– Нет!
– Тебе так не кажется? А у тебя есть кто-нибудь?
– Не твое дело, Осел! – ответил Шрек, опять отворачиваясь от Осла.
– О, – продолжал Осел, снова обходя Шрека и появляясь в поле его зрения, – это еще что-то вроде слоев лука, да?
– Нет, это что-то вроде «выбрось и забудь»!
– Почему ты не хочешь об этом говорить?
– А почему ты хочешь говорить об этом?! – и Шрек снова повернулся на другой бок.
– Почему ты отворачиваешься?
– Я не отворачиваюсь!
– Отворачиваешься!
– Осел, я предупреждаю тебя! – взревел Шрек, приподнимаясь.
– От кого ты пытаешься скрыться? От кого?
– От всех, понятно? – Шрек уже стоял перед Ослом, сжимая кулаки.
– О, ну вот, хоть до чего-нибудь добрались!
– До чего ты назойливый! – вскричал Шрек, потрясая кулаками и направляясь к обрыву.
– Что у тебя за проблемы, Шрек? Почему ты пытаешься скрыться?
– У меня нет проблем, понятно? – устало ответил Шрек, присаживаясь на край обрыва. – Это у всего мира, похоже, проблемы со мной! Как только люди видят меня, они кричат: «А-а-а! Помогите, бегите! Огромный, тупой, ужасный людоед!». Они судят меня до того, как узнают… Поэтому мне лучше быть одному.
Осел подошел и уселся рядом.
– Ну, ты знаешь… Мы вот повстречались… И я не думаю, что ты такой тупой, ужасный людоед.
– Да, я знаю.
Они помолчали. Потом Осел снова заговорил:
– Слушай, а осла там, на небе, нет?
– Ну, там наверняка должен быть маленький надоедливый Осленок!
– Да, да, я вижу – вон там, большой, сияющий, выходит из-за гор.
– Это луна!
– Гм, да…
Глава шестнадцатая.
Как лорд Фарквуд готовился к свадьбе. Утро в лесу.
Та же самая луна заглядывала в окно опочивальни лорда Фарквуда. У стены стояли два манекена с надетыми на них свадебными нарядами – маленький, в роскошном кафтане с золотыми позументами и пуговицами, и большой, в белом сверкающем платье, усыпанном жемчугом. Рядом на столике лежали две короны, приготовленные для лорда Фарквуда и его будущей жены. На стене висела картина, изображавшая лорда рядом с принцессой. Художник, наверное, был представителем школы социалистического реализма – он не изменил внешности Фарквуда, но изобразил его стоящим на бугорке, так что лорд был с принцессой как бы одного роста.
В камине пылал огонь, на стене висело волшебное Зеркало. Лорд Фарквуд сидел в постели, облокотившись на подушки, и прихлебывал из бокала. Он говорил:
– Еще, еще! Зеркало, зеркало! Покажи мне ее, покажи мне принцессу!
На Лице, появившемся в Зеркале, было выражение крайнего неудовольствия, но оно не посмело спорить. В стекле поплыли полосы тумана, и возникло изображение Фионы, то самое, в окне, которое уже видел Фарквуд. Принцесса, с мечтательным выражением лица, опершись на подоконник, смотрела вдаль.
– О, само совершенство! – прошептал лорд Фарквуд, всматриваясь в Зеркало.
* * *
Ночь миновала. На поляне у пещеры наступило утро. Кусок коры, заменявший дверь пещеры, отодвинулся, и принцесса Фиона выскользнула наружу. Она осмотрелась – Шрек и Осел мирно спали у едва дымившегося костра. Только что взошедшее солнце просвечивало сквозь листву, рассыпая тысячи золотистых зайчиков. Небо сверкало голубизной, разлившееся рядом озерцо, заросшее камышом, было тихо и спокойно, как зеркало.
