Вскоре вся черная банда осталась позади. Веник на цыпочках отходил от них подальше, все ускоряя шаги, а когда страшное зрелище скрылось за поворотом дороги, остановился.
— Прорвался, — прошептал он, не веря собственным словам. И повторил погромче: — Прорвался через кордон! — И наконец закричал во весь голос: — Я победил! Победил бидоноголовых! Я, я, Веник II, чудище косматое! Ну не чудо ли?!
И во всю прыть припустился бежать, вверх по склону холма, все выше и выше.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,
где путаница времени достигает своего предела
Будильник не стал разводить церемонии, решил сразу брать быка за рога. Двинул наперекосяк по полю, поросшему гигантскими одуванчиками. Весь вид его выдавал уверенность в себе, словно в ранце на боку хранился детально разработанный военный план, а путь лежал к лагерю средних Бидонов, стерегущих подступы к правой тропе. Конечно же, никакого военного плана у него не было, утешала только мысль: двум смертям не бывать, а одной не миновать. Или: как аукнется, так и откликнется. Чем проще, тем оно лучше.
Хотя дело ждало спешное, Будильник не в силах был удержаться, чтобы не полюбоваться огромными белыми шарами одуванчиков. На некоторые он даже дул, и тогда тысячи — не зонтиков — зонтов! — взмывали ввысь и уплывали в дальние дали. Точное Время с завистью смотрел им вслед и мурлыкал себе под нос очередную самодельную песенку: «Зонтик сам себе хозяин, улетит хоть до окраин, у Бидонов не спросясь, никого не по-боясь».
В конце дорожки, ведущей через одуванчиковое поле, у подножия холма чернела бравая железобидонная рать: Блок, Бастер, Бомба, Бренд, Банан и Бита.
Однако Будильник не остановился и даже не замедлил ход. Пробормотал себе под нос, для храбрости: «Тик-так, тик-так», затем громко поздоровался: «Доброго вам утречка». И даже улыбнулся впридачу.
Черная стена не шелохнулась.
Бренд, командир отряда, буркнул:
— Здесь прохода нет.
Остальные тоже присоединились — каждый своим добрым советом.
— Вали отсюда!
— Ноги в руки и мотай прочь!
— Чеши, покуда цел!
— Кому сказано — убирайся подобру-поздорову!
— Канай отсюда, а то мы тебя враз доконаем!
— До чего приветливая компашка! — улыбнулся Точное Время как ни в чем не бывало. — Кстати, хотите — верьте, хотите — нет, но у меня и в мыслях не было пробиваться через ваш заслон. Просто издали приметил вашу компанию в поле и подумал: интересно, мол, что эти ребята тут поделывают, куда птица не залетит и зверь не пробежит? Дай, думаю, хоть поздороваюсь. Невежливо пройти мимо таких славных парней и даже словом не перемолвиться. Добрый день, ребята!
— Только что пожелал нам доброго утра, а теперь, вишь, добрый день у него! Куда так спешить?
Дни черной братии подчинялись жесткой воинской дисциплине. Предводитель, он же старший братец Бурбон Бидон, требовал неукоснительно придерживаться распорядка. Бидоны вставали и ложились в одно и то же время, каждый божий день завтракали, обедали, ужинали по часам, занимались боевой подготовкой ни минутой больше, ни секундой меньше, если же шли на войну, то разбивали лагерь и по своему обыкновению грабили, громили все подряд, но при этом тщательно заботились о подстраховке: выставляли посты и регулярно сменяли друг друга. Словом, точность чтили превыше всего.
— Разве у вас нет в заводе в часы обеда хотя бы закусывать? — сочувственно поинтересовался Будильник.
— В часы обеда? — фыркнул Бренд. — Да мы только что завтракали!
— Выходит, снабжение у вас нерегулярное? Это нехорошо. Кто родной жестянки для общего блага не жалеет, тому хотя бы жратва обильная да частая полагается. На вашем месте я бы возмутился: время за полдень, а обеда нет как не бывало!
— За полдень? — всполошился Бита. — С чего бы вдруг?
