Однажды из джунглей выскочил тигр и схватил самую жирную свинью. Взвалив ее на спину, зверь скрылся в чаще. Тигру очень понравилось вкусное свиное мясо, и на другой день он явился снова и унес еще одну свинью. Жадный Тюа Ланг чуть не заболел от горя, он позвал Куая и велел ему идти сторожить свиней.
Но тигр опять пришел из джунглей и снова утащил свинью, а назавтра зарезал еще одну. Тюа Ланг рассвирепел, он схватил Куая и бил его до тех пор, пока тело мальчика не стало напоминать лапшу.
— Ничтожный мальчишка, — кричал хозяин, задыхаясь от злости, — я приказываю тебе поймать тигра, когда он еще раз придет за моими свиньями! Если ты не исполнишь моего повеления, я убью тебя!
— Но тигр очень силен и очень зол, как я смогу поймать его, ведь он меня разорвет, — говорил Куай.
Тюа Ланг нахмурился, его брови, похожие на две большие метелки, сошлись у переносицы, он схватил свое острое копье и, направив его прямо в живот Куаю, закричал:
— Иди, или я сейчас же убью тебя.
Напуганный Куай выбежал из дома. На улице был народ.
— Несчастное мое житье, — жаловался людям Куай, — хозяин всегда бьет меня, хозяйка ругает, их дети постоянно делают мне пакости. А теперь вот Тюа Ланг заставляет меня идти в джунгли и убить тигра. Люди добрые, пожалейте меня, помогите… Иначе Тюа Ланг убьет меня, — и слезы потекли по его щекам.
Тогда из толпы вышел старик с длинной седой бородой, он был очень беден, и на его теле была лишь красная набедренная повязка.
— Скажи, сможешь ли ты подружиться с тигром? — спросил старик Куая.
Слезы перестали литься из глаз мальчика.
— Конечно, я смогу подружиться с тигром, — отвечал он, — это не так уж трудно. Но разве это поможет убить его?
Седобородый старец в красной набедренной повязке продолжал:
— Куай, когда ты встретишь тигра, сможешь ли ты обмануть его и подвести поближе к деревне? Если ты сумеешь его заманить, подай нам знак, мы сразу же прибежим и расправимся с ним.
Куай кивнул головой и сказал:
— Как только я закричу: «Ох, больно очень! Очень больно!» — вы бегите ко мне на помощь.
— Хорошо. Иди, Куай, и будь спокоен, — сказал седобородый старик.
И Куай отправился в джунгли. Он не взял с собой ни меча, ни щита, — он шел на тигра с голыми руками, ведь только безоружный человек может обрести его доверие. Куай зашел еще совсем недалеко, как повстречал тигра. Мальчик поклонился ему.
— Почтенный тигр, — вежливо приветствовал мальчик тигра, — сейчас наступает полдень, солнце печет очень жарко, не хочешь ли ты пойти со мною искупаться?
Тигр тяжело дышал, разинув пасть и высунув язык. Он зевнул, медленно потянулся и некоторое время пристально смотрел на Куая. Маленький беззащитный мальчик с голым, как камень на дне ручья, телом не вызывал у него опасений.
— Как тебя зовут? — спросил тигр.
— Наши люди называют меня Куай. У меня нет ни отца, ни матери, я совсем одинок. Пойдем со мною купаться!
Тигр кивнул головой, и они пошли с Куаем к ручью. На берегу Куай увидел большую змею, она лежала на самом солнцепеке, и ее влажная, пестрая чешуя блестела и переливалась в солнечных лучах. Куай остановился и смотрел, не спуская глаз, на змею.
— Эй, Куай, не имеющий ни отца, ни матери, — спросил изумленный тигр, — что ты там так пристально разглядываешь?
— Вот видишь этот пояс, — ответил Куай, указывая на змею, — он принадлежит Тюа Лангу, и я должен сторожить его.
— Дай мне его примерить, — попросил тигр.
— Нет, нельзя. Тюа Ланг изобьет меня, если узнает.
— Если ты не дашь мне надеть этот пояс, я сейчас же съем тебя.
— Но тогда разреши мне отойти подальше, чтобы Тюа Ланг не заметил меня, а когда я уйду, надевай его.
— Ладно, — фыркнул тигр.
Куай отбежал подальше, а тигр подошел к змее, взял ее за голову, любуясь переливчатой чешуей, и начал было надевать ее вместо пояса, как вдруг змея, разозлившись, ужалила его. Тигр заревел от боли, от этого рева затрепетали листья в лесу и эхо отдалось в горах. Тигр бросился наутек, а змея поползла за ним вдогонку, злобно шипя.
