Большой зал в Монксуэлл-Мэнор. Около пяти часов дня. Дом нельзя назвать слишком современным; по-видимому, в нем жили несколько поколений одной постепенно бедневшей семьи. В центре высокое окно, справа большой проем в форме арки ведет в переднюю, к входной двери и кухне; слева такая же арка, за ней лестница, ведущая наверх к спальням. На площадке лестницы — дверь в библиотеку, внизу, рядом с аркой, ближе к авансцене, — дверь в гостиную; напротив справа — дверь в столовую, открывающаяся в сторону сцены. Рядом с ней камин; у окна — диван и батарея водяного отопления. Зал обставлен как комната для отдыха. Большой обеденный стол, сундук в передней и скамеечка на лестнице в спальни сделаны из хорошего старого дуба. Занавески и мягкая мебель — диван, три кресла, одно из которых стоит в середине комнаты, второе, большое кожаное, — между камином и выходом в переднюю и третье, маленькое, в викторианском стиле, — у самого камина с другой стороны, — потертые и старомодные. Невысокий секретер с открытыми полками; на нем телефон и радиоприемник, рядом стоит стул. Другой стул — у окна; возле камина этажерка с газетами и журналами; за диваном — маленький полукруглый карточный столик с настольной лампой. Над камином висят парные бра; такие же бра у двери в библиотеку и в передней. Слева от правой арки и у левой арки, ближе к авансцене, двойные выключатели; одинарный у правой двери, дальше от авансцены.
Перед открытием занавеса свет в зале постепенно уменьшается до полной темноты.
Слышна мелодия детской песенки «Три слепые мышки».
Когда занавес открывается, на сцене темно. Музыка умолкает, сменяясь пронзительным насвистыванием той же мелодии. Раздается отчаянный женский крик, потом мужские и женские голоса: «Боже, что это? Туда! Туда! О Боже!»
Полицейский свисток, еще несколько свистков, и все стихает.
Голос по радио. …Согласно сообщению Скотланд-Ярда, преступление было совершено в доме номер двадцать четыре по Калвер-стрит, Пэддингтон.
Свет зажигается, освещая зал в Монксуэлл-Мэнор. Пять часов дня. За окном почти темно: идет густой снег. В камине горит огонь. На ступеньках лестницы, ведущей к спальням, стоит боком свеженаписанная вывеска; на ней крупными буквами выведено: «ПАНСИОН МОНКУЭЛЛ-МЭНОР».
Личность убитой установлена — это некая миссис Морин Лайон. В связи с убийством полиция разыскивает для опроса замеченного поблизости от места преступления человека в темном пальто, светлом шарфе и фетровой шляпе.
Через правую арку входит Молли Рэлстон. Это высокая красивая женщина лет тридцати с приятным открытым лицом. Она бросает сумку и перчатки на кресло, подходит к секретеру и кладет в него небольшой сверток.
Вниманию автомобилистов: началась гололедица! Ожидаются продолжение сильного снегопада и заморозки по всей стране, в особенности на северном и северо-восточном побережье Шотландии.
Молли (выключает радио; зовет). Миссис Барлоу! Миссис Барлоу! (Не получив ответа, берет с кресла свою сумку и одну перчатку и выходит в переднюю, чтобы снять пальто. Возвращается.) Брр! Какой холод! (Зажигает бра над камином. Переходит к окну, пробует батарею и задергивает занавески. Включает настольную лампу. Оглядываясь по сторонам, замечает вывеску. Берет ее и прислоняет к стене возле окна. Отступает, кивает головой.) Отличная вывеска! (Замечает, что в слове «Монксуэлл» пропущена буква «с».) Джайлс — растяпа. (Смотрит на свои часы, потом на каминные.) Ого! (Поспешно уходит наверх.)
Из правой двери входит Джайлс. Это довольно самонадеянный, но не лишенный обаяния молодой человек одних лет с Молли. В руках у него большая картонная коробка. Он топает ногами, стряхивает снег с ботинок, открывает дубовый сундук и кладет в него коробку. Снимает пальто, шляпу и шарф и бросает их на кресло. Подходит к камину и греет руки.
Джайлс (зовет). Молли! Молли! Где ты?
Слева входит Молли.
Молли (весело). Вот это мне нравится! Я тут одна за двоих работаю. (Подходит к Джайлсу.)
Джайлс. А-а, вот ты где! Да я бы сам все сделал. Подложить дров?
Молли. Я уже подложила.
Джайлс (целует ее). Ну, здравствуй, милая. А почему у тебя нос холодный?
Молли. Я только что вошла.
Джайлс. Где ж ты была? В такую погоду нельзя выходить из дому.
Молли. Пришлось вернуться в деревню — забыла там одну вещь. А ты купил сетку для курятника?
Джайлс. Не было подходящей. Поехал в другое место — там тоже ничего нет. В общем, зря пропал день. Промерз до костей. Машину все время заносило. Такой густой снег… Бьюсь об заклад, что он и завтра не прекратится.
Молли. Надеюсь, прекратится. (Идет к батарее и пробует ее.) Ой, только бы трубы не лопнули!
Джайлс. Придется топить как следует. (Дотрагивается до батареи.) Хм, не очень-то. Вот прислали бы угля в кредит, а то уже мало осталось.
Молли. Как мне хочется, чтобы вначале все шло гладко. Самое важное — хорошо начать.
Джайлс. А все готово? Наверное, никто еще не приехал?
Молли. Нет, слава Богу. По-моему, все в порядке. Только миссис Барлоу сбежала еще утром. Думаю, погоды испугалась.
Джайлс. Мучение с этими поденщиками. В конце концов, все ложится на твои плечи.
Молли. И на твои! Мы же партнеры.
Джайлс. До тех пор, пока ты не заставляешь меня готовить.
Молли. Нет-нет, это моя сфера. И потом, у меня полно консервов на случай, если занесет снегом. Ну скажи, Джайлс, как по-твоему — получится у нас?
Джайлс. Ага, испугалась! Небось теперь жалеешь, что мы не продали дом, когда ты получила его от тетки, а вбили себе в голову эту бредовую идею с пансионом!
Молли. Ничего я не жалею. Мне он нравится. Кстати о пансионе. Ты только посмотри сюда. (Осуждающе указывает на вывеску.)
Джайлс (самодовольно). Неплохо, верно?
Молли. Вот горе-то! Ты что, не видишь? Ты пропустил «с»: «Монкуэлл» вместо «Монксуэлл».
Джайлс. Вот черт возьми. Как это я умудрился? А, все равно. Монкуэлл тоже хорошее название.
Молли. Ты разжалован. Ступай и подложи угля.
Джайлс. Через весь двор? По морозу? Брр! Может, уж сразу засыпать на всю ночь?
Молли. Нет, раньше десяти-одиннадцати вечера этого делать нельзя.
Джайлс. Какой кошмар!
Молли. Скорее. В любую минуту кто-нибудь может приехать.
Джайлс. У тебя все комнаты распределены?
Молли. Да. (Берет со стола листок бумаги.) Миссис Бойл — передняя комната, где кровать с пологом. Майор Меткаф — голубая комната. Мисс Кейсуэлл — восточная комната. Мистер Рен — дубовая комната.
Джайлс. Интересно, что это за публика. Не попросить ли нам деньги вперед?
Молли. Да нет, не надо.
Джайлс. Мы ведь новички в этих делах.
Молли. Они приедут с вещами. Если кто-нибудь не заплатит, мы не отдадим его вещи. Очень просто.
Джайлс. Я все думаю, что нам надо было выписать руководство по управлению пансионами. Нас непременно надуют. Может, весь их багаж — кирпичи, завернутые в газету; что мы тогда будем делать?
Молли. Но это солидные люди — у них очень хорошие адреса.
Джайлс. Как у слуг — липовые рекомендации. А вдруг кто-нибудь из них — преступник, скрывающийся от полиции? (Поднимает с пола вывеску.)
Молли. Мне все равно, кто они такие, если они будут платить нам по семь гиней каждую неделю.
Джайлс. Молли, ты удивительно деловая женщина! (Выходит в правую арку, унося с собой вывеску.)
Голос по радио. Согласно сообщению Скотланд-Ярда, преступление было совершено в доме номер двадцать четыре по Калвер-стрит, Пэддингтон. Личность убитой установлена — это некая миссис Лайон. В связи с убийством полиция…
Молли подходит к креслу.
…разыскивает для опроса замеченного поблизости от места преступления человека в темном пальто…
Молли берет с кресла пальто Джайлса.
…светлом шарфе…
Молли берет его шарф.
…и фетровой шляпе.
Молли берет шляпу и выходит в правую арку.
Вниманию автомобилистов, началась гололедица!
Звонок в дверь.
Ожидается продолжение сильного снегопада и заморозки…
Молли возвращается, выключает радио и поспешно уходит в переднюю.
Голос Молли. Здравствуйте!
Голос Кристофера. Здравствуйте.
Входит Кристофер Рен с чемоданом, который он ставит возле обеденного стола. Это диковатого вида, нервный молодой человек. Длинные растрепанные волосы, яркий плетеный галстук. Держится доверчиво, почти по-детски. Входит Молли.
Кристофер. Погода просто ужасная. Таксист остановился у самых ворот, а к дому подъехать даже не попытался. Хотя бы из спортивного интереса. Вы миссис Рэлстон? Ах, как я рад! Моя фамилия Рен.
Молли. Очень приятно, мистер Рен.
Кристофер. Вы знаете, я представлял вас совсем иначе. Я думал, вы вдова отставного генерала индийских колониальных войск, ужасно мрачная и властная, а весь дом просто забит бенаресской бронзой[1]. Но он восхитителен, совершенно восхитителен. Прекрасные пропорции. (Указывая на стол.) Это подделка. (Указывая на столик возле дивана.) А зато вот этот — настоящий. Я уже влюблен в ваш дом. У вас есть восковые цветы или райские птицы?
Молли. К сожалению, нет.
Кристофер. Жалко! А буфет! Хороший резной буфет красного дерева, с огромными, увесистыми фруктами на дверцах?
Молли. Буфет есть — в столовой. (Смотрит на правую дверь.)
Кристофер (проследив за ее взглядом). Там? (Идет к двери и открывает ее.) Я должен посмотреть. (Уходит в столовую.)
Молли идет за ним. Справа через арку входит Джайлс. Оглядывается и осматривает чемодан. Услышав голоса в столовой, Джайлс выходит также через правую арку.
Голос Молли. Идите сюда, вам нужно согреться.
Молли выходит из столовой, за ней Кристофер.
Кристофер. Это просто совершенство. Настоящая добротная респектабельность. Но почему вы убрали стол красного дерева? Маленькие столики портят все впечатление.
Входит Джайлс.
Молли. Мы думали, они больше понравятся гостям. Это мой муж.
Кристофер (подходит к Джайлсу и пожимает ему руку). Здравствуйте. Ужасная сегодня погода. Напоминает Диккенса… Скруджа и этого невыносимого Малютку Тима. Конечно, миссис Рэлстон, в отношении маленьких столиков вы правы. Меня сбила с толку любовь к стилю того времени. Если у вас есть обеденный стол красного дерева, то вокруг него должны сидеть только домашние. (Поворачивается к Джайлсу.) Суровый красивый отец с бородой, плодовитая и поблекшая мать, одиннадцать детей разного возраста, мрачная гувернантка и еще какое-то существо по имени Бедняжка Гарриет, бедная родственница, преданная как собака и бесконечно благодарная за то, что ей позволено жить в хорошем доме!
Джайлс (которому Кристофер не нравится). Я отнесу ваш чемодан наверх. (Поднимает чемодан. Молли.) Дубовая комната, ты говорила?
Молли. Да.
Кристофер. Надеюсь, там есть ситцевый полог в цветочках?
Джайлс. Нет. (Уходит вверх по лестнице, унося с собой чемодан.)
Кристофер. Кажется, я вашему мужу не слишком-то понравился. Вы давно поженились? Вы очень любите друг друга?
Молли (холодно). Мы женаты уже год. (Направляется к лестнице.) Может быть, вы хотите посмотреть свою комнату?
Кристофер. Вот меня и поставили на место. Но я так люблю всех расспрашивать. По-моему, люди просто чудовищно интересны. А по-вашему?
Молли. По-моему, одни интересны, а другие нет.
Кристофер. Я не согласен. Они все интересны, потому что вы никогда до конца не знаете, что за человек перед вами и что он думает. Например, вы не знаете, что я сейчас думаю. (Загадочно улыбается.)
Молли. Не имею представления. (Берет из коробки сигарету.) Хотите сигарету?
Кристофер. Нет, спасибо. Одни художники по-настоящему знают, что представляют собой другие люди, только они сами не подозревают, что знают это. Но у портретистов все становится видно на холсте.
Молли. Вы живописец?
Кристофер. Нет, я архитектор. Родители нарекли меня Кристофером в надежде, что я стану архитектором[2]. Кристофер Рен! (Смеется.) Как будто только в имени дело. Все, конечно, острят насчет собора Святого Павла. Хотя кто знает, может быть, я буду смеяться последним.
Джайлс появляется из левой арки и идет к правой.
Сборные дома Криса Рена всё же могут оставить след в истории! (Джайлсу). Мне здесь нравится. Ваша жена необыкновенно симпатична.
Джайлс (холодно). Вот как?
Кристофер. И очень красива.
Молли. Ну, не говорите глупостей.
Кристофер. Типичная англичанка: комплименты всегда смущают ее. Европейские женщины воспринимают комплименты как нечто само собой разумеющееся, но в англичанках все их женское достоинство подавляется мужьями. (Смотрит на Джайлса.) В английских мужьях есть что-то ужасно грубое.
Молли (поспешно). Хотите посмотреть вашу комнату?
Кристофер. А это нужно?
Молли (Джайлсу). Подбрось угля в котельной.
Молли и Кристофер поднимаются по лестнице. Джайлс сердито смотрит им вслед. Звонок в дверь. Пауза, затем еще несколько нетерпеливых звонков. Джайлс торопливо уходит в переднюю. Оттуда доносится короткое завывание ветра.
Голос миссис Бойл. Это Монксуэлл-Мэнор, я полагаю?
Голос Джайлса. Да…
Справа входит миссис Бойл; в руках у нее чемодан, несколько журналов и перчатки. Это крупная, внушительного вида женщина в чрезвычайно дурном расположении духа. Следом за ней идет Джайлс.
Миссис Бойл. Я миссис Бойл. (Ставит чемодан на пол.)
Джайлс. Джайлс Рэлстон. Идите к огню, миссис Бойл, вам надо согреться.
Миссис Бойл идет к огню.
Джайлс. Ужасная погода сегодня. Это что, весь ваш багаж?
Миссис Бойл. Майор — Меткаф, кажется, — несет остальное.
Джайлс. Я открою ему. (Выходит.)
Миссис Бойл. Шофер не рискнул подъехать к дому.
Джайлс возвращается и подходит к миссис Бойл.
Он остановился у ворот. Нам пришлось ехать от станции в одном такси, да и это одно было весьма трудно найти. (Обвиняюще.) Нас никто даже не подумал встретить.