Эдмунд насторожился. В действительности Бергред не считал виновными в случившемся птиц, это было видно. Кому взбредет в голову, что птицы подглядывают за людьми? Но у птиц есть глаза, а Провидец способен употребить в своих целях зрение любого живого существа, для него это так же просто, как дышать…
— И после этого Оргрим в наказание натравил на вас кабанов? — спросила Элспет.
— Кто в этом усомнится? — ответил Бергред. — В тот день Оргрим был в бешенстве. Я видел по его лицу, что он знает о моей лжи, но старика давно след простыл, в моем хлеву от его добра не осталось ничего, так что поделать он ничего уже не мог. Уезжая из Оферстоу, он предупредил нас, что мы горько пожалеем, что помогли изменнику. И добавил: «Похоже, в этом лесу можно всласть поохотиться на кабанов…»
— И появились кабаны… — шепотом заключила Элспет. Эдмунд увидел окружающее ее кисть серебряное сияние, хотя она старательно сжимала ее коленками.
Жители, вспомнившие о своей беде, потянулись к дверям кузницы. Элспет слышала, как кузнец втолковывает Клуарану, что лошадям нужен еще один день отдыха, прежде чем снова отправляться в путь. Менестрель недовольно хмурился, у Элспет отчаянно колотилось сердце.
— Пойми, — зашептала она на ухо Эдмунду, — мы единственные, кто способен помочь этим людям! Только мы можем найти вепрей и заманить их в ловушку. Кроме того, — тут у нее вспыхнули глаза, — так мы поквитались бы с Оргримом за Медуэл и за все остальное!
Увидев ответный блеск в голубых глазах Эдмунда, его суровую усмешку, она поняла, что добилась его согласия.
Клуаран спрашивал кузнеца, нельзя ли одолжить у него лошадей вместо прежних изможденных кляч. Эдмунд вмешался в их разговор:
— Мы с радостью останемся здесь еще на денек, дядюшка Бергред. — Посмотрев на Элспет, он продолжил: — Уважаемый Клуаран — опытный следопыт. Если бы мы смогли найти в лесу кабанов и окружить их лучниками…
— …то можно было бы вырыть яму и загнать кабанов туда, — закончила за него Элспет, радостно смотревшая на Бергреда. — Мы разом всех их перебьем!
Бергред и Кедвин переглянулись.
— Нет, не годится, — сказала женщина. — Мысль хороша, но мы не можем заставить двух мальчишек так рисковать.
Но кузнец был другого мнения.
— Мальчишкам рисковать не пришлось бы, — возразил он женщине, — а цели все равно можно добиться. — Он повернулся к менестрелю: — Что скажешь, уважаемый Клуаран? Ты действительно такой мастер преследовать зверье в чаще, как утверждает паренек? Вот что я вам скажу: поможете нам — и мы приведем вам лучших во всей деревне лошадей!
Клуаран, глядя на Эдмунда, сузил глаза.
— Раз уж мои помощники решили попытать счастья на этом пути после того, как многие потерпели неудачу, я не стану им препятствовать. Но мне понадобится один из них, в одиночку мне вепрей не выследить.
Бергред согласно покивал.
— Ничего не обещаю, — предупредил Клуаран. — Но если вы готовы помочь нам лошадьми, то я сделаю все, что смогу.
На рассвете Клуаран и Эдмунд осторожно углубились в лес. Позади них растянулись шестеро жителей деревни с луками и кинжалами.
— Они так шумят, словно мы вместо охоты гоним пастись целое стадо скота, — проворчал Клуаран, жестом показывая ближайшему охотнику, чтобы легче шагал.
Элспет осталась с тетушкой Кедвин. Эдмунд гадал, почему Клуаран так настаивал, чтобы девочка осталась в деревне. Не в мече ли дело? Но ведь меч — сокрушительное оружие против кабанов! Выражение лица менестреля подсказало мальчику, что лучше не спорить: либо в лес не пойдет только Элспет, либо вообще никто.
— Итак, — тихо заговорил Клуаран, когда охотники отстали, — ты намерен вопреки всему проявить геройство? Ты ведь Провидец, верно? Именно этим способом ты нашел вчера Элспет.
Эдмунд кивнул, готовый к отпору. Но Клуаран был не воинствен, а всего лишь задумчив.
— Своим дарованием ты можешь заработать себе врагов. Ты поступаешь мудро, что держишь его в тайне. Хорошо ли ты умеешь им пользоваться?
— Неплохо, — ответил Эдмунд неохотно, стесняясь признаться, что всего лишь несколько раз прибегал к этой свалившейся ему на голову способности.
