— Но почему? — опять не понял Мартин.
— Может же отец гордиться сыном? — ответил Паг.
Глава девятая
Любовь с первого взгляда
— Вы мой отец? — удивился Мартин.
— Да, я твой отец, — подтвердил Паг. — Кстати, сколько у тебя братьев и сестер?
— По одному.
— И какого они цвета?
— Ну, Ларк черепаховая с белым, как мама. А Робин черный.
— А ты полосатый, как я.
— Да, папа. — Мартин вдруг обрадовался, что похож на отца.
— Они тоже держат мышей как домашних любимцев?
— Нет, что ты! Они отлично ловят мышей, как мама. И как ты, я думаю.
— Правильно думаешь, сынок. Хотя вообще-то я предпочитаю ловить крыс. Понимаешь, на них больше мяса. Не хочешь такого любимца? Могу поймать.
— Нет-нет, спасибо, папа. Они мне не очень нравятся. Я люблю мышей — они такие маленькие, хорошенькие, особенно Друзилла. А ты бы только видел ее малышей! Они были такие очаровательные, когда родились! Такие голенькие, пухленькие, розовые и слепые.
Паг облизнулся.
— И что же с ними стало?
— Когда они подросли, я их отпустил. Друзилла меня попросила. Они стали ее утомлять.
— А теперь она попросила найти ей мужа?
— Ну да.
— Ох уж эти женщины!
— Ну понимаешь, она мне все объяснила.
— Что объяснила?
— Про то, что нужна не только мама, но и папа.
— Понятно. Да, конечно. А теперь пойдем-ка поглядим, то ли ты нашел, что надо.
— Погоди, папа, — испугался Мартин. — Сначала я пойду. Я им все объясню. Кто бы там ни был, он помрет со страху, если снова увидит тебя.
— Понял. Попридержу, так сказать, своих лошадей.
***
Мартин вспрыгнул на комод. Разворошенное гнездо уже привели в порядок, и, когда он позвал Друзиллу, она осторожно выбралась из него.
— Он ушел? — поинтересовалась мышь.
— Нет, но это ничего, все в порядке, он вас не тронет.
— Не тронет! — возмутилась Друзилла. — Да он чуть не откусил мне голову! Ох, я уже решила, что мне конец.
— Да, но теперь уже все в порядке. Понимаешь, это мой папа, и он обещал вас не трогать — вас обоих. Ты только скажи — я выбрал правильно? Это самец?
— Да, — ответила Друзилла.
— Вот хорошо! — обрадовался Мартин. — А он тебе нравится? Я ведь могу его поменять.
— Ни в коем случае! — резко перебила его Друзилла. Она понизила голос. — Это самый красивый самец, которого я когда-либо видела. На самом деле, — она мечтательно вздохнула, — я влюбилась в него с первого взгляда.
«Как быстро у нее меняется настроение», — подумал Мартин.
— Пожалуйста, попроси его выйти из гнезда, — попросил он. — Я покажу его папе. — И он громко позвал: — Папа!
***
Потребовалось какое-то время, чтобы холеная черная мышь решилась выйти из гнезда. Паг и Мартин сидели рядышком и ждали. Из гнезда доносились приглушенные попискивания. Наконец Друзилле удалось уговорить новичка. Они выбрались наружу и уселись напротив котов. Друзилла уже успокоилась, ее спутник еще немного волновался.
— Привет-привет! — весело поздоровался с ним Мартин. — Рад снова видеть тебя. Позволь представить тебе моего отца, мистера Пага. Папа, это Друзилла...
— Мы уже встречались, — невозмутимо кивнул Паг.
— А это?..
— Катберт, — вставила Друзилла.
— Берт, — нервно сглотнув, заговорил тот. — Для друзей я просто Берт.
— Не обращай на него внимания, Мартин. Он Катберт и Катбертом останется. В этом имени есть стиль и индивидуальность, вы согласны, мистер Паг?
— Конечно, Друзилла, — согласился кот.
— И давай забудем об этом дурацком «Берте», — твердо заявила она, — хорошо, дорогой?
— Конечно, Друзилла, — согласился мыш.
Мартин перехватил взгляд отца, полный восхищенного сочувствия.
— А теперь, — продолжила Друзилла, — я умираю с голоду. И Катберт, думаю, тоже. Давай же, Мартин, пошевеливайся, не рассиживайся тут. Принеси нам чего-нибудь вкусненького на ужин.
— Конечно, Друзилла, — кивнул Мартин. — Папа, ты идешь со мной? — спросил он.
— Нет, беги, сынок, разомни ноги и подыши свежим воздухом. Не беспокойся, я тут пока покараулю за тебя, присмотрю, чтобы с этой парочкой ничего не случилось.
***
Но Мартин как раз очень беспокоился, чтобы с его мышами ничего не случилось. Хотя новообретенный отец ему очень понравился, котенок прекрасно понимал, что это самый настоящий безжалостный убийца мышей. «Сможет ли он удержать свои лапы подальше от моих мышек? — отчаянно размышлял он, поспешно разыскивая еду. — Будем надеяться, что до моего возвращения они не высунутся из гнезда, иначе он может не сдержаться». И первое, что он увидел, вернувшись на чердак, — отец сидит под сломанным стулом и тщательно вылизывает лапу. Смывает кровь?
Мартин бросился к ванне.
Катберт и Друзилла сидели рядышком и пили воду из маленькой лужицы. Мартин уронил на дно ванны принесенную еду, пошел и сел рядом с отцом. Большие передние лапы кота были мокрые.
— Привет, пап, — начал Мартин. — Теплый сегодня вечерок, правда? Решил немного освежиться в пруду?
— Они пить хотели, — буркнул Паг.
— Но как ты догадался, что нужно сделать?
— Она сказала.
Мартин лег и весело заурчал.
— Лучше сам убери эту ухмылку с лица, а то это придется сделать мне.
— Да, папа. Извини, папа. И знаешь, папа...
— Что?
— Спасибо, папа!
Глава десятая
На помощь!
В течение двух следующих недель Паг частенько наведывался в сарай повидаться со своим странным сыном-мышеводом. Иногда Мартина не оказывалось на месте, и тогда Паг проводил время, беседуя с Друзиллой и Катбертом. Он был всегда очень вежлив, и мыши думали, что он, похоже, рад их видеть, хотя иногда и сглатывал слюну.
За это время Друзилла снова заметно округлилась.
— Ты толстеешь, — заметил как-то Мартин. — Может, я тебя перекармливаю?
— Ради бога, Мартин! — возмущенно фыркнула Друзилла. — Мне казалось, я тебе все объяснила. Катберт, скажи ему сам.
По красивому лицу Катберта скользнула довольная улыбка.
— Мы ожидаем прибавления семейства.
— Ну конечно! — воскликнул Мартин. — Какой же я глупый! Поздравляю, Катберт! А когда?
— Уже скоро. Примерно через неделю.
— Вот хорошо! Уже недолго ждать.
— Ах, вот как? Недолго ждать? — ледяным тоном произнесла Друзилла. — Очень надеюсь, что у вас хватит терпения. Это ведь, должно быть, так утомительно — сидеть и ждать. Тем более что мне-то решительно не о чем волноваться: подумаешь, родить какой-то десяток-полтора младенцев в холодной тюрьме, в антисанитарных условиях и почти публично. Да мне просто сказочно повезло!
— Вот так всегда, — заметил Паг, когда Мартин рассказал ему об этом разговоре. — Ты спас ее от меня, добыл ей мужа, кормишь их от пуза. Если это не повезло, то не знаю даже, как и назвать.
— У нее опять будут мышата, — радостно сообщил Мартин.
— Ум-м, — облизнулся Паг. — И когда?
— Примерно через неделю. — Он с подозрением взглянул на отца. — Папа, ты же не?..
— Нет-нет, сынок, — заверил его Паг. — Конечно нет, они же твои любимцы. Но все равно, думаю, мне лучше сюда пока не приходить. Ну, ты понимаешь, подальше от искушения... Ничего нет вкуснее...
— Нет-нет! — испугался Мартин. — Я даже думать об этом не могу. Они же такие крошечные, такие беззащитные...
— ... такие мягонькие, — продолжил Паг. — Вот именно.
Он встал и потянулся.
— До встречи, мой мальчик. Надеюсь, у вас все будет хорошо.
Но получилось не совсем так.
***
Уже на следующее утро Мартин принес мышам вкусный завтрак — орех для Катберта, а для Друзиллы, которая в последнее время стала очень привередлива в еде, стащил в огороде спелую клубничину. Они сидели и разговаривали, когда в сарае внизу послышались шаги, собачий лай и голос человека.
— Боб, ну что ты так шумишь? Там что, кошка на чердаке?
— Кошка, там кошка! — заходился лаем колли. — Ох, если бы я мог до нее добраться!
— Не бойтесь, — прошептал Мартин. — Собака сюда не доберется.
— А человек? — возразила Друзилла. — Он наверняка найдет нас. И убьет меня и моих нерожденных детей. Бедняжки, им не суждено увидеть свет дня!
— А как же насчет меня? — осторожно поинтересовался Катберт.
— И тебя тоже, разумеется, — отмахнулась Друзилла. — Мартин, да скорее же! Спасай нас!
В этот момент лестница скрипнула под ногой фермера. У Катберта сдали нервы.
— На помощь! — пронзительно завопил он.
— Вы только послушайте этот писк! — ворчал, поднимаясь наверх, фермер. — Мышей-то развелось!
Мартин отчаянно пытался что-то придумать. Двух мышей сразу не унесешь. Придется делать выбор.
С криком «Женщины и дети вперед!» он ринулся в ванну, схватил Друзиллу и выпрыгнул наружу. Как можно быстрее и аккуратнее он отнес ее в самый темный угол, оставил там и вернулся за Катбертом. Тот все еще метался в панике по ванне и истерически вопил: «На помощь!» Мартин не сразу смог поймать его.
Когда он наконец взобрался на комод с Катбертом в зубах, фермер был уже на чердаке.
— А Боб-то был прав, — сказал он. — Тут действительно кот. Да еще какой! Судя по всему, он так же ловко ловит мышей, как и все дети Дульси Мод. Вот молодец!
Он протянул руку, чтобы погладить котенка по голове.
Мартин, испугавшись, что сейчас у него отнимут Катберта, свирепо зарычал.
Катберт, решив, что рычание относится к нему, немедленно упал в обморок.
— Ну вот, одной мышью меньше, — довольно кивнул фермер, увидев в зубах кота безвольно обвисшее тельце. — Ладно, ешь ее спокойно.
Он повернулся и стал осторожно спускаться по лестнице.
Мартин положил неподвижного Катберта на пол и принялся вылизывать, пытаясь привести беднягу в чувство.
Как раз в этот момент появилась переваливающаяся с боку на бок Друзилла (к этому времени она была уже совсем круглая). С того места, где она пряталась, было слышно кошачье рычание, а теперь, к своему ужасу, она увидела, что Мартин облизывает ее мужа, как это часто делают кошки перед тем, как съесть свою добычу.
— Убийца! — завопила она. — Ты сделал меня вдовой и осиротил моих нерожденных детей! А еще притворялся другом! — Она повернулась и, спотыкаясь, побрела прочь.
Глава одиннадцатая
Номер восемь
— Погоди, Друзилла! — крикнул Мартин. — Ты не поняла. Катберт жив, правда, Катберт?
Или нет? А вдруг он умер от страха?
— Катберт, да скажи же мне что-нибудь! — испугался котенок.
Но Катберт ничего не ответил.
Может, ему стало плохо? Остановилось сердце? Как теперь его снова запустить? Он ничего не знал о том, как следует оказывать первую помощь, но, может быть, Друзилла знает? Она всегда такая уверенная и деловитая.
— Друзилла! — закричал он. — Вернись! Катберту может понадобиться искусственное дыхание. Иди скорее сюда!
Но ответа не было.
Оставив Катберта, Мартин бросился на поиски Друзиллы. Он лихорадочно искал ее среди старых ящиков, корзин и прочего мусора, которым был завален чердак, но так и не нашел.
Наконец он вернулся посмотреть, что там с Катбертом.
Но Катберта не было.
***
Весь остаток утра Мартин искал своих мышей, звал их по имени, но все напрасно. Мест, где можно спрятаться, разных дырок и щелочек было предостаточно. Мыши не отзывались.
Он бросил последний взгляд на ванну, возле которой провел так много счастливых часов, где было так много разговоров, где родился первый выводок мышат единственного в мире кота-мышевода. Уже скоро, думал он, у Друзиллы будет новый выводок мышат, таких розовых и пухленьких. А он их никогда не увидит, не сможет наблюдать, как они растут, не будет носить им еду, не услышит, как тоненькие голоса говорят ему:
— Спасибо, дядя Мартин.
«Наверно, я могу поймать другую мышь и посадить ее в ванну, — подумал он, — но это будет не то. Никто не может сравниться с моей Друзиллой».
Он никак не мог забыть их последнюю встречу, когда она назвала его убийцей и горько бросила в лицо:
— А еще притворялся другом!
— Я твой друг, Друзилла, и всегда буду другом, — сказал Мартин. Но ответа так и не дождался. Тяжело вздохнув, котенок повернулся и покинул чердак.
Еще какое-то время Мартин возвращался сюда, приносил еду и оставлял на полу, но она так и оставалась нетронутой. Друзилла и Катберт перебрались в другое место. Но куда?
Он пытался узнать о них на ферме.
— Вы не видели моих мышей? — спрашивал он и получал самые разные ответы.
— Мыши? — спросила овца (может даже, это была та самая овца, которую он уже встречал, — они все выглядели одинаково).
— Да.
— Полевые?
— Нет, вот только не надо опять то же самое!
Корова, которую он тоже спросил, ответила «му-у»,
Мартин так и не понял, было это «да» или «нет».
Когда он добрался до свинарника и задал этот вопрос борову, в ответ получил: «Не будь таким занудой!» — что тоже изрядно озадачило котенка.
Расстроенный Мартин решил не обращаться за помощью к кроликам, любимцам фермерской дочки. «Будут только пялиться на меня», — подумал он и отправился попить к утиному пруду. Единственный плюс — после исчезновения мышей ему больше не надо было мочить лапы. Пока он пил, к нему подплыла утка.
— Ты не видела моих мышей?
— Твоих мышов?
— Не мышов, а мышей. Двух.
— Двух мышов?
— Ладно, проехали, — рассердился Мартин.
Утка покачала головой и уплыла прочь, растерянно бормоча:
— Мышей, мышов...
Мартин сидел на берегу до тех пор, пока легкая рябь, поднятая птицей, не улеглась и поверхность пруда снова стала гладкой, как зеркало.
Он угрюмо смотрелся в это зеркало и размышлял, что же делать дальше. Даже глаза закрыл, чтобы лучше думалось. А когда снова открыл, в пруду отражались два одинаковых полосатых кота, только второй был гораздо больше.
— Папа! — обрадовался Мартин.
— Привет, Мартин, мальчик мой! Пришел за водой для своих любимцев?
— Нет, — вздохнул Мартин. — Их больше нет. Понимаешь, я их потерял.
И он рассказал отцу обо всем, что случилось.
— Пап, а ты их случайно не видел?
— Во всяком случае, я об этом не знаю. Я ведь не спрашиваю у мыши, как ее зовут, перед тем как съесть ее.
— Значит, ты мог...
— Нет-нет, я отсутствовал. По делам. Только что вернулся.
— Ты поможешь мне найти Друзиллу и Катберта? Я уже спрашивал о них — овцу, корову, кабана, утку, — но никто из них не сказал ничего разумного.
— Ты не тех спрашивал, малыш, — объяснил Паг. — Хочешь найти мышь — спроси о ней другую мышь. Поймай мышь и спроси у нее — вот мой совет. А хочешь — я помогу. На самом деле лучше всего предоставить это дело мне, я справлюсь быстрее.
— А если эта мышь не знает, где Друзилла?
— Так я ее съем, — просто ответил Паг. — Подожди здесь. Я быстро.
И действительно, через десять минут он вернулся с мышью в зубах, положил ее перед Мартином и крепко прижал лапой.
— Вот тебе для начала, спрашивай.
— Не бойся, — ласково заговорил Мартин с перепуганной мышкой. — Мы только хотим задать тебе один простой вопрос. Ты знаешь, где живет Друзилла?
— Да, — прошептала бедняжка.
— Где?
— В ванне, на чердаке сарая.
— Ответ неверный, — предупредил Паг. — Ты отстала от жизни. И удача тебе, похоже, изменила.
— Папа, подожди! — крикнул Мартин и повернулся к мышке. — Ты, должно быть, одна из мышат Друзиллы, тех восьми, которых я выпустил?
— Ну да, дядя Мартин! Конечно! — отчаянно запищала мышь. — Я же самая младшая, та самая, которая с вами попрощалась! Неужели вы не помните?
— Конечно помню, малышка! — обрадовался Мартин. — Теперь я тебя узнал. Как ты выросла! Ты мальчик или девочка?
— Девочка.