Почти растроганный, вожак объявил:
— Для начала очень неплохо! Таких, как вы, я бы охотно взял себе в помощники.
— Вы нам льстите, — сладко пропела фрау Зёдербаум. — У вас наверняка есть отважный сын, который когда-нибудь возглавит ваше предприятие…
Тут папаша Гериберта вдруг приуныл. Второй пилот уже не казался вкусным, и даже то, что фрау Зёдербаум ласково гладила его пышную гриву, вожака не радовало. Сейчас ему больше всего хотелось заплакать. Знать бы только, как это делается, ведь настоящие львы по природе своей к плачу не приспособлены…
Гериберту в этот момент тоже было до того тошно, что хотелось завыть. Но не потому, что у него в желудке лежал второй пилот, а потому, что он бежал уже двадцать третий круг с этими чокнутыми антилопами гну. Новое рабочее место оказалось хуже всех прежних. Работа невероятно бессмысленная: все время бегать по кругу и при этом не умолкая говорить об автомобилях. Антилопы в самом деле целыми днями разговаривают об автомобилях: непосредственный впрыск, двухкамерный карбюратор, отделение для запаски, позолоченные аварийные знаки. Гериберт понял теперь, почему отец так любит охотиться именно на этих животных. Кроме того, беготня была для него очень утомительна. В обычных условиях льву незачем много двигаться, а вот гну бегают постоянно. Все дело в инстинкте бегства, наставлял Гериберта Джеронимо, который был у антилоп за главного.
— Мы живем в постоянном страхе перед львиными атаками.
— Но ведь в зоопарке вам ничего не грозит.
— Директор настаивает, чтобы все выглядело естественно. И потом, мы, гну, сами по себе очень вкусливые — то есть, я хотел сказать, пугливые.
Описывая бесконечные круги, Гериберт пытался выяснить, кто же скрывается под шкурами антилоп. В какой-то момент ему показалось, что все здесь — пеликаны. Потом — что он имеет дело с фламинго. Или с бородавочниками. После пятьдесят четвертого круга он был уверен: в костюмы гну нарядились три енота, четыре окапи, пять марабу и одна коала. Возможно, в компанию затесался и королевский пингвин, но за это Гериберт ручаться бы не стал. В тот день они накрутили двести двадцать шесть кругов, а вольер у гну был весьма просторен. В нем имелись ров с водой и два препятствия, которые нужно было перескочить двести двадцать шесть раз, то есть всего совершить четыреста пятьдесят два прыжка — подлинное мучение.
Когда последний посетитель покинул территорию зоопарка, стадо гну внезапно остановилось как вкопанное. Гериберт остановки не ожидал и по инерции налетел на впереди стоящего.
— У тебя что, глаз нету? Ты же не слепозмейка какая-нибудь!
Все оглушительно заржали, столпившись вокруг Гериберта, и ему стало очень и очень неуютно.
— А может, наш новичок — крот?
— Тогда пусть обзаведется собакой-поводырем!
Антилопы развеселились не на шутку, на Гериберта посыпался град насмешек. Он не знал, как отбиться, и в отчаянии крикнул:
— Вы, наверное, считаете себя остроумными, но хорошо смеется тот, кто смеется последним! Уж не знаю, кто вы такие, зато знаю, что сам я — лев.
Тотчас воцарилась мертвая тишина. Антилопы переглянулись. Джеронимо отступил на шаг, уголки его морды подрагивали, и вскоре, не в силах более сдерживаться, он разразился хохотом. Другие последовали его примеру. От удовольствия антилопы аж подскакивали — или катались по земле, задрав вверх все четыре конечности.
— Вы мне не верите? Ладно, тогда убедитесь сами!
Гериберт выбрался из весьма облегающего костюма антилопы гну и предстал перед всеми как лев, то есть в своем истинном виде.
Другие гну не шевелясь следили за его разоблачением. Потом снова грянул смех. От стыда и обиды Гериберт готов был провалиться сквозь землю. Но тут антилопы одна за другой скинули рабочую одежду, и перед Герибертом предстали двенадцать взрослых львов и одно странное черно-белое животное с хоботком.
— Что-о-о-о, так вы тоже львы?
— Кроме вон того. Он — чепрачный тапир, по его словам, во всяком случае. Но скорее всего, у него просто заело молнию на костюме, под которым скрывается еще один лев. Я бы не удивился!
