К. А. Эппелгейт
(Аниморфы — 9)
Глава 1
Меня зовут Кэсси.
Я не могу сказать вам свою фамилию. Хотела бы, да не могу. Жаль, конечно, потому что моя фамилия мне очень нравится. Правда, она классная…
И не только фамилию — я не могу назвать вам даже город, в котором я живу. Не могу сказать, как зовут моих друзей. Почему, спросите вы? Да все потому, что наши враги только и ищут способа добраться до нас.
Наши враги… йерки. Они везде.
Иерки — мерзкие, отвратительные слизни, межгалактические паразиты с какой-то далекой планеты. Серые, скользкие… словом, жуть. Я-то знаю, что говорю, — мне приходилось видеть их в натуральном виде. Типичные громадные улитки, только без ракушки. Любой из вас с удовольствием раздавит такую тварь ногой, и, что самое смешное, та ничего не сможет сделать, чтобы вам помешать.
Увы, если бы все было так просто. Все дело в том, что йерки практически никогда не остаются в своем, так сказать, естественном виде.
Как я уже объяснила, они самые настоящие паразиты. Именно поэтому все они предпочитают забираться в голову любого другого живого существа и там, расплющившись до толщины лепестка, заползают меж извилин головного мозга. И вот тогда… тогда йерк становится господином положения.
Несчастных, которые стали жертвой йерков, мы называем контроллерами. Обычно это люди, которые перестали быть людьми. Или же любые другие мыслящие существа с иных планет, которые превратились в их покорных, бессловесных рабов. Поселившийся в их голове йерк лишает их собственной воли.
Может быть, то, что я сейчас расскажу, покажется вам просто бредом. Будь я на вашем месте, скорее всего, просто постучала бы себя по голове, услышав подобную чушь. Да, наверное, я бы тоже не поверила. Однако порой самая невероятная в мире вещь может на поверку оказаться чистейшей правдой.
Йерки уже здесь. Они повсюду. И если вы станете утверждать, что среди ваших знакомых наверняка нет контроллеров, то, скорее всего, ошибетесь.
Водитель, сидящий за баранкой школьного автобуса, полицейский в патрульной машине, стоящий на трибуне министр, репортер или тележурналист, рок-звезда, даже человек, приветливо улыбающийся вам, когда вы проноситесь мимо на велосипеде, — любой из них или даже все они могут оказаться контроллерами.
Любимая учительница, подруга или приятель, младшая сестренка, мать или отец… кто угодно из них! Или вообще все! И вы никогда об этом не узнаете! Не узнаете до тех пор, пока не станет уже слишком поздно.
Слишком поздно для всей нашей Земли…
Поэтому мы и сражаемся с ними. Но нас так мало… всего лишь горсточка подростков — Джейк, Марко, Рэчел, Тобиас, Акс и я. Конечно, мы не просто подростки — у нас есть, так сказать, свое секретное оружие, и все равно мы понимаем, что одним нам не справиться. И все-таки мы не сдаемся… нас поддерживает надежда, что в один прекрасный день андалиты вернутся и помогут нам.
Именно один из них, андалитов, принц Эльфангор, и дал нам в руки это оружие. Он умирал. Он был в отчаянии. И страстно желал сделать хоть что-то… чтобы помочь обреченному на рабство и смерть человечеству.
И тогда он научил нас превращаться. Научил, как получить образец ДНК от любого живого существа, до которого мы только сможем дотянуться. Как стать этим животным.
Только благодаря этой чудесной способности нам до сих пор удается сражаться и с йерками, и с контроллерами. С контроллерами-людьми, чьи ряды, вполне возможно, когда-нибудь пополнятся нашими родными или друзьями. С ужасными прожорливыми контроллерами-тэксонцами, этими чудовищными червями с вечно голодными, открытыми ртами и щелкающими челюстями. И когда-то миролюбивыми, а сейчас не знающими ни страха, ни жалости исполинами с неизвестной нам планеты — хорк-баширцами, трехметровыми гладиаторами несметной армии йерков.
Главный наш противник — Виссер Третий, предводитель йерков, тот, кто привел их полчища на нашу Землю. Тот, кто руководил вторжением на нашу планету. Единственный в мире контроллер-андалит. И единственный йерк, обладающий теми же способностями к превращениям, что и мы.
