– Что ты, кума, так долго?
– Далеко ходила. У ручья была, за миндальной рощей. А сколько гостей собралось! А какой хороший мальчишка!
– Как же племянника назвали?
Лиса запела в ответ:
– Я гуляла, пировала,
Звать племянничка «Начало»!
Волк удивился:
– Никогда не слыхал такого имени!
– Ещё бы! Это, волчок, старинное имя. Такое не каждый день услышишь.
– А где пирожок с вареньем?
– По дороге скворцы склевали.
Рассердился волк на скворцов, рассердился и на лису:
– Так зачем же я целый вечер в норе сидел, как нянька, лисят качал?
Ушёл, даже не попрощался. Пошёл крышу красить.
Но вскоре лисе снова захотелось отведать сладкого мёда. Опять пришла к волку.
– Сеньор волк, сделай милость: племянница у меня родилась, бегу девочку проведать. Понянчи моих лисят, пока меня не будет дома.
– А пирожков принесёшь?
– Два принесу!
Полез глупый волк в лисью нору, – весь вечер лисят качал. Уж очень хотелось ему пирожков поесть. А лиса опять в кладовой побывала, полгоршочка мёда съела и с пастухами попировала.
Вернулась поздно.
– Наконец-то! – встретил её волк. – Ну, как назвали девчонку?
Лиса запела в ответ:
– Не девчонка, а картинка.
Звать девчонку «Половинка»!
Удивился волк:
– Нет такого имени!
Плутовка ответила:
– Это самое новомодное имя: его недавно придумали.
– Давай пирожки!
– По дороге щеглы склевали!
Ещё больше рассердился волк. Пошёл строить крылечко.
А через день лиса опять к волку с просьбой:
– Понянчи лисят.
– А кто родился? Девочка или мальчик?
– Племянник! Непременно надо проведать! Уж столько пирогов тебе принесу – целый мешок!
Сказала, даже мешок показала.
– Обманешь?
– Нет!
Снова поверил лисе глупый волк, полез в нору лисят качать. А лиса-плутовка, как и прежде, забралась к волку в кладовую – весь мёд без остатка съела, у пастухов побывала, с пастухами попировала.
Возвратилась домой ещё позже.
– Как дела, нянюшка?
Волк зарычал:
– Говори, как назвали ребёнка, давай мешок с пирогами да спать скорее ложись, – уже полночь!
– Мне, голубчик, не до сна!
Звать племянничка «До дна!»
– запела лиса.
– Ну и глупое имя!
– Зато сладкое. Слаще я не слыхала.
– А пироги? Опять по дороге птицы склевали?
– Да нет, у кондитера развалилась печь, и все твои пироги сгорели!
– Обманщица! – зарычал волк. – Никогда больше к тебе не приду! – Выскочил из норы и побежал домой – из камней стену складывать.
Прошло время. Неплохо отстроил дом волчок. Крыша выкрашена, крыльцо выстроено, стена сложена – высокая, крепкая, калитка заперта на замок: не зовет хозяин лисицу на новоселье.
Плутовка стучится в калитку:
– Не пора ли слово сдержать, сеньор, – пригласить соседку в гости?
Волк из-за стены отвечает:
– Сказал – не приду к тебе, и ты ко мне не ходи.
– Ладно, ладно, – отвечает лиса. – Звать станешь – и то не приду. Скажи только – крышу-то ты покрасил?
– Покрасил.
– И крыльцо построил?
– Построил.
– И стену сложил из камня?
– И стену сложил, и калитку запер, чтобы ты, лиса, ко мне не ходила!
– А калитка-то открывается?
– Открывается.
– А хорошо ли она открывается?
– Отлично.
– А ты покажи.
Стал волк открывать калитку, а лиса – шмыг и уже на крыльце.
– Принимай, хозяин, гостей!
Увидал волк – не отделаться ему от незваной гостьи: поневоле повёл лису в дом, угостил обедом. Накормил досыта, достал с верхней полки горшочек с мёдом, на стол поставил, крышку открыл да так и замер от удивления: нет ничего в горшочке!