В то время как тигр спасался от змеи, Куай шагал к деревне. Тигр удрал, наконец, от злой змеи и пошел отыскивать Куая, чтобы рассчитаться с ним. Когда тигр догнал мальчика, он заявил, что сейчас проглотит его и так отомстит за свои несчастья. Но Куай, спокойно глядя на тигра, сказал:
— Перестань шуметь, а то я не услышу барабана Тюа Ланга.
Говоря это, Куай указал на большое шмелиное гнездо, спрятанное в дупле огромной пальмы. Тигру, едва он услышал о барабане, очень захотелось посмотреть на него и поиграть на нем.
— Я боюсь, — предупредил Куай, — как бы не повторилось то, что случилось с поясом Тюа Ланга. Я не хотел тебе давать его, но ты все равно сделал по-своему, а потом грозился съесть меня. Ладно, стучи в барабан, но если Тюа Ланг услышит, он убьет нас.
Тигр раздраженно проговорил:
— Эй ты, Куай, не имеющий ни отца, ни матери, если ты не дашь мне стукнуть в барабан, я сейчас же съем тебя.
— Хорошо, но тогда дай мне отойти подальше, чтобы Тюа Ланг не заметил меня, если подойдет. А когда я удалюсь, ты можешь бить в него сколько угодно.
Едва Куай скрылся за деревьями, как тигр, тяжело дыша от нетерпения, поднял лапу и ударил по шмелиному гнезду. Рой разъяренных шмелей поднялся из дупла. Они облепили тигра со всех сторон и начали немилосердно его жалить. От боли у тигра потемнело в глазах, он зарычал так громко, что листья в лесу затрепетали и эхо отдалось в горах. Зверь бросился наутек, воя от боли, а шмели гнались за ним и жалили в толстую шкуру.
Пока тигр убегал от шмелей, солнце начало склоняться к закату. Куай дошел до двух высоких бамбуков, что росли совсем близко от деревни. От дуновения ветра стволы бамбуков терлись друг о друга, и от этого возникали звуки, напоминавшие пение рожка. Куай взобрался на один из бамбуков и стал поджидать тигра. «Я уж постараюсь, — думал мальчик, — чтобы на этот раз тигр не ушел от меня».
Тигр, который бежал следом за Куаем, очень разозлился, увидев его сидящим на стволе бамбука, и захотел тут же разорвать на части. Но Куай спокойно сказал:
— Тише, тише! Я забрался сюда, чтобы послушать, как бог играет на рожке, а ты мне мешаешь.
Тигр остановился, поднял голову и прислушался. Нежные звуки, как песня чудесной птицы, ласкали слух, наполняя сладостью и душу и тело. Тигр не выдержал и закричал:
— Эй, Куай, не имеющий ни отца, ни матери, спускайся вниз, я хочу взобраться на твое место, чтобы лучше расслышать, как бог играет на своем рожке.
— Ладно, мне не жалко, — ответил Куай, — но я боюсь, как бы не повторилась история с барабаном и ты снова не захотел бы растерзать меня.
В это время налетел новый порыв ветра, и стволы бамбука зазвучали еще пленительней. Тигр закричал, дрожа от нетерпения:
— Слушай, Куай, если ты сейчас же не уступишь мне место, я съем тебя!
— Хорошо, — сказал Куай, — залезай на этот бамбук. но если опять что-нибудь случится, пеняй на себя.
Тигр не обратил внимания на слова мальчика и, как только Куай спустился вниз, стал быстро взбираться по толстому бамбуковому стволу. Вдруг подул сильный ветер, два громадных бамбука склонились друг к другу, и тигра с силой зажало между стволами. Он зарычал от боли.
— Ох, больно! Очень больно! Мальчик Куай, не имеющий ни отца, ни матери, освободи меня, иначе я тебя съем!
Куай стоял внизу и, хлопая в ладоши, смеялся. Вдруг он вспомнил, как договаривался с седобородым старцем в красной набедренной повязке, и тоже стал кричать, вторя тигру:
— Ох, больно! Ох, больно!
Жители деревни услышали рев тигра и крик Куая, схватили кто палку, кто копье, кто веревку и бросились бежать к бамбукам. Старик в красной набедренной повязке, поднявшись на дерево, накинул на тигра веревку. Связанного тигра положили на бамбуковые перекладины и понесли к Тюа Лангу. Седобородый старец выступил вперед и сказал богачу:
— Куай поймал тигра, мы только помогали ему, ты должен наградить его.
