Она долго не могла успокоиться:
-Порядки завели. Кто хотит, тот летит. Ковры-самолёты, Карлсоны всякие. Разлетались! Нечисть чужестранная!
Лес под ними стал редеть, сверкнула водная гладь. Море-озеро! Всё в серебристых барашках. И парусный корабль посередине. Паруса на мачтах как белоснежные подушки.
Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят!
Так и есть. Грохот пушек!
Это уже с другого берега.
На другом берегу - царский дворец, обнесённый стеной. С высоты дворец похож на кремовый торт. Расписные завитушки, башенки, переходики.
Всё сверкает и поёт! Это выглянуло солнце.
Рассвет! Быстро, как в сказке.
-Теперь недалече, - сказала Баба-Яга.
И они полетели совсем низко, вдоль берега. Пахнуло водорослями. Брызги от волн покалывали лицо.
Старик внизу, с белой бородой, вытягивал из воды невод.
-Как рыбка? Ловится? - крикнула ему Баба-Яга.
Старик схватил с песка камень:
-Лети отсель, проклятая!
-Не ловится! Не ловится! - захохотала Баба-Яга. - И жана у тебя старая. И изба. И сам - не Иван-царевич.
Зайчику стало неловко. Он обернулся к Бабе-Яге:
-Зачем вы так? Пожилому человеку...
-А чё он? Рыбку златую поймал, а распорядиться не сумел. Тьфу! Голь перекатная.
Старик что-то кричал, размахивал кулаками. Но они не слышали.
Перемахнули через песчаные дюны, пролетели над чахлым болотцем, и снова внизу пошёл лес. Но уже чёрный, тревожный.
Огромные разлапистые ели, вековые сосны. И вдруг - лес расступился, полянка. Пошли на посадку.
Метла прошуршала концом по траве. Они пробежали несколько метров...
Всё. Приземлились.
-Чуть чулок не потеряла, - проворчала бабка. - Штопаю, штопаю... А новые купить - где деньки?
Зайчик заметил на краю полянки избушку. На курьих ножках. Очень похожих на огромные "ножки Буша". Только с когтями.
С грохотом распахнулась дверь, и на крыльцо выпрыгнул Волчище. Серая спина, рыжеватое брюхо. Злые зелёные глаза.
У Зайчика сердце упало в пятки.
-Ничего себе, "старче", - только и сказал он.
Волк понял свою ошибку, скорчился, захромал:
-Кости старые. Поясницу свело. Голова разламывается. В ушах шум. Ой, плохо мне, плохо!
-Бедный ты мой, болезный, - погладила его бабка. - Совсем развалился. Ну, ничаво, Кузьма. Травкой тебя напою. Отойдёшь.
-Не отойду, - прошамкал Кузьма. - Чую - не отойду.
-Расплакался. Лучше дровишек принеси. И шишек на самовар. А ты, солдатик, располагайся. Сначала - чаёк, потом банька. Вся хворь из тебя и выйдет.
"Знаем мы ваши чаи, - подумал Зайчик. - Сказки читали. Чашечку выпьешь - другая не потребуется".
Но вслух сказал:
-Люблю чай! Больше всего на свете. Больше капусты, морковного сока. Больше самих кочерыжек.
-Чаво? - удивилась бабка. - Какого сока? Морковного?
-Берёзового, - поправился Зайчик. - В походе - жара, пылища. Ни воды, ни ручья. Только соком этим спасаемся.
-Какой летом сок? - удивилась бабка. - Ты чаво, милай? Сок берёзовый по весне! И то самой ранней.
-По весне! Правильно. Мы его на целый год запасаем. В банках. Трёхлитровых. Крышками закатаем и пьём.
-Крышками? - удивилась Баба-Яга.
-Крынками, - поправился Заяц. - Крынками трёхлитровыми.
-Не нравится мне этот солдат. Ох, как не нравится! - шёпотом сказал Кузьма.
-Чаво?
-Трусливый больно. Такие солдаты не бывают. И духом от него пахнет.
-Русским? - спросила бабка.
-Заячьим. Как от зайца-русака.
-Стар ты стал, Кузьма, - тоже шёпотом сказала бабка. - Солдата с Зайцем путаешь.
И добавила уже громче:
-Иди! Исполняй!
Они прошли в избу. Внутри стояла огромная печь. С чёрными от копоти стенками. Рядом с печью - деревянный стол. На столе - грязная, немытая посуда.
-Эй! - крикнула Баба-Яга Кузьме. - А посуду кто мыть?
Волк послушно впрыгнул в избу:
-Забыл. Я мигом.