Он убийца принца Эльфангора. Кровавый палач. Он мечтал о том, чтобы уничтожить все живое. Этот слизняк был бы счастлив превратить в бессловесных рабов всех и каждого на нашей планете. Если только кто-то не сможет его остановить. Если мы не сможем остановить его.
Пять самых обычных подростков и юный андалит, которого мы между собой привыкли называть Аксом, против могущественной империи йерков!
Мы называем себя аниморфами.
Конечно, предполагалось, что мы будем использовать нашу волшебную силу только против йерков. Предполагалось… но так было не всегда. Если честно, порой наши новые способности оказываются весьма полезными в совершенно неожиданных случаях.
В тот день мы с моей лучшей подругой Рэчел были еще в школе — торчали в школьной лаборатории, в которой тогда было на редкость темно и вообще страшно мрачно. Давно прозвенел последний звонок, и все ребята поспешили поскорее убраться из школы. Пихаясь локтями, они на предельной скорости выскакивали на крыльцо и мчались к школьному автобусу или поджидавшей их машине, где сидел кто-то из родителей.
Впрочем, вы, наверное, и сами еще не забыли, как это бывает, — закончился очередной школьный день, и вы спешите поскорее исчезнуть отсюда. Однако для меня ситуация была иной. Дело в том, что в последние дни я страшно запустила уроки. Особенной вины я, в общем-то, не чувствовала — дел у меня было невпроворот, и это служило мне хоть каким-то оправданием. Мой отец еще в незапамятные времена организовал у нас в амбаре нечто вроде клиники по реабилитации диких животных. И конечно., я помогаю ему лечить и выхаживать больных или раненых зверей и птиц. К тому же, надо вам сказать, жизнь аниморфа тоже требует массы свободного времени.
Ну, как бы там ни было, а сейчас от меня требовалось как можно скорее наверстать упущенное, а для этого нужно было доделать лабораторную по биологии. Я смастерила нечто вроде хитроумного лабиринта для крысы, которую назвала Кортни. То есть… сами понимаете, я выбрала то, что попроще — работу, хоть как-то связанную с изучением поведения животных. В конце концов, подумала я, разве мне самой не пришлось побывать в шкуре стольких животных, сколько большинству из вас не удается даже увидеть за всю свою жизнь?!
Предполагалось, что Кортни должна найти выход из картонного лабиринта, добравшись до самого его конца, где я предусмотрительно припрятала несколько аппетитно пахнувших семечек и орешков. А я, проследив за ее поведением, смогу написать свой опус. В общем-то, решила я, это не так уж трудно, вы согласны?
Рэчел в упор посмотрела на меня. Нетерпеливо топнула ногой. Потом испустила вздох и демонстративно глянула на часы. После этого перевела страдальческий взгляд на школьные часы, которые висели на стене.
— Слушай, на тот случай, если ты не заметила, — занятия закончились еще десять минут назад! А я почему-то все еще здесь, в школе! Так не должно быть, понимаешь? Это противоестественно!
— Почему она не в состоянии выбраться из лабиринта? — забыв о Рэчел, вслух подумала я. — В чем проблема?
— Может, это просто очень тупая крыса? Э-э-э… прости, пожалуйста, я хотела сказать, может быть, это… ну, не самая умная крыса на свете? Кстати, вот тебе и название для твоей лабораторки — «Моя глупая крыса»!
— Ну, может, скажешь наконец, что у тебя за проблемы? — по-прежнему игнорируя Рэчел, громко полюбопытствовала я, обращаясь к самой крысе. Вытащив Кортни из клетки, я пересадила ее в лабиринт с высокими картонными стенками. — Нюхай как следует! Это же орехи! Нюхай, слышишь? Найдешь орехи, найдешь и выход из лабиринта!
Кортни, вскинув на меня глаза, беспокойно задвигала носом.
— Это не ответ, — сердито сказала я. — Мне нужна эта отметка, понимаешь ты или нет? И не надейся, пожалуйста, что я соглашусь схватить пару по биологии, а потом буду объяснять родителям, как это могло случиться, и все только из-за того, что ты не можешь додуматься, как это сделать.