Фиона сделала несколько шагов, и вступила под своды леса. Напевая и кружась, она прошла немного, и вдруг услышала ответное пение. Пела голубая птичка, сидевшая на яйцах в гнезде. Фиона пела, а птичка ей подпевала, и, чтобы легче было подпевать, она слетела с гнезда и расположилась на ветке рядом. Сначала все шло отлично, но затем принцесса, обладавшая прекрасными вокальными данными, увлеклась, и взяла несколько высоких нот. Птичка старалась не отставать, но это давалось ей с все большим напряжением. Фиона распелась не на шутку, она тянула очень высокую ноту, все громче и громче, даже закрыв глаза от увлечения. И вдруг услышала громкий хлопок. Это птичка, пытавшаяся с ней соперничать, не выдержала, раздулась и лопнула от натуги! Когда Фиона взглянула на ветку, то увидела лишь две лапки, вцепившиеся в ветку коготками, и разлетающиеся голубые перышки… Она смутилась, но тут взгляд ее упал на осиротевшее гнездо, где лежали три крупных яичка…
Когда Шрек проснулся, он увидел, что Фиона, присев на камень у костра, что-то стряпает. Осел, лежавший рядом, в этот момент пошевелился и пробормотал во сне:
– Да, мне это очень нравится… Нравится…
– Осел, – взял его за морду и потряс Шрек, – Осел, проснись!
– А? Что? – спросонок выговорил Осел, открыл глаза и зевнул.
– Доброе утро! – приветствовала их Фиона. – Вы не желаете яичницу? – и она протянула им глазунью из трех яиц, зажаренных на тонком камне, как на сковороде.
– Доброе утро, принцесса! – воскликнул Осел, а Шрек спросил:
– Откуда это?
– Знаешь, с нас хватит вчерашних мрачных историй, – заявила Фиона. – Я… Я хочу извиниться перед тобой. Все же, как-никак, ты спас меня! – говоря это, она поставила камень-сковороду у ног Шрека.
– Спасибо… – ответил тот, и неясно было, к чему это больше относится – к яичнице, или к признанию Фионой его заслуг героя-спасителя.
– Давайте, ешьте, – сказала Фиона, отходя, – у нас впереди длинный день.
Осел со Шреком, в который уже раз, переглянулись.
Глава семнадцатая.
Кого можно встретить в дороге, и о пользе восточных единоборств.
Они шли по лесной дороге – Осел впереди, Шрек с Фионой сзади. Позавтракав, Шрек пребывал в благодушном настроении, и беседовал с Фионой. Вдруг он громко рыгнул. Осел обернулся:
– Шрек! Ты невежа!
– Что? Это комплимент! – заявил Шрек, и, повернувшись к Фионе, сказал, стараясь скрыть за грубой шуткой некоторое смущение:
– Я всегда утверждал, что лучше спереди, чем сзади!
– Но так нельзя вести себя с принцессой! – прошипел Осел.
В этот момент Фиона, возможно, чтобы еще больше поддеть Осла, положила руку на живот и издала точно такой же звук. Шрек и Осел оторопели.
– Спасибо! – Фиона с иронией оглянулась на них.
– Она такая же безнравственная, как и ты! – заявил Осел.
Шрек ухмыльнулся.
– Знаешь, – сказал он Фионе, – ты не совсем то, что я ожидал, но…
– Может, тебе не стоит судить людей, прежде чем ты узнаешь их? – спросила та, и, отвернувшись, пошла дальше по тропинке, оставив его в еще большем смущении – было совершенно очевидно, что она слышала их ночной разговор с Ослом.
Фиона шла, что-то напевая, когда вдруг ее прервал воинственный вопль, что-то вроде «Йо-хо-хо!». Справа налево метнулась какая-то зеленая тень, подхватила Фиону и одним махом вознесла ее на лежащий горизонтально ствол огромного дерева, на высоту примерно двадцати футов.
Шрек, в первую секунду обомлев от неожиданности, подбежал ближе, Осел последовал за ним. Теперь было видно, что Фиону подхватил высокий молодой человек в зеленых штанах, куртке и шапке, на лице его была короткая бородка и усики. Одной рукой он сжимал толстую веревку, раскачавшись на которой, он и проделал этот трюк, а другой прижимал Фиону к груди.
– Принцесса! – вскричал Шрек.
– Что вы делаете?! – в свою очередь воскликнула Фиона, высвобождаясь из объятий своего похитителя.
– Успокойся, моя дорогая! – откликнулся тот, беря ее за руку, – Ведь я – твой спаситель, я спас тебя от этого зеленого зверя! – и он начал, не дожидаясь особого приглашения, энергично покрывать ее руку поцелуями.
Фиона поморщилась и резко выдернула руку.
– Эй, – закричал в это время Шрек снизу, – это моя принцесса! Иди, поищи себе другую!