Он быстро облизал миски языком:
-Всё! Чистей не бывает.
-Напоминать всё надо, - проворчала бабка. - Каждый раз.
Она смахнула со стола здоровенную кость, та отлетела в угол, где валялись объедки.
-Дровишки принесёшь, кости выкинешь! - крикнула бабка.
-Чего их выкидывать? - донеслось снаружи. - Ещё погрызу.
Бабка притворно вздохнула:
-С твоими-то зубами? Последние выломаешь.
Она накрыла объедки грязным полотенцем:
-Хорошая была тёлочка... Ей бы жить да жить.
"Напрасно я эту сказку выбрал, - пожалел Заяц. - Лучше бы про Царевну-лягушку. Ни Волка там, ни Бабы-Яги. Самый крупный хищник - лягушка-квакушка".
-А мыться-то где? - вслух спросил он.
-А вона, - сказала бабка и кивнула на печь. - Огонь погаснет - водички плеснём. Славная банька, ох, славная! По-чёрному. Иль не мылся так никогда, солдатик?
В избу влетел Кузьма. Глаза его кровожадно сверкали:
-Ну? Попарился уже? А то есть очень хочется.
-Не есть, а пить, - поправила его бабка. - Чай пить.
-Ага, - сказал Кузьма. - Чай пить, а то есть очень хочется.
Пока растапливалась печь, бабка раздула самовар. Самовар подскакивал на полу от избытка пара.
-Садись, милай, - пригласила бабка. - Сначала - чай, апосля - банька.
-Апосля баньки - Ванька! - пошутил Волк.
Бабка огрела его по спине поленом:
-Ирод окаянный! Так гостей потчуют?
А сама незаметно сыпанула траву в одну из чашек.
"Дурман-трава", - догадался Заяц.
И снова у него сердце упало в пятки:
-Что-то мне чаю не хочется.
-Как так не хочется? - удивилась бабка. - Всё уж готово!
Она по очереди подставляла чашки под самоварный краник:
-Энта чашка - тебе... Энта - мне... Энта дружку моему серому.
Зайчик заметил, что его чашка с трещинкой. Еле заметной. Под ручкой.
И тут ему пришла спасительная мысль. Он видел, как фокусник однажды быстро и ловко менял чашки местами.
-Старинный фокус! - воскликнул Зайчик и быстро поменял чашки местами. - В одну из чашек я кладу малину.
Он бросил малину в свою чашку, с трещинкой.
-Накрываю все чашки вот этим платочком. Меняю их под платком местами... Теперь скажите, дорогие граждане, в какой из этих чашек ягода-малина?!
Баба-Яга и Волк хлопали глазами.
-Премия будет - золотой рубль!
И Зайчик вытащил из солдатских штанов сверкающую золотую монету.
"Эх, - подумал он, - неплохо нашему брату платили!"
-Быстрей! - крикнул он. - Долго не думать!
-В энтой! В энтой! - крикнула Баба-Яга и прихлопнула платок на одной из чашек.
-Нет - в энтой! - указал на другую чашку Волк.
-Зайчик сдёрнул платок. Малина, как и полагалось, была в его чашке, с трещинкой. Угадала Баба-Яга.
Зайчик протянул ей золотой рубль, старуха засияла не хуже монеты:
-Чулки куплю, метлу новую справлю.
А чашка с трещинкой стояла теперь перед Волком.
-Ну, что ж... Будем чаёк пить? - спросил Заяц.
-Будем, будем, сказала Баба-Яга.
-Солдатик пусть первый пьёт! - сказал Волк.
-Почему это я? - спросил Заяц. - Может, ваш чаёк... того. А, бабка?
-Что ты, милай?! И как мог такое подумать?
Она подвинула чашку с дурман-травою поближе к Волку:
-Пей, Кузьма!
-Горячий больно, - сказал Волк.
-Пей, кому говорю!
Делать нечего, Кузьма вздохнул и отхлебнул из чашки.
Заяц и Баба-Яга пристально смотрели на него.
-А ничаво чаёк! - обрадовался Кузьма. И ещё отхлебнул. - Ох, ничаво!
Он весело посмотрел на других чаёвников:
-А вы что не пьёте?
-Пьём, пьём!
Баба-Яга взяла чашку Волка.
Она была уверена, что в этой чашке чай не отравленный.
И тоже отхлебнула.
-А теперь твоя очередь, солдатик. Угощайся!
-Я? С большим удовольствием!
Заяц был спокоен. Он знал, что пьёт нормальный неотравленный чай.
