Одно обстоятельство Тему уже насторожило. Когда они с Олегом убирали в кладовку обломки стула, он заметил за грудой вещей обитую дерматином дверь. Она могла служить только одной цели. Это был явно черный ход. В старых квартирах почти всегда существует два выхода. Один — на парадную лестницу, а другой — во двор. На случай пожара. Или чтобы мусор было удобнее выносить.
Черным ходом, по всей вероятности, давно не пользовались. Он был завален. «Тем более опасно, — тут же сообразил Тема. — С замком такое количество времени могло что-нибудь произойти. Вдруг эту дверь вообще достаточно только дернуть, и она преспокойно откроется?»
Воображение Темыча щедро выдало серию леденящих душу историй. Вот бедная Мария Александровна, ничего не подозревая, готовит на кухне ужин. В это время два злоумышленника тихо выбираются из кладовки. Один из них крадется к старушке, а той даже и невдомек, что жить осталось считанные секунды… Другие бандиты воспользовались черным ходом еще коварней. Они застигли хозяйку во сне. И удушили подушкой. Когда с этого жуткого случая Темыч переключился на грабителя с пистолетом в руках, план созрел окончательно: нужно всесторонне обследовать черный ход. Иначе может случиться так, что пятеро друзей никогда себе не простят легкомыслия.
Мальчик отворил дверь в кладовку. Она была размером с небольшую комнату. Только без окон. Вдоль двух стен до самого черного хода тянулись стеллажи с банками, кастрюлями, кульками и прочим. Проход к черному ходу был основательно завален. За стулом, который подломился под Темычем, лежали еще два в столь же плачевном состоянии. Далее подход к дерматиновой двери перегораживали два свернутых ковра, поверх которых были свалены какие-то картины в рамках, а из-под этого торчало два чемодана таких размеров, что в каждом из них Темыч бы запросто поместился.
— Н-да, — взъерошил руками короткий ежик на голове Тема. — Как бы мне пробраться туда?
Было ясно: если следовать по пути нормальной расчистки прохода, тут провозишься до самого вечера. И шум поднимется страшный. Теме же нужно было проверить дверь быстро и незаметно. Пока его не хватились в столовой. Тема на мгновение задумался: «Мне же, собственно, сперва надо только сильно подергать эту дверь. Если она не откроется, значит, замок в порядке, и нападения с черного хода можно особо не опасаться. Ну а уж если откроется, тогда мы с ребятами как следует расчистим проход. Потому что тут надо будет замок менять»-.
Мальчик прислушался. Из столовой доносился ровный голос Марии Александровны. Она что-то рассказывала. Стараясь действовать как можно тише, Тема сдвинул к стене остатки стульев и стал целеустремленно протискиваться между коврами, картинами и другим хламом к двери. Дело у него шло успешно до такой степени, что вскоре он прошептал:
— Теперь попробуем дотянуться.
Тема уже был готов ухватить потемневшую медную ручку, но вдруг потерял равновесие и плашмя шлепнулся на кучу картин. Тут в кладовке поднялась настоящая буря. Съехав, словно на саночках со снежной горки, вниз, Темыч ногами врезался в старые лыжи покойного Ивана Денисовича. Лыжи в долгу не остались. Придя в движение, они методично опустошили верхнюю полку стеллажа, затем больно треснули Темыча по спине. Мальчик не двигался. Он выжидал.
— Ну, слава Богу, — шепнул облегченно он. — Вроде бы кончилось.
Кладовка, видно, придерживалась на этот счет особого мнения. Мальчик уже поднимался на ноги, как сверху послышался подозрительный шорох. Резкий удар по голове. Оглушенный Темыч еще не успел ничего сообразить, как то, что рухнуло на голову, вцепилось ему в виски. Голову с двух сторон сдавило.
— Помогите! — взвыл Темыч и ринулся напролом к выходу.
Ребята услыхали истошные крики.
— Господи! Что там такое? — переглянулись они.
Вскочив разом на ноги, они понеслись по длинному коридору. Навстречу им с воем бежало нечто, увенчанное чучелом большой птицы. При ближайшем рассмотрении нечто оказалось их Темычем. Пытаясь избавиться от врага, мальчик усиленно мотал головой.
Злобная птица, извергая из богатого оперения клубы пыли, недобро косилась на него единственным уцелевшим стеклянным глазом и мертвой хватки ослаблять не собиралась.
