А потом ирчи в беспорядке отступят.
…Вы проживете в Имладаре еще несколько дней, и для вас они пролетят как в легком сне… Точнее — для тебя и Дэнны. А вот Страннику будет там несколько неуютно. К нему будут относиться холодно и неприветливо, будто к совсем чужому. И поэтому, дождавшись, пока Дэнни окончательно оправится, вы не станете задерживаться дольше.
А потом будут долгие походы и встречи с харнорцами-приграничниками, спешащими в Подгорную купцами-ноэгит или лирнэнскими разведчиками.
Однажды вы встретите Элен.
Вы будете долго сидеть ночью у костра, и Элен со Странником, перебивая друг друга, будут вспоминать о каких-то прошлых делах. Потом Дэнни заснет, потом отрубится Странник, и, помолчав немного, Элен повернется к тебе.
Вы проговорите несколько часов — как водится — ни о чем и обо всем. Выяснится, что Элен тоже знакома с Наместником, может много рассказать о последних схватках в Приграничье, ты, в свою очередь, расскажешь ей о недавней имладарской битве, потом разговор перейдет на другое. Но в памяти твоей останется фраза, сказанная неожиданно серьезным тоном: «А вообще… вокруг творится что-то не то… Миры стоят на голове…»
Потом ты заснешь. А когда проснешься, Элен уже не будет. Да и проснетесь вы — так бывает на Дороге — уже совсем в другом месте…
…Это будет пустой город — явно и давно заброшенный, но не успевший еще разрушиться. Дома цвета желтого песка, облитые ярким солнцем, алые крыши, светло-серые камни мостовых. И только окна — глубокие и черные, похожие на пустые глазницы…
И вот, когда вы будете идти по центру широкой светлой улицы, из темноты окон одновременно выступят арбалетчики, и тяжелые короткие стрелы клюнут камень у ваших ног. Странник выхватит меч, твоя шпага сама найдет ладонь, безоружный Дэнни окажется между вами, и вы начнете медленно отступать вдоль улицы, отбивая летящие из окон стрелы.
А потом ты поймешь, что назад уже не пройти, а впереди вас ждет нечто — незнакомое тебе, но мгновенно наполнившее сердце страхом.
Странник швырнет меч в ножны, медленно выпрямится, шагнет вперед. Дэнни хрипло шепнет, почти выхаркнет: «Тварь… Пустота…» И только огромным усилием воли тебе удастся остаться на месте, не броситься прочь…
Тварь-Пустота. Огромная и бесформенная серая масса грозно нависнет над вами, заслонив зажатое между домами небо. Странник замрет напряженно и молча, сжимая и разжимая кулаки. Потом вдруг шатнется и, не обернувшись, выбросит назад правую руку. Дэнни подскочит и вцепится в его пальцы, потом дернется и тоже отчаянно разожмет ладонь. Ты схватишься за его руку и почувствуешь, как из тебя разом выдернули все силы…
И, не удержавшись, ты упадешь на колено, но вдруг ощутишь, что кто-то сжал твою руку, и, хотя за спиной по-прежнему никого не будет, ты отчетливо будешь чувствовать, что чья-то узкая ладонь лежит в твоей.
А потом между вами и тварью взметнется стена огня. Странник устало обернется, скажет (шорох пламени почти заглушит его слова): «Теперь пошли…» И вы пойдете обратно, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не побежать. Потом справа окажется какой-то подвал, вы заскочите туда, Дэнни привалится к стене, с шумом втягивая в себя воздух…
А потом рядом откроется дверь, из нее выйдут двое в полураспахнутых черных плащах, под которыми золотом будут блестеть панцири.
— Дорожная полиция, — скажет один. — Именем Закона, вы арестованы.
Спины твоей коснется тонкое лезвие. Вас выведут из подвала. А город оживет за эти минуты — теперь над улицами повиснет гомон, бесконечным потоком польется по ним разноцветная толпа, везде вспыхнут яркие праздничные огни… Кругом будет покой, веселье и праздник, все будет ясно и весело, как в детской книжке, только вас, трех чужаков, будут вести под конвоем.
Снаружи один из полицейских отберет у Странника меч, а второй попытается забрать у тебя шпагу. Ты будешь неподвижно стоять, даже не пытаясь ему мешать, но шпага будто прирастет к ножнам. Конвоир зло дернет тебя за перевязь и, когда ты, не удержавшись, шагнешь к нему, встретит ударом, таким, что ты упадешь на колени у его ног.
А в следующий миг Странник, развернувшись, с яростью набросится на своего стража, тот шарахнется к стене. Дэнна быстро обернется ко второму, но отступит, встретив стальную завесу обнаженного меча. Странник подхватит свой меч и сразу легко перерубит клинок противника, потом бросится к тебе.
Полицейский, приподнявшись на локте, крикнет: «Держите!» — и бессильно опустится на мостовую. Странник торопливо поможет тебе встать, а к вам уже с воплями и улюлюканьем будет мчаться разодетая толпа. Начнется погоня по светлым улицам, и каждый, кого вы встретите на пути, сочтет своим долгом присоединиться к охотникам…
А через несколько минут вы окажетесь в тупике, и Странник медленно развернется лицом к шуму погони, а ты обреченно достанешь из ножен шпагу. Но рев толпы сменится неожиданно оглушительным рычанием двигателя, и по узкой улице, обдирая бортами кирпичную крошку со стен, на вас двинется огромная бронированная машина — чуждая и нелепая здесь, но уверенно дробящая гусеницами древнюю брусчатку.
Танк.
И впереди чудовища, впереди гонимой им пылевой завесы, будет клубиться холодный невыразимый ужас — ужас насекомого, намертво увязшего в паутине, ужас, заставляющий, забыв обо всем, распластаться спиной по кирпичу стены…
И тут из какого-то неприметного переулка вынырнет красный автомобиль и, юзом скользнув по брусчатке, не снизив скорости, лоб в лоб столкнется с Танком. И Танк остановится.
От грохота заложит уши. Странник вскрикнет. Автомобиль растечется по брусчатке красным пятном — покажется, что камни залиты кровью. А Танк медленно оплывет, точно гигантская свеча, и исчезнет в невидимых щелях мостовой.
Неожиданно и быстро над головой сойдутся грозовые тучи, вокруг потемнеет, по лицу хлестнет порыв свежего холодного ветра. А из алой крови рывком поднимется ломкая черная фигура. Странник бросится к ней, но не добежит, упадет, запнувшись о булыжник. Останется лежать ничком, не шевелясь. Где-то за горизонтом ударит залпом гром.
Гонщик медленно, с каждым шагом все больше распрямляясь, подойдет к Страннику. Присядет над ним на колено, положит на плечо руку, скажет:
— Забудь. Не было ничего. Это морок…
Потом вдруг, развернувшись, пойдет вперед, клонясь навстречу невидимому ветру, с трудом переставляя ноги. И скоро исчезнет в черно-желтой предгрозовой дали.
Дэнна подбежит к Страннику. А ты будешь молча стоять, не в силах двинуться с места. Ты поймешь, что бессильный сейчас Танк бьется снизу в каменную мостовую, и рано или поздно он вырвется и вновь пойдет по вашим следам с упорством хорошо натасканной борзой…
…А потом будет дорога и трава, и золотистая пыль, играющая в лучах солнца…
И Странник с тоской взглянет в чистую голубую пустоту неба и отстраненно проговорит:
— Он сошел с Дороги. Чтобы помочь мне… Интересно, сколько людей погибло у Льелиса?..
И вновь накатит воспоминание: лицо Гонщика, тяжелый взгляд исподлобья, белые напряженные пальцы, сжатые губы. А потом…
…Широкая дворцовая лестница, наполовину захлестнутая толпой. Предводитель толпы — красивый парень с узким длинным мечом. И еще один — тот, что, стоя на верхних ступенях, сдеживал напор толпы: худое лицо, костюм королевского шута — шелковое цветастое трико, и в руке — шпага с прямой темной гардой.
— Дорогу! — крикнул предводитель нападавших. — Дорогу, Дарни, или, клянусь, я сброшу тебя вниз!..
— Вперед! — шут усмехнулся и отсалютовал шпагой. — Вперед, мой верный рыцарь, да не забудь спороть с плаща герб короля! А то не ровен час…
Предводитель взревел и кинулся вперед. Но его меч лишь свистнул, разрубая воздух, и с размаху опустился на мраморные ступени, а сам он, схватившись за грудь, согнулся и рухнул вниз.
…Шут медленно отступал, отражая многочисленные удары, пока во дворе не раздался звук боевой трубы подоспевшей королевской конницы Льелиса…
…И ты без сил опустишься в пыль возле Странника. И не заметишь, когда пыль превратится в бесконечную белую равнину мягкого пуха…
…И Дэнни придется одному вытаскивать вас оттуда, и это будет безумно трудно, но пройдет время и он справится…
…И потом снова будет Дорога. Вы опять встретитесь с Эррой — все будет почти так же, как и в первый раз, только Шериф, увидев Дэнну, на миг отшатнется, точно в испуге.
Потом вы вернетесь в Эннорэ. Там будет идти какая-то война, которая зацепит вас лишь краем. Потом будет поход в Хандор, потом — смута у Северных, война с гномами…
А потом снова Дорога.
Однажды ночью у костра, глядя на низкие звезды, ты вдруг скажешь:
— Странная ты личность, Странник… Разгадать бы тебя…
Он усмехнется:
— Зачем? Куда удобнее иметь странную личность под боком, чтобы всегда было что разгадывать…
— Может быть, — тихо проговоришь ты. И после паузы продолжишь: — Только как ты сам не устал быть странной личностью?..
Странник медленно, тяжело посмотрит на тебя:
— Знал бы ты, как устал… — потом закинет голову, зябко поведет плечами и вдруг, мечтательно улыбнувшись в темноте, добавит: — И вообще… я шоколада хочу…
А ты будешь сидеть, тоже улыбаясь, глядя в огонь и вороша длинной палкой догорающие угли…
Потом Странник уснет, а ночь подступит вплотную к освещенному кругу. Холодный ветер будет путать в ветвях дым костра — и сейчас, в темноте, в одиночестве, тебя снова прохватит дрожью — и причиной тому будет вовсе не ночная прохлада. Мысли твои невольно вернутся к тому, о чем у тебя не хватало духа думать все это время.
…Черный, холодный ужас — словно черные и холодные кожистые крылья закрыли небо над лесом, и огонь костра пригибает к земле от поднятого ими пронзительного ветра… Ты торопливо встряхнешься и придвинешься ближе к огню.
Наваждение не отпустит.
Дэнни. Память милосердна — радость невероятной встречи смоет непрестанную ноющую тоску. Сколько прошло времени — неясно, не хочется даже думать об этом. Но не думать не получается — ведь изменилось все. И еще Странник, а трое… однажды вас уже было трое. Кто уйдет? Дэнни? Странник?..
Странник… «Странная личность». Ты все еще не знаешь о нем ничего. Кто он, чего хочет, зачем ему — ты?
Дэнни — единственный друг. Когда-то. Когда-то? За это время он страшно, до неузнаваемости изменился. Впрочем, и он как-то раз долго приглядывался к тебе, а потом спросил тихо и тревожно: «Шер… Что с тобой случилось? Ты стал совсем как человек…» Где он был, что с ним было? Он стал сумрачным и скрытным, что-то произошло с ним такое, о чем он не хотел — или не мог — никому говорить. Ты тогда ответил ему: «Знаешь, ты — тоже…»
Тебе припомнится цепочка странных совпадений: отчаянное сопротивление и нелепая погоня ирчи, когда вы отбили его, непонятная ночная осада в пещере, бой у Имладара в первую же ночь, неожиданная реакция Шерифа…
Шериф… Шериф Эрра. Глава Дорожной Полиции. Страж Порядка. Твой ночной кошмар с самой первой встречи. Холодное спокойное лицо под серым плащом, свинцовый взгляд, лишающий воли и сил. А когда капюшон наброшен, кажется, что под ним вообще нет лица… Да что, в конце концов, ему нужно от вас?!.
Ты вспомнишь рассказ Странника об их первой встрече. Он сказал тогда так: «Это было в полдень. Было прохладно, и я разложил на обочине костер… А вскоре ко мне подъехал человек… Это был он. Он приказал погасить огонь, а когда я отказался, сказал, что он — Шериф, и что он арестует меня… Запомни, Шер, у него с собой всегда есть пара наручников…»
И этот фантастический черный конь — непостижимый зверь, о котором ты почему-то не сможешь думать без ужаса; от какого заклятия освободил его Странник, дав возможность расправить крылья? Кем и почему был он скован, и сколько сил может понадобиться, если придется сделать это снова? У тебя будет навязчивое ощущение, что этот конь может принести больше неприятностей, чем даже его наездник.
А еще — не оставляющая тебя все это долгое время, маячащая на границе сознания невнятная мысль о том, что впереди ждет какая-то очень важная встреча с незнакомым тебе пока человеком.
И снова — холодный цепенящий ужас под взглядом свинцовых глаз.
…Элен — «человек, который всегда появляется вовремя» — так сказал о ней Странник. Гонщик… Могильник… И Хамсар, и Хрустальный мир Аллард, и твоя шпага… И Тварь Пустоты, и та, так и не открытая, дверь… Слишком много незавершенного осталось за спиной. Этот груз давит, и идти вперед все труднее и труднее. Рано или поздно каждый из этих шагов как-то напомнит о себе, и чем больше пройдет времени, тем дороже придется платить.
И снова — Странник, Шериф, Дэнни… И снова — мощные черные крылья черного коня, поднимающие холодный пронзительный ветер…
Эпизод V: БЕСКОНЕЧНАЯ НОЧЬ
Когда ты проснешься, Странник будет, сгорбившись, сидеть у костра, грея над огнем ладони, и лицо его будет освещено неровными сполохами. Небо над темным лесом будет усыпано звездами. Услышав, что ты завозился на лапнике, Странник обернется, скажет негромко:
— Ты вовремя проснулся…
— То есть?.. — потом, сквозь остатки сна, до тебя медленно дойдет несообразность происходящего: — А сколько я спал? Почему еще темно?..
Странник опустит голову на руки и заговорит неторопливо, по одному роняя слова.
…Редко-редко бывает такая ночь, так редко, что каждая предыдущая успевает забыться прежде, чем наступает следующая. И если кто-нибудь из путников, застигнутых темнотой в пути, подумает вдруг на Полночном Рубеже: «Ну когда же она наконец кончится?..», то ночь эта будет тянуться до тех пор, пока кто-нибудь не сдвинет небо в сторону рассвета…
— И похоже, друг мой Шер, — закончит он почему-то виновато, — похоже, что это именно такая ночь…
Ты поднимешь растерянный взгляд:
— Ну и… что теперь?..
Тогда Странник неторопливо встанет, передернет под ветровкой плечами. Скажет с неожиданной усмешкой:
— А что теперь? Пойдем — видно будет…
Пока ты соберешь вещи, Странник потушит костер. Выпрямится, кивнет тебе. И его лицо в сыроватом сумраке вдруг покажется тебе совершенно незнакомым… Он непонятно обведет взглядом поляну, мучительно морщась, словно силясь что-то вспомнить. Потом тряхнет головой, кивнет: «Ладно, все. Пойдем…»
Ночная дорога под ногами не будет ни светлей, ни темней земли с обоих сторон. Она будет просто другой — словно иной фактуры, иного вещества. Кустики травы у обочин будут похожи на неровную темную бахрому по краям бесконечной ленты. Над четкими до нереальности силуэтами деревьев мигнет в облаках звезда.
Через какое-то время Странник вдруг остановится. Опустится на колени, приникнет на мгновение к земле. Взглянет на тебя снизу: «Всадники. Один или два…»
И вскоре на вас действительно выедет группа всадников: но не один и не два, а трое в ряд на дороге и около десятка вкруг по обочинам. Вмиг, словно тени, вас окружат безмолвные фигуры, и кто-то из них, спешившись, подведет к вам трех оседланных лошадей. Трех. И только сейчас ты ясно поймешь, отчего было это болезненное ощущение, беспокойно царапавшееся в сознании: Дэнни не было.
Вскинув голову, ты со страхом посмотришь на Странника. Он, не замечая твоего смятения, равнодушно пожмет плечами: «Едем…»
И вы двинетесь — окруженные всадниками, в самом центре странной кавалькады. А рядом с тобой будет размеренно рысить третья лошадь — без седока.
Постепенно приглядевшись, ты заметишь, что всадники сидят как-то неестественно ровно, не позволяя себе ни одного лишнего движения, и даже кони передвигают ноги с механической синхронностью. Ты скользнешь рукой вверх по шее лошади, почти ожидая нашарить в густой гриве рычажок выключателя. Странник на ходу повернет к тебе лицо, и теперь и в его глазах равнодушие сменится тоскливым отчаянием: «Это — манекены… Знаешь, Шер, я боюсь, этой ночью мы не встретим живых.»
Но ты упрямо покачаешь головой: «Должны встретить. Дэнни.»