– А где же мёд? Уж не ты ли съела его, кума? То «начало», то «половинку», а потом и «до дна» всё выскребла! Теперь я знаю, откуда взялись у тебя племяннички!
– Обжора! Лакомка! – закричала на волка лиса. – Как не стыдно! Сам всё съел, а меня – невинную – обвиняешь!
– Ну, кума! Какая же ты невинная! Сейчас же ко льву пойду, жалобу на тебя подам!
Долго спорили – охрипли от крика. Наконец говорит волку лиса:
– Ляжем-ка лучше спать, сеньор волчок. Утром виднее будет, кто из нас виноват.
Согласился волк. Легли отдыхать. Смотрит лиса – захрапел хозяин. Полезла в горшок, выбрала из него остатки мёда и обмазала мёдом волку морду. А утром будит его:
– Вставай, проснись! Вот бесстыдник! Посмотри – у тебя вся морда в меду!
Облизнулся волк – в самом деле морда в меду!
– Прости, – говорит, – кума, виноват. Но чем хочешь готов поклясться – не помню, как это случилось!
На этом и помирились.
А волк так до сих пор и не понял: когда же он съел горшочек мёда.
ДЕРЗКАЯ ПТИЧКА
Много-много лет тому назад жила на свете маленькая серая птичка. Она летала по рощам и по полям, прилетала в сады и пела под окошками свои песни. Всюду была она самой желанной гостьей, потому что голос у птички был звонкий, как колокольчик. Заслышав её серебристое пение, люди открывали окна и говорили:
– Добрый день, сеньора птичка! – или: – Добрый вечер, дорогая певунья! – и бросали ей горсточку хлебных крошек.
Маленькая птичка летала повсюду, но ни разу ещё не пришлось ей побывать в королевском саду. А птичке очень хотелось взглянуть на прекрасные цветы, которые там росли, и спеть свою песенку самому королю.
«Чем-то он угостит меня, – думала птичка, – уж наверное, он щедрей всех людей на свете!»
И вот она полетела ко дворцу короля. Но не успела долететь до ворот, как навстречу выбежали королевские слуги и закричали:
– Гоните эту дерзкую птичку! Как смеет она появляться в королевском саду в таком простом платье!
И прогнали маленькую серую птичку.
Но птичка была настойчива. Она полетела к своим друзьям, села под окном у портного и громко защебетала:
– Сеньор портной, сшей мне камзол, в каком при дворе ходят.
И портной сшил птичке нарядный камзол из голубого атласа.
Тогда она полетела к мастеру, который лучше всех делал шляпы, села ему на плечо и засвистела:
– Сеньор шляпный мастер, сделай мне шляпу с пером и большими полями, как при дворе носят.
И вскоре же шляпа была готова.
А птичка полетела к сеньору башмачнику и попросила его стачать ей высокие башмачки с каблучком и серебряными шпорами.
Когда всё было готово, серая птичка нарядилась в яркий камзол, надела на свою маленькую головку шляпу с пушистым пером, а на ноги башмачки со шпорами и стала не хуже райской птицы. Она прилетела в королевский сад, села на дерево перед королевским балконом и громко запела:
– Всех на свете лучше я,
Даже лучше короля,
Короля,
Короля –
Полюбуйтесь на меня!
Но его величество сеньор король в это время обедал и даже не обратил внимания на маленькую птичку. Как она ни пела, как ни старалась, он не слушал её. Но птичка была настойчива. Она непременно хотела показаться королю в своём новом наряде. Она стала петь и высвистывать одно и то же, одно и то же и пела до тех пор, пока его величество король не рассердился.
– Вот дерзкая! – закричал наконец король и подбежал к окну.
Но, посмотрев на птичку, невольно залюбовался:
– Скажите пожалуйста, какая нарядная птичка! Она мне очень нравится.