— Заткнись, Джеронимо, — добродушно проворчал тапир. — Ты же видишь, наш новый гну немного сбит с толку…
— О, прошу прощения. Итак, Гериберт, добро пожаловать в антилопий вольер! Больше львов, чем у нас, ты во всем зоопарке не сыщешь.
— А болтовню про автомобили можно и прекратить. Мы ведь думали, может, ты настоящий гну и интересуешься такой дребеденью, — добавил чепрачный тапир.
Скинув рабочую одежду, двенадцать львов сидели в вольере и никак не могли унять смех. Озадаченный Гериберт выглядел и в самом деле комично. Маленький лев наконец-то смекнул, что в этом зоопарке возможно все. Однако кое-какие неясности еще оставались.
— А почему мы все антилопы, почему нам нельзя быть львами?
— Ты сам-то хочешь быть львом? — полюбопытствовал Джеронимо.
— Конечно. Я родился львом, отец у меня лев, дед был львом, и прадедушка был…
— Ослом, надо полагать. — Голос, несомненно, принадлежал Грегору, более чем активному (в ночные часы) вомбату. Грегор с Ахмедом и Дорис как раз проходили мимо и решили заглянуть к антилопам пропустить стаканчик.
— Гериберт, ты здесь уже столько времени, а уразумел маловато. Хорошо еще, что ты не устроился к нам орангутангом или гориллой, не то давно бы вылетел за несоответствие.
— Ладно, объясняю раз навсегда: я умею читать, писать, исчислять дроби и извлекать квадратные корни. У меня самая большая в Центральной саванне коллекция марок, я могу подражать бородавочникам и пою в хоре газелей. А еще я знаю, как приготовить три десятка различных блюд из пшена и плодов хлебного дерева…
— Не сомневаюсь, это типично львиные качества. В стае тебя наверняка просто обожают, — подмигнув остальным, заметил Грегор.
— Ну, не совсем обожают — точнее, совсем не обожают, а мой папаша вообще хотел меня прибить…
— Прицельным ударом когтистой лапы! Мне это хорошо знакомо, — почти весело воскликнул Джеронимо. Как выяснилось, предводителя антилоп в зоопарк тоже отправила мама, спасавшая его от разгневанного отца. Джеронимо увлекался цветочными композициями, в зоопарке он отвечал за озеленение и уже трижды получал за это призы. А кроме того…
— …кроме того, я люблю львов, — вставил Грегор.
— Я тоже, — согласился с ним Гериберт.
Джеронимо посмотрел на Грегора так выразительно, что вомбат поспешил сменить тему:
— Я хотел сказать, что питаю особую слабость ко львам, особенно к тем, которые страдают от жажды, и по этому случаю нам всем не мешает малость выпить…
Так они и сделали. Ахмед и Дорис расставили складные столики, достали бокалы и бутылки (весь этот комплект Грегор называл «мобильным водопоем»), и развеселившиеся звери принялись с удовольствием пить за здоровье друг друга. У Гонзо, Мокки и Шульца, трех импозантных берберских львов, в лапах откуда ни возьмись оказались гитары. И вскоре тринадцать львов, три вомбата и один чепрачный тапир уже пели басом «Цветок душистых прерий» — песню, которая, по словам Грегора, славит «красоту африканских саванн». Праздник удался на славу, и, когда он закончился, гости решили остаться в антилопьем вольере до утра.
Когда наутро Гериберт проснулся с легкой головной болью, перед ним, размахивая какой-то фотографией, стоял директор.
— Вы что, совсем рехнулись? Ты можешь мне это объяснить?
— Чего шуметь-то, я вомбат и днем должен спать, — проворчал Грегор, однако отвлекающий маневр ему не удался. Директор неумолимо тыкал пальцем в фотографию.
— Кутеж! В моем зоопарке! Да у вас у всех крыша поехала. Будь моя воля, я бы тут же вас усыпил!
Гериберт, Джеронимо и Грегор озадачено рассматривали на удивление четкий снимок: тринадцать львов, три вомбата и чепрачный тапир (на фоне множества пустых бутылок) азартно занимаются перетягиванием «каната» — отчаянно сопротивляющейся анаконды. Как выяснилось, после закрытия в зоопарке остался запертый по ошибке посетитель, который и сделал фотографию, а теперь грозился отнести ее в газету.
