Ее воображению представился образ молодой девушки, которая сидела веселая, счастливая и улыбающаяся на холке пегой лошади, опершись на Стальное Тело.
Она почувствовала острую боль в сердце и вскричала:
— Он не любит ее! Он не будет ее любить… Нет, я не хочу этого!..
Как бы удивившись своему внезапному порыву, она расхохоталась громким деланным смехом и прибавила:
— А, моя бедная донна Хуана, уж не влюблена ли ты в Стальное Тело?.. Ты — искательница приключений… ты — непобедимая? Ну нет, этому не бывать. Это было бы слишком глупо!
Всадники приближались во весь карьер.
ГЛАВА XIV
аконец-то можно было свободно вздохнуть.
Выручив Элизу и Колибри, ковбои чувствовали себя превосходно, тем более что им удалось выбраться на простор из проклятой мышеловки Джошуа.
Дыша полной грудью, они мчались во весь опор по заросшему травой зеленому полю, бесконечно тянувшемуся вдаль и вширь.
Амазонка, согласно условию, оставила их временно в покое, и ковбои видели, как ее отряд медленно возвращался дорогой, ведущей в Золотое Поле.
Элиза вспомнила при этом с горечью о добром негре, о котором не было никаких известий.
— Бедный мой Жо! — шепнула молодая девушка.
— Мы отыщем его, мадемуазель, клянусь вам! — поспешил успокоить ее Стальное Тело. — Но в данный момент нам необходимо позаботиться о ваших родителях; не правда ли?
— Да, сударь, это мое самое горячее, самое святое желание. Но как их найти?.. Как освободить?.. О, не покидайте меня!.. Помогите…
Стальное Тело остановил ее на полуслове.
— Еще не будучи знаком с вами, — заговорил он взволнованно, — я дал себе слово вырвать вас из рук ваших преследователей. Теперь же даю вам торжественную клятву, что возвращу вам ваших родителей хотя бы ценой своей жизни.
— Можешь прибавить, дружище, что к твоей клятве присоединяются и все ковбои ранчо Монмартр, — обратился к Стальному Телу Джек Курильщик, никогда не расстававшийся со своей трубкой, из которой сейчас он вытряхивал пепел. — Они вылезут из шкуры вон, — продолжал он, — но выручат своих хозяев.
— Клянусь и я, — сказал спокойным голосом Жако Канадец. — Во главе с таким молодчиной, как Стальное Тело, мы готовы идти на край света и даже еще дальше, если понадобится.
Улыбка миловидной Колибри была самой драгоценной наградой для честного гиганта.
У Элизы, глубоко растроганной готовностью, с какой эти простые, искренние люди предлагали ей свои услуги, появились на глазах слезы, и она промолвила едва слышным, сдавленным от волнения голосом:
— Спасибо, мои добрые друзья, спасибо! Я никогда не забуду вашей преданности.
— Мы рады хоть чем-нибудь вам услужить, мисс Элиза, — прервал ее своим грубым голосом Джек Курильщик. — Ведь мы, между нами говоря, здорово любим хозяина, хозяйку и вас… Мы все — народ бездомный, бродяги… Мыкались кое-как, с горем пополам, по белу свету… Нередко голодали… А у вас, на ранчо Монмартр, мы точно в родной семье… Так, что ли, друзья?
— Верно!.. Верно!.. — кричали ковбои. — Джек Курильщик хорошо сказал.
— Чудесно сказано! Браво, Курильщик!
— Мы все пойдем как один, никто не отстанет! — кричали ковбои.
Элиза улыбалась сквозь слезы, радуясь выражению столь горячей привязанности.
Пора было, однако, устроить привал, чтобы покормить лошадей и посоветоваться относительно ближайших действий.
Прежде чем принять какое-нибудь решение, нужно было узнать, при каких обстоятельствах совершились грабеж и похищение семьи Дэроша и злосчастного Жо.
Элиза рассказала вкратце все перипетии этой драмы с того момента, когда, связанная по рукам и ногам, она была брошена вместе с Жо на одну из повозок.
Оба увезших их бандита перепились. Они уснули тяжелым сном, и лошади, никем не управляемые, неслись наугад, повинуясь лишь инстинкту.
