— Ну уж это совсем непорядочно! — возмутился Муми-тролль. — Кто может поручиться, что он потом опять станет самим собой?
— А мы заманим врага, — предложил Снорк.
— Хм, — задумался Муми-тролль. — Кого ты имеешь в виду?
— Большую крысу с помойки, — предложил Снорк.
Муми-тролль покачал головой:
— Эту хитрюгу не заманишь.
— Ну, а если Муравьиного льва?
— Подходит, — согласился Муми-тролль. — Он плохой: однажды он затащил мою маму в ямку и засыпал ей глаза песком.
Они нашли большую жестяную банку и отправились на берег. Там, на песчаном морском берегу, Муравьиный лев как раз и роет свои предательские ямы. Вскоре Снорк наткнулся на такую яму, большую и круглую, и тихонько поманил Муми-тролля.
— Тут он, — прошептал Снорк. — Вопрос в том, как его заманить в банку?
— Сейчас я попробую, — так же шёпотом ответил Муми-тролль.
Он взял банку и закопал её чуточку поодаль от ямки, горлышком вверх. После этого он произнёс громким голосом:
— Они такие слабаки, эти муравьиные львы!
Он сделал знак Снорку, и они оба выжидающе уставились на яму. Песок слегка зашевелился, но за этим ничего не последовало.
— Совершеннейшие слабаки! — продолжал Муми-тролль. — Представь себе, у них несколько часов уходит, чтобы зарыться в песок!
— Да, но… — попытался высказать сомнение Снорк.
— Да, несколько часов, — повторил Муми-тролль, делая Снорку отчаянные знаки ушами. — Именно — несколько часов!
В эту же самую минуту из песчаной ямы показалась разъярённая голова с вытаращенными, злобными глазами.
— Слабаки, говоришь? — прорычал Муравьиный лев. — Да я закапываюсь в песок за три секунды или даже ещё быстрее.
— А ты, дяденька, покажи нам, как ты это делаешь, вот мы и поверим, — сказал Муми-тролль.
— Я вас песком засыплю! — злобствовал Муравьиный лев. — И как только вы окажетесь в моей власти, я вас съем!
— Не ешьте нас, пожалуйста, — испуганно проговорил Снорк. — Лучше покажите нам, как вы умеете закапываться задом наперёд за две секунды.
— Сделайте это здесь, — показал Муми-тролль на то место, где в песок была зарыта банка. — Тут нам всё хорошо удастся рассмотреть.
— Вы что, решили, что мне больше делать нечего, как показывать фокусы всякой мелочи? — презрительно отозвался Муравьиный лев.
Но ему всё-таки хотелось доказать, какой он сильный и ловкий. Он выбрался из своей ямы и спросил:
— Ну, где, по-вашему, я должен зарыться?
— Вот здесь, — махнул лапой Муми-тролль.
Муравьиный лев поднял плечи и устрашающе взъерошил гриву.
— Смотрите! — вскричал он. — Сейчас я скроюсь в песке, но, когда я вернусь, я всё равно вас съем! Раз, два, три!
Он завертелся, точно пропеллер, и мгновенно зарылся в песок, которым была наполнена банка. Это и вправду заняло всего три секунды, а может, и две с половиной, потому что лев был очень зол.
— Быстрее! Давай крышку! — крикнул Муми-тролль.
Они завинтили крышку. Затем вытащили банку из песка и поспешили к дому. Муравьиный лев орал и бесновался в банке, но песок заглушал его голос.
— До чего же он взбешён, — заметил Снорк. — Я даже подумать боюсь, что будет делать, если он вырвется наружу!
— Не вырвется, — успокоил его Муми-тролль. — А когда он вылезет из шляпы, то будет уже не львом, а так, каким-нибудь страхолюдиком!
Когда они приблизились к дому, Муми-тролль, сунув лапы в рот, издал три долгих свистка (что означало: «собирайтесь, происходит нечто неслыханное»). Тут все и примчались со всех сторон и собрались возле банки с завинченной крышкой.
— Что у вас там? — спросил Снифф.
— Муравьиный лев! — гордо заявил Муми-тролль. — Настоящий Муравьиный лев. Мы его изловили.
— Подумать только, что вы на это отважились! — с восхищением заметила фрёкен Снорк.
— Мы собираемся посадить его в шляпу, — сказал Снорк.
— Чтобы он превратился в страхолюдика, как это уже было со мной, — добавил Муми-тролль.
— Да говорите же толком, а то ничего нельзя понять, — сказал Хемуль.