Они долго брели по лесу, пока не подошли к ловушке, которую мужчины деревни рыли всю ночь. Теперь она была готова и ждала злобных тварей. Эдмунд увидел утыкавшие дно ямы колья с насаженными на них поблескивающими наконечниками копий. У ловушки их догнали охотники. В глазах у всех читался страх.
— Что ж, теперь не хватает только кабанов, — сухо произнес Клуаран, поглядывая на Эдмунда.
Он собирался отойти, но задержался, когда услышал поспешные шаги. Через минуту перед ними выросла Элспет, тащившая бурдюк с водой.
— Тетушка Кедвин подумала, что вас может мучить жажда, — объяснила она, отдавая мужчинам свою ношу. — Вам от меня так легко не избавиться, — сказала она шепотом Эдмунду. — Обещаю быть рядом.
Мальчик хотел возразить, уверенный, что Клуаран неспроста хотел оставить ее в деревне, но она, забрав пустой бурдюк, уже торопилась в заросли, словно собиралась без промедления вернуться.
Когда Эдмунд подошел к Клуарану, тот встретил его вопросительно приподнятыми бровями.
— Она побежала назад, к матушке Кедвин, — заверил его Эдмунд, хотя не сомневался, что его физиономия выдаст ложь.
Ничего не сказав, Клуаран зашагал в чащу. Снова они обогнали лучников.
— Кабаны где-то неподалеку, я их чую, — сообщил Клуаран шепотом. — Можешь их найти?
Эдмунд закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Клуаран был прав: животные были близко, только разглядеть что-либо оказалось невозможно. Эдмунд напрягся, не оставляя попыток. Он должен был их найти! Но глазам не за что было зацепиться, вокруг царствовал мрак.
А потом во мраке что-то зашевелилось.
Движение было очень слабым, скорее только угадывалось. Наверное, звери находились в густом подлеске, куда совершенно не проникал свет. Но вот задрожала ветка, потом рядом — так близко, что он вздрогнул, — блеснул глаз, слюнявый клык… Кабаны приближались.
— Они в каком-то темном месте, — шепотом доложил Эдмунд Клуарану.
— Под землей?
Эдмунд отрицательно покрутил головой:
— Нет, туда все же пробивается кое-какой свет. Скорее всего, это густые заросли ежевики, они продираются сквозь них бок о бок. — Он помолчал, стараясь больше увидеть глазами зверя. — Склон уходит круто вниз, камни под копытами…
Клуаран присвистнул.
— Здесь неподалеку, в густом лесу, есть уступ, весь заросший. Вероятно, с него они и спускаются.
Эдмунд заскрежетал зубами.
— Мне бы поближе к ним, тогда я попробую разглядеть что-нибудь еще…
С крепко зажмуренными из страха потерять картину глазами он тронул Клуарана за руку.
Странная вышла прогулка! Клуаран перетаскивал его через поваленные стволы, отводил ветки, чтобы они не хлестали его по лицу. Но менестрель не мог бороться с корнями и со спутанной травой, цеплявшими его за ноги. Иногда Эдмунд слышал далекие голоса охотников, но старался не отвлекаться от движения кабанов и рассказывал Клуарану обо всем, что видел их глазами: о склоне, о светлой еловой опушке, на которую звери вышли из густых зарослей, о поблескивающих среди папоротников бивнях.
Клуаран отвечал либо «да», либо «я знаю, где это», хватал мальчика за плечи и разворачивал. Эдмунд, спотыкаясь, брел неведомо куда, видя только то, что открывалось кабаньему взору. Теперь глубоко посаженные глазки мерцали с обеих сторон, впереди маячил устрашающий силуэт гиганта вожака.
Внезапно огромный зверь остановился и навострил уши.
Они услышали людей! Эдмунд замер.
— Они уже здесь, — прошептал он.
Менестрель выпустил его плечи, да так резко, что он чуть не потерял равновесие.
— Я их чую, — выдохнул он Эдмунду на ухо. — Ветер дует с их стороны. Лучшей возможности захватить их врасплох не придумаешь!
Эдмунд открыл глаза, и его ослепил оранжевый свет. Моргая, он различил на фоне рассвета силуэт Клуарана, подающего сигнал охотникам. За деревьями забегали: это занимали свои места лучники. Потом менестрель махнул рукой, и они двинулись вперед. Снова глядя на мир своими собственными, а не кабаньими глазами, Эдмунд чувствовал себя так, словно смотрел прямо перед собой, видел яркий свет, зато по бокам не замечал ровным счетом ничего. Тряся головой, чтобы освоиться, он продирался вперед, прямо на огромный алый круг солнца.