– Пожалуйста, монстр, не беспокой нас! – заявил человек, – Разве ты не видишь, что я несколько занят здесь? – и он театральным жестом указал на Фиону.
– Послушай, парень! – воскликнула принцесса, толкнув его в плечо так, что он пошатнулся, – Я не знаю, кто ты такой, но…
– О, конечно же, – хлопнул себя по лбу похититель, – да, я был невежлив! Позвольте мне представиться, – и, приложив ладонь ко рту, он крикнул:
– Эй, мои славные товарищи! – и расхохотался.
Лесная прогалина вмиг ожила. С большого дерева впереди спустилась на двух веревках широкая доска, на которой сидел толстый монах и наигрывал на гармошке. Между деревьями задвигались кусты, быстро подобрались поближе, и из-за них выскочили пять человек в таких же зеленых одеждах, как у их предводителя. А тот одним прыжком очутился рядом с ними на земле, выхватил из-за пазухи большое яблоко и швырнул его Ослу (тот подхватил яблоко зубами), после чего импровизированный ансамбль запел:
Мы представить рады вам
Роба – атамана,
Хоть мы встретились в пути
Вам совсем нежданно.
Робин Гуд, Робин Гуд!
Он порой бывает крут!
Мы сражаемся с любым,
Кто нам на дороге
Повстречавшись, не спешит
Сделать от нас ноги!
Робин Гуд, Робин Гуд!
Он порой бывает крут!
Как зарезать или сжечь –
Тонкая наука!
Нам ты лучше не перечь –
Вот какая штука!
Робин Гуд, Робин Гуд!
Он порой бывает крут!
По мере пения люди, пританцовывая, все надвигались и надвигались на Шрека. У каждого за поясом торчал большой нож, за спиной – лук и колчан со стрелами. Приблизившись на несколько шагов, Робин выхватил короткий меч и пошел на Шрека с откровенно вызывающим выражением лица. Принцесса смотрела на эту сцену сверху, недоумевающая, еще не понимая, что происходит.
Но Шрек не стал особенно раздумывать. Он взмахнул своим громадным кулаком, и атаман отлетел на десять шагов в сторону, головой на камень, и остался недвижим.
И тут, совершенно неожиданно для зрителей, Фиона взлетела в воздух, словно распрямившаяся пружина. С криком «Ий-я!», сделав переворот и ловко приземлившись на ноги, она оказалась между Шреком и разбойниками.
– Вы меня раздражаете! – заявила она чрезвычайно решительно.
– Ах ты, маленькая… – неизвестно, как разбойник хотел закончить свою тираду, но в этот миг он выпустил в Фиону стрелу. Принцесса легко уклонилась. Стрела просвистела в дюйме от морды Осла и ударилась в дерево, возле которого стоял Шрек.
Фиона метнулась вперед, словно прыгая в воду. Сделав два переворота, она оказалась перед выстрелившим из лука разбойником, который в этот момент нашаривал за спиной в колчане новую стрелу, но извлечь ее не успел. Фиона нанесла серию молниеносных прямых ударов ему по корпусу, и тотчас – удар правой в голову. Тело разбойника перевернулось и шлепнулось на землю. Второй разбойник, подскочив сзади, хотел схватить принцессу, но та, демонстрируя вполне профессиональное владение боевыми искусствами, ударила его локтем в живот, а затем, в развороте – ребром ладони пониже уха, и еще одно тело грохнулось наземь.
Тотчас на принцессу кинулись сразу двое, с двух сторон. У одного в руках была длинная палка. Когда они были уже рядом, Фиона подпрыгнула и словно зависла в верхней точке прыжка, между ними. Шрек мог бы поклясться, что она в этот момент даже встряхнула головой, поправляя слегка растрепавшуюся прическу… Последовал удар в шпагате обеими ногами, и разбойники полетели на землю, словно сбитые кегли.
Теперь на Фиону бросился монах. Правда, он в растерянности продолжал держать в руках гармошку, и даже наигрывал на ней. Возможно, он хотел прижать девушку своей немалой массой к почти отвесной скале, но та, взбежав с разгона по вертикальной стене, сделала сальто, и очутилась рядом с монахом, который едва успел повернуться к ней и прикрыться своей гармошкой. Последовал сокрушительный прямой удар, в гармошке образовалась сквозная дыра с рваными краями, голова монаха мотнулась назад, и он без звука осел на песок.