— Я вами по горло сыт, тупые животные! — кричал директор. — С меня довольно! Вот почему я вас всех продал!
— Продал? Кому же?
— В супермаркет, в отдел парного мяса, ха-ха-ха! Нет, лучше: я продал вас «Генополису». Это очень уважаемая фирма, занимается научными разработками. Они постоянно нуждаются в свежем генном материале, я имею в виду, в новых животных. Прежде всего, в трезвых.
Тут директор повернулся к ним спиной и скрылся в своей конторе. Львы растерянно смотрели друг на друга, у вомбатов вид тоже был весьма глуповат — впрочем, сумчатым неуклюжникам ничего не стоит прикинуться простофилями.
— Какая разница, — нарушил молчание Грегор, — на кого работать — на нашего директора или на этих генных разработчиков. Может, там даже лучше будет.
Остальные участники праздника согласно закивали, только Гериберт был категорически не согласен. Он взволнованно размахивал альбомом с марками.
— Да вы хоть знаете, что такое генный материал?
— Гиены, — сказал Грегор.
— Чего-чего?
— Гиенный материал, стало быть, гиены, — объяснил Грегор под смех остальных.
— Тогда взгляните, пожалуйста, на эту серию. Негашеные марки Малави, 2003 год. Кстати, не особенно ценные, — заметил Гериберт, кладя на землю раскрытый альбом. Марки в серии были крупные, красочные, и сперва все подумали, что на них изображены разные африканские животные. Но когда Гериберт пустил по кругу свою лупу, каждому стало ясно, что там изображено на самом деле. Например, горилла с задними ногами буйвола. И другая — с головой слона. И еще одно существо, наполовину носорог, наполовину шакал. И хамелеон с крыльями.
— Ч-что это? — спросил Джеронимо.
— Ужас какой… — заметил Ахмед.
— Красавчики почище Грегора, а это кое о чем говорит, — вставила Дорис (и получила от шефа тычок под ребра).
Гериберт откашлялся и присел на чурбан. Остальные притихли и уставились на него.
— Это серия о генной технологии, к гиенам она никакого отношения не имеет, разве что очень отдаленное. Все мы носим в себе определенные гены, благодаря которым и выглядим так, как выглядим.
— Гены — это что-то вроде директора и фрау Шлютер! — воскликнул Грегор, успевший оправиться от смущения.
— Да, можно сказать и так. Но речь идет о множестве директоров и фрау Шлютер, которые настолько малы, что их не разглядеть даже в лупу.
— А Хорровиц мог бы их увидеть? — поинтересовался Ахмед. Хорровиц — это сокол-сапсан, и, хотя работал он в вольере пингвинов, все знали, что зрение у него феноменальное.
— Сапсаны способны разглядеть мышь с высоты трехсот метров, однако гены внутри мыши они не увидят, даже если приблизятся к ней вплотную. Для этого требуется сильный микроскоп, — назидательно сказал Гериберт.
— Значит, будь у Хорровица микроскоп… — начал было Грегор.
— …он бы тотчас же свалился с неба, — перебил его Гериберт, который начинал терять терпение. — Всякое живое существо, как я уже говорил, несет в себе определенные гены, и если эти гены перемешать, могут получиться совершенно новые существа. Представь, что фрау Шлютер достала бы тебе из шкафа штаны крокодила, а к ним — куртку буйвола, — сказал Гериберт, обращаясь к Грегору, который собрался было сострить, но после этих слов осекся.
— А теперь мы подошли к самому главному. Всмотритесь, пожалуйста, повнимательнее в эту почтовую марку…
Тридцать два глаза попытались одновременно заглянуть в Герибертову лупу, что вызвало изрядную давку, но в конце концов марку увидели все. На ней был изображен автофургон, откуда человек в строгом костюме выводил странного леопарда со слоновьим хоботом и слоновьими же ушами. На автофургоне красовалась надпись: «Генополис».
Звери теснее сгрудились вокруг Гериберта. Внезапно стало очень тихо, и тишина казалась зловещей.
— Ну вот, как вы только что слышали, фирма «Генополис» купила наш зоопарк со всем, что в нем есть. Не удивлюсь, если они уже распланировали, что будут с нами делать.