— Время-то идет, на месте не стоит. Уж мне ли не знать! — отвечал Будильник. — Я ведь часы, по-моему, даже слепому видно. Вот стрелки, понял? Ежели провиант не доставят, придется вам самим кухарить, а то как же это получается: «Шкворчит сковорода, а где ж она, еда? Не угощают пловом? Утешу я вас словом!» Добрый вечер, ребята!
— Вечер? Ну, это ты, брат, загнул!
— Мой двоюродный прадед в Лондоне, старина Биг-Бен, в восемь вечера всегда играет одну мелодию… — И Будильник тотчас же изобразил мелодичный звон. — Нравится? То же самое он исполняет и в десять вечера, и в полночь. — С чем и повторил знаменитый звон еще раз.
— Неужели уже так поздно? — Бастер зевнул, до того широко разинув рот, что Бидон его едва не вывернулся наизнанку.
— Когда зеваешь, изволь прикрывать ладонью рот, — оговорил его Точное Время. — Разве мать тебя не учила?
— Не-а, — ответил Бастер. — Она ведь тоже была родом из Бидонов.
Черных братьев охватила предсонная непоседливость. Они зевали, потягивались, терли глаза.
— Все еще не спите? Что ж тогда удивляетесь, если поутру глаза будут слипаться и вы даже не заметите, что врагу удалось проскользнуть за кордон, — мягко пожурил их Будильник. — Спокойной ночи.
Командир Бренд распределил подчиненных: — Половина дрыхнет, половина несет вахту. Я сплю.
— По какому праву? — проворчал Банан.
— Он всегда сдает себе козырные карты! — взбунтовался Бомба. — А мы за него отдувайся.
— Не ссорьтесь, ребята, — утихомирил их Точное Время. — Все равно ваше время уже истекло, а ему пора заступать на вахту.
— Уже? — изумился Бренд. — Да я еще голову положить не успел! Нет ли тут какой-то путаницы во времени?
— Нет. Взгляни на мои стрелки.
Блок и Бомба уже храпели, а командир с грехом пополам начал готовиться к дежурству, как вдруг затарахтели сверкающие полусферы Будильника, оглушительный звон разнесся по всему одуванчиковому полю, а Точное Время бодрым голосом запел побудку:
— Вставай, вставай, чай-кофе разливай! С добрым утром!
— Я даже глаз сомкнуть не успел.
— А я вообще не ложился.
— Зато не придется одеваться-раздеваться для утренней зарядки! — командовал Будильник. — Конечно, если не хотите опаздывать! Солнце вон уже в зените!
— Как в зените?
— Да так. А будете дальше прохлаждаться, то и до заката недалеко.
— Может, со временем что-то не в порядке? — сонные братья натыкались друг на друга.
— Время движется беспрестанно. Таков закон природы, и не мне его менять, — гнул свое Будильник. — Да и вам не советую. Со временем шутки плохи, время не одолеть даже Бидонам. Оно знай себе идет своим ходом, бежит, мчится!
Стрелки вращались все проворнее, полусферы ослепительно сверкали, часы будили, убаюкивали, тарахтели, трещали, кричали кукушкой, отбивали мелодичный звон, что твой Биг-Бен, повторяя всю эту какофонию снова и снова.
— Стыд и позор! Я стою на часах вот уже двое суток бессменно! — роптал один из братцев.
— Не сей панику в наших рядах!
— Неужто мы уже целую неделю здесь ошиваемся?
— Какое там — неделю! Уже целый месяц.
— Я устал до смерти. Больше невмоготу.
— Едва держусь на ногах.
— А я уж и держаться перестал.
Шеренга распалась, вояки неуверенно опускались на землю, готовясь ко сну, и тотчас вскакивали, чтобы занять пост, но вынуждены были вновь рухнуть — не важно, куда, зачем и до каких пор. Один за другим валились они вдоль дорожки.
— Надо бы выставить часовых… — зевнул Бренд и в то же мгновение уснул.
— Он еще разглагольствует… — огрызнулся Бомба. — Ему бы только… — но, не закончив фразы, провалился в сон.
Сокрушенные сном черные братья валялись вповалку. Сопели, храпели с открытым ртом. Последний из сраженных Бидонов чуть приоткрыл глаза и сонным голосом поинтересовался:
— Нет ли какой путаницы со временем?