— Ну так вот, — стал объяснять Муми-тролль. — Когда я прятался от вас в шляпе, вы же помните, каким я стал. Видно, это всё из-за шляпы. Мы решили поставить опыт и посмотреть, превратится ли во что-нибудь Муравьиный лев, если его в эту шляпу засунуть.
— Но ведь он может превратиться во что угодно! — воскликнул Снифф. — Он может сделаться опаснее самого Муравьиного льва и съесть нас всех скопом!
Все испуганно примолкли и стояли некоторое время, ничего не говоря и опасливо взирая на банку, откуда доносились яростные вопли.
— Ой-ой-ой! — разволновалась фрёкен Снорк, и с неё сбежала всякая краска. (Снорки часто меняют краску, когда сильно волнуются.)
— Мы спрячемся под стол, пока он будет превращаться, — предложил Снусмумрик, — а шляпу накроем толстой книжкой. Что ж, производя эксперименты, приходится рисковать. Сажайте-ка его в шляпу!
Снифф рванулся под стол и спрятался. Снусмумрик, Муми-тролль и Хемуль держали банку над шляпой Чародея, а фрёкен Снорк осторожно отвинчивала крышку. В целом облаке песка Муравьиный лев провалился в шляпу, а Снорк мгновенно накрыл её увесистым словарём иностранных слов. Все тут же юркнули под стол. Сначала всё было тихо и ровным счётом не происходило ничего. Они все выглядывали из-под скатерти с возрастающим беспокойством. Никаких изменений.
— Всё это какая-то чушь, — сказал Снифф. И как раз при этих его словах словарь иностранных слов начал как-то странно съёживаться. Снифф от волнения укусил Хемуля за большой палец.
— Соображай! — воскликнул Хемуль. — Ты же укусил меня за палец!
— Ой, прости, пожалуйста, — сказал Снифф. — Я думал, это мой собственный!
А словарь всё продолжал съёживаться. Его листы стали походить на увядшую листву. И все иностранные слова стали сползать с его страниц и расползаться по полу.
— Ну и ну! — воскликнул Муми-тролль.
А дальше стало твориться нечто невероятное. С полей шляпы начала капать вода. Потом полило сильнее. Вода залила весь ковёр, так что иностранным словам пришлось спасаться на стенах.
— Муравьиный лев стал всего-навсего водой, — разочарованно проговорил Снусмумрик.
— Я думаю, это песок превратился в воду, — прошептал Снорк. — Муравьиный лев ещё появится!
Вновь наступило тягостное ожидание. Фрёкен Снорк спрятала голову на груди у Муми-тролля, а Снифф даже попискивал от страха. И вдруг на полях шляпы показался ёж — самый маленький ёжик ка свете. Он поводил носиком и моргал крохотными глазками, был он весь какой-то взъерошенный и насквозь мокрый. На пару секунд воцарилась мёртвая тишина. И тут Снусмумрик начал смеяться. Когда он остановился перевести дух, стали хохотать все остальные. Они просто лопались от смеха, радостно катаясь под столом. И только Хемуль не разделял их радости. Он с удивлением посмотрел на своих друзей и произнёс:
— Но ведь мы ожидали, что Муравьиный лев переменится. Понять бы мне, чего это вы вечно поднимаете шум из-за самых обыкновенных вещей.
Тем временем маленький ёжик торжественно и слегка опечалено побрёл к двери и спустился по лесенке. Вода перестала литься из шляпы и на полу веранды образовала озеро. А весь потолок был покрыт иностранными словами.
Муми-мама и Муми-папа отнеслись к этому происшествию весьма серьёзно и пришли к заключению, что шляпу Чародея надо уничтожить. Её осторожненько скатили на берег и бросили в реку.
— Ясно, что и тучки, и страхолюдик получились из-за неё, — сказала Муми-мама, глядя на уплывающую шляпу.
— А тучки были такие весёлые, — сказал, несколько огорчившись, Муми-тролль. — Хорошо бы они снова появились!
— Ну конечно, — сказала Муми-мама. — и вода пускай, по-твоему, льётся, и иностранные слова разбредаются. Ужас, что стало с верандой. И я понятия не имею, как быть с этой ползучей мелочью. Она болтается под ногами на каждом шагу и устраивает такой беспорядок в доме!
— Но тучки всё равно были замечательные, — проворчал Муми-тролль.