Впереди раздались крики. Он выбрался из подлеска и собственными глазами увидел кабанов — темные силуэты среди толстых корней деревьев. В них уже летели первые стрелы. Одна свинья с визгом плюхнулась на землю, остальные развернулись и в страхе бросились наутек.
Эдмунд выпустил стрелу из собственного лука и присоединился к загонщикам, заставлявшим зверей бежать на восходящее солнце. «Получилось! — радостно подумалось Эдмунду. — Мой дар помог найти кабанов!»
Мчась сквозь лес, они наслаждались страхом диких кабанов, наконец-то превращенных в затравленную дичь.
Впереди показалась опушка с зияющей черной ямой и неподвижными статуями копьеносцев вокруг — это застыли в ожидании развязки деревенские жители. На мгновение повисла тишина, потом кабаны выбежали из чащи, и люди с копьями устремились на зверей, тесня их к ловушке.
Эдмунд замер. Он недосчитывался одного кабана, вожака. Тот каким-то чудом отделился от своего стада, и теперь его надо было выслеживать отдельно. Куда он подевался?
Элспет ждала развязки сбоку от толпы, в тени. При виде Эдмунда она оживилась, помахала ему рукой и заспешила навстречу, мимо загонщиков, теснивших кабанов к яме.
В следующий миг лесной воздух вспорол, как острая бритва, истошный визг. На опушке, за кольцом лучников, появился гигант вожак — черный как смоль, с задранной клыкастой головой. Казалось, он приветствует мерзким визгом запах скорого кровопролития и дух страха, пропитавший воздух.
Простояв неподвижно считаные секунды он устремился к Эдмунду. До мальчика донесся, словно из огромного далека, крик Элспет. Он упал на одно колено, вставляя в лук стрелу и натягивая тетиву. Ему казалось, что вепрь приближается к нему не спеша, как во сне, изрыгая пар, с прищуренными глазками, похожими на трещины в раскаленной печи.
Только бы не промахнуться! Эдмунд что было силы натянул тетиву и выпустил стрелу.
Стрела вонзилась вепрю в бок, среди щетины разверзлась кровавая рана величиной с ладонь. Направление бега страшной твари изменилось: только задев на бегу Эдмунда, упавшего от толчка, кабан устремился к ближайшему лучнику. Тот, не успев вложить в лук стрелу, с криком выронил лук и метнулся к лесу.
Среди деревьев мелькнула белая фигурка Элспет. На мгновение она застыла, словно заледенела. А потом бросилась за вепрем, сверкая хрустальным мечом.
— Клуаран! — крикнул Эдмунд. Но Элспет уже пропала в чаще. Эдмунд попытался ее нагнать, но смекнул, что лучше прибегнуть к чужому зрению.
И снова он очутился в мире, лишенном красок, зато обретшем небывалые объемы. Он видел ноги улепетывающего деревенского лучника, и когда тот споткнулся о корень, испытал прилив злобы, а когда его хлестнула по лицу ветка, вздрогнул всем телом. Он нашел не Элспет, а вожака кабанов! Теперь надо было заставить тело не прекращать бег, пока его мысль двигалась вместе с чудищем, обретя его зрение. Лишь бы нагнать Элспет, прежде чем ее путь пересечется с путем хряка-убийцы!
Когда за спиной вспыхнул белый свет, он понял, что цель достигнута.
Он испытал прилив страха вместе с кабаном, развернувшимся рылом к источнику света и опасности. Перед зверем находился неведомый враг, но он все равно готов был биться с ним до смерти. Свет излучала тоненькая, но исполненная гнева человеческая фигурка. Вепрь ринулся прямо на занесенный меч.
«Пора! — пронеслось у Эдмунда в голове. — Нанеси удар Оргриму!»
Смертельный удар пришелся по шее, и вепрь, хрипя, распластался на земле, раскинув копыта… Грубые руки подхватили мальчика и поставили его прямо. Впереди лежала неподвижная туша — мертвое клыкастое чудовище с глубокой раной на холке. Элспет наклонилась над зверем, тяжело дыша, меч в ее руке таял на глазах.
Кто-то заставил Эдмунда повернуться. Клуаран!
— Тебе ведомы пределы твоих возможностей, дурень?
Глава шестнадцатая
— И ты еще корчишь из себя Провидца? — кричал Клуаран.