С неслыханным терпением и упорством Жо все время тер путы на руках о железную гайку и, наконец, освободился от них.
Затем он принялся высвобождать Элизу и после невероятных усилий перетер сковывавшие ее бечевки.
Всю ночь продолжалась бешеная скачка, и они были увезены, по крайней мере, на двадцать лье от фермы.
Но вот стало рассветать. Бандиты время от времени просыпались, чтобы потягивать похищенное у супругов Дэрош виски, и были до бесчувствия пьяны.
Элиза решила воспользоваться этим обстоятельством и во что бы то ни стало избавиться от своих похитителей.
Рискуя разбиться насмерть, она перелезла через задний борт повозки, повисла, на руках и, оттолкнувшись, спрыгнула на землю.
Несмотря на высокую траву, толчок был поистине ужасен, и Элиза долго лежала в беспамятстве, точно мертвая.
Когда она пришла в себя и открыла глаза, было уже совершенно светло, и она увидела Жо, который смачивал ей виски утренней росой.
Славный негр, оказалось, соскочил с повозки тотчас же вслед за ней и оставался, как и она, некоторое время без чувств.
Будучи сильнее или, быть может, упав удачнее, он очнулся раньше и нашел ее неподалеку в траве.
Бандиты ничего не заметили, так как лошади продолжали мчать повозку с прежней стремительностью.
Местность, куда попали Элиза и Жо, была им совершенно незнакома.
О возвращении на ферму не могло быть и речи, так как бандиты, хватившись пленников, прежде всего направились бы туда на розыски.
Между тем нужно было во что бы то ни стало раздобыть откуда-нибудь помощь и потому приходилось искать ближайшую «станцию» скотоводов, земледельцев или золотоискателей.
Негр и молодая девушка даже не подозревали, что на северо-восток от них находилось знаменитое Золотое Поле, открытое всего лишь несколько месяцев назад и привлекавшее своими богатствами с каждым днем все больше и больше авантюристов.
Очень часто обитатели ранчо Монмартр гостеприимно открывали двери этим проходимцам, стекавшимся сюда со всех концов мира в надежде на быстрое обогащение.
Таким образом побывали у супругов Дэрош и Бен с Фрэдом.
Несмотря на сравнительно большое расстояние, отделявшее их от Золотого Поля, Жо хотелось направиться именно туда. Элиза сильно этому противилась, но, к несчастью, негр уговорил ее.
Они направились на восток и ходили уже несколько часов, как вдруг случилось то, что можно было предвидеть заранее.
Предоставленные самим себе, лошади опрокинули повозку, которая разбилась вдребезги. Вопреки ожиданию, бандиты уцелели, отделавшись легкими ушибами.
Сразу протрезвев, они хватились беглецов и пустились за ними в погоню.
Они возвратились по своим следам и без труда нашли место, где совершился побег.
Затем шаг за шагом они шли вслед за беглецами и скоро их нагнали.
Это было детской забавой для людей, которых постоянная жизнь в пустыне научила распознавать самые неуловимые и запутанные следы.
Тогда-то одному из бандитов и пришла в голову варварская мысль выколоть глаза несчастному Жо, чтобы помешать новому бегству.
Что могли сделать старик и молоденькая девушка против двух сильных мужчин, вооруженных с ног до головы?
Они повалили на землю бедного Жо и, не обращая внимания на крики, слезы и мольбы Элизы, выкололи бедняге глаза.
Элиза слышала, как один из негодяев сказал при этом другому:
— Она говорила, что их нужно взять живьем, но не запрещала принимать меры против бегства.
— Да, черномазого нужно беречь как зеницу ока; он очень нужен: за него хорошо заплатят, — согласился тот.
Против ожидания бедной девушки и изуродованному негру удалось бежать.
Совершив свое злодейство, бандиты снова захрапели, считая, что обессиленные пленники не решатся на новый побег в незнакомой пустынной местности.
Элиза и Жо решили, однако, бороться до последней капли крови.
Взявшись за руки, они скользнули в высокую траву и, охваченные ужасом, шли, еле переводя дыхание.
Несколько часов длилось это горестное шествие.