— Ну и ну! — подоспела последней к кладовке Мария Александровна. — Перестань кричать! — ткнула она сухоньким пальцем в бок Тему. — Нагни пониже голову.
Он покорно нагнулся. Мария Александровна дотронулась до загривка свирепого чучела. Смертельная хватка тут же ослабла. Птица камнем свалилась на пол.
— Эт-то… Эт-то, — ошалело разглядывал чучело Темыч.
— Это первый охотничий трофей моего Ивана Денисовича, — взяла заботливо чучело на руки Мария Александровна. — Он его еще до войны, в тысяча девятьсот тридцать девятом году подстрелил. И так гордился, что велел своему денщику сделать на память чучело.
— Ничего себе чучело! — наконец обрел Тема дар речи. — Эта ваша мертвая птица опасней любого живого орла!
— Да нет! — засмеялась Мария Александровна. — Просто наш денщик Петя все время мастерил какие-нибудь механические штучки. И к этому чучелу тоже приделал механизм. Стоит ему чего-нибудь коснуться лапами, и оно, как живая птица, вцепляется. Может даже на ветке сидеть, и если нажать на вот эту кнопку, — показала старушка на спину чучела, — когти разжимаются. Ты молодец, что нашел его, — похвалила она Тему. — Я думала, чучело давно пропало. Но что ты в кладовке-то делал?
— Я думал, что это ванная, — соврал Темыч.
Вид у него был жуткий. В волосах застряло несколько перьев от чучела. Свитер облепила паутина. С левой кроссовки стекало на пол варенье.
— Теперь тебе тем более не мешает умыться, — посоветовала Мария Александровна.
— Только не ошибись больше дверью, — фыркнула Катя, — А то вдруг тебя где-нибудь игрушечный паровоз задавит.
— Очень смешно, — огрызнулся, скрываясь за дверью ванной, Темыч.
— Пойдемте в столовую, — позвала ребят за собой Мария Александровна. — Не будем ему мешать. Пускай приведет себя в порядок и успокоится.
Темыч, однако, так и не успокоился. Наспех отчистившись и умывшись, он принялся с ошалелым видом носиться по квартире. Сперва он проверил, надежно ли во всех комнатах и на кухне закрыты окна. Затем самым тщательным образом изучил замки и цепочку на входной двери. После чего все же направился вновь в кладовку. Там он со второй попытки достиг двери черного хода. Убедился, что она надежно заперта, и только после этого присоединился к остальной компании.
— Слушай, Темка, ты снова весь в паутине! — засмеялась Таня.
— Вот черт! — устало отдувался тот. Работа по безопасности старой учительницы успела уже порядком его утомить. — Ладно, пойду опять в ванную.
— Славный мальчик, — проговорила Мария Александровна, когда он вышел в коридор. — Но почему он у вас такой нервный? Мечется, беспокоится. Прямо места себе не находит. Может, его невропатологу показать стоит?
— Нет, это у него само пройдет, — махнул рукой Женька. — Иногда просто последствие плена сказывается.
— Плена? — заволновалась Мария Александровна. — Несчастный ребенок. А я-то вижу: замечательный мальчик. Умненький. Чуткий. Живой. И все-таки что-то не так. Надо было вам сразу сказать, что он у вас из чеченских беженцев. Ох уж эта война! Может быть, ему жить негде? Так пускай пока у меня. Места много, — простерла руку старушка в глубь генеральской квартиры.
— Нет! Он не жертва войны! — поспешил успокоить ее Олег. — Он в плену у преступников побывал.
И ребята ей рассказали о злоключениях Темыча. Старушка очень ему посочувствовала. А когда они, наконец, засобирались домой, сказала, что давно не проводила так интересно времени.
Ребята уже вышли на лестницу, когда Таня сказала:
— Ой, у меня в столовой осталась сумка с учебниками.
Мария Александровна провожала ребят. Она двинулась было в столовую, но Олег опередил ее:
— Не беспокойтесь. Я найду.
На столе уже все было убрано. Девочки перед уходом вымыли посуду и расставили ее по полкам монументального буфета. Олег взял Танину сумку и в задумчивости огляделся. Ему вдруг вспомнились слова Темыча. Тот утверждал, что старушка из его сна сидела за столом там же, где и Мария Александровна. А сзади нее из точно такого же угла возник убийца в больших черных ботинках.