Таким разозленным ребята его еще не видели. Не получив ответа, Клуаран схватил Эдмунда за плечи и сильно тряхнул. Эдмунд смотрел на него непонимающим взглядом.
— Ты воспользовался зрением существа, обреченного на смерть!
За их спинами неуклюже слезал с дерева спасенный волшебным мечом лучник. Элспет успела спрятать правую руку, чтобы бедняга не увидел остаток свечения. Тяжесть меча уменьшалась медленнее, чем гас его свет.
Клуаран перешел почти на шепот, но плечи Эдмунда он стискивал, как клещами.
— Смерть кабана превратила бы тебя в слепца, парень. Ты бы навсегда стал незрячим! Тебя никто не предупреждал об этом?
От лица Эдмунда, выпачканного ореховой краской, отхлынула кровь. Клуаран еще некоторое время пожирал его негодующим взглядом, потом с отчаянным вздохом разжал пальцы.
— Как я погляжу, ты действительно невежда, это не притворство. Удивительно, что ты до сих пор жив. — Он резко обернулся к Элспет и к охотнику из Оферстоу: — Идти можешь? Ну так приведи остальных, пускай полюбуются.
Лучник таращил глаза на бездыханного вепря, то и дело недоверчиво поглядывая на Элспет.
— Настоящее чудовище! — пролепетал он. — Ты одолел чудовище, парень.
— Простое везение, сэр, — промямлила Элспет, пятясь за уходящими Клуараном и Эдмундом. Ей требовалось время на размышление. Сердце стучало, как барабан. Восторг! Ужас! Казалось, сейчас не выдержат ребра. Она разминала кисть, на которой меркли последние звенья серебряной латной перчатки. Она нанесла своим мечом смертельный удар. Она призвала меч, и он ей повиновался, словно говоря: «Для этого я и создан!»
Лучник нагнал ее.
— Ну и удар! — не унимался он. — Меч у тебя что надо! Ручаюсь, его выковали не в наших краях. — Он наморщил лоб. — Где же он? Ты, часом, не забыл его рядом с тушей?
Элспет замедлила шаг. Правду о мече она выдать не могла, но и врать не хотелось.
— На самом деле он не мой… — проговорила она уклончиво.
Ответом ей стали зуд и дрожь в руке от плеча до кончиков пальцев. «Я навечно твой, Элспет», — произнес голос.
Весть о том, что один из мальчишек, помогавших менестрелю, убил вожака кабанов, разнеслась, как пожар. Когда огромного зверя притащили на шестах в деревню, все трое пришельцев превратились в прославляемых героев. Элспет встретилась взглядом с Клуараном и поняла, что они привлекли к себе слишком много внимания и находятся в опасности, пусть никаких стражников рядом не наблюдалось. Когда вся деревня собралась жарить на костре две жирные кабаньи туши, она отправилась искать Эдмунда. Мальчик сидел на земле рядом с кузницей, угрюмо глядя вдаль.
— Тебе не до веселья? — тихо спросила она, садясь рядом с ним.
— Откуда Клуарану так много известно о моих способностях? — воскликнул Эдмунд, словно и не слышал вопроса. — Когда ты убила эту зверюгу, я чуть на всю жизнь не ослеп. Я уже думал, что научился пользоваться этим волшебством, что могу даже помогать другим. А теперь выходит, что я в нем ровным счетом ничего не смыслю.
Элспет взяла его за руку:
— Ты оказал бесценную помощь деревне Оферстоу. Видишь? — Она указала на огромный костер, вокруг которого радостно танцевали озаряемые пламенем люди. Он как будто немного приободрился. — Клуаран всюду побывал и, кажется, все на свете знает, — продолжила Элспет беззаботным тоном. — Но могуществом Провидца обладаешь ты, а не он. — Она встала и подала ему руку: — Мы скоро продолжим путь. Пора прощаться.
Бергред и Кедвин пытались уговорить их остаться и разделить радость деревни, но Клуаран ответил вежливым отказом.
— Нас ждет дальняя дорога, — сказал он, — и мы спешим. — Немного помявшись, он добавил: — Если сюда нагрянут стражники и станут расспрашивать о нас, лучше не признавайтесь, что оказали нам гостеприимство.
— Они о вас вообще ничего не услышат, — заверил его Бергред. — По крайней мере, от нас.
Взамен трех охромевших кляч Бергред предоставил путникам трех крепких молодых меринов, и они покинули деревню еще до того, как солнце начало клониться к закату. Благодарные люди осыпали их подарками: плащами с капюшонами и с шерстяной подкладкой, едой и питьем, которых должно было хватить до самой Венты-Булгарум.