— А что будет, если её никто не купит? — спросил Артур.
— Думаю, её ликвидируют, — мрачно буркнула Люси.
— «Ликвидируют»? — испуганно прошептал Артур. Ему очень не понравилось это слово. — Что это значит?
— Ну, я не знаю. — Девочка не хотела расстраивать брата ещё больше. — Просто хочу сказать, что мы должны выручить её раньше, чем случится что-то ужасное.
— Но как же мы её выручим, если клетка заперта, а ключи у сторожа?
— Можно, например, попросить его открыть клетку, — сказала Люси, не зная, что бы ещё придумать.
— Нет, он не станет этого делать, — покачал головой Артур.
Сестра подозревала, что он прав — сторож был не слишком дружелюбным человеком.
— Тогда можно рассказать обо всём Мускаточке. Попросим её прийти в школу и спасти нашу мышь, — предложила она.
— Думаешь, она отправится в такую даль? — засомневался Артур.
Ему не слишком понравилось, что Мускаточка придёт в школу. Это же их тайна, и они должны её хранить.
— Конечно отправится, — заверила его Люси. — Школа не так уж и далеко от Розового коттеджа, и она может прийти ночью, когда здесь никого нет.
— Ну, может быть, — неохотно согласился Артур, хотя его и терзали сомнения.
Вечером, перед тем как лечь спать, они с Люси написали Мускаточке длинное письмо, рассказав о планах мисс Шорт продать их мышь, и попросили вместо этого вернуть её в Розовый коттедж.
…если ты вернёшь нашу мышку, она будет жить в большом красивом ведре, и мы будем выпускать её побегать в ванну. Мы очень хорошо будем за ней ухаживать, —
закончили они.
Для Мускаточки этот день оказался богат событиями. Прямо из школы они с Пузанчиком отправились в казармы Королевской мышиной армии узнать насчёт джамперов. Им было нужно тринадцать штук — у мисс Типтоу всегда учились тринадцать балерин. Она никогда не отступала от этого правила.
Воинская часть располагалась рядом с деревенским выгоном, в подземелье под воинским мемориалом. Когда-то это была лисья нора, но несколько лет назад её заняла Королевская армия, и теперь это был настоящий подземный лабиринт со спальнями и складами боеприпасов.
Подойдя к главному входу, мистер и миссис Натмаус обнаружили там двух часовых, играющих в покер. Когда мистер Натмаус показал им письмо генерала Маршмауса с просьбой немедленно выдать им джамперы, часовые вовсе не выразили готовности помочь.
Один сказал, что джамперы заперты на складе, а он не знает, где ключ. Второй заявил, что, может, и знает, где ключ, но не может пойти за ним, потому что подвернул ногу. Тогда и первый сообщил, что тоже подвернул ногу, и оба часовых противно захихикали.
Пузанчик потерял терпение.
— Послушайте, — сердито начал он, — я дружу с вашим командующим, бригадиром Флэшмаусом, и…
Оба часовых немедленно выразили готовность помочь ему. Один протянул фляжку с виски, а другой тут же ушёл и вернулся с тринадцатью джамперами, на каждом из которых была гравировка КМА — сокращённое наименование Королевской мышиной армии. Мистер Натмаус отсалютовал часовым и вместе с Мускаточкой поспешил дальше, в балетную школу.
Они пересекли аллею в конце луга и вскарабкались по откосу на церковный двор.
— Стой! — скомандовал Пузанчик, завидев издали трёх женщин, идущих к церкви с целыми охапками цветов.
Они с Мускаточкой дождались, пока женщины вошли внутрь, и последовали за ними.
Женщины расставляли в церкви большие букеты лилий, и были так заняты своим делом, что не заметили двух мышей, прошмыгнувших к ризнице.
Вход в балетную школу мисс Типтоу прятался за старым дубовым сундуком. Двери там не было, лишь бархатный занавес, чтобы избежать сквозняков. Натмаусы сложили джамперы на полу и вошли внутрь. Сама школа располагалась в большом и довольно прохладном стенном шкафу с тёмно-красными стенами и каменным полом. Когда-то давно здесь хранилось церковное серебро, но теперь оно уже всё было продано и шкафом больше не пользовались. Поэтому его заняла мисс Типтоу.