Первым дурман-траву почувствовал Волк. Он зевнул, показав всему свету зубастую пасть. Глаза его закрылись. И тихо, без шума соскользнул на пол.
Тут Баба-Яга поняла, что случилось:
-Ах, подлый солдат! Ах, распроклятай! Ну, я тебе...
Она сорвалась с места, открыла сундук. Хотела, наверно, взять оттуда спасительную лечебную травку... Но не успела. Так же тихо, как и Волк, опустилась на пол.
-Так-то лучше, - сказал Заяц-солдат. - Будете знать, как чай надо пить.
Он нашёл мешок. С трудом запихнул в него голову Волка. Потом упёрся в волчий зад ногами и пропихнул всё остальное.
И крепко-накрепко обмотал мешок верёвками!
Но вдруг всё исчезло. И Баба-Яга, и избушка.
-Всё! - раздался приятный голос. - Закрываем.
Зайчик снова был в магазине.
-Ну, что? Понравилось?
И вдруг продавец заметил рядом с Зайчиком мешок.
-Вот это да! - только и сказал он. - Первый раз вижу, чтобы оттуда что-нибудь приносили!
Глава четвёртая
ЗА ДВУМЯ ВОЛКАМИ ПОГОНИШЬСЯ...
Через каких-нибудь полчаса Зайчик доставил мешок с Кузьмой в отделение милиции.
Но сержант Медведев снова ему не поверил.
-Выздоровеет капитан Мишкин - разберётся. Который из них настоящий. Кого по закону судить, а кого так, без всякого закона.
-Зайчик пришёл в ужас:
-Но это нечестно! Так нельзя!
-"С волками жить - по-волчьи выть". За решётку! Пусть оба пока посидят!
Так и Кузьма оказался за решёткой.
И это было самой большой ошибкой сержанта Медведева. После его вступления в правоохранительные органы. К которым его на пушечный выстрел нельзя было подпускать.
Два Волка - это страшная сила. Это почти стая.
Ночью Волки перегрызли решётку и совершили побег. Скрылись в неизвестном направлении. Не известном ни сержанту Медведеву. Ни тем более больному капитану Мишкину.
Отбежав на почтенное расстояние, оба Волка присели на лавочку в сквере.
Кузьма совсем не устал. Будто и не он только что летел галопом, отталкиваясь от асфальта всеми четырьмя лапами.
Зато наш Волк никак не мог отдышаться. Кашлял, хрипел, хватал ртом воздух.
-Курр-ре-во... Пррроклятое!.. Кха-кха!.. Зайца поймаю - зар-рядку буду делать... Кха-кха!!!
-А я поймаю, - мрачно сказал Кузьма, - сначала уши ему надеру, а потом съем!
-В каком смысле? - не понял Волк.
-В прямом!
-А "рожки да ножки"? - пошутил Волк. - На холодец.
-Никаких холодцов! - зарычал Кузьма. - Тёпленького! Пухленького! Вкусненького!
И обнажил клыки, перепачканные ржавчиной от решётки.
"И съест, - подумал Волк. - Это - не я. Городской житель. У них всё натуральное. Парное".
-Знаешь, Кузьма, - сказал Волк, - пока мы его ловим, как бы нас самих не поймали. Спрятаться бы надо, переждать. Тут брат мой недалеко живёт.
-Дело, - сказал Кузьма.
Держась подальше от уличных фонарей и редких прохожих, они шли по городу.
Нашему Волку казалось, что вот-вот их догонит милицейская машина. Из машины выпрыгнут Медведи-омоновцы, повалят на землю, скрутят, ткнут в спины автоматные стволы: "Попались, бандиты! Оружие? Наркотики?"
Волк часто видел подобные сцены по телеку. И очень боялся оказаться на месте тех, преступных Волков.
Но всё обошлось. Город спал. Милицейские машины оказывались поливальными. Они не жалели воды, отчего ещё сильнее пахла распустившаяся на днях зелень.
Брат Волка, Витяй, оказался могучего телосложения. Под синей майкой перекатывались огромные мышцы. Он работал грузчиком в магазине. Вставал в пять, а тут пришлось встать в три.
-Не одобряю, - сказал он. - По закону надо жить. Ну, ладно. До утра отдыхайте. А там посмотрим.
Он провёл их в соседнюю комнату. Поставил раскладушку. Кинул подушки и два одеяла.
-Суровый у тебя братан, - сказал Кузьма. - И возразить нечего. Уж больно здоров.
-Да. В деда нашего пошёл.
-А ты в кого? В бабку?