— Ладно, вы все можете расходиться, — ответил Тюа Ланг, — Куай поймал тигра, но этим он только загладил свою вину, ведь из-за него пропадали у меня свиньи. За что же я должен его награждать?
Крестьяне разошлись, печально понурив головы.
С этих пор все в деревне полюбили маленького Куая. Однако мальчик по-прежнему оставался у Тюа Ланга, и жизнь его с каждым днем становилась все труднее. Однажды пришел Куай к седобородому старцу в красной набедренной повязке и стал жаловаться;
— Тюа Ланг бьет меня, жена Тюа Ланга все время бранит, а дети Тюа Ланга делают мне пакости. Я поймал тигра, больше у Тюа Ланга не пропадают свиньи, но разве он отблагодарил меня? Мне стало даже хуже, чем было.
Старик обнял Куая так, что серебряные волны его бороды покрыли голову мальчика, и сказал:
— Куай, ты обязательно должен рассказать достопочтенным светилам Солнцу и Луне, как ты поймал тигра. Солнце и Луна наградят тебя и непременно накажут Тюа Ланга.
— Солнце и Луна всегда справедливы, — отвечал Куай. — Я должен рассказать им о том, как я поймал тигра. Уж они-то помогут мне в моей беде.
Решив во что бы то ни стало поведать о себе Солнцу и Луне, Куай взобрался на высокое дерево и стал смотреть в небо. Вдруг вихрем налетел ветер. Ветви дерева распрямились, как два огромных крыла, листья на них зашелестели. Потом дерево плавно отделилось от земли и, поднявшись высоко в небо, стремительно понеслось по воздуху. Маленький Куай прижался к стволу, обхватив его руками, и с изумлением смотрел вниз. Но вот дерево оказалось в самой гуще белоснежных, как хлопок, облаков. Наклоняя свои зеленые крылья, оно пронеслось между огромными сверкающими звездами и опустилось перед гигантскими небесными воротами. Кованные из чистого золота, они ярко блестели, и верхушка их терялась среди разноцветных облаков. Куай вошел в ворота; все вокруг него сияло и переливалось, словно тысячи драгоценных камней; в глубине сверкал ослепительным блеском золотой дворец. Дул прохладный ароматный ветер. Куай почувствовал, наконец, приятное облегчение.
А звезды, заметив маленького голого мальчика, страшно удивились и, перебивая друг друга, стали обсуждать его наружность.
— Куда ты идешь, мальчик? — спросила, наконец, Куая одна звезда. — Или, может быть, ты заблудился у нас в небесном царстве?
— Почтенная звезда, — ответил Куай, — я поднялся на небо для того, чтобы рассказать Солнцу и Луне о том, как я поймал тигра. Не укажешь ли мне, где их можно найти?
Звезда засмеялась в ответ.
— Иди в Небесные сады. Солнце и Луна там, они ссорятся между собой вот уже несколько дней, и мы никак не можем помирить их. Может быть, тебе удастся примирить почтенных хозяев неба, иначе внизу, на земле, будет плохая погода и испортится урожай.
Куай отправился отыскивать Небесные сады. Вскоре он вступил в огромный парк. Ажурные листья изумительно красивых деревьев из алмазов, рубинов, изумрудов и слоновой кости приятно шелестели над головой. Стаи необыкновенных птиц с разноцветными яркими перьями перелетали с дерева на дерево или сидели на сверкающих ветках, с важностью поглядывая на голого маленького мальчика.
Куай спросил их:
— Птицы, не знаете ли вы, где сейчас Солнце и Луна?
Птица, с перьями, отливающими золотом, указала на красивый луг и сказала:
— Там найдешь ты их обоих, ссорящихся между собой.
Куай быстро побежал в ту сторону и вскоре увидел Солнце и Луну, которые сердито и злобно препирались друг с другом. Солнце было облачено в пурпурные одежды, одеяние же Луны было сделано из лиловой материи, но пылавшие гневом лица обоих светил были красны, как огонь. Куай, не решаясь подойти близко, спрятался за стволом дерева из драгоценных камней и прислушался к их словам. Солнце говорило:
— Мой свет и мое тепло очень полезны людям. Благодаря мне, например, они могут сушить обмолоченный рис.
Луна отвечала на это:
— А я говорю, что мой свет гораздо более полезен и для деревьев, и для трав, и для людей, и для животных. Без меня никто не может прожить. Мой свет нужнее твоего.