Не раз несчастный старик оступался и бессильно падал на землю.
Элиза подымала его, поддерживала, ободряла, и бедняга, благодаря нежной заботе и ласкам своего маленького друга, собирал последние силы и, ковыляя, продолжал путь.
Много страданий испытали они, пока добрались до Золотого Поля.
С гневом и негодованием слушали ковбои этот надрывающий душу рассказ.
Для всех, однако, оставалось загадкой; что побудило негодяев решиться на столь дерзкое похищение?
Стальное Тело спросил у Элизы, что она думает об этом.
— Мой отец, — ответила она, — с некоторого времени был занят розысками каких-то баснословных сокровищ. После одной из своих экспедиций он возвратился домой сияющий и объявил нам, что клад…
— Знаю, знаю я про эти пресловутые индейские сокровища, — резко прервал ее Стальное Тело. — Ваш отец, мадемуазель, не первый и не последний из тех, кто увлекаются этой химерой. Уже многие в погоне за ними потеряли спокойствие духа, рассудок и даже жизнь.
Элиза хотела возразить ему, сказав, что отец нашел эти сокровища, но тотчас же сообразила, что ковбой прервал ее, чтобы не дать ей проговориться.
«Он прав, — подумала она. — Какой неподкупный, честный характер у этого человека! Нужно быть преданным душой и телом, чтобы устоять против такого крупного соблазна. Мне можно спокойно ему довериться… Я чувствую, что ничто в мире не способно его прельстить. Ему одному, только ему одному доверюсь я вполне».
Видя, что его поняли, Стальное Тело продолжал:
— Авантюристы Востока организовали недавно новую экспедицию с целью розыска все тех же сокровищ. Эта двадцатая. Весьма вероятно, что ее участники, зная, что ваш отец увлекся такими же несбыточными мечтами, и полагая, разумеется, безосновательно, что он обнаружил сокровища, похитили его и всю его семью.
Так, наверное, это и было.
Поведение бандитов подтверждало догадки Стального Тела. Элиза с дрожью припомнила брань и угрозы бандитов.
Эти негодяи, игравшие, очевидно, второстепенную роль, знали о существовании сокровищ, так как они грозили Жо ужасными пытками, если он не откроет им секрета.
Она не могла без ужаса вспомнить о судьбе родителей, находящихся в распоряжении столь опасных злодеев.
— О, лучше бы они были вместо меня на свободе! — воскликнула она.
Ее слова напомнили Стальному Телу, что Элизе неизвестно, как они узнали о происшествиях на ферме.
Он наскоро ей рассказал, как это случилось.
Вернувшись домой, ковбои нашли лежавшую без движения прислугу-ирландку, полумертвую от страха и потерь.
Она рассказала им о происшедшем, но сказать о внешности бандитов почти ничего не могла.
Несмотря на страшную усталость, ковбои наскоро перекусили и, сменив лошадей, бросились в погоню за похитителями.
Колеса повозки оставили на траве глубокий след, что облегчило погоню, но, к сожалению, бандиты опередили своих преследователей на сутки.
Приглядываясь к следам, ковбои легко поняли, что произошло. Они догадались о побеге Элизы и Жо и, хотя их было немного, разделились на две группы: одна из них продолжала следовать за повозкой, увезшей Дэроша и его жену, а другая отправилась по следам негра и молодой девушки.
Следы последних были страшно запутаны, во многих местах обрывались или были затерты следами животных — нужно было обладать упорством и настойчивостью ковбоев, чтобы после двухдневных розысков добиться желаемых результатов.
Между тем возвратилась и первая группа, но, увы! ни с чем.
Входившие в нее ковбои дошли до речки, впадающей в Рио-Пеккос (Rio-Peccos), по всей вероятности это была Рио-Тайяк (Rio-Tayak), и нашли на ее берегу разбитую повозку и трупы двух лошадей.
Ни малейшего следа человека.
По-видимому, Дэрош и его жена были взяты на судно.
Пришлось временно прекратить погоню и присоединиться к остальным.
Пока они отсутствовали, к ковбоям очень кстати пристал еще маленький отряд.
Это произошло благодаря счастливой случайности.