-Я - в отца, - сказал Волк. - Такой охламон был, почище меня. Один раз только его и видел. На фотографии. "Разыскивается преступник".
-Таким отцом можно только гордиться, - сказал Кузьма. - Был бы у меня такой батя, я бы фотку эту - в рамочку да на стеночку.
-А твой отец что? - спросил Волк.
-Мой? За границу уехал. В сказки ихние. К братьям Гримм. За лёгкой жизнью погнался.
-И что?
-Коза его забодала.
-Да ну?!
-Ага. Языка он ихнего не знал. Коза приходит. "Козлятушки вы мои, ребятушки. Ваша мамочка пришла, молочка принесла"... И всё это говорит по-немецки. А мой дурак... Ему бы бежать... А он дверку открывает и на чистом русском языке: "Здравствуй, мама"... А дальше небось слыхал? Забодала она его.
-Слыхал, - сказал Волк.
-С тех пор я этих Зайцев...
-Что Козляты, что Зайцы! - поддержал Волк. - Одно племя. Травку жуют, капустку. В школы разные ходят. В галеджах.
-Ладно, - сказал Кузьма. - Апосля разберёмся! Куды они ходят. В каких таких галошах.
Волк поставил раскладушку. Кинул на неё одеяло.
-Ложись.
-Чаво? - удивился Кузьма. - Барство какое. Может, и зубы ещё почистить?
Он открыл балконную дверь и улёгся на холодный бетонный пол:
-Свежий воздух люблю.
-И я, - сказал Волк. - Весна... Люблю весну.
-Кто ж её не любит? Самая охота, - сказал Кузьма. - У всех детишечки малые. Вкусные!
И опять Волк восхитился: "Как всё у Кузьмы просто! Не то что мы - дети ца-вя-лизации. И как её там?"
Но это он подумал, уже засыпая.
Через несколько часов их разбудил Витяй:
-Хлебнём чаю - и по коням!
Хлебнули чаю из алюминиевых кружек. Очень крепкой заварки. Вприкуску с батоном варёной колбасы. Витяй поделил батон на три части. Каждому досталось сантиметров по тридцать.
У подъезда их ждал мебельный фургон. И два молоденьких Бычка. Здоровые, как брат Витяй.
Первый рейс Волк и Кузьма осилили. Таскали мебель вместе со всеми. Правда, от Кузьмы было мало толку. Ни шкаф поддержать, ни с диваном подсобить.
В конце концов, ему поручили охранять мебель. Дежурил, как простая собачка. Но при виде такой собачки все переходили на другую сторону улицы.
Одна Корова подняла крик:
-Безобразие! Такая собака, и без намордника! Куда милиция смотрит?!
Кузьма хотел ей сказать, куда она смотрит, но Витяй не позволил. Не поленился заехать в магазин и купить для Кузьмы ошейник с шипами. И намордник.
-Привыкай, Кузьма, к городской жизни!
В ошейнике и наморднике Кузьма походил на огромную немецкую овчарку. Только глаза от обиды горели лютой злобой.
После третьего рейса наш Волк окончательно сдох. Не мог распрямить спину. Вот-вот опустится на четыре лапы. Как Кузьма.
-Ничё! - хлопал ему по плечу Витяй. - Первый день - самый трудный. Дальше легче пойдёт.
Но легче не пошло.
Пятый рейс стал решающим.
Тащили тяжеленный диван. На девятый этаж. Без лифта. Пришлось и Кузьме подставлять горб. Ползать животом по грязным ступенькам.
Витяй, жалея их, сказал:
-Отдохните маленько.
И пошёл в кухню. Разбираться с хозяином, подписывать квитанции.
Волк сразу узнал хозяина. Это был тот самый Бегемот. Из-за которого он попал в милицию. В растоптанных ботинках, с заплатами на свитере.
А Бегемот его не узнал. Очков у него всё ещё не было. Он их только заказал. В специальной аптеке. По очкам.
-С меня хватит, - сказал Кузьма. - Проще трёх тёлочек задрать!
-И с меня хватит, - сказал Волк. - В жизни столько не работал.
И тут оба заметили часы. Карманные. На тумбочке. Видно, Бегемот их забыл. Или не заметил.
-Интересно, - сказал Волк, - а который час? Не знаешь, Кузьма?
-Куды мне!
-О! Двенадцать уже! - сказал Волк и положил часы в карман: - Пора обедать!
И оба кубарем скатились по лестнице.
-Вы куда? - удивился Бычок, который один тащил вверх тяжеленный холодильник.
-Водички купить!
-В термосе чай. Нечего деньги зря тратить!