И оба светила принялись ожесточенно спорить. Куай не мог больше прятаться, он выбежал из-за дерева и, сложив руки, поклонился Солнцу и Луне. Потом мальчик сказал:
— Люди на земле благодарны вам обоим. Очень хорошо, когда стоит ясный день или звездная ночь, хороши дожди и солнечный свет, тепло и прохлада. Жители моей деревни, надеясь на вашу помощь, бросают зерна в землю и готовятся собрать урожай. О светила, вы должны примириться и быть дружными, как братья, тогда в домах у людей будет меньше горя и нужды.
Солнце и Луна нашли очень разумными слова Куая и перестали ссориться. Но через день Луна, снова терзаемая завистью, начала светить ночью с такой силой, что от жары пожелтели листья на деревьях, осыпались лепестки цветов, а травы и зерно на полях стали засыхать.
Куай, рассердившись, подошел к Солнцу и Луне, препиравшимся ещё пуще прежнего, и, взяв их за руки, развел в разные стороны, потому что, кроме собственных слов, они ничего не хотели слушать.
— Солнце занято своим делом, а Луна — своим, — сказал мальчик, — зачем же Луна завидует Солнцу, а людям из-за этого приходится терпеть лишения?
Луна ответила с раздражением:
— Люди почитают Солнце больше, чем меня, и я хочу унизить Солнце. Не твое это дело — поучать меня!
И, задрожав от злобы, Луна стала посылать на землю лучи еще горячей. Трава и деревья, цветы и рис — все засохло на земле. В ручьях не осталось ни капли воды. Куай, потеряв терпенье, закричал:
— Солнце должно слать на землю тепло, но что за безрассудная мысль у Луны — превзойти Солнце! Солнце делает то, что ему положено, почему же Луна все время злится и устраивает беспорядки! Нужно подумать и о людях, которые страдают из-за вас!
— Ах ты, маленький голый озорник, — набросилась Луна на Куая, — что это ты вздумал совать свой нос в дела Луны и Солнца! Пошел отсюда прочь!
И от злости Луна стала палить еще нещадней. Крики возмущения, слезы и стоны людей слились в один могучий звук и, как рокот морской волны, поднялись до самого неба. Куаю даже показалось, что он расслышал голос седовласого старика, упрекавшего Луну. Мальчик лежал в тени волшебного персикового дерева и, подперев руками лоб, думал, как помочь людям. Но вот Куай вскочил и побежал на лужайку.
— Почтенные светила, — запыхавшись, проговорил он, — вы все время ссоритесь между собой и, наверное, очень устали. Не хотите ли пойти прогуляться, чтобы немного отдохнуть и рассеяться? Если хотите, пойдемте к морю.
Солнце и Луна с радостью согласились. Следуя за Куаем, они подошли к берегу, покрытому золотым песком. Спокойно плескалось ярко-синее море. При виде его Солнце и Луна очень обрадовались. Куай в это время немного отстал, нагнулся и набрал полную пригоршню песка. Потом, воспользовавшись тем, что Солнце и Луна были заняты созерцанием морских волн, мальчик незаметно прокрался вперед и бросил песок прямо в лицо Луне. И лик Луны, до этого красный, как яркое пламя, начал постепенно светлеть и снова сделался спокойным и ласковым; жар, который исходил от Луны, также ослабел. Ночь снова стала прохладной. После этого Куай выбежал из небесных ворот, взобрался на ожидавшее его дерево и полетел обратно на землю. Он добрался до деревни, и первым, кого встретил, был седобородый старец в красной набедренной повязке.
— Ну что, рассказал ты Солнцу и Луне о том, как поймал тигра? — спросил старец Куая.
— Нет, не успел, Солнце и Луна все время только ссорились между собой.
И Куай рассказал, как из-за вражды Солнца и Луны чуть было не сгорело все на земле, как он бросил песок в лик Луны, чтобы умерить пыл упрямого светила. Выслушав Куая, старик засмеялся и, посадив мальчика себе на спину, вернулся с ним в деревню. Потом старик собрал всех крестьян и сказал им:
— Знайте все, что Куай спас нас от смерти. Солнце обжигало нас днем, а Луна ночью. Деревьям и травам, животным и людям — всему грозила гибель. Но Куай остудил свет Луны, теперь она снова стала холодной. Смотрите, растения оживают! И все это благодаря Куаю, это он погасил гнев Луны!