Школу освещали позаимствованные в церкви свечи, и Пузанчику с Мускаточкой потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к тусклому мерцающему свету.
В дальнем углу они разглядели балерин, занимающихся у станка. Все тринадцать мышек были одеты в белые балетные пачки, с золотыми лентами на голове. Мисс Типтоу сидела рядом с ними и наигрывала на пианино нежные, звенящие мелодии. Пузанчик хорошо знал это пианино — когда-то оно украшало гостиную Натмаус-холла, но потом он отдал его мисс Типтоу, когда её предыдущее пианино окончательно сгнило. (С пианино мисс Типтоу это случалось нередко, поскольку в шкафу было довольно сыро.)
Натмаусы подождали, пока мисс Типтоу закончит играть, и подошли к ней. Старая дама несколько удивилась — мыши редко появлялись у неё в школе без предупреждения. Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: у неожиданных гостей что-то случилось.
— Девочки, продолжайте заниматься, — велела она ученицам и пригласила Натмаусов к своему столу, который стоял в углу на возвышении — сборнике церковных гимнов в красном переплёте.
Мисс Типтоу ходила с палочкой, но спину держала очень прямо. Она уселась в большое, похожее на трон кресло, а гостям предложила крошечные табуреточки с вышитыми сиденьями.
Мисс Типтоу была очень красивой строгой дамой, и остальные мыши немного побаивались её. Высокая, седая, худощавая — и невероятно старая. Никто даже не знал её возраст, но одна из сестёр миссис Натмаус когда-то в юности училась у неё, и уже тогда мисс Типтоу выглядела очень старой. А теперь, разумеется, она стала ещё старше.
Старая балерина молча выслушала рассказ о злоключениях Маршмауса и о том, какая удивительная роль отводится её ученицам в операции по спасению генерала и песчанок.
Натмаусы ожидали, что их просьба может шокировать мисс Типтоу, но она оставалась по-прежнему мудрой и невозмутимой. За свою жизнь она повидала немало странных вещей, знала самые невероятные сюжеты всех классических балетов, и удивить её было не так-то просто.
— Я уверен, что ваши балерины будут очень элегантно смотреться на джамперах, — неловко закончил Пузанчик.
Мисс Типтоу внимательно посмотрела на него.
— Мистер Натмаус, попробуйте поставить себя на моё место, — заговорила наконец она. — Вы бы стали рисковать своими ученицами ради генерала?
Пузанчик ничего не ответил, но его молчание было красноречивее всяких слов. Если бы у него была дочь, он ни за что не стал бы рисковать её жизнью.
— Генерал ваш близкий друг? — гораздо мягче спросила мисс Типтоу.
— Думаю, да, — ответил он. — Я знаю, что временами он ужасно важничает и бывает невыносим, но в то же время он добрый и преданный. И конечно, великий герой.
Мисс Типтоу кивнула. Она не была близко знакома с генералом, но, как и все мыши в деревне, испытывала к нему уважение. Действительно, в случае любой беды — например нападения крыс на деревенский амбар — и он, и его войско тут же бросались в бой. Было бы ужасно, если такому храбрецу пришлось окончить свои дни в зоомагазине.
Мисс Типтоу всё ещё пребывала в сомнении, однако совесть подсказала ей верное решение.
— Мистер Натмаус, принесите сюда ваши джамперы, — велела она. — Мои балерины сделают то, что от них требуется.
Пузанчик и Мускаточка облегчённо вздохнули.
— Спасибо, мисс Типтоу! Большое спасибо! — Мускаточка вскочила, чтобы обнять старую балерину, но та уже скользнула к своим ученицам.
— Девочки, идите сюда! — она постучала палкой по полу. — Нам предстоит разучить новое упражнение!
11
Ни одна из балерин раньше и в глаза не видела джамперов, но освоили они их моментально.
Все тринадцать легко и грациозно взлетали в воздух под аккомпанемент мисс Типтоу. Очень скоро они научились прыгать так высоко, что могли коснуться потолка.
Когда прыжки были освоены полностью, мисс Типтоу отправила девочек пить чай, сервированный в банке из-под муки на кухне викария.
— Ах, мисс Типтоу, они просто великолепны! — восхитилась Мускаточка, которая, затаив дыхание, следила за происходящим.
Наставница юных балерин любезно улыбнулась и стала слушать Пузанчика, излагавшего план кампании.
— Мы придём туда рано утром и проведём вас и ваших девочек во второй класс раньше, чем откроют школу, — начал он. — Вы сможете осмотреть классную комнату и получить инструкции от генерала до появления детей. Потом вы все спрячетесь и дождётесь, пока в большую перемену туда придёт сторож. Ждать придётся долго, но очень важно, чтобы вы все успели спрятаться до того, как начнутся уроки.
Услышав про инструкции от генерала, мисс Типтоу взглянула на Пузанчика, но промолчала.
— Миссис Натмаус, я попрошу вас позаботиться о еде, — сказала она. — Если моим девочкам придётся всё утро прятаться под шкафом, им потребуется чего-нибудь перекусить.
— Ну разумеется! — горячо согласилась Мускаточка, уже планируя роскошный пикник.
Когда они вышли из ризницы, украшавшие церковь женщины уже ушли, свет был выключен, а в церкви почти темно. Пробираясь по тёмному проходу, мышиная чета услышала, как часы пробили пять.
— Уже пять часов! — вздохнула Мускаточка. — А у нас ещё столько дел. Мне нужно приготовить еду, а потом мы вернёмся в школу и расскажем обо всём генералу.
— Сегодня совершенно не обязательно снова идти в школу, — возразил Пузанчик. — Завтра тяжёлый день, нужно вернуться домой и хорошенько отдохнуть. Генерала увидим утром.
После всех волнений и переживаний этого дня Мускаточке очень хотелось отдохнуть. Нога начала болеть, глаза закрывались. По дороге домой она тяжело опиралась на мужа.
Их не было всего день, но дом показался им каким-то заброшенным. Теперь, когда генерала здесь не было, большие комнаты казались пустыми и гулкими. Чувствуя себя несчастной и одинокой, Мускаточка сидела на кухне и готовила мясной рулет, большущую тарталетку с грибами, мусс из лосося, творожную запеканку с лимоном и две дюжины пирожных с джемом для балерин.
Пока она стряпала, Пузанчик устроился в библиотеке. Ему тоже было грустно.
Много позже они сели ужинать на кухне.
— А что, если наш план не сработает? — обеспокоенно спросила Мускаточка.
— Не волнуйся, дорогая, всё будет в порядке, — заверил жену мистер Натмаус. — Ты же сама видела, как высоко прыгают на джамперах эти балерины. Им не составит труда выхватить ключи у сторожа.
— А вдруг он их поймает? Бедные девочки! Если он сделает им больно, я никогда себе не прощу.
— Ты напрасно переживаешь. Они прыгают так быстро, что сторож их даже не разглядит.
— Надеюсь, ты прав, — вздохнула Мускаточка, но сердце её сжималось от страха.
Это была её идея — привлечь учениц балетной школы, и сначала мысль показалась замечательной. Однако по мере приближения назначенного часа миссис Натмаус всё больше волновалась за исход операции. «Возможно, генерал прав, — думала она, — и балерины не смогут справиться со своей задачей».
Эти мысли терзали её весь ужин; и потом, когда она мыла посуду; и даже когда они с Пузанчиком пили какао в библиотеке. Бедняжка была уверена, что не сможет заснуть, поэтому решила пойти прибраться в спальне у Люси и Артура.
— Не хочу, чтобы они подумали, что я про них забыла, — сказала она в ответ на протесты мужа. — Сегодня утром я заметила, что свитер Люси нуждается в починке. И к тому же я так и не убрала весь тот беспорядок, который генерал устроил в кукольном домике.
— Ну хорошо, дорогая. Только, пожалуйста, не задерживайся, — с трудом подавил зевок Пузанчик. — Нам обоим нужно хорошенько выспаться. Да и день у тебя сегодня был тяжёлый.
Но, поднявшись на чердак, Мускаточка обнаружила письмо от детей. И это обеспокоило её ещё больше. Даже если она сумеет вернуть генерала из школы, она никак не может позволить Артуру и Люси держать его в ведре. Ему это совсем не понравится.
Она долго сидела в кукольном домике за письменным столом, покусывая кончик авторучки и обдумывая ответ. Наконец она написала:
Дорогие Артур и Люси,
завтра я собираюсь освободить вашу мышь. Это будет очень трудно, и я не могу гарантировать успех. Но если у меня все получиться, может, будет лучше, если мы снова отпустим ее на свободу. Так получилось, что я знакома с этой мышью и сомневаюсь, что ей понравиться жить в ведре.
С любовью, Мускаточка.
Потом, пока дети спали, она заштопала рукав свитера Люси и носок Артура, навела порядок на кухне и поставила на место мебель в гостиной. Наконец, едва не падая от усталости, она добрела до Натмаус-холла и свалилась на кровать рядом с Пузанчиком.
В Розовом коттедже в эту ночь все крепко спали. Но вот про генерала такого сказать было никак нельзя. После ухода Натмаусов дела у него пошли из рук вон плохо.
После перемены был урок природоведения и долговязый учитель по имени мистер Гривз задавал вопросы вроде того, что делают зимой полевые мыши или где ночью спят белки. Генерал громко и отчётливо выкрикивал ответы, сидя в клетке, но учитель упорно не обращал на него ни малейшего внимания.
Потом начался урок математики. Дети отвечали таблицу умножения. Оказалось, что песчанки знают её наизусть. Но когда генерал попытался присоединиться к ним, то всё напутал. Сказал, что трижды три будет тридцать три, а шестью шесть — шестьдесят шесть. Да ещё песчанки принялись над ним смеяться.
К тому времени когда дети ушли обедать, генералу до смерти хотелось домой. Даже когда он подолгу пропадал на войне, он так не скучал по дому. Тут появился сторож со своим отвратительным зерном, и генерал заскучал ещё больше.
Сторож этот выглядел довольно отталкивающе. Он был такой высокий, что, открывая клетку, сгибался почти пополам. А кулак у него был просто огромный, и, когда сторож просовывал его в дверцу, чтобы насыпать еду в кормушку, бедным зверькам приходилось прижиматься к стенкам, чтобы их случайно не раздавили. А ещё у него в носу росли толстые чёрные волосы, а на щеках выступали красные кровеносные сосуды.
Генерал ясно выразил своё недовольство пищей.
— Немедленно уберите эти отвратительные птичьи зёрна и принесите мне приличный ростбиф! — громко потребовал он.
Но сторож просто захлопнул дверцу клетки.
— Как вы можете есть эту дрянь? — мрачно поинтересовался генерал у обступивших кормушку песчанок. Но, поскольку прошлый раз еду им приносили за сутки до этого, рты у мышек были слишком заняты и они ничего не ответили.
День тянулся медленно, после урока истории была контрольная по орфографии. Песчанки всё время давали правильные ответы, а генерал постоянно делал ошибки. Это всё больше и больше портило ему настроение. И тут возникли новые непредвиденные обстоятельства.
После окончания уроков, когда дети уже разошлись по домам, сторож появился в дверях класса. Мисс Шорт ещё была здесь и наводила порядок у себя на столе.
— Я могу запереть класс? — спросил он.
— Да, я уже ухожу. И этих животных забираю с собой, — кивнула она в сторону клетки. — Вообще-то я хотела избавиться от них в субботу, но собралась сегодня навестить сестру в городе, заодно и их прихвачу.
— А что вы собираетесь с ними делать? — осторожно поинтересовался сторож.
— Отдам их в зоомагазин.
— Не стоит этого делать. Я знаю старого мистера Дэй, хозяина магазина, он не возьмёт целую клетку старых блохастых грызунов. Он продаёт всякие модные штучки, вроде зеркальных карпов, волнистых попугайчиков и всякого такого.
Мисс Шорт недовольно фыркнула.
— Ну что же, если зоомагазин их не возьмёт, мне придётся придумать что-то другое. Полагаю, ветеринар сможет меня от них избавить.
Услышав эти слова, песчанки дружно вскрикнули и принялись отчаянно царапать клетку, пытаясь вырваться на свободу. Генерал тряс прутья решётки и яростно проклинал своих мучителей. Вдруг пол качнулся у них под ногами и клетка поднялась в воздух.
12