На ногах оставался всего один разбойник, и он с диким криком бросился на Фиону сзади. Она снова взлетела в воздух, в развороте нанеся удар ногой в голову нападающего, и приземлилась в стойке, с вытянутыми руками, готовая к новой атаке.
Но нападать было больше некому. Все разбойники лежали на земле без движения, а Шрек, после выстрела больше всего испугавшийся за Осла, подхватил его и держал на руках, как кошку, и с немым восторгом, раскрыв от изумления рот, глядел на принцессу. Та, подойдя к нему, небрежно поправила выбившуюся на лбу прядь волос, и сказала:
– Пошли!
– Надо же! – пробормотал Шрек, не находя слов. Он выпустил из рук Осла – тот гулко шлепнулся наземь, только сухие листья взлетели – и последовал за Фионой.
– Хо-хо! Все… Все закончено! Но откуда… Откуда вот это?.. Это было фантастически! Где вы этому научились?
Фиона скромно потупила глаза.
– Ну, когда живешь в одиночестве… Этому приходится учиться… На случай, если… – тут она с улыбкой обернулась к Шреку, но внезапно выражение ее лица резко изменилось, и она вскричала:
– В твоем заду стрела!
– Что? – спросил тот, повернув голову.
Действительно, длинная стрела, пущенная разбойником в начале схватки, отразившись от дерева, попала Шреку в интересное место и торчала там, как иголка в игольнице.
– Ах, ты об этом! – небрежно заявил он, в свою очередь заметив стрелу.
– О, я очень извиняюсь! – воскликнула Фиона, – Это все моя вина!
Действительно, она в момент выстрела вполне могла бы поймать стрелу в воздухе – заурядное упражнение в восточных единоборствах, а не уклониться…
Между тем Шрек потрогал стрелу, и передернулся от боли.
Осел подскочил к ним:
– Что-то не так?
– Шрек ранен!
– Шрек ранен, Шрек ранен! – заметался Осел, – Ох, нет! Шрек умрет! – и он, нервничая, в волнении даже взбрыкнул копытами.
– Осел, со мной все в порядке! – внушительно заявил Шрек.
– Ох, этого не может быть! – не слушая, продолжал выкрикивать Осел, – Шрек слишком молод, чтобы умирать! Сделайте же что-нибудь! Этого нельзя допустить! Неужели ничего нельзя сделать?!
– Осел! – сказала Фиона, – Успокойся! Если ты хочешь помочь Шреку, беги в лес и найди мне синий цветок с красными шипами.
Осел кинулся в заросли, все время останавливаясь и оборачиваясь, чтобы взглянуть на Шрека, и бормоча:
– Синий цветок, красные шипы! Уже бегу… Синий цветок, красные шипы, синий цветок, красные шипы… Не умирай, Шрек – если ты увидишь длинный тоннель, держись подальше от света! – очевидно, Осел был знаком с новейшими теософическими исследованиями.
– Осел! – в один голос вскричали Шрек и Фиона.
– О, да! Синий цветок, красные шипы, синий цветок, красные шипы… – и с этими словами Осел, наконец, скрылся в лесу.
– А зачем эти цветы? – с недоумением обратился Шрек к Фионе, когда Осел исчез.
– Чтобы избавиться от Осла! – пожала та плечами.
– А-а-а! – протянул Шрек, понимающе улыбаясь.
– Теперь стой спокойно, и я выну эту штуку, – сказала Фиона, протягивая руку к стреле.
Но ее первая попытка вытащить стрелу причинила Шреку такую боль, что тот вскрикнул и отскочил в сторону.
– Ой, ой! Полегче там! – заявил Шрек, поворачиваясь к Фионе и загораживаясь от нее протянутыми руками.
– Прости, но ее нужно вынуть! Сейчас я… – и Фиона снова протянула руку к стреле.
– Но это больно! – воскликнул Шрек, ловко увертываясь. – То, что ты делаешь – это нечто противоположное помощи! – и он побежал по полянке, а Фиона, с протянутой рукой – за ним.
– Постой, постой! Тайм аут! – завопил Шрек, оборачиваясь, и хватая Фиону за голову своей огромной рукой, как раньше хватал за морду Осла. Та возмущенно сбросила его руку с лица, поправила волосы, и спросила:
– Ну, хорошо, что ты предлагаешь делать?