«Темыча вроде и впрямь лечить надо, — подумал Олег, — совсем нервы никуда». Однако, прежде чем покинуть столовую, он задумчиво дошел до угла за стулом Марии Александровны. Там на паркете лежал толстый слой пыли. А в пыли отчетливо виднелись следы огромных ботинок…
Глава IV
ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ
Узнав от Олега о таинственных следах в углу столовой, Темыч всполошился сильнее прежнего. Катя, Женька и Таня тоже теперь с куда большим доверием относились к вещему сну. Совпадений было слишком уж много. От подобного просто так не отмахнешься.
— Что будем делать? — посмотрел на друзей Олег.
— Думаю, нужно нам хоть недельку держать Марию Александровну в поле зрения, — серьезно произнес Тема. — Мне кажется, там прямо на днях должно что-то случиться.
— Но ведь наша очередь теперь только через месяц, — возразила Катя. — Как же мы к ней каждый день будем являться?
— С этим я как раз трудностей никаких не вижу, — ответил Олег. — Во-первых, сегодня было не наше общее, а только мое дежурство. Значит, по крайней мере еще четыре раза мы можем наши законные дни использовать. Тем более, что Марии Александровне с нами понравилось. Она только рада будет, если мы к ней начнем приходить всей компанией.
— Четыре раза мало, — покачал головой Тема. — Представьте себе, если после нас какой-нибудь Пашков к ней дежурить пойдет. Разве можно ему доверить чью-нибудь безопасность? Да я просто с ума сойду.
— Да ты не расстраивайся, — усмехнулся Олег. — Если мы предложим Пашкову или еще кому-нибудь в нашем классе за них подежурить, они с удовольствием согласятся.
— И сочтут нас за сумасшедших, — добавила Катя.
— Точно, — кивнула головой Таня. — Только меня это меньше всего волнует.
— Нас вообще ничего не должно сейчас волновать, кроме Марии Александровны, — вновь завел свою песню Темыч.
— Ты что, жизнь ей решил посвятить? — немедленно отреагировала Катя.
Но Тема, с тех пор как ему приснился «вещий кошмар», почему-то стал куда меньше обращать внимания на ее издевки. Вот и сейчас будто бы не расслышал.
— У меня эти следы ботинок никак из головы не идут, — посмотрел он на Олега. — Неужели ты их действительно видел?
— Начинается, — отозвался с ехидным видом тот. — Сперва я поверить тебе не мог. Теперь ты мне не веришь.
— Да нет. Извини, — смутился Темыч. — Просто слишком уж странно все.
— Это уж точно! — захохотал Женька. — Если там действительно преступление произойдет, нам придется его по соннику раскрывать.
Девочки прыснули. Тема с Олегом и тут не развеселились.
— Надеемся, ничего страшного не произойдет, — словно бы сговорившись, хором сказали они.
Время уже подходило к семи. Пора возвращаться домой.
— Думаю, завтра после уроков мы договоримся с Маратом Ахметовым, и вместо него снова пойдем к Марии Александровне, — сказал Олег.
Остальные согласились, что так и впрямь будет лучше всего. Каждый хотел поскорее увидеть воочию отпечаток ботинка в углу.
— Я даже, пожалуй, возьму аппарат, — вдруг решил Олег. — Мне как раз недавно родители «Полароид» подарили. Надо этот след заснять. Вдруг потом выяснится, что он какому-нибудь преступнику принадлежит. Ну, до завтра.
Друзья пересекли Большую Спасскую и разошлись. Олег повернул направо. Остальные быстро пошли вниз по улице.
Утром перед уроками они договорились с Маратом Ахметовым. Реакция последовала незамедлительно:
— Вы, братцы, случайно не тронулись?
— Ну, — подтвердил Женька.
— Тогда пожалуйста, — проявил душевную щедрость Марат. — Как раз вместо вашей старушки уроки успею сделать. А то меня вечером ребята на дискотеку позвали.
— Я же вам говорил, что тут никаких проблем не возникнет, — с довольным видом потер руки Олег. — Значит, после уроков, как и вчера. Погуляем с Вульфом и сразу же в Астраханский.
Жизнь, однако, внесла в их планы довольно существенные поправки. Во время седьмого урока к ученикам восьмого «В» пожаловала учительница младших классов Варвара Борисовна.