— Пару?! — ахнула Рэчел. — Не может быть! Никогда в это не поверю!
— Рэчел, ну подумай сама — если бы не это, была бы я сейчас здесь?! Как ты думаешь, для чего я сегодня застряла после уроков — чтобы вместо пятерки получить пять с плюсом?! Да-да — мне грозит пара, причем в самое ближайшее время! А я не могу явиться домой с парой — родители неделю спать не будут. Станут ломать руки: «В чем мы ошиблись? Наверное, мы плохие родители! Наверное, нам нужно было проводить больше времени с нашей бедной девочкой, каждый день сидеть возле нее и смотреть, как она делает уроки!»
Представив себе подобную сцену, Рэчел в ужасе закрыла лицо руками.
— Эй, — вдруг, подумав, предложила она. — А что, если тебе самой превратиться в крысу? Может быть… э-э-э… так сказать, изнутри будет легче разобраться, в чем там проблема?
— Можно попробовать, — задумчиво протянула я. —Только, видишь ли… а что, если Джейк узнает? Ты же знаешь это его правило — никаких превращений до тех пор, пока это не будет нужно!
Рэчел досадливо пожала плечами:
—А что, разве нам с тобой не нужно выбраться отсюда, и поскорее? Тебе разве не нужно получить приличную отметку? Итак, вот уже две уважительные причины — по-моему, вполне достаточно!
Скорее всего, не нужно было мне слушать ее… иначе бы я никогда не ввязалась в эту историю. Но, если честно, я и сама уже понемногу начинала склоняться к этой мысли. Но если бы не Рэчел!.. Впрочем, такая уж она — вы и глазом моргнуть не успеете, как она непременно втянет вас в какую-нибудь авантюру!
— Тогда и ты тоже! — заупрямилась я.
— Я?! Но с какой стати? Для чего мне тоже превращаться в крысу?
— А помнишь, как ты тогда решила хорошенько попугать парня, выступавшего в цирке с дрессированными слонами? Разве я тогда не пошла с тобой? Да и потом, ты ведь все равно не уйдешь, пока я тут не закончу, верно?
Рэчел возмущенно округлила глаза: —Ладно, что с тобой делать! Само собой, вся эта идея абсолютно бессмысленная, но раз уж ты так просишь… уговорила! Только давай тогда поскорее, идет?
Взять у какого-то животного образец ДНК не так уж трудно, как может показаться на первый взгляд. Все, что от вас требуется, это просто дотронуться до него и сосредоточиться на образе этого животного. Само оно в этот момент делается каким-то сонным, будто опоенным волшебным зельем. А через минуту все уже готово, и новая ДНК становится неотъемлемой частью вашего существа.
— Почему у меня какое-то странное предчувствие, будто это на редкость дурацкая идея? — мрачно пробормотала Рэчел.
Я в это время складывала книги стопкой на полу — чтобы мы с ней, превратившись в крыс, смогли бы без посторонней помощи забраться в лабиринт.
— Ну, Рэчел, идея-то ведь была твоя!
— Ах да, конечно. Это была моя идея. Навер ное, это я ломала себе голову, почему какая-то тупая крыса не может пробраться к выходу из лабиринта, да? Ладно, не будем спорить. Просто давай покончим с этим, и поскорее, пока кому-нибудь не придет в голову заглянуть сюда перед уходом — проверить, как у тебя дела, — буркнула она. И начала превращаться, даже не договорив до конца.
Сосредоточившись, я постаралась сфокусировать все свои мысли на образе моей подопечной. И вот тогда… тогда я вдруг почувствовала, что изменения начались.
Я внезапно задрожала всем телом и начала быстро съеживаться. Съеживаться очень быстро. В общем-то, я и прежде не была такой уж рослой, скорее низенькой и плотной. Но все равно, как вы понимаете, даже в этом случае я значительно превосходила размерами крысу, так что мне предстояло здорово уменьшиться, чтобы стать похожей на нее.
Надетая на меня просторная футболка и джинсы внезапно стали неимоверно велики.
Я украдкой бросила взгляд в сторону Рэчел и чуть не грохнулась в обморок. Только представьте себе — человеческий рот, а вокруг него прямо на глазах растет грубая белесая щетина!