Вечером Муми-тролль никак не мог заснуть. Он лежал и смотрел в окошко на светлую, июньскую ночь, которая была полна каких-то одиноких звуков, шорохов и невидимых танцев. До него доносились приятные запахи цветов.
Снусмумрика не было дома. В такие ночи он любил побродить один со своей губной гармошкой. Но в эту ночь его песен не было слышно. Видно, был занят какими-то открытиями. Скоро он поставит палатку на берегу и вообще перестанет ночевать дома… Муми-тролль вздохнул. Ему почему-то было грустно, хотя видимых причин для печали у него не было.
Под окошком раздался тихий свист. Сердце Муми-тролля так и подскочило от радости; он тихонько подошёл к окошку и выглянул наружу. Такой свист означал: «Секретно». Внизу у верёвочной лестницы дожидался Снусмумрик.
— Ты умеешь хранить секреты? — спросил Снусмумрик, когда Муми-тролль оказался с ним рядом на травке.
Муми-тролль серьезно покивал головой.
Снусмумрик придвинулся к нему вплотную и совсем тихо прошептал:
— Шляпа застряла в воде, на песчаной мели, чуть ниже по течению.
У Муми-тролля глаза заблестели.
— Пошли? — спросил Снусмумрик, без слов, а просто подняв брови.
— Спрашиваешь! — ответил Муми-тролль, тоже без слов, слегка пошевелив ушами.
Словно тени прошмыгнули они росистым садом прямо к реке.
— Она там, за вторым поворотом, — сказал Снусмумрик. — Вообще-то спасти её наш долг, потому что вода, которая в неё попадает, потом вытекает, сделавшись совершенно красной. Те, кто живёт ниже по течению, с ума сойдут от этой жуткой воды.
— Это можно было предположить, — сказал Муми-тролль.
Он чувствовал себя гордым и счастливым оттого, что отважился пойти глубокой ночью вместе со Снусмумриком. Раньше Снусмумрик всегда уходил на свои ночные прогулки в одиночестве.
— Это, должно быть, где-то здесь, — сказал Снусмумрик. — Там, где в реке начинается тёмный поток. Видишь?
— Не совсем, — сказал Муми-тролль, который шёл, спотыкаясь впотьмах. — У меня нет твоего ночного зрения.
— Не могу себе представить, как мы эту шляпу достанем, — сказал Снусмумрик, остановившись на берегу и глядя на воду. — Как жаль, что у твоего папы нет никакой лодки.
Муми-тролль задумался.
— Я совсем неплохо плаваю, — сказал он. — Если, конечно, вода не очень холодная.
— Вряд ли ты отважишься на это ночью, — заметил Снусмумрик.
— Отважусь, и ещё как! — вскричал Муми-тролль. — В какой это стороне?
Он вдруг почувствовал, что нисколечко не боится.
— Плыви вон туда, наискосок, — сказал Снусмумрик. — Ты скоро нащупаешь песчаное дно. Только осторожно, смотри не сунь лапы в эту шляпищу. Хватай её за тулью.
Муми-тролль скользнул в воду и поплыл по — собачьи. Вода оказалась тёплой. Течение несло его быстро, так, что он даже слегка струхнул. Но тут он заприметил отмель, а на отмели что-то чернело. Он слегка подрулил хвостом и тут же нащупал песчаное дно.
— Ну что, всё в порядке? — негромко окликнул его Снусмумрик.
— В порядке! — подтвердил Муми-тролль и выбрался на отмель.
Он увидел, как из шляпы в воду выливался тёмный поток. Это и была та красная вода, о которой говорил Снусмумрик. Муми-тролль сунул в неё лапу и с опаской лизнул.
— Подумать только! — пробормотал он. — Это же сладкий сок. Это надо же! Теперь стоит нам только наполнить шляпу водой, и у нас будет сколько угодно фруктового сока!
— Ну что, у тебя шляпа? — беспокоился Снусмумрик.
— Плыву назад! — откликнулся Муми-тролль, плотно прижав к себе шляпу Чародея хвостом.
Было трудновато плыть против течения да ещё тащить шляпу, так что, когда Муми-тролль вышел на берег, он прямо рушился от усталости.
— Вот она! — с гордостью выдохнул он.
— Здорово, — обрадовался Снусмумрик. — Но что нам теперь с ней делаться Где её спрятать?
— В любом случае не в доме, — сказал Муми-тролль. — Пожалуй, что и в саду не стоит, её там обязательно обнаружат.
— А как насчёт грота? — размышлял Снусмумрик.
— Тогда придётся посвятить в нашу тайну Сниффа. Это же его грот, — заметил Муми-тролль.
— Хорошо бы в гроте, — задумчиво проговорил Снусмумрик. — Но Снифф, пожалуй, ещё мал, чтоб доверить ему секрет такой важности.
— Ты прав, — с серьёзным видом согласился Муми-тролль. — А знаешь, ведь это первый раз, когда мы предпринимаем что-то по секрету от мамы и папы.
Снусмумрик взял шляпу и двинулся вдоль реки. Дойдя до моста, он вдруг встал как вкопанный.
— Что с тобой? — обеспокоился Муми-тролль.
— Канарейки! — выпалил Снусмумрик. — Вон там, на перилах, три жёлтенькие канарейки. Как странно, что они не спят! Ночь ведь!
— Никакая я не канарейка, — отозвалась та, что была к ним поближе. — Я рыбка-плотвичка.
— Мы все трое, — включилась в разговор та, что сидела рядом, — порядочные, уважающие себя рыбки!
Снусмумрик покачал головой.
— Видишь, что вытворяет эта шляпа, — сказал он сокрушённо. — Эти три малышки, ничего не подозревая, заплыли в неё, и, пожалуйста, — совершенно преобразились. Давай-ка двинемся прямо к гроту и спрячем её хорошенько.
Муми-тролль топал совсем рядышком со Снусмумриком. Когда они шли через лес, что-то шуршало и шелестело по обеим сторонам дороги, и, признаться, было жутковато. Из-за стволов деревьев поблескивали чьи-то глаза, временами кто-то окликал их с земли или с древесных крон.
— Чудесная ночь! — услышал Муми-тролль чей-то голос прямо за своей спиной.
— Прекрасная, — храбро отозвался он.
Чья-то маленькая тень проскользнула мимо него и скрылась в полумраке.
На морском берегу, там, где речка впадала в море, было посветлее. Море и небо сливались в одну тёмно-синюю сверкающую гладь. Откуда-то издали доносились одинокие крики птиц. Приближалось утро. Муми-тролль и Снусмумрик дотащили шляпу до грота и поместили её донышком вверх в самом укромном уголке так, чтобы ничто не могло попасть внутрь.
— Ну вот, теперь всё хорошо, — сказал Снусмумрик. — Знаешь, что я думаю? А вдруг нам удастся снова добыть из неё те весёлые тучки?
Глава третья,
в которой появляется и сразу же удаляется в пустынные края Ондатр, где он пережил неописуемые события, а «Приключение» привело Муми-семейство на одинокий остров хатифнаттов, где Хемуль чуть было не сгорел
На следующее утро, когда Ондатр, как обычно, вышел из дому и улёгся в гамаке с книгой, чтобы почитать о тщете всего сущего, верёвка, на которой висел гамак, оборвалась, и Ондатр грохнулся на землю.
— Это абсолютно непростительно, — сказал он, освобождаясь от одеяла, в которое было завернулся.
— Ах как неудачно, — сказал Муми-папа, который в это время поливал взошедший на грядках табак. — Ты, надеюсь, не ушибся?
— Дело не в этом, — мрачно отозвался Ондатр и дёрнул себя за ус. — Пусть земля хоть треснет, если хочет. Это не может смутить мой покой. Но я ненавижу попадать в смешные положения. Это ущемляет моё чувство собственного достоинства.
— Но ведь тебя видел только я один, — проговорил Муми-папа.
— Вот именно, — сказал Ондатр сердито. — Ты только подумай, сколько всего я вынес в вашем доме. В прошлом году на нас падала комета. Ну да ладно. Но ты, вероятно, помнишь, как я сел на шоколадный торт твоей жены. Это нанесло тяжелый удар моему достоинству.
— Да знаю, знаю, — смущенно перебил его Муми-папа. — Дом у нас, что говорить, неспокойный. Но что поделаешь, всякие верёвки со временем перетираются…
— Этого не должно случаться, — отрезал Ондатр. — Я ведь мог и до смерти убиться. Ну ладно. Пусть. Но подумать только, ведь меня могли видеть и все остальные! Нет, уж лучше удалиться в пустыню и жить в тишине и покое, вдали от мира. Это моё окончательно решение.
— В самом деле? — произнёс Муми-папа с глубоким уважением. — Где же ты теперь намерен поселиться?
— В гроте, — заявил Ондатр. — Там ничто не будет нарушать моих размышлений глупыми шутками. Еду вы можете присылать мне два раза в день. Но не раньше десяти утра.