По великой тропе, пересекающей с северо-запада на юго-восток Равнину Вех (Plaine Jalonnee), известную больше под названием Команчской дороги, двигались Черный Орел, его дочь Колибри, Жако Канадец, управляющий ранчо Колорадо Стальное Тело и несколько индейцев из племени Черного Орла.
Команчский вождь с дочерью и воинами шел на ранчо Монмартр, чтобы погостить там несколько дней.
Жако и Стальное Тело возвращались на ранчо Колорадо после охоты у Черного Орла.
Вождь узнал Джека Курильщика прежде, чем его спутники успели заметить ковбоев.
Отряды соединились, и Джек Курильщик рассказал своим друзьям о случившемся на ранчо Монмартр.
После этого они все вместе отправились по следам Элизы и Жо к Золотому Полю, а Колибри взяла на себя роль разведчика.
Что было потом, уже известно.
ГЛАВА XV
тряд Стального Тела благополучно добрался до ранчо Монмартр.
Прелестная амазонка неожиданно оставила ковбоев в покое, и предосторожности, принятые ими на случай внезапного нападения, оказались излишними.
Ферма имела обычный вид; почти не было заметно следов грабежа, учиненного, очевидно, с целью скрыть истинные мотивы похищения Дэроша и его семьи.
Прислужница-ирландка принялась с обычным усердием за исполнение своих скромных обязанностей и быстро навела порядок в доме, ставшем для нее родным благодаря ласковому обхождению хозяев.
Добрая женщина заплакала от радости, увидев свою молодую госпожу; Элиза бросилась к ней в объятия и тоже залилась безудержными слезами: ведь в привычной обстановке не было обожаемых родителей.
Несмотря на свою твердость, девушка не могла смотреть без слез на эти большие комнаты, которые не оживлялись уже горячей речью ее отца, нежной, меланхолической улыбкой ее матери и беспрестанными шутками вечно веселого и счастливого Жо.
Сердце ее разрывалось на части, когда она остановилась у дверей спальни, где стояли, точно открытые гробницы, две одинаковые, с медными золочеными спинками кровати родителей.
— Папа, мой дорогой папа, — шептала она, — и ты, моя ненаглядная мать, где вы теперь? Вы оплакиваете свою бедную Элизу… О, я найду вас… Я вырву вас из рук злодеев.
Грустные, печальные дни потекли для обитателей ранчо Монмартр.
Несмотря на упорные розыски — ковбои и индейцы не щадили сил, о супругах Дэрош не было никаких известий.
Ни малейшего следа! Ни ничтожнейшего указания!
Чтобы предупредить новое, ожидавшееся со дня на день нападение на ферму, целый индейский отряд поселился рядом с Монмартром.
Красная Лилия, жена Черного Орла, привела сюда всех своих братьев и родственников, которые жили в команчской деревне, и они представляли для Элизы самый надежный охранный гарнизон.
Ковбои снова принялись за свой тяжкий труд, ибо стада нуждались в постоянном уходе.
Стальное Тело с обычной для него любезностью предложил молодой владетельнице фермы поручить ему заботиться об ее огромных пастбищах.
Со слезами на глазах приняла Элиза его предложение.
— О, сколько вы уже для меня сделали! Как я вам благодарна! — воскликнула она.
Он поспешил ее прервать, уверяя, что для него величайшее счастье — посвятить ее благополучию всю свою жизнь. Он сказал это просто, без рисовки и тех преувеличений, присущих героям романов или вздыхателям. Он был привязан к ней, как истинный друг, любезен, как хорошо воспитанный человек, и откосился к ней с той трогательной заботливостью, с какой обычно сильные люди относятся к слабым созданиям.
Друг его, Жако Канадец, тоже поселился на ранчо Монмартр.
Это было вполне естественно: он никогда не разлучался с индейским племенем, которое считало его своим приемышем и привязалось к нему как к родному.
Жако был спокойный малый, которого почти ничто в мире не способно было вывести из себя. Он отличался силой бизона, неподражаемо стрелял из ружья и не был лишен известной дозы хитрости, унаследовав вместе с акцентом и гигантским ростом это качество от предков, которые издавна поселились в Канаде.