У птички от гордости перехватило дыхание, а король продолжал:
– Такая красавица должна быть очень вкусной! Поймайте её, зажарьте и подайте к ужину!
И не успела птичка взмахнуть своими маленькими крылышками, как её поймали, ощипали и запекли в большом пироге. Королевский пирог был очень велик, а птичка была такая маленькая, что его величество даже не заметил её и проглотил целиком.
У короля внутри оказалось очень темно – гораздо темнее, чем бывает даже в полночь. Это очень не понравилось птичке, и она принялась клевать короля. Она клевала его без передышки. Король застонал так громко, что поднял на ноги весь дворец. Звеня шпорами, сбежались придворные, а король всё кричал и жаловался, что сегодняшний ужин пришёлся ему не по нутру. Учёные лекари в колпаках и длинных мантиях принесли королю лечебное зелье. Король выпил его, вздохнул, открыл рот, и птичка вылетела на свободу! Как зарница мелькнула она в воздухе и упала в родник, протекавший за королевским садом. Умывшись, птичка отправилась к столяру, выкупалась там в клею, а потом полетела в гости ко всем птицам леса. Каждой она рассказывала о том, что с ней случилось, просила каждую подарить ей одно только пёрышко. Птицы с радостью отдавали ей свои перья, и перья прилипали к птичке. Их было много, и все они были разные: красные, жёлтые, синие – одно ярче другого, и в своём новом пёстром платье серая птичка стала ещё нарядней, чем прежде. Она стала красивая, как ваза с фруктами на званом обеде. Теперь она могла снова лететь в дворцовый сад.
Прилетев ко дворцу, она села на дереве перед королевским балконом и запела ещё громче, чем прежде:
– Всех на свете лучше я.
Даже лучше короля!..
– Поймайте эту дерзкую птичку! – закричал король в страшном гневе.
Придворные кинулись исполнять его приказание, но на этот раз птичка была осторожней – она закружилась в воздухе так быстро, что даже ветер не мог её догнать. А потом поднялась высоко-высоко – до самого месяца – и уселась у него на кончике носа. Посмотрела оттуда на короля и звонко рассмеялась.
С тех пор её не видали ни разу в королевском саду. Она вернулась к своим друзьям, сбросила пёстрые перья и стала снова маленькой серой птичкой. И снова люди, заслышав её серебристое пение, открывали окна и по-прежнему говорили:
– Добрый день, сеньора певунья!
И серая маленькая птичка пела для них во сто раз лучше, чем пела когда-то для короля.
***
Живёт в Мадриде сам Король.
Войска стоят под Барселоной.
В Севилье – пляшут.
Мне ж милей
Сады Валенсии моей.
***
Если март и тих и ясен,
Если зелен в марте ясень,
То пшеница уродится,
Будут тучными стада.
Если в августе дождливо –
Будет много чернослива,
Яблок, слив и винограда
У крестьянина в садах.
***
Хуанито, мой жених,
Удивительно красив,
Удивительно богат –
Так в деревне говорят.
Он идёт с пятью мулами,
А мулы-то непростые:
Два хозяйских, три – чужие,
Но зато уж остальные –
Все ему принадлежат.
КИ-РИ-КО-КО!
Жил человек в горах. Был у него маленький дом и большое хозяйство: кудрявые овцы, толстые свиньи, проворные голуби, хлопотливые куры и петух дон Педро.
Это был большой и красивый петух. Целыми днями расхаживал он по двору, охорашиваясь и красуясь своими золотистыми перьями, а по утрам просыпался раньше всех и, взлетев на забор, приветствовал солнце.
– Ки-ри-ко-ко! – заливался петух, и на его голос откликались петухи во всём селении.
Он пел отлично. Можно сказать – великолепно! А какой был у него гребешок! А какие шпоры! Одним словом, не было лучше петуха во всей округе. Потому-то и звал его хозяин не просто Педро, а дон Педро, как величают знатных господ и благородных сеньоров.