— Вы позволите мне на минутку? — глядя на математичку Светлану Сергеевну, проговорила она.
— Чего спрашивать, раз уж пришли? — наградила ее из-под очков не слишком-то ласковым взглядом та. Она с начала учебного года проводила эксперимент с форсированной математической программой, и каждая минута на уроке у нее была на счету.
— Вот что, ребята! — явно не замечая Светланиного настроения, воскликнула Варвара Борисовна. — Нам с вами предстоит увлекательное и безумно полезное дело!
— Приехали! — разглядывал Женька с большим подозрением румяное от энтузиазма лицо учительницы. — Наверняка еще какую-нибудь общественную работу нам сейчас впарит.
Многие в классе испытали схожие подозрения. Раздался тихий, но протестующий хор голосов:
— У нас уже есть нагрузка по старой учительнице!
— Ах, о какой вы нагрузке! — с повышенной экзальтацией замахала руками Варвара Борисовна. — Речь совсем о другом!
Тут они встретились взглядами с математичкой Светланой Сергеевной.
— Ой, извините! — пролепетала тут же Варвара Борисовна. — Я уже ухожу. Просьба после уроков не расходиться! — обратилась она на прощание к классу. — Повторяю: это безумно важное, интересное и ответственное дело!
И она одним легким прыжком выпрыгнула за дверь.
— Птичка Божья. — весьма громко прокомментировала ее отход Моя Длина.
Светлана Сергеевна усмехнулась. Затем строгим голосом произнесла:
— Ну-ка, не отвлекайтесь. И без того пол-урока даром пропало.
— Чего-то она последнее время совсем не в себе, — шепотом поделилась Катя с Таней.
— Видно, е Андреем опять не ладится, — отвечала подруга, делая вид, что старательно переписывает в тетрадь уравнение с доски.
— Видимо, да, — согласилась Катя. — Он уже две недели какой-то вялый.
Андрей, или, точнее, Андрей Станиславович, — это классный руководитель восьмого «В». В свои тридцать четыре года он моложав, строен, носит длинную пышную шевелюру и одевается не иначе как в джинсы. Кроме того, он ездит на старом мотоцикле фирмы «Харли Дэвидсон». Покупает постоянно модные диски и с удовольствием их дает переписывать всему классу. И обладает еще множеством других замечательных качеств, которые позволили Лешке Пашкову еще в пятом классе сказать, что Андрей у них — «крутой мужик».
Учителем Андрей Станиславович стал тоже не совсем обычным путем. После десятого класса он мечтал заняться классической филологией, но на вступительных экзаменах в университет провалился. Зато попал в армию. И не просто, а прямиком в Афганистан. Там как раз тогда только что началась война. Андрей Станиславович умудрился пройти ее без единого ранения. Впечатлений, однако, он вынес достаточно.
Вернувшись в Москву, бывший десантник Андрей Пирогов решил: если есть ему смысл что-то делать дальше, значит, он должен учить детей. И не чему-нибудь, а истории. Поэтому, окончив педагогический институт, он пришел работать в школу № 2001, где сам когда-то учился.
Тут таилась еще одна цель. В этой же школе преподавала математику бывшая одноклассница Андрея Станиславовича — Светлана. К концу десятого класса у них начался бурный роман. Когда же Андрей попал в армию, Светлана неожиданно вышла замуж. Теперь роман у них возник снова. Продвигался он трудно. За его развитием следила вся школа, а особенно девочки из восьмого «В», которые с самого начала взяли любимого классного руководителя под свою опеку.
— Главное, им ничем не поможешь, — вздохнула Таня. — Оба мучаются, и ни с места.
Тут раздался звонок.
— Так и знала, что не успеем сегодня тему пройти! — в сердцах бросила на учительский стол ручку Светлана. — Прошу постараться доделать самим. Помните: вы — класс повышенной математической трудности!
— Конечно! — пылко заверили ученики.
Вообще-то большинство из них предпочло бы нормальную математическую трудность. Но это была идея Светланы, которую поддержал Андрей. Восьмой «В» согласился на муки исключительно из любви к классному руководителю. И вот уже полгода добровольно волок свой крест, хотя домашние задания по математике занимали у ребят чуть ли не на два часа больше времени, нежели в прежние годы.