Стены лабораторных шкафов, окружавшие меня со всех сторон, становились все выше и выше. Раньше их высота вряд ли превышала метр, теперь же я запросто могла бы принять их за трехэтажные дома.
Метровые квадраты желто-коричневого и зеленого линолеума, которым был выложен пол, удвоились… нет, утроились… вернее, удесятерились в размерах, пока каждый из них не стал смахивать на средней величины парковку для машин.
Я съежилась, и тут моя одежда, соскользнув с меня, обрушилась вниз и накрыла меня с головой, точно огромная парусиновая палатка.
Кожа моя стала какой-то странной, серовато-розовой, потом вдруг прямо на глазах обросла шерстью. Ноги усохли, руки тоже. Лицо задрожало и вытянулось вперед, а нос! Нос, казалось, так и будет неудержимо расти, пока не превратится в слоновий хобот. И вот мое лицо уже сильно смахивает на заостренную зверушечью морду
И тогда все мои человеческие чувства внезапно исчезли, сменившись крысиными.
Появились уши, и мне вдруг показалось, что кто-то будто повернул регулятор громкости. Поток звуков хлынул на меня со всех сторон. А через мгновение заработал и нос.
И тогда, ворвавшись в мое человеческое сознание, включились и звериные инстинкты. Страх, голод и снова страх, затопившие сознание крысы, чуть было не заставили меня обратиться в бегство.
— Ух ты!— присвистнула Рэчел. — А и трусливые же эти крысы, верно, Кэсси ?
Глава 2
Откровенно сказать, зрение у крысы ненамного лучше моего собственного. Вернее, ненамного хуже. Как и у многих других животных, в облике которых я до этого успела побывать, глаза у крыс скорее приспособлены к тому, чтобы замечать чье-то движение, а вовсе не цвет или размер. В данный момент вокруг нас ничто не двигалось, поэтому то, что представилось моему взору, выглядело… как бы это сказать? Немного скучным.
Хотя, конечно, Рэчел я видела совершенно отчетливо. Мы с ней получили от Кортни образец одной и той же ДНК, так что сейчас мы с ней, в сущности, были одной и той же крысой. Перед глазами у меня подергивался ее длинный тонкий розовый хвост. Именно из-за этого хвоста столько людей люто ненавидят крыс. И при этом считают белок милыми, симпатичными созданиями.
Может быть, это из-за хвоста. А может, просто потому, что крысы время от времени кусают людей.
Слух у крысы, однако, оказался отменным.
Но что меня по-настоящему потрясло, так это ее обоняние! Стоило только слегка шевельнуть длинным крысиным носом, и весь мир, казалось, стал посылать мне известия.
Я чувствовала, как пахнут реактивы в лабораторных шкафах. Мое необыкновенное обоняние позволило мне различить десятки… нет, сотни не похожих один на другой запахов, оставшихся от тех, кто сегодня побывал в этом кабинете. Я даже чувствовала, как пахнут семечки и орехи, оставленные мною в самом конце лабиринта.
И как раз в это время я поняла, что сознание крысы медленно, но верно начинает брать верх над моим собственным. Инстинкты крысы были слишком сильны и не могли не подавить те, что еще оставались у меня от человека. Страх… но не тот внезапный, резкий прилив страха, который может испытывать человек. Нет, сейчас мной постепенно овладевал постоянный, даже привычный страх крошечного существа, обреченного на существование в страшном мире, населенном огромными, кровожадными хищниками!
И еще голод. Голод маленького зверька, всю свою жизнь, каждую ее минуту суетливо ищущего, чем бы набить желудок.
Но кроме этого, я почувствовала и ее ум.
Понимаете, стоит вам только превратиться в какое-то животное, как его собственные, звериные инстинкты, нахлынув, пытаются взять над вами верх. Инстинкты животного становятся как бы вашими собственными. И это дает вам возможность использовать его способности.
Моя крыса страшно нервничала. Ей было явно не по себе оттого, что она случайно оказалась посреди открытого пространства. К тому же ей жутко хотелось прижаться к стене — на тот случай, если кому-то вдруг придет в голову напасть на нее. Тогда ей легче было бы обороняться. Подумав, я нашла, что это не так уж глупо.