Но и этой славы показалось мало горделивому дону Педро, и вот однажды он вышел за калитку, спустился в долину и зашагал прямо к лесу. Пусть и в лесу узнают, какой он красавец. Пусть и в лесу услышат, какой у него звонкий голос.
Вот тут-то и увидала его сеньора лиса. Прячась за кустами, она стала красться за петухом, но была слишком голодна, чтобы соблюдать нужную осторожность. Петух заметил её, взмахнул сильными крыльями и – раз! – взлетел на дерево.
Это был великан пробковый дуб. Его листья – блестящие сверху, как зелёный атлас, а снизу пушистые, словно серый бархат, – росли так густо, что лиса тотчас же потеряла из виду свою добычу. Напрасно вертела она острой мордочкой и вправо, и влево, напрасно обнюхивала землю и шныряла между деревьями: петух исчез, как туман на рассвете! Тут бы и промолчать гордому дону Педро, отсидеться на дереве, пока плутовка ни с чем убежит в свою нору. Но не таков был хвастливый Педро. Он распустил крылья, вытянул шею и во всё горло запел:
– Ки-ри-ко-ко! Пусть слышат все, какой у меня чудесный голос!
Однако в лесу не было никого, кто мог бы оценить его талант по заслугам. Зато лиса, услыхав петушиное пение, тотчас же подняла вверх головку и сквозь листья увидала красавца Педро.
Он сидел на самой вершине, и его красные, золотистые, бирюзовые перья переливались на солнце, как драгоценные камни. Действительно, это был самый прекрасный петух во всей округе!
– И должно быть, вкусный! – смекнула плутовка, глотая слюнки. Но она не знала, как добраться до петуха или заставить его спуститься на землю.
Обойдя вокруг дерева и раз, и другой, она присела на задние лапки и, глядя на гордого Педро, затянула сладеньким голоском:
– Не бойся меня, петушок! Ты так хорош! Спустись с дерева, покажись поближе!
Но петух молчал, уставившись на лису круглым глазом.
– Покажись, красавчик, поближе! – продолжала лиса. – Мы погуляем с тобою вместе и будем друзьями.
Петух не откликался. Он слышал сладкий лисицин голос, но видел и её острые зубы.
– Спустись, петушок, я расскажу тебе сказку!
Конечно, дон Педро знал, чем кончаются лисьи сказки.
Тряхнув гребешком, он благоразумно ответил:
– Покорно благодарю, сеньора лиса. Я не спущусь к тебе, даже если ты попросишь меня на коленях. Я не стану тебя слушать, даже если ты пропоёшь мне серенаду!
– Так ты не хочешь быть моим другом! – рассердилась лиса, которой очень хотелось съесть петушка. – Ну что же, я поговорю с тобой по-другому. Я не уйду отсюда – не уйду ни днём, ни ночью. Ты проголодаешься, мой дорогой петушок, и поневоле слетишь на землю. Вот тут-то я и покажу тебе, как отказываться от моей дружбы.
Бедный дон Педро! Он не на шутку перепугался. Но всё же ответил лисе как мог спокойно:
– Сеньора, я только что пообедал и просижу здесь очень долго. Посмотрим ещё, кто первым устанет ждать, но боюсь, что ты проголодаешься раньше и убежишь искать себе пищу.
Лисица поняла, что ни ласкою, ни угрозами петуха не обманешь, и закричала в гневе:
– Так я подрублю дерево, и ты вместе с ним рухнешь на землю!
Она знала, что делала. Подбежала к дубу и принялась грызть дерево изо всей силы и бить по стволу пушистым хвостом.
Щепки полетели во все стороны.
– Ещё, ещё! – приговаривала лиса. – Дело идёт на лад! Ещё немножко!..
Конечно, могучий дуб не мог даже и дрогнуть – сколько бы ни старалась лисица. Но в это время пронёсся по лесу ветерок. Ветки качнулись, и перепуганному дону Педро показалось, что дуб-великан и в самом деле закачался под ним. Выкатив от страха глаза, он закричал не своим голосом: