К 1908 году Форд перенес свою компанию в кирпичное здание на Пикетт-стрит в Детройте. Сегодня там не найти ничего, кроме заброшенных корпусов и зарослей, однако в начале XX века это был настоящий инкубатор молодых заводов. Форд отгородил часть третьего этажа здания для постройки машины своей мечты. Как и предыдущие машины, она была названа по букве алфавита — «модель Т». В сентябре того же года Генри с помощниками провели расширенные испытания автомобиля на трассах вокруг озера Мичиган. Выехав на север из Детройта, через Верхний полуостров озера, Висконсин и Чикаго и вернувшись назад, они покрыли расстояние около 1400 миль. 1 октября 1908 года «модель Т» была выпущена в продажу.
Генри Форд был Стивом Джобсом своего времени: слухами о его необыкновенных задумках полнилась вся Америка, и новый автомобиль был встречен с таким же фурором, как в наше время iPhone. Еще до официального выпуска дилеры «Форда» заказали 15 тысяч новых машин — в два раза больше, чем «Форд» продал за весь предыдущий год. Начальная цена автомобиля была 850 долларов — примерно на треть меньше цены конкурентных «бьюиков» и «шевроле», — однако «модель Т» была привлекательна не только ценой.
Элементы конструкции машины было легко заменить, что упрощало ремонт. Для корпуса был использован новый европейский металл ванадий, прочный, но легкий, поэтому «модель Т» была на 25 % меньше массы аналогичного «бьюика». В те дни большинство автомобилей, включая «бьюики», делались в расчете на неровные и разбитые американские дороги, поэтому они были тяжелыми и часто буксовали. Машина же Форда следовала рельефу местности, а потому могла проехать там, где другие увязали.
В четырехцилиндровом двигателе «модели Т» было 20 лошадиных сил (меньше, чем в некоторых сегодняшних садовых тракторах «Джон Дир»), и это позволяло машине развивать скорость до 40 миль в час при расходе бензина почти 20 миль на галлон.[10] В 1909 году «модель Т» выиграла трансконтинентальную гонку Нью-Йорк — Сиэтл. Позднее выяснилось, что Форд сжульничал: сменил в дороге двигатель машины, — однако победа успела создать ему огромную рекламу.
В 1913 году, после переноса производства на завод в Хайленд-Парк, Форду пришла в голову идея движущейся сборочной линии — по примеру конвейеров на мясоупаковочных заводах в Чикаго, которые, по сути, были «разборочными» линиями. Форд опробовал новый метод на сборке двигателей и коробок передач и вскоре распространил на все производство — с огромным выигрышем в продуктивности. С целью дальнейшего упрощения процесса он постановил, что вместо прежних красного, зеленого и синего вариантов покупатели отныне могут заказать «модель Т» «какого угодно цвета, лишь бы он был черным». По иронии судьбы, краска называлась «японская черная эмаль». Знал бы Генри, что сделают японцы с Детройтом век спустя, возможно, выбрал бы другой цвет.
Благодаря использованию конвейера цикл производства сократился с 13 часов до 90 минут. В начале следующего года, 5 января 1914-го, Форд сделал ошеломляющее заявление: его компания немедленно начинает платить своим рабочим пять долларов в день — то есть в два с лишним раза больше их прежней ставки. Форд учредил в компании социальный отдел, чтобы, как позже пояснил журнал
Издание стало рупором антисемитизма: на его страницах Форд утверждал, что Первую мировую начали евреи, чтобы иноверцы поубивали друг друга.
В 1919 году Генри и его сын Эдзел, которого он назначил президентом «Форд мотор», объявили, что закрывают компанию и откроют новую, в которой будут единственными владельцами. Это была довольно бесцеремонная уловка с целью вынудить миноритарных акционеров «Форда» продать свои акции — и она сработала. Генри выкупил их все — включая акции братьев Додж — за 105,8 миллиона долларов.
В самом начале 1920-х странности и деспотичность Форда, похоже, никого не волновали. В 1923 году продажи «модели Т» достигли 1,8 миллиона машин — Форд продавал больше, чем все его конкуренты вместе взятые. Но вот когда в 1925 году компания понизила базовую цену «модели Т» до рекордно низкой отметки в 260 долларов, покупатели уже не отреагировали. Стояли «бурные двадцатые», и теперь американский потребитель хотел статусный автомобиль, а не просто транспортное средство без прикрас. Прежние успехи сделали Генри Форда противником перемен, что стало слабой стороной «Форд мотор». С тех самых пор гордость и самодовольство еще не раз проявятся в ходе истории американских автомобильных компаний. И Генри Форду оставалось пенять лишь на себя за то, что у новаторов с более свежими идеями появилась возможность оставить его позади.
Одним из скороспелых конкурентов Форда был Билли Дюрант, жизнь которого можно сравнить с мыльной оперой — эдакой смесью «Варваров у ворот»[11] и «Как вращается мир».[12] Дюрант создал компанию «Дженерал моторс», потерял ее, основал «Шевроле», вернул контроль над «Дженерал моторс», потерял снова — и закончил свою карьеру хозяином боулинг-клуба в городе Флинт, штат Мичиган, предсказывая боулинговый бум в 1940-х. За это время Дюрант успел нажить громадное состояние, а затем обанкротиться.
На него работали многие будущие ключевые фигуры американской автопромышленности, в том числе и Уолтер Крайслер, которому еще предстояло открыть свою успешную корпорацию, а также Альфред П. Слоун-младший — которому суждено было воплотить в жизнь мечты Дюранта о процветании «Дженерал моторс». Фондовая биржа была любимой игрушкой Дюранта: он наращивал акционерный капитал собственных компаний и на него покупал новые. Печально, что при всей его сверхъестественной способности покупать и продавать компании управлять он ими совершенно не умел.
Уильям Крапо Дюрант родился в 1861 году в Бостоне, а вырос во Флинте. Самоходные экипажи, появлявшиеся там и тут на улицах Флинта, поначалу раздражали его своим тарахтением, но в 1904 году ему довелось проехать в машине с более тихим и ровным ходом. Сделана была машина местным производителем Дэвидом Бьюиком. Дюрант устроился в компанию Бьюика главным управляющим, выкупил учредительские акции и приобрел контроль над всей компанией.
В 1908 году он зарегистрировал в Нью-Джерси «Дженерал моторс» (отвергнув вариант названия «Интернешнл мотор кар компани», предложенный банкирами с Уолл-стрит) — и принялся объединять молодые компании-автопроизводители. Вооружившись 12 млн долларов, полученными от продажи акций Джи-эм, Дюрант купил у Рэнсома Э. Олдса «Олдсмобиль»; приобрел близкую к банкротству «Окленд компани», находившуюся в городе Понтиак, штат Мичиган, и позднее переименованную в «Понтиак»; а также «Кадиллак». За 18 месяцев с момента открытия «Дженерал моторс» Дюрант скупил около 30 компаний, производивших машины и автозапчасти. Не удалось ему получить лишь «Форд мотор»: Генри Форд согласился продать ее за 8 миллионов долларов — но только наличными. Дюрант же хотел заплатить акциями Джи-эм, и Форд отказался. Сделка, которая могла бы навсегда изменить автомобильную промышленность, так и не состоялась.
Но то было и к лучшему: к 1910 году «Дженерал моторс» выпустила уже слишком много акций, была в долгах и не окупала себя продажами. 10 марок компании выпускались более чем в 20 моделях, многие из которых почти повторяли друг друга, что сильно усложняло структуру и издержки производства. (По иронии судьбы век спустя компания пойдет ко дну по тем же самым причинам.)
Нью-йоркские банки пришли на выручку «Дженерал моторс»: компания получила займы, а в качестве административных мер в компании был учрежден управляющий комитет из пяти членов и поставлено новое руководство во главе с подающим надежды сотрудником Уолтером Крайслером. Дюрант остался в управляющем комитете, но был практически низложен и отправлен на скамейку запасных. Тем не менее он тут же узрел для себя новые горизонты: приобретя «Шевроле мотор компани», он стал использовать прибыли от ее акций, чтобы тайно наращивать свою долю в «Дженерал моторс». Дюрант хотел вернуть свое детище.
Когда 16 сентября 1915 года он появился на собрании совета директоров «Дженерал моторс», с ним обошлись, как с незваным гостем. Служащий компании заранее отвел его в сторонку и попросил: «Только не надо неприятностей». — «Да не будет никаких неприятностей, — ответствовал Дюрант, — просто я хозяин „Дженерал моторс“».
И действительно: Дюрант (по крайней мере, по его собственному заявлению) накопил более половины акций компании. За этим последовали месяцы подсчета доверенностей и всяческих маневров, однако в итоге 23 декабря заголовок New York Times гласил: «Дюрант снова контролирует „Дженерал моторс“». «Шевроле» составляла лишь пятую часть Джи-эм — и Дюрант совершил своеобразный корпоративный подвиг, заставив эту кильку проглотить кита.
Дюрант сделал председателем совета директоров аристократа Пьера С. Дюпонта, угодив как банковским партнерам компании, так и семейству Дюпонт, вливавшему в акции Джи-эм свои прибыли от войны в Европе. Дюрант принял пост президента (и генерального директора) компании, а также убедил Уолтера Крайслера остаться в руководстве.
Через пару лет Дюрант присоединил к «Дженерал моторс» «Шевроле», наряду с другими компаниями, включая «Шарикоподшипниковую компанию Хайатт» (город Ньюарк, Нью-Джерси), приобретенную у Альфреда Слоуна-младшего.
Сам Слоун — представитель высшего слоя среднего класса и практически во всех отношениях полная противоположность Дюранта — родился в мае 1875 года, был старшим сыном в почтенной семье зажиточного оптового торговца кофе, чаем и сигарами из Ньюхейвена, штат Коннектикут. Когда Альфреду было десять, его отец переехал с семьей и бизнесом в Бруклин. В семнадцать лет Слоун поступил в Массачусетский технологический институт. Он закончил институт всего за три года, в 1895 году, с дипломом инженера и ключом общества «Фи бета каппа».[13]
Через отцовские связи Слоун получил место в «Шарикоподшипниковой компании Хайатт», в то время производившей подшипники для тростниковых давилок на сахарных заводах и находившейся на грани разорения. Однако Слоун считал, что продукция «Хайатта» — патентованные шарикоподшипники, достаточно гибкие, чтобы точно вставать в свой корпус, улучшая тем самым качество работы техники, — имели огромный потенциал. В 1899 году его отец Слоун-старший, на пару с партнером вложили по 2500 долларов и выкупили это предприятие, поставив Альфреда у его руля. Тот быстро реорганизовал производство, наладил отчетность и уже за первые полгода получил прибыль в 12 500 долларов. Год спустя, летом 1900-го, он получил заказ на подшипники от мичиганской компании под названием «Автомобильный завод Олдс» (будущего «Олдсмобиля»).
Зарождающаяся автомобильная промышленность стала для компании Слоуна настоящей находкой. Десяток лет спустя ее крупнейшим заказчиком стала компания «Форд мотор» — но это благо таило в себе и потенциальную угрозу. «Форд», несомненно, был крупнейшей и самой быстроразвивающейся компанией в Америке, но ставить все на него было нельзя: Слоун опасался, что «Форд» начнет производить собственные подшипники и откажется от поставок. Когда в 1916-м появился Дюрант и предложил Слоуну 13,5 миллиона долларов за «Хайатт», Слоун принял предложение, а также согласился возглавить группу компаний «Дженерал моторс» по производству запчастей.
Как и стоило предполагать, стили управления двух магнатов не совпадали. Слоун был спокойным, методичным и осторожным, полагавшимся на разум, а не на эмоции. Дюрант же был его полным антиподом: несдержанный, неистовый интуит, вечно бросающийся за всеми зайцами сразу. В его духе было созвать на совет Слоуна, Крайслера и других членов правления — а потом держать их в приемной часами (а иногда и днями), пока он разбирается с другими делами и отвечает на звонки с полудюжины телефонов. Что и говорить, Дюрант временами был живой пародией на промышленного магната — своим эгоцентризмом и склонностью к излишествам он указал дорогу многим поколениям топ-менеджеров Детройта.
К лету 1919-го Крайслеру это надоело. Напрасно Слоун, один из его лучших друзей, пытался отговорить его от ухода. Через несколько месяцев Слоун направил Дюранту план реорганизации, призванный модернизировать структуру «Дженерал моторс» и дать Дюранту время для разработки долгосрочной стратегии развития компании. Дюрант, как обычно, не нашел времени взглянуть на план — слишком уж он был занят получением займов, выпуском новых акций и бесконечным расширением «Дженерал моторс». Теперь уже и Слоун готов был уйти из компании.
В 1920 году послевоенный экономический бум в Америке сменился спадом. Весной «Дженерал моторс» продавала более 40 тысяч машин в месяц, но уже к осени ежемесячные продажи стали ниже 15 тысяч. Цена на акции компании также резко упала: с более чем 400 долларов до менее 15. Среди пострадавших от этого обвала был и сам Дюрант, ведь до этого он скупал акции Джи-эм на занятые деньги, он был должен 38 миллионов долларов.
Снова повторялась история 1910-го. 20 ноября 1920 года, за считаные недели до своего 59-летия, Билли Дюрант навсегда покинул «Дженерал моторс», а председатель совета директоров Пьер Дюпонт стал президентом и исполнительным директором компании.
Слишком большая и провальная компания. Финансовая помощь от людей, настоявших на увольнении исполнительного директора. Какой это год, 1920-й или 2009-й? Оба. Правда, в 2009-м деньги давало уже государство, а исполнительного директора звали не Билли, а Рик, но сходства в этих двух ситуациях больше, чем различий.
А между тем в 1920 году задачей Дюпонта было стабилизировать положение Джи-эм и подыскать компании руководителя на будущее. И через тридцать месяцев, 10 мая 1923 года, президентом и исполнительным директором «Дженерал моторс» был избран Альфред Слоун.