— Нет, — ответил Точное Время. — Спокойной ночи, ребятишки. Приятных сновидений.
Ответом ему было дружное похрапывание.
Будильник совершенно выбился из сил. Стрелки замедлили свой ход, затем остановились. И Точное Время тихонько замурлыкал себе под нос очередную песенку: «На сегодня с меня хватит, усыпил всех черных братьев. Вам желаю черных снов до скончания веков!»
Переступив через распростертые тела Бидонов, Будильник зашагал к вершине холма.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
где мы становимся свидетелями первой за всю историю дырявой битвы. Не упустите редкостный случай! Располагайтесь поудобней, чтобы не подсматривать в дырочку, а наблюдать Дырку во всем его величин и мужестве
Третьему путнику не требовалось далеко ходить, чтобы вступить в единоборство с третьим отрядом Бидонов. К тому же он знал их, ведь они перекрыли тропу, ведущую из дубравы, и именно на них наткнулись странники, когда в первый раз предприняли попытку приблизиться к дому Мудрого Мастера.
Дырка проделал обычную серию дыхательных упражнений, чтобы привести себя в форму. Когда же наконец почувствовал, что набрал соответствующую кондицию, то есть по желанию может изменить вид, сузив или расширив себя, приступил к делу.
Неспешно приблизился к скучающей посреди дороги группе Бидонов и еще издали окликнул их.
— Ну и ну! Целое скопище пустых бидонных голов в одном месте! Что вам понадобилось в этих краях, куда и птица-то зря не залетит?
Пикетчики завертелись вокруг, оглядываясь по сторонам.
— Говорил кто-то? — осведомился Будка, предводитель отряда.
— Говорил… Только я не разглядел кто.
— Однако факт, что он хотел нас оскорбить.
— Как можно оскорбить, если здесь попросту никого нет?
— Тут что-то не так, — подвел итог Баста.
А Дырка намеренно дразнил их.
— Все здесь так, не волнуйся. Гудит у вас в пустых башках и отдается эхом.
— Может… внутренний голос? — предположил Блямба.
— Больше слушай всякие глупости, — одернул его Бутер. — У меня, например, башка вовсе не пустая, она полна мыслей.
— И что же ты мыслишь? — поддел его Брод.
— Кто-то нас разыгрывает.
— Блестящая мысль! — поддакнул Бублик и тут же возмущенно вскинулся: — Но ведь здесь никого нет!
— Это и есть самое возмутительное! Нас разыгрывает кто-то, кого вообще нет!
— Стыд и позор! — фыркнул Баста.
— Пустоголовые, — прозвучало где-то совсем рядом.
— Что-о?! — разъяренно взревели все шестеро братцев.
— Что слышали. Жестяные башки. Или бидоноголовые. Что в лоб, что по лбу. От вас порядочного голоса и не услышишь, только гул бидонных жестянок.
Братья сбились с ног в поисках источника голоса, кованые сапоги взрыли всю дорожку.
— Если бы ты существовал, мы бы уже тебя давным-давно растоптали в лепешку, в прах превратили, с землей сровняли! — ревел Будка.
— Твое счастье, что тебя нет!
— Это меня-то нет? — язвительно рассмеялся Дырка. — Меня не существует? Да вот он я, лежу себе полеживаю на тропинке! Кто ж виноват, что вы дальше носа своего не видите!
Братья изо всех сил старались отыскать его, но напрасно. Наконец сдвинули вплотную свои бидонные головы и принялись совещаться.
— Пожалуй, надо бы наведаться к глазному, — шепотом предложил один из умников.
— Сперва месть, потом — очки, — не сдавался другой.
— Наверняка мы его потому и не видим, что он очень маленький.
— Зато мы знаем, что он лежит на дорожке, а значит, не обязательно его видеть, можно растоптать не глядя.
— Придумал! — стукнул себя по лбу Бита, и его жестяная башка загудела так, что остальные чуть не оглохли. — Пройдемся по нему тяжелым катком, да несколько раз — с притопом да с прихлопом — мокрое место останется!
— Блестящая идея! — одобрил Будка и, обернувшись назад, со всей любезностью, на какую был способен, поинтересовался: — Стало быть, лежишь на дорожке?
— С превеликим удобством! Вытянувшись во всю длину.
— Точно? — недоверчиво переспросил Бутер.
— Не веришь — проверь.
— Проверим, проверим, за нами не заржавеет! — прошипел старшой и громовым голосом скомандовал: — Дави его!
Враз застучали кованые сапоги, дорожным катком проезжались взад-вперед вошедшие в раж черные братья, вздымая тучи пыли, жалобно хрустели под ногами мелкие камешки. Против такой атаки было не уцелеть никому и ничему.
Кроме одного.
— Направление верное, топайте сюда! — лихо подзадорил их Дырка, затем вдруг сделал глубокий вдох и растянулся до самых невероятных размеров, как только мог.
— Стойте! — истошно заорал бегущий впереди Будка. — Здесь провал!
Но было поздно: остальные толкались, напирали, а затем с отчаянным воплем, беспомощно размахивая руками-ногами, провалились в дыру.
— Ой! Ай! Ух! Больно!
А Дырка сжался до своей нормальной величины, отошел в сторонку и с обочины дорожки наблюдал за свалкой охающих и ахающих братьев.
— Моя нога!
— Моя коленка!
— Плечо!
— Подвернулась…
— Ушиблена…
— Вывихнута…
— Проклятая дырища! — простонал Будка.
— Где? — схватился за голову Блямба. — Здесь нет ничего, ровная дорога.
— Там нет, а тут есть, — послышался сзади голос.
Побитые, искореженные Бидоны, кряхтя и стеная, вертелись из стороны в сторону.
— Выходит, он у нас за спиной?
— Как это может быть?
— Так есть он или его нет?
— Вот в чем вопрос, — одобрил этот ход мысли Дырка. — Поразмыслите на досуге, покамест станете выхаживать друг друга. А это процесс затяжной, — и добавил презрительно: — И не вздумайте рыпаться, башки бидонные, вам необходим полный покой.
С этими словами он был таков.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ,
где события уже готовы вот-вот обернуться к лучшему. Но ведь ничего не получается так просто, как нам хотелось бы
Мудрый Исправитель Недостатков чуть дышал. Он лежал на полу, в лице ни кровинки, растрепанные космы бороды в беспорядке пали на грудь.
Ассистент в отчаянии хлопотал над ним: обмахивал раскрытой книгой, чтобы хоть слегка дать доступ воздуху, и поминутно брызгал в лицо водой из кружки в красный горошек — вдруг да от этого Мастер придет в себя. Но все напрасно. Болезнь быстро набирала силу, дыхание и пульс все замедлялись. Из внешнего мира до него доходил лишь гул мотора «Магуса», и тогда ему вспоминался сине-белый шарф — как тот трепещет, развевается на ветру при быстрой езде.
Захваченный в качестве военного трофея, стальной скакун грохотал у разгромленного дома, с Бурбоном Бидоном в седле, который со скуки выписывал круги по склонам холма и время от времени выкрикивал в зияющий дверной проем:
— Ну как, доходяга? Не дошел еще?
И вдруг мотор умолк. Ресницы Мастера дрогнули.
— Тебе лучше, Мастер? — с надеждой пролепетал ассистент.
Мудрый Исправитель Недостатков не ответил, хотя, знай он, что происходит снаружи, пожалуй, собрался бы с силами и не исключено, что открыл бы глаза.
Ведь на вершине холма, у дома, молча стояли трое.
Три незнакомца, немало повидавшие в жизни и закаленные в неравных боях.
Три героя.
Они не только перебрались через болотные топи и вопящие пустыни со сгинь-травою, но и прорвали блокаду: в мужественном поединке одержали верх над черными братьями-бидонами.
Да, это были они: Веник II, Будильник Точное Время и Дырка.
Суровые лица испещрены глубокими морщинами.
Вокруг завывал ветер.
Будь у наших героев волосы, они развевались бы на ветру.
Позади них сраженные Бидоны, впереди — цель.
Но между целью и странниками находилось еще одно препятствие, и не абы какое.