодец! — подхлестнул его голос физкультурника. — Вот видишь! У тебя и способности, оказывается, имеются!
— Правда? — Тимоша воодушевился. — Я сегодня утром даже мог летать!
— И ещё сможешь! Сможешь!
— А я уж было верить перестал! — признался Тимоша. — Сначала получалось… И все видели: и Рекс, и Иван Карлыч, и Будильник, а потом сразу раз — и не получается…
— Получится! Получится! — ликовал физкультурник. — У тебя, скажу откровенно, есть способности. Но, — спортивный палец опять упёрся Тимоше в нос, — способных людей очень много… Способными хоть пруд пруди… А вот толк выходит из немногих! Остальным не хватает чего? Воли! Упорства!
— Я буду стараться! Ведь это такое счастье!.. Я как взлетел…
— Меньше эмоций! — остановил его физкультурник. — Честно говоря, скажу тебе, как мужчина мужчине: всё, что ты сейчас делал, в смысле техники прыжка — ни в какие ворота… Только не обижайся. А ты как думал? Раз-два, как птичка: захотел — полетел. Нет, брат! Всё не так просто. Разве это прыжок?
— Нет, — сказал Тимоша. — Я же не прыгал… Я пытался…
— А на что нам воля? А? — гаркнул физкультурник так, словно Тимоша был от него далеко-далеко. — Воля нам для того, чтобы овладеть техникой. У тебя же о технике прыжка никакого понятия!
— Это верно, — согласился мальчик, — но я не собирался прыгать…
— А ты соберись. Соберись! Вот как это делается!
Физкультурник схватил Тимошу крепкими руками.
— Где руки? Где ноги? Подбородок выше!
Он вертел Тимошины руки, ноги так, будто они были проволочные и физкультурнику нужно было из Тимошиных проволочных рук и ног изготовить скульптуру прыгуна.
— И вообще! Почему ты прыгал с места? — спрашивал он по ходу работы. — Такой прыжок уже сто лет в обед как отменён!
Полюбовавшись позой, в которую он установил Тимошу, физкультурник скомандовал:
— А ну! Пошёл!
Тимоша, болтая руками и ногами, как вертолёт, побежал, подпрыгнул и растянулся на гаревой дорожке.
— Не хныкать! Встал! Быстро! Собрался! Ещё раз! — кричал, подбадривая его, физкультурник.
И опять Тимоша встал. И опять он, вывернув руки и ноги, как полагалось по технике прыжка, по команде помчался мельницей-вертельницей, и опять тяжело ляпнулся носом в мокрый песок.
— Не расслабляться! Руки! Ноги! Голова!
И опять, и опять поднимался Тимоша и бухался на дорожку спортивной площадки.