— Зря мы устроили такую несусветную бучу! — посетовал Ахмед.
— Это ты, Грегор, во всем виноват, — сварливо начала Дорис, но Гериберт поднял лапу, и все успокоились.
— Никто из нас не виноват. У директора давно пропал интерес к зоопарку, и рано или поздно он бы все равно его продал, так что предложение «Генополиса» пришлось очень кстати. Не будем спорить, давайте лучше подумаем, что можно сделать.
— Для начала надо надеть наши шмотки и приняться за работу: вон идет директор с каким-то типом, — заметил чепрачный тапир, которого, между прочим, звали Игнац. Если кто-то считает, что для тапира это имя смешное, пусть сперва задумается, знаком ли ему хоть один чепрачный тапир, а если нет — не лучше ли ему вообще о тапирах помалкивать?
Когда директор и его гость остановились перед вольером антилоп, внушительный табун из четырнадцати гну уже прилежно бегал вокруг водоема. Директор указал на Гериберта, и гость рассмеялся таким блеющим смехом, что поначалу все засомневались: а не гиена ли это, напялившая на себя костюм в тонкую полоску? Однако Джеронимо, знавший толк в декоративности, сразу понял, что посетитель не ряженый — костюм и есть его настоящая шкура. Вскоре оба неприятных визитера двинулись дальше, а в поле зрения антилоп появился новый друг животных. Он был в широкополой шляпе, с пластиковым пакетом из супермаркета и с косматой бородой.
— Это еще что за чучело? — без тени почтения к посетителю спросил Шульц товарищей. «Чучело» облокотилось на ограждение и как зачарованное уставилось на антилоп, которых постепенно охватывала непонятная тревога. В глазах бородача появился странный блеск. Вдруг он одним прыжком перемахнул через ограждение, и шляпа слетела с его головы.
— А-а-а-аггррррхх, антилопья свежатина! Мое любимое кушанье! — взревел он и бросился к стаду. Бежать антилопам было особенно некуда, но в конце концов они все же побежали — без паники, колонной по двое, размеренной рысью. А самый маленький гну даже остановился и посмотрел озадаченному визитеру прямо в глаза.
— Привет, папа, — сказал гну.
— Вввву-у-умммффф, — отозвался Эрвин. И остановился настолько внезапно, что пластиковый пакет выпал у него из лап и упал прямо к ногам Гериберта.
Тот поднял пакет и извлек из него маленькую книгу в обложке цвета хаки.
— Ага, что-то знакомое… Наш «Справочник вожака стаи»?
— Да, конечно, это мой «Справочник вожака стаи», но он совершенно не подходит для… для гну. — Эрвин на мгновение запнулся. — Тебе что, совсем не стыдно? Ты почему бегаешь с этими придурковатыми копытными и позоришь своего старого отца?
— Ладно, папа, позволь тебе представить: это Джеронимо, Вернер, Шульц, Мокка, Ланселот, Гонзо, Тиберий, Коку, Хассан, Бринкман, Роберт Мичум, Сантос и Игнац.
— Мне плевать, я вообще не желаю знать, как зовут этих антилоп. Я намерен их укокошить, профессионально разделать, а потом засунуть дома в морозилку. Ну-ка, прочти мне параграф о смертельном укусе! — Он протянул книгу Гериберту, и тот послушно открыл двенадцатую страницу, где под заголовком «Смертельный прыжок — как его подготовить и осуществить (пример из практики охоты на антилоп гну)» было написано следующее: «Приблизившись к жертве на достаточно близкое расстояние, нужно обогнать ее слева, атаковать фронтально и ударом лапы свалить на землю. После чего наискось, сверху вниз, прокусить ей сонную артерию».
Пока Гериберт читал, остальные гну сняли рабочие костюмы и наблюдали за его отцом, который внимательно слушал, а когда сын закончил чтение, с воодушевлением воскликнул:
— Так, а теперь я двенадцать раз подряд осуществлю смертельный укус в полном соответствии со справочником! Сейчас я вас одного за другим… Минуточку, а что здесь делают все эти львы, и куда подевались антилопы?
— Здесь нет никаких антилоп, папа, — во всяком случае, настоящих. Мы просто работаем антилопами.