— Я готов слушать, — сказал Рауль, откупоривая банку пива.
— Позвонила женщина и пригласила к телефону меня.
— А почему тебя?
— Потому что меня все знают. Так вот, она сказала, что у нее с потолка капает кровь, прямо к ней на постель.
— Ты, конечно же, сразу же выехал, старый развратник!
— Не сразу, сначала я доложил лейтенанту. Он, как водится, не поверил и разозлился. Тогда я дал ему трубку.
— И что, лейтенант сам поехал?
— Будет он тебе отрывать свою задницу от кресла!
— Поехал ты?
— Да, и еще прихватил с собой пару парней. И когда мы приехали, то на пятьдесят седьмом этаже обнаружили гору трупов. Все, кроме одного, были мертвы. Я полночи его допрашивал. Выяснилось, что это грязные вьетнамцы, торговцы героином, не поделили выручку и перерезали друг друга. Не поверишь! Кровищи было по колено!
— Не может быть! Ты опять сочиняешь, — допивая третью банку пива, сказал Рауль.
Рауль задумался, потер лысину и промолвил:
— Я думал, что на пятьдесят седьмом этаже какой-нибудь псих зарезал слона, а ты про вьетнамцев. Это же скучно, Бил!
Когда Джек вытрясал содержимое своего стола в большой картонный ящик, к нему подошел секретный сотрудник полиции с большим животом.
— Послушай, Джек, я сожалею, но это с каждым может случиться. Очень жаль, — говорил сотрудник, — но тебе не придется поработать со мной на похоронах Моцарта. А там должен быть весь цвет гангстерского общества Лос-Анжелеса. Ты пропустишь церемонию, но не беспокойся, у меня на Торелли глаз. Они решили устроить последнее прощание на крыше, я пришлю вертолет, который будет кружить возле здания.
— Ты уже один раз занялся делом Торрели, — подколол его Слэйтер.
— Да, — нехотя признался секретный сотрудник, — я как-то подкупил одного из его подручных. Стреляли в самого Торелли, но промахнулись.
— Это не полицейский, который стреляет и промахивается! Он промахнулся в Торелли, а ты промахнулся вместе с ним.
— Послушай, Джек, — вдруг задушевно сказал секретный сотрудник, — если передумаешь, то перед входом в отель буду стоять я. Сможешь попасть-таки на похороны и разобраться во всем.
— Я больше не служу в полиции, — ответил Джек.
Секретный сотрудник покачал головой и пошел к выходу.
Внимание Дени отвлекла пышногрудая блондинка, и хоть Дени был знатоком голливудских фильмов, он как ни старался, как ни напрягал память, не мог вспомнить, в каком из фильмов видел ее. Скорее всего, она снималась в какой-то эпизодической роли. Эта мысль утешила мальчика, считающего себя знатоком кино.
Так вот, пышногрудую блондинку допрашивали сразу двое полицейских.
— Сара Цунг, я в который раз спрашиваю ваше имя!
— Офицер, вы же знаете меня с пеленок, зачем задавать глупые вопросы?
— Молчать! — закричал другой полицейский и громко ударил по столу кулаком.
— Сара, когда ты прекратишь совращать малолетних? Дети из-за тебя пропускают занятия в школе, учителя жалуются.
— А чему их могут научить в этой вонючей школе? — обиженным голосом сказала Сара и закинула ногу на ногу.
Полицейский уставился на ее ноги.
— Джим! А тебе не кажется, что она ничего?
— Да, я очень хороша собой, — Сара поправила глубокое декольте. — Так вот, офицер, когда меня не берут богатые клиенты, мне нравится развлекаться с маленькими мальчиками. Они такие нежные, неиспорченные, доверчивые…
— И ты выдуриваешь у них деньги, которые им дают родители на карманные расходы?
— Вы ведь знаете, за все надо платить! За место на улице! За квартиру! За вино! За сигареты!
— Сара! Подпиши и убирайся! И не дай бог, если мы еще раз тебя поймаем за твоими грязными штучками!
Сара лениво поднялась и, не глядя, подписала чистый лист.
Когда она проходила мимо Дени, она потрепала его по щеке и нежно шепнула ему номер своего телефона.
* * *
Слэйтер привел Дени к небольшому, всего на несколько квартир, дому. Они поднялись по наружной металлической лестнице и оказались в лишенной мебели квартире.
— Где это мы? — спросил Дени.
— Мы пришли домой, — ответил Слэйтер. — Но как ты понимаешь, я здесь бываю нечасто. А теперь, кажется, придется засесть надолго.
Слэйтер подошел к стенному шкафу и, предусмотрительно отступив на шаг в сторону, открыл дверцу. Оттуда, как принято в фильмах, вывалился, труп бандита.
— Ого! — присвистнул Дени. — Откуда ты знал, что там будет этот парень?
— Если бы только этот парень! — скривился Джек. — Каждый раз какая-то гадость в шкафу. Я уже целое состояние потратил, ремонтируя дверцы.
— Ой, да это же знаменитый душитель девушек из фильма, — вскрикнул Дени.
— Еще секунду, — огрызнулся Джек Слэйтер, — и ты познакомишься с душителем Дени Мэригена. Ты, я вижу, находишь нашу жизнь очень занимательной.
— Да не волнуйся, — успокаивал своего друга Дени, — ты получишь свой полицейский значок обратно. Просто ты разрушил в городе немного больше зданий, чем обычно. Вот увидишь, ты получишь свой значок обратно!
Слэйтер скептически усмехнулся.
— Да, да! Я правду тебе говорю! У героев фильма всегда бывает все отлично. Там всегда хороший конец.
— Нет, Дени, — вздохнул Джек, глядя в окно, за которым проносились машины, — дело принимает очень плохой оборот. Никогда в жизни я не мечтал ни о чем другом, кроме как стать хорошим полицейским. А все время попадаю в идиотские приключения, и самое идиотское, что выхожу из них целым и невредимым. Мне это уже начинает надоедать!
— Это все от того, что ты не хочешь мне верить. Это просто многосерийный фильм, и поэтому с тобой ничего не может произойти. Последняя серия еще не наступила.
— Дени, — хотел возразить Слэйтер.
Но мальчик продолжал:
— Ты и в самом деле идеальный герой, ты думаешь только о своей службе. Твоя бывшая жена постоянно звонит тебе, но никогда не появляется в кадре. Она хочет вернуться, а ты ей не позволяешь этого.
— Дени, ты хочешь, чтобы я жил с тупицей, которая не способна отличить мой живой голос от записанного на пленку?!
— Неужели она так глупа? — изумился Дени. — Чем же она раньше тебя привлекала?
— А, черт, — махнул рукой Слэйтер, — так и быть, признаюсь. Я просто попросил свою дочь, чтобы она регулярно звонила мне на службу, а все ребята думают, что у меня остается время на личную жизнь. Ведь настоящая жена живет сейчас с новым мужем. Она даже ни разу не позвонила мне во время нашего развода! Моя дочь… Она совсем другая! Я хотел, чтобы она была такой же, как все остальные тинейджеры. Пошла бы на вечеринку. Послушай, ведь у нее выпускной бал! А она остается дома и слушает музыку. Она моя дочь, и ей предстоит остаться старой девой. Я знаю, меня тоже ничего хорошего не ждет в старости.
— Я думаю, что ты будешь очень привлекательным старичком, — весело сказал Дени, вспомнив старика Ника.
— А мне кажется, я буду невероятным занудой, буду цепляться ко всем молодым, буду ругаться на них, как лейтенант Смит ругается на меня.
— Ну уж нет, — задумчиво произнес Дени, — ты не похож на него совсем, — ведь он черный…
— А может, я буду, — мечтательно произнес Слэйтер, — жить за городом в своем маленьком белом домике и разводить пчел, как делал мой любимый Шерлок Холмс.
— Вот это уже лучше! — обрадовался Дени. — А я буду к тебе приезжать в гости и пить чай с медом. Идет?
— Мрачная перспектива! Не могу представить себя стариком.
— А я легко могу тебя представить. Ты будешь ходить с толстой палкой, вместо пистолета, и слушать бейсбол по приемнику.
— Нет, этого никогда не будет! Мне кажется, что меня убьет шальная пуля бандитов.
— Если бы я видел уже пятую и шестую серии «Слэйтера», я бы тебе точно рассказал, что тебя ждет впереди. Но я не видел, — сокрушенно сказал Дени и посмотрел в окно.
— Чем у тебя забита голова, не понимаю?!
Джек вытащил из-за пояса свой пистолет и положил на стол.
— Ничего не поделаешь, приходится быть героем! — убеждал Слэйтера Дени. — Ты никогда, Джек, не умрешь, пока не уменьшатся сборы от фильма. Вот тогда уже сценарист с режиссером сами прикончат тебя. Хочешь ты этого или нет.
— Веселая перспектива, — Джек покрутил в руках сигару.
— А, Джек? Давай вернемся к делу Вивальди. Сами займемся им. Ведь твой друг, который спас тебе жизнь во Вьетнаме, секретный сотрудник, говорит, что что-то интересное произойдет на похоронах Моцарта. Они назначены в отеле, на самой крыше небоскреба.
— Может, ты хочешь, чтобы я пошел и сделал ручкой своему врагу Моцарту, когда его отправляют в последний путь?! — огрызнулся Слэйтер.
— Да нет! Это не простые похороны, — возражал мальчик. — Там что-то должно произойти! Я это точно знаю.
— Откуда такая информация?
— Все оттуда же, из кино. Я ведь успел посмотреть начало.
— Ну и что оно тебе подсказывает? — воодушевился Джек Слэйтер и нервно заходил по комнате.
— Я не могу пока сказать точно, но я предчувствую что-то нехорошее. Ведь я знаю мистера Бенедикта и его босса — Тони Вивальди. А от них ничего хорошего ожидать не приходится.
— Так что ты предлагаешь, малыш?
— Я не малыш, а твой напарник!
— Извини, забыл. Хотя какое это имеет значение?
— Имеет. Ведь у меня лейтенант Смит не забрал значка. А поэтому я как бы на службе. И мне кажется, что сейчас не время сидеть сложа руки.
— Согласен! За дело!
Слэйтер и Дени быстро вышли из дома и направились к машине.
Несколько секунд они думали, как быстрее добраться к отелю.
Слэйтер и Дени неслись в машине к отелю, где должны были произойти похороны Моцарта.
— Да, да. Ты мне подсказал с этими похоронами, — говорил Слэйтер — Послушай, что если рассуждать так. Кто-то хочет убрать старика Торелли. Но у мафии всегда найдется свой человек в полиции. Они нанимают охранника, и тот стреляет в Торелли, но промахивается. Настоящие полицейские не промахиваются, но не промахиваются и настоящие гангстеры. Думаешь, охранник Торелли может промахнуться?! Да никогда!
— Он намеренно промахнулся? — удивлялся мальчик. — Зачем? Зачем он промахнулся? — настаивал Дени. — Зачем ему было спешить?
— Одного старика Торелли убрать мало, останется его организация. И вот представь себе, что убитого Моцарта привозят в морг, а там люди Вивальди разрезают его, набивают живот взрывчаткой, и ставят часовую мину на определенное время. Так они смогут убрать всю головку банды Торелли сразу. Ведь они все соберутся на похороны. Вот в чем здесь штука — Вивальди собирается убрать всех на похоронах!
— Неужели бомба? — не соглашался Дени. — Вивальди не может себе позволить взорвать бомбу на похоронах! Там будет много его друзей!
— А если это будет нервнопаралитический газ? — рассуждал Слэйтер. — Один раз его уже использовали, когда крали атомные бомбы с военно-воздушной базы. Да, они собираются его использовать еще раз!
— Я знал, что Тони Вивальди и красноглазый Бенедикт жестоки, но не думал, что настолько.
— Ты просто их плохо знаешь.
— Я их знаю хорошо, но всегда удивляюсь их изобретательности, способности придумывать всякие гадости, чтобы убивать людей.
— Сегодня у тебя будет возможность еще раз убедиться в их коварстве.
— Да, — со знанием дела ответил Дени.
Машина Слэйтера подкатила к небоскребу, на смотровой площадке которого виднелись гости в траурных костюмах.
Над зданием кружил черный вертолет.
Среди гостей, приглашенных на похороны, расхаживал старый Тони Вивальди.
И кого только не было здесь. Казалось, вся Сицилия, весь ее цвет прилетел, приехал, приплыл на похороны Моцарта. Лежащего в гробу прославленного бандита окружал почетный караул известных всему преступному миру руководителей сицилийской мафии. Каждый, даже самый незначительный босс, пришел не один, а со своими отъявленными головорезами, которые прятали в карманах тяжелые пистолеты, гранаты и острые ножи.
Все собравшиеся знали друг друга не понаслышке. Сотни отчаянных операций, миллионы заработанных денег, тысячи трупов связывали их в одно черное молчаливое братство.
Все бандиты слетелись отдать дань одному из самых уважаемых членов преступного мира.
Похороны были богатыми. Хоронили Моцарта по высшему разряду, принятому в мафиозных кругах.
Гроб был ручной работы, украшенный золотыми вензелями и платиновыми рельефами, которые прославляли покойного.
— Ой, как я сожалею, мистер Торелли! Как я сожалею! Такое несчастье! Бедный Моцарт! Как я вам соболезную, — пожимал руку Тони своему лютому врагу.
Следом за Тони, как тень, ходил мистер Бенедикт в своих неизменных черных очках и, довольно неуместным на похоронах, белом смокинге.
Тони дернул Бенедикта за рукав:
— Послушай, подойди к гробу. Отдай последние знаки уважения, — и он ехидно подмигнул своему помощнику.
Тот склонился над трупом, лежавшем в обшитом красным бархатом гробу, и незаметно для присутствующих дернул его за палец.
Сработал секретный механизм, и на циферблате часов побежали цифры. Это были необыкновенные часы. Время на них отсчитывалось назад.
До взрыва оставалось девять минут пятьдесят четыре секунды.
А в это время знакомая и знаменитая машина Слэйтера уже стояла у небоскреба, на крыше которого происходили похороны.
В кабине сидели двое: Дени и Слэйтер.
Слэйтер выпрыгнул из машины, зло хлопнув дверью.
— Оставайся в машине, — бросил он Дени.
Дени рванулся было побежать за Слэйтером, но тот остановил его.
— Оставайся в машине, представь себе, что это настоящий боевик. Когда герой говорит своему напарнику: «Оставайся в машине», — он должен остаться, чтобы в случае чего прийти на помощь герою.
— Хорошо, остаюсь, — согласился Дени. — А что будет, если нападут на того, кто остался в машине?
Слэйтер обернулся, бросил на Дени скептический взгляд и сказал:
— Там в бардачке есть оружие.
Недолго раздумывая, Дени открыл бардачок. Оттуда посыпался целый арсенал: пистолеты, гранаты, патроны и даже крупнокалиберный пулемет.
Дорогу Слэйтеру преградил секретный сотрудник департамента полиции в белой рубашке и черном галстуке, его большой живот, выпирал из-под отутюженного пиджака.
— Решил заглянуть ко мне? — поинтересовался секретный сотрудник.
— Скорей! Торелли и его компания зашили в труп Моцарта бомбу! — торопил Слэйтер.
— Так, это объясняет вчерашний инцидент в морге. Пошли, я проведу тебя черным ходом. — Секретный сотрудник схватил Слэйтера за руку и потащил к служебным помещениям.
— Кого ты водишь за нос? — Спросил Слэйтер, когда они очутились одни в пустом коридоре.
— А в чем дело? — поинтересовался испуганный сотрудник.
— Каждому ребенку известно, что в этом отеле нет черного хода.
Сотрудник изловчился и выхватил из-под пиджака небольшой пистолет.
— Мне жаль, Джек, но я не хотел доводить до этого. Ты сам виноват.
Секретный сотрудник, наставив пистолет на Джека, вытащил у него из-за пояса оружие.
— Прав был мой напарник, когда говорил, что тебе нельзя верить. Это ты убил Моцарта, — сказал Джек.
— Я перебил множество людей, всех не припомнишь, может, среди них и был какой-то Моцарт, — пожал плечами секретный сотрудник.
Но тут за его спиной раздался звонкий голос Дени.
— Стой! Брось оружие!
— Это сомнительно, малыш. — Секретный сотрудник мелкими шагами приближался к Дени.
Мальчик все не решался нажать на спусковой крючок пистолета.
— Это сомнительно, чтобы я бросил свое оружие, — усмехнулся злодей и мягким движением забрал пистолет У Дени.
— Спасибо за отпечатки пальцев, малыш. — Сотрудник криво усмехнулся. — Сейчас ты убьешь Джека Слэйтера.
Секретный сотрудник вытащил из заднего кармана наручники и бросил их Дени.
— Ты прикуешь себя к трубе. Знаешь, Джек, — продолжал он, когда Дени уже перестал вырываться, прикованный к водопроводной трубе. — Эти парни платят мне больше, чем правительство Соединенных Штатов, и поэтому я решил работать на них. Они же подставили тебя, Слэйтер! Ты думаешь, что Вивальди замиряется с Тореллой, а это липа. Это я устроил так, чтобы в труп Моцарта зашили бомбу. Долю от этого дела теперь можно разделить на меньшее количество